Голубое Море

Он точно что-то видел. За счастливыми лицами, за звонким смехом и строгим голосом взрослых. Он видел что-то… неправильное. Это «что-то» не вписывалось в общую картину этого места. Здесь всегда должна царить радость, но у этого было другое лицо — жуткое, с кроваво-красным оттенком глаз. Они не моргали, — мертвые не мигающие глаза на стянутой белой коже и смех… такой жуткий, — совсем не счастливый, — скорее больше надменный и эгоистичный. Фредди… Здесь было темно. Должно быть темно, но почему он видит это лицо? Оно будто бы вирус пытается завладеть каждой шестерёнкой его тела. Заразить его. Пустить безумие и пропитать его телом им. Фредди! И тогда он резко проснулся. Конечно, у людей это называется обычным сном, но он не был человеком. Он даже не был живым: вместо плоти — металл, вместо глаз — глазная оптика с проведёнными в неё проводами дающее определённый свет в зависимости от программы, а вместо сердца — пустота… Когда он полностью «проснулся», то сразу же стал оглядываться. По своему — по механически. Они старались делать их плавными — со времён, когда они были просто дёрганными кусками железа прошло так много времени, но сколько бы лет не прошло, как бы люди не старались вдохнуть жизнь в металл — он не станет живым. Его голубые «глаза» быстро осмотрели его комнату, в которой они обычно приводили себя в порядок. Точнее нет — люди приводили их в порядок, и то — формально. Для полной диагностики были комнаты скрытые от взгляда людей. Здесь же, в их личным апартаментах максимум что делали с ними люди — это помогали встать на подзарядку, ну, и, конечно, иногда пускали детей с родителями. В остальном на них смотрели как экспонаты через стекло, ведь их комнаты были полностью прозрачными. И вот его взгляд остановился на человеке. Люди не были с них ростом. Даже взрослые были им максимум по грудь. Один из обслуживающего персонала — молодой паренёк, — наверное только заступил на службу… а может, и нет. Их слишком много. На нём была такая яркая жёлтая футболка с его изображением и неоновой подписью «Let's Rock!». Сам юноша скрестил руки на груди и едва заметно дрожал. Вот плюс от того, что ты робот — ты замечаешь такие мелкие детали и моментально подстраиваешься, правда… они не были просто холодными роботами. Понятия «души» им были свойственными, но только формально. Люди называют это «искусственный интеллект». — Ты… долго загружался. Я уже думал позвать техпомощь. — Сказал он стараясь скрыть свой страх перед огромным медведем с разукрашенным лицом и рисунком молнии на груди и животе. Такая вот у них была форма — яркая, вызывающая… в стиле рока, но не современного. Детям очень нравятся яркие и говорящие вещи. Правда, когда видишь урну со своим лицом иногда задумываешься — вдруг тебя приравнивают к простому предмету? — Привет. — Коротко и дружелюбно ответил медведь немного пригибаясь. Его голос был добрым и нежным, но его искажал неприятный металлический скрежет. — Обычное дело, иногда мне нужно больше времени на под загрузку. Кажется, паренька такой ответ устроил. — У тебя есть ещё час до выступления, — Он указал себе за спину не сводя глаз с медведя. Всё ещё боится. — Если хочешь, можешь немного пройтись по зоне фае, но дальше нельзя. Другие также свободны. Заодно разомнёшься. Улыбнулся. Искренне. Наверное, вспомнил что-то приятное. Может, о мягкой игрушке своего детства? Надеюсь, он на неё хоть немного похож. — Спасибо. Как тебя зовут? — А разве это имеет значение? У вас каждый час меняются обслуживающий персонал. — Паренёк поник. Расстроился. — Я помню каждого. — Ну, да… Фредди слегка наклонил голову и просто моргал ожидая ответа. Ночью или в темноте это выглядело бы жутко. — Сэм. — Кратко ответил юноша. — Приятно познакомиться, Сэм. Тебе нравится здесь? — Обычная работа. — Он пожал плечами. — Лучше, чем убирать дерьмо за собаками. Вот как… Раздался щелчок и в руке Фредди возник яркий билетик. Он протянул его Сэму. К сожалению улыбнуться он не мог — лишь глаза указывали на их эмоции. — Что это? — Это тебе. Ты выглядишь напряженным. Это общий билет для входа на все виды аттракционов. — С ума сошёл! Меня выгонят с работы если я… Ещё один щелчок. — Я уже отправил запрос твоему начальству. Ответили, что можешь отлучиться от нас на час. Скучно ведь нас сторожить. Юноша неохотно смотрел на билет. — Давай же, звезда, бери. Он твой. — Спасибо. — Он взял билет так, будто бы это было что-то хрупкое. — Я… тогда увидимся через час? Только не забудьте… — … вернуться по своим комнатам. Мы знаем протоколы. Увидимся. И его как ветром сдуло. Всего-то нужно немного доброты и люди хватают её с такой радостью. Жаль, что он не мог понять полноценно человеческие эмоции. Фредди вышел в фойе. Здесь было пусто. Когда они выходили — людей не пускали сюда, хотя он мог видеть жалобные писки детей, чтобы их впустили к нему. К ним. — Долго ты. — Ворчливый и низкий женский голос раздался где-то сбоку. Она подошла и он столкнулся с тусклым взглядом золотистых «глаз». — Я уже подумала, что ты отключился и мы остались без работы на сегодня. — Здравствуй Рокси. Почему? — Ну это же ты у нас суперзвезда, нет? Это место названо в честь тебя. — Волчица тряхнула своей серой за гривкой с зелёной прядью. — Если ты отключишься нас всех отправят в утиль. — Не правда. Мы все важная часть этого места. — Ага. — Волчица прошла немного дальше и уселась на одной из лавок. Она немного заскрипела под её весом. Хвост недовольно вертелся в разные стороны. — Красавец медведь… — Пробурчала она. В этом была вся Рокси, и это заставило его «улыбнуться» где-то внутри себя. Она была довольно милой, но жутко сварливой. Что же — все мы уникальны по своему. Фредди гордо, держа спину ровно прошёлся. Немного скрипит в ногах, но это сегодня подправят. — А где остальные? — Бьюсь об заклад твоя ненаглядная сейчас спёрла где-то кусочек пиццы и жрёт его. — Рокси говорила это рассматривая свои когти. Она то втягивала их, то снова вытягивала. Она хотела казаться жуткой и опасной, хотя просто была не уверена в себе. Надо найти способ её поддержать. — Она просто любит пиццу. — Фредди подошёл к стене и остановился по хозяйски сложив руки за спиной. — А Монти? И в ответ тишина. Медведь повернул голову в сторону волчицы, но та лишь молча указала ему на комнату, которая были самой дальней. Она была закрыта шторами. — Я думаю, что он не в духе сейчас. Ему запретили выходить. Туда заходят только ремонтники и то, с десятым уровнем доступа. — Думаешь, до выступления ему не станет легче? — Я думаю, что его снова «забагуют» и он пойдет по программе, но я лично бы не советовала тебе с ним общаться. Сейчас по крайней мере. Он ведёт себя странно уже несколько дней. — С какого момента? — Думаю, с момента, когда у нас появилась новая охранница. Ночная. Я её видела мельком, но если честно… — Ой, вот вы где. — Чика быстрым шагом добежала до Фредди и остановилась. Её клюв был немного испачкан, и Фредди по дружески убрал эти остатки с её лица мягкими подушечками своих ладоней. — О боже, меня сейчас вырвет… — Роксана отвернулась. Зависть — один из грехов людей, но у них были и другие эмоции. Например смущение — такое, какое было сейчас на лице курочки. Она приняла эту ласку и приложилась щекой к его ладони. Холодная, но немного вибрирует. — Спасибо Фредди. — Тебе нужно быть аккуратней, Чика. — Ну я не смогла удержаться…