Пламя разносится ветром

ᅠᅠДаже если вечерами в Ли Юэ было прохладно, у горящего костра это почти не ощущалось. В особенности если совсем рядом была вторая половина. ᅠМедвежонок подпрыгивал на траве и испускал огонь из своей пасти, пока его хозяйка сосредоточенно проверяла содержимое своей походной сумки. Рядом, на камне, согнув одну ногу в колене, сидел адепт, наблюдая за сим процессом. — Диона, владелица таверны из Мондштадта, однажды смешала перец, хвост ящерицы и звездную ракушку. И, знаешь, вкус был просто потрясающий! Вот и я думаю, что бы мне такого смешать. ᅠСян Лин наконец нашла, что искала, и выложила ингредиенты на ткань рядом с костром. И, задумчиво вглядываясь в названные ей ранее совершенно, казалось, несочетаемые продукты, она стала размышлять над тем, как их лучше всего было готовить: тушить, обжаривать или варить? — Я бы не хотел в тебе сомневаться, но… звучит немного несъедобно, — прокомментировал Сяо, стараясь смягчить осуждение в голосе. Он, конечно, не особо разбирался в еде, но даже для чуждого людскому миру адепта такое сочетание вызвало как минимум настороженность. — Хотел… не хотел… Все сомневаются, Сяо, вот только я могу доказать, что сомнения были совершенно ни к чему! — Ну раз… ты так уверена, то… — Разумеется, я уверена. ᅠСян Лин улыбнулась и принялась за готовку. Положив в чашку несколько особо мелких ракушек и один маленький перчик, она осторожно размельчила их в порошок, от которого чуть ли не чихнула. Довольная собой, Сян Лин отложила чашку и, достав из сумки сковороду, вылила на нее флакончик с маслом и закрепила ее на палочках над огнем. Потом, хорошенько окунув ящерицын хвост в грязно-красном от сочетания перчика и ракушек порошке, начала жарить. — Выглядит аппетитно! Надеюсь, на вкус будет так же, — воодушевленно, не без гордости объявила девушка. ᅠСяо все еще смотрел на все с подозрением. На этот раз действительно выглядело не так… своеобразно, хотя порой блюда Сян Лин попросту пугали своей необычностью. Конечно, смертные говорили, что книгу не судят по обложке, но адепт не был уверен, можно ли было говорить то же самое и о готовке. В конце концов, вряд-ли книги могли вызвать диарею… И однажды Сян Лин рассказала, что, попробовав ее новое блюдо, шеф Мао еще два дня не мог есть ничего кроме пресной рисовой каши. Звучало довольно серьезно, ведь нельзя было угадать, какие последствия для организма будет иметь та или иная идея Сян Лин. И хотя по отдельности мята и цветок цинсинь многим приходились по вкусу, то их сочетание… могло обеспечить отважным гурманам ту же участь, которая однажды постигла отца девушки. ᅠСяо точно не был трусом, а еще он доверял Сян Лин. И раз уж он был адептом, то почему бы ему не быть тем, кто оценивает ее новые кулинарные шедевры и провалы? Как минимум его организм уж точно был устойчивее человеческого. Да и радовать девушку даже сухими комментариями о качестве блюд казалось чем-то очень важным — Сяо знал, что ей было очень приятно, потому что далеко не каждый соглашался пробовать то, что она готовила, относясь к ней с несправедливым (чаще всего) предубеждением.  — Могу ли я…? — спросил адепт, указывая на поджаренный хвост.  ᅠСян Лин радостно кивнула и, проткнув хвост острой палкой, передала ее Сяо. ᅠСмесь ракушек и перчика не только придала остроты, но и обеспечила хрустящую красноватую корочку. А в сочетании с перцем мясо ящерицы приобретало особый вкус — легкая кислинка едва чувствовалась за пряностью. Так нежное, но тягучее мясо приятно контрастировало с поджаренной коркой. ᅠНа этот раз Сяо повезло. Но даже в случае неудачи он никогда не был слишком резким, хоть всегда говорил честно. Его очень волновало то, как старательно Сян Лин подходила к делу всей своей жизни, потому он не мог ее винить за энтузиазм. Однако, когда девушка надумывала, например, поймать дракона, чтобы попробовать его мясо, ее, разумеется, пришлось бы остановить. Еще иногда Сян Лин подвергала опасности не только чужие желудки, но и себя, совершенно забывая об осторожности в попытке раздобыть нужные ингредиенты. Тогда адепту приходилось ее выручать, но он не жаловался, только давал предупреждения, которые чаще забывались. Ну как можно было всерьез винить кого-то, у кого так ярко горел взгляд? Оставалось только быть рядом и стараться хоть как-то ее контролировать. ᅠЗа все это Сян Лин была безмерно благодарна. Пожалуй, столько же поддержки, сколько она получала от Сяо, она получала только от отца. Девушка знала, что… далеко не каждый был рад бы первым пробовать ее блюда, знала, что многие, даже не особо интересуясь, сразу же отказывались от ее еды вообще. Поэтому в редкие моменты Сян Лин очень грустила, осознавая, какую неоднозначную репутацию она получила. Конечно, она чувствовала вину, когда переходила черту — ей до сих пор было стыдно за «Холодный феникс». Однако, раз уж Сяо все же не был простым смертным и сам показывал свое желание ей помочь, то… она была только счастлива принять его помощь.