мгчд: драбблы

Наблюдать за Олегом, когда он так бесится — кому-то страшно, Серёже лично сплошное удовольствие. Главное не показывать улыбку, очень удачно, что можно прятать ее за банкой газировки каждый раз, когда Олег оборачивается. — Ходит, блин, весь такой, — когда Олег бесится, словарный запас у него скатывается на уровень детского дома Радуга, восьмой класс, старшая группа. — Нормально вообще? Серёж, это ты его притащил, с тебя спрос вообще-то. Какого хера, а? — Угу, — комментариев от Серёжи вообще-то не требуется, главное кивать. — Думает, ноги отрастил, так ему всё можно? Посмотрите на меня, во мне метр девяносто и я считаю, что это делает меня крутым! — Угу. — Че «угу»? Че вот ты угукаешь? — Олег перестает мотаться по офису, наставляет на Серёжу палец. — Хули твой Игорь такой длинный? Иди усмири своего мужика, слышал меня? Когда Олег бесится, Игорь всегда сразу мужик Серёжи. Серёжа пригибается к столу, чтобы было не так заметно, как подрагивают плечи. — Ходит, блин, и пользуется, понимаете ли… — ворчание Олега становится тише. — Пользуется тем, что может поцеловать тебя в макушку, или тем, что может подавать тебе вещи с верхних полок в гардеробе? — уточняет Серёжа очень серьёзно. Зря, потому что Олег немедленно вспыхивает по-новой. — Чё ты ржешь? Смешно тебе, да? Я тут жалуюсь, а ему смешно! Серёже смешно, но он имеет право. Серёже, между прочим, тоже нелегко. Он просто привычный — Серёжа для всех выглядит очень маленьким, особенно когда сутулится, Олег так и вовсе всегда смотрел на него немного сверху, так повелось. На Олега же так не смотрел никто и никогда. Олег смотрел прямо в глаза даже воспиталкам в детском доме, лет с пятнадцати точно. А чтобы смотреть в глаза Игорю, ему приходится поднимать голову. Чуть-чуть. Всего десять сантиметров, кто-то другой и не заметил бы. Да даже сам Игорь не заметил бы, если бы время от времени Олег, ммм. Не обращал на это внимание. Своё и всех окружающих, как будто не мог молчать о такой ужасной несправедливости, как длинные ноги Игоря Грома. — Ты так жалуешься, что со стороны можно подумать, что тебе нравится… — Мне понравится, когда я лягну его под коленку так, чтоб его пополам сложило и он стал мне по пояс, как положено! Олег падает на диван, скрещивает руки на груди. Сопит. Сопение в сочетании с бородой и взглядом убийцы выглядит так, что Серёжа все-таки начинает подхихикивать. Олег пока держится, не улыбается. Ну, если он так бесится и все ещё не успокоился, значит, смутился настолько, что проще злиться, чем пытаться это пережить. Серёжа искренне пытается войти в положение. — Ну ладно, ладно. Что он тебе сделал на этот раз? Олег вздыхает — тяжело, трагично. Закрывает лицо ладонями. — Ничего — бубнит упаднически. — Просто… утром встал в дверях, знаешь, так… руками уперся в притолоку… и стоял, блять… он точно выше всего на десять сантиметров? Тянет на все двадцать… — Ужас, — соглашается Серёжа, прекрасно представляя себе эту картину, которая проняла бы и самых стойких. Особенно если футболка Игоря немного задралась и вызывает невыносимое желание сползти на пол и лизнуть полоску кожи над поясом джинсов. — И тебе вот так пришлось с ним разговаривать? — Какое разговаривать. Мычать, может быть. А он еще такой — «о чем задумался, Волче?». Издевается? — Боюсь, он искренне, — Серёжа утирает проступившие слезы. — Олеж. Просто смирись, что нашел себе большую ложечку. — Никогда.