Сомнительные происшествия с Жориком (Русреал)

- Димон, ну что это такое? - протянул отец, экспрессивно указывая на вакуумную упаковку с мясом. - Ну ты как будто не нашей породы, в самом деле. - Да перестань. Хорошее мясо, Жорик у меня только такое и ест, - отмахнулся Дио, надеясь, что развиваться предсказуемый конфликт все-таки не будет. - Дима, ну ты что, магазинное мясо на шашлык везти… Вон, у Георгия смотри, целая кастрюля, - не унимался старик. - У Георгия, вообще-то, тоже магазинное. - Зато замариновал сам. Как положено у нас, у Островских, на кефире, да, Гош? - Ну, не на кефире. Мы с Ирой решили поэкспериментировать, - Гоша оторвался от сборки мангала и поднял крышку кастрюли, продемонстрировав родителю куски мяса в красной жиже с ошметками лука. Отец вероломно поправших фамильные традиции детей повернулся к нему и даже забыл о кощунстве мяса из магазина. - Это еще что такое, Георгий? - В томатном соке маринад. С лучком, с мяткой… - Это Ира такое придумала? - В интернете нашли. Да ты даже не попробовал еще - не понравится, вот тут еще у нас грудинка… Дио скрыл улыбку - каким-то образом звание лучшего сына снова ускользнуло от Гоши, который объективно его все-таки заслуживал. Он закончил выкладывать все из пакетов, расстелил детям на земле теплосберегающий коврик и плед поверх него, отошел к Никите, который фотографировал какие-то вещи, совершенно, по мнению Дио, фотографий не заслуживающие. - Пойдем в дом, поможешь мне посуду донести. Никита кивнул и пошел следом. В доме Дио прислонил его к стене прямо в прихожей и несколько раз поцеловал, начиная с шеи и заканчивая губами. Никита сначала тихонько захихикал, но быстро посерьезнел и на его красивом лице начало расцветать возбуждение. Дио быстро отодвинулся подальше от содомского греха. На кухне хозяйничала Гошина жена. Находиться с ней наедине Дио было так неловко, что он в очередной раз поблагодарил сам себя за то, что притащил Никиту. - Ира, есть блюдо поприличнее какое-нибудь? - голос, конечно, стоило бы делать не таким недовольным, но сработала сила привычки. Ирина отвернулась к шкафу с посудой, и Дио для снижения уровня стресса незаметно ущипнул Никиту за попу. - Держи. Отнесите стулья еще, в коридоре стоят. Никита, поможешь мне овощи порезать? - Я сам порежу. Никита, звони Жорику, скажи, мы уже садимся. Попытки родни уединиться с Никитой Дио пресекал на корню. Ирина с невозмутимым видом поставила перед ним миску с огурцами и помидорами, Дио вооружился ножом. - Как твои дела, Дим? - Ирина снова отвернулась к шкафам, явно предпочитая вести диалог спиной. - Порядок. - Как работа? Дела есть? - Есть, дела все не переделаешь, - Дио яростно рубил огурцы, снова ощущая дискомфорт - Никита набрал Жорика и выскочил разговаривать на улицу. - А у Жорочки как дела? Учится? - не унималась Ирина. - Учится, что ж ему делать? Итальянский учит, - Дио не покидало ощущение, что этот допрос ведет его к неизбежному конкурсу сравнения детей, и он нервничал. - Какой молодец! У Гриши тоже в школе… От поражения его спас Никита, который впорхнул в кухню в своих спортивных шортиках. - Жора сейчас придет. Помочь чем-нибудь? - Возьми посуду, Никита, - Дио дорубил последние куски овощей и поспешил покинуть поле неудобной беседы. - Я стулья отнесу. Гоша уже справился с углями и нанизывал мясо на шампуры. Отец продолжал донимать его придирками, к которым он должен был привыкнуть еще в детстве. Дио расставил стулья и сел нарезать сыр на импровизированную сырную тарелку. Ирина принесла салат и залила его заправкой. Прибежал Жорик и принялся носиться с Дэнни вокруг Гриши. Дэнни оглушительно лаял. - Дима, что опять за сыры гнилые? - встрепенулся отец, как только Дима развернул бри и сливочный дорблю. - Это специально так. - Специально, чтобы сыр носками вонял? Отравить нас всех хочешь, Дима? - Отец, не выдумывай, - вздохнул Дио от тщеты. - Ой, это на самом деле вкусно! - пришел на помощь Никита и взял отрезанный кусочек. - Вот молодежь пошла, - покачал головой отец, хотя гнева в его тоне не было. - Никита, так ты с нашим Димой работаешь, да? Дио напрягся, но продолжил нарезать сыры. - Ну да, можно так сказать, - сообщил Никита и взял еще кусок бри. - Тебя наш Димон не обижает? А то мы его тут быстро это самое! - Не обижает, - Никита немного неловко рассмеялся. - Ты смотри, он у нас такой, с ним сработаться сложно. Очень захотелось покурить, что в этой некурящей компании было чревато очередным витком возмущений, но способ справиться с соблазном у Дио имелся. - Никита, пойдем стаканы принесем, виноградик. Едва скрывшись от родственников за углом дома, Дио впился губами в Никиту и сжал руками его упругие булки. Желание курить действительно отступило - Дио подумал, что так немудрено и бросить. За углом прозвучал характерный шорох шагов по траве, и он поспешно отцепился от Никиты, шепнув ему на ухо: - Сейчас перекусим и в лесок сходим, погуляем. Разрумянившийся компьютерщик кивнул. Из-за угла выплыла Ирина, и Дио прошел в дом, как будто только туда ему и было нужно. - Вы за фужерами? Давайте я сполосну сначала, мало ли, пыльные, - Ирина прошла прямо между ними, раздвинув их в стороны, как Моисей воды. - И стопки надо достать. Дима, ты же водку не будешь? Вот и началось. Подлая невестка прекрасно знала, что на крепкое спиртное Дио налегать нельзя, и теперь намеренно поднимала эту тему при его юном друге. Чтобы что? Чтобы он объяснялся Никите? Признавался, что его биологический отец - опустившийся алкаш? Что с такой генетической закладкой ему лучше вообще не пить ничего крепче комбучи? - Посмотрим, - процедил Дио и с опаской глянул на Никиту. Никита никак не реагировал, только отщипывал в миску виноградные гроздья. Ирина снова инициировала светскую беседу: - Никита, так ты айтишник? - Ну типа того, - ответил Никита и Дио распознал по оттенкам голоса, что тот немного нервничает - оставалось надеяться, что собеседникам без глубоких познаний в области Никиты Какинина это не настолько очевидно. - Ой, это же так сложно! - восхитилась Ирина. - А что заканчивал? - Я еще учусь. Но в айтишники сейчас вообще после курсов берут даже. - И учишься и работаешь - вот это нагрузки. Дима тебе платит хорошо, я надеюсь? Никита убедительно закивал и немного некстати покраснел. В кухню зашел Гоша и тут же занял собой много пространства. - Пойдемте за стол уже, я шашлык поставил, - объявил Гоша своим доброжелательным голосом и взбесил Дио еще сильнее. - Никита, бери фрукты, я посуду, - распорядилась Ирина. - Дима, Гоша, салфеток захватите и воду вон там. - Я за штопором пришел, где-то тут он лежит обычно, - объяснил Гоша свои копания в ящике, когда они с Дио остались наедине. - Так что, этот Никита - друг твой новый? - Друг, - заявил Дио и уже не смог затормозить. - И хороший друг, в отличие от твоих подпевал. Не крыса, не подставит. Тирада звучала просто нелепо даже по мнению самого Дио, но Гоша медленно переменился в лице и напрягся. - Ты о чем это? - Да так, о всяком. Дружишь ты, Гога, не с теми. То Скорик твой, онанист тупорожий, схемы всякие придумывает, то подряды твои важные документы от тебя скрывают… - Я тебе сколько раз говорил, Роман для нашей семьи столько всего сделал, не надо на него наговаривать! - Гоша постепенно закипал. - Какие еще подряды? - Ну а я-то почему должен знать - твои же. Стрипсы там всякие, говорят, реквизиты меняют и сидят молча, ни тебе, ни Скорику. - Ох ты ж, Серега… - догадался Гоша и помрачнел еще сильнее. - А ты-то откуда про моих подрядчиков знаешь? - Друзья у меня такие, в отличие от твоих все мне рассказывают. - Дио уже не мог сдерживать злорадную улыбку. - А помнишь еще, у меня друг есть латыш Нукесакис? Так он сейчас в ФАСе работает. - Какая же ты гадюка, Дима. У Сереги семья, Роман бизнес всю жизнь строил, из низов выползал, а тебе лишь бы подставлять честных людей, да? - Гоша грозно двинулся на него и схватил за воротник поло. Об этом Дио все время забывал - добродушный Гоша с глазами щеночка быстро заводился и в гневе бывал совершенно необуздан. - Ты ебанулся? Пусти меня! Хочешь чтобы у отца с сердцем плохо стало? - зашипел Дио, внезапно испугавшись - опускаться до мордобоя при сыне и Никите ему не хотелось, особенно без уверенности, что он победит. Его честь и достоинства спасла Ирина, которую опять принесло в дом. - Гоша, тебя только за смертью отправлять. Нашел штопор? Гоша молча взял штопор, злобно глянул на брата и вышел. Дио мысленно перекрестился, благодарный господу за то, что штопор не оказался у него в глазу, взял из холодильника два пакета сока и собрался выходить. - Дима, ты нормальный вообще? - вдруг спросила Ирина. - Хотя, что это я у тебя спрашиваю…. - Ну что такое опять? - Не прикидывайся. Это что еще за ребенок? Тебе своих сыновей мало - ты еще одного завел? Дио сжал зубы и прищурился. - А твоя в чем проблема, я не понял? Ты о чем подумала - скажи прямо. Ирина возмущенно сдвинула брови и слегка покраснела - видимо, правильно подумала. Дио это почему-то позабавило. - Димуль, пошли кушать, уже первая порция готова, ой! - в дом вбежал Никита и растерянно замер, переводя взгляд с Дио на Ирину. - Идем, вишенка, - Дио подхватил сок, весьма очевидно взял Никиту за талию и заорал в открытое окно: - Жорик, иди руки помой! Руку с Никиты пришлось быстро убрать, но он был уверен, что Ирина все видела. Обед проходил вполне приятно. Отец, как водится, повел себя в отношении Гоши по-свински и мясо даже пробовать отказался. На вкус же Дио получилось весьма на уровне - он и сам с удовольствием поел, и в Жорика немало запихнул, а Никита вообще отличался похвальным аппетитом. - Никита, будешь еще? Подожди, я за тобой поухаживаю. И ты, давай еще два кусочка, солнышко, - увещевал он сына, у которого вдруг появились какие-то темы для перешептываний с Гошиным пацаном. - Я тебе порежу. Салатика положить? Давай хоть помидорку? - Да чего ты ему кромсаешь, он уже вон какой бугай у тебя, - отметил отец возмужание щуплого Жорика, который едва доставал своему папе до ребер, а голос все никак не ломался и звучал, как у малыша. - Уже в армию скоро. Жорка, решил, в какие войска? - Какие войска, отец? - Дио попытался свалить этот состав с пути. - Возьми сыр вот этот. Он без плесени, это зола. - Дима, пора уже - школа, она на раз-два просвистит, а там и призыв, - элитными сырами папашу было не пронять. - Никита, ты отслужил, кстати? Никита, который как раз жевал, замер и растерянно заморгал. - У Никиты еще все впереди, да? - ответила за него Ирина и многозначительно посмотрела на Дио. Дио стиснул челюсти и напрягся. - А Гриша уже решил, куда служить пойдет? - перевел он стрелки. Гоша гордо приосанился. - В авиацию. Он у нас уже давно самолетами интересуется, все модели по карточкам выучил. - Вы серьезно вот это что ли? Пока я тут откладываю на военкома, чтоб Жорику не пришлось в казарме гнить - вы уже думаете, как ребенка туда зашвырнуть? - Ну что ты говоришь, помнишь, как мы служили? Весело же было, - мягко улыбнулся Гоша. - Когда я тебя в наряде по столовой ведром с картошкой стукнул - было. Гриша заинтересованно прислушался. - Армия нужна, Дима, - отрезал отец. - Что еще из пацана мужчину сделает? Сам его пори - не пори, такого толку не будет. Дио стукнул по раскладному столу. Посуда вздрогнула, вино в стакане всколыхнулось, выплеснув каплю на клеенку с птичками и мухоморами. Никита перестал жевать. Дэнни встал с детского пледа, подошел к столу и, поскуливая, уставился на Гошину тарелку. - Да чтоб я его порол… Думаешь, такой я человек? - Не такой, Дима, мы знаем, - примирительно заговорил Гоша и потянулся за бокалом. - Дэнни, уйди. Давайте выпьем, что ли. За то, что мы собрались снова все вместе - еще и с замечательным Никитой… - И Жорке налейте, - потребовал отец. - Я в этом возрасте вам уже в обедах наливал. Дио помнил, что в этом возрасте он еще жил в коммуналке в Марфино с родным папашей-алкашом, но не стал углублять конфликт - при Никите выводить семейные посиделки в классический скандал ему не хотелось. Вина он Жорику налил, но сильно разбавил Никитиным вишневым соком. Несмотря на благородный Гошин порыв, никакой благодарности Дио не испытывал - наоборот, в нем всколыхнулись подзабытые обиды. Захотелось потискать Никиту для снятия стресса, но прямо за спиной о чем-то переговаривались Жорик с Гришей, и максимум, на который Дио мог пойти - как будто бы случайно коснуться пальцами его голого бедра у края шортиков. - Гога, как там твоя работа? - всосав стакан вина, Дио решил поразвлекаться. - Из налоговой давно не стучались? А то там ребята сейчас серьезные, любят особенно в отчетной документации копаться. В счетах, накладных. В актах особенно. Улыбка слетела с лица Гоши и пару секунд Дио ликовал. - Был аудит недавно. А как у твоего Донатика дела? Дио пришлось вцепиться в Никитино колено, чтобы сдержать порыв перевернуть и без того неустойчивый стол. Когда было надо, Гоша умел бить прямо в цель - и уже не раз заставал этим умением брата врасплох. - Откуда я знаю? Она мне с ним видеться не дает, - процедил Дио и налил себе еще вина. - Что ж ты так, с Шибаниной общий язык нашел, а с Верцбергер не можешь, - покачал головой Гоша, и даже Станиславский повелся бы на его искреннее сочувствие. - Где они сейчас, в Тель-Авиве? Несложно было понять, чего Гоша добивался - разговоры о младшем сыне, которого Дио уже лет пять не видел, и так всегда давались ему с трудом, но сейчас здесь присутствовал еще и Никита, которому такие новости вряд ли должны понравиться. Ирина сидела молча, но сверлила его интенсивным взглядом, зная, что Дио не сможет встать и ткнуть Гошу башкой в тлеющие угли в мангале, как бы ни хотелось. - Донат - это мой сын, - с побежденным вздохом объяснил Дио Никите. - Младший сводный Жорика. У них матери разные. Скрывать ничего уже не было смысла - пусть он и все равно не знал, как бы стал это объяснять. Не знал, как именно Никита отреагирует. Не знал, как будет потом разбираться с последствиями очередной семейной драмы - когда Никита бросит вполне заслуженную предъяву и похоронит остатки теплой семейной атмосферы за этим пластиковым столом. Не знал, светит ли ему еще хоть тысячная доля наследства, в случае, если отец прознает, что Никита ему не просто коллега и близкий друг. Говорил его духовный наставник отец Пучков - приходи, давно не исповедовался. И вот, что вышло… - Давайте тогда выпьем за детей, - Никита, который незаметно для Дио прекратил жевать, поднял свой стакан с вином. - У меня своих пока нет, но я в меньшинстве. - Да брось, Никита, твое дело молодое, - охотно подхватил отец. - Мы сейчас тогда сразу третий за любовь хлопнем - чтоб и Никита скорее семью завел. Дети - это счастье… Дио почувствовал, как Никитин локоть легонько упирается ему в предплечье, и испытал прилив нежности и эйфории победителя. “Съела, стерва?” - он победно посмотрел на Ирину и опрокинул в себя стакан. - Ну что, ребята, давайте соберем посуду и накроем на чай? - предложила Ирина и была встречена вялым одобрением. - Гриша, давай, помогай мне. Гоша засуетился вокруг жены, перекладывая остатки еды в рациональную тару, Гриша взялся собирать грязные тарелки. Дио пытался улучить момент, чтобы переговорить с Никитой, но при родственниках не выдал ничего более креативного, чем: - Холодает уже. Сходи, может, штаники переодень? Никита отправился в дом, Дио, собрав для вида остатки посуды, тоже пошел следом. На кухне уже суетились с чаем и десертами Ирина и Гоша, стоя спиной к дверному проему. - А чего ты, а? Ну давай, повспоминаем, как мы по молодости тут куролесили. Я тебе напомню, - наговаривал Гоша жене на ухо, галантно приобнимая ее за талию. - Ой, Гоша, ну ты и пошляк, ну честное слово! - хихикала Ирина и игриво выкручивалась, впрочем, особых усилий не прилагая. Дио громко стукнул стаканы о дно раковины, чтобы прервать эту нелепость, которую даже ребенок не принял бы за заигрывания. Если бы не необходимость все-таки сохранять определенный баланс секретности, он бы перехватил сейчас Никиту и начал очень громко нашептывать, как вечером разведет его ножки и будет вылизывать его сладенькую дырочку - какие бы лица были у этих ханжей, услышь они заигрывания профессионального уровня? - Пойдем, погуляем немножко, - Никита спустился уже в джинсах и кивком головы указал на лесок за домом. - Пошли, - согласился Дио и отступил к выходу под тяжелым взглядом невестки. - Нагуляем аппетит. Во дворе за ними увязался Жорик - пес Дэнни уснул, и ребенок не знал, до кого еще доебаться. По короткому Никитиному взгляду Дио понял, что это лишнее. - Жорик, ты книжку по внеклассному чтению взял? Вот сходи ее почитай, мы сейчас придем. Никита уводил его все дальше в лес, а Дио шел и выдумывал оправдания - у него не осталось сомнений, что молодой любовник отводит его от посторонних глаз, чтобы устроить разнос за скрытую часть семьи. Как назло в голову не приходило ничего дельного. Зайдя на сотню метров за деревья, Никита остановился и осмотрелся. - Вишенка, ты извини, что вот так это выясняется, - начал Дио, но прервался, как только Никита, встав на носочки, мокро его засосал. Только теперь Дио заметил, что от выпитого вина его юного приятеля слегка повело. - Да ничего страшного, я же все понимаю, - улыбнулся Никита и снова впился в его рот. Все понимает. Не мальчик, а сокровище, - подумал Дио и, расслабившись от облегчения, упустил момент, когда Никита запустил руку ему под ширинку. - Зайка, ты чего вдруг… - Дио попытался воззвать к здравому смыслу, но его упреждающий тон был прерван непроизвольным вздохом, когда Никита по-хозяйски дернул его штаны вниз и опустился на колени. Дела творились просто немыслимые - пока брат и его жена планировали свой скучный секс в миссионерской позе, прямо здесь, на расстоянии Жориного крика, нежный и понимающий Никита стоит перед ним на коленях и надрачивает ему член, который наливается кровью с немыслимой скоростью. Хорошая акция и хеппенинг интересный - надо было, конечно, возвращаться, пить чай и слушать оставшиеся унижения в свой адрес, но путей к отступлению у Дио просто не осталось, когда Никита направил его розовую головку прямо к своему рту и кокетливо спросил: - Можно? Даже если бы Дио и сочинил какие-то отговорки, воспроизвести их в такой обстановке все равно бы не смог, да и Никита ничего не собирался слушать - глядя на Дио взглядом победителя, он лизнул уздечку, обвел языком головку, прикрыл глаза и взял хуй в рот, подрачивая рукой у основания. Казалось бы, никаких акробатических трюков не представил, но у Дио сильно качнулся мир вокруг, он громко сглотнул и прислонился к стволу дерева неизвестной лесной породы. Профессионализм и технику иполнения Дио оценить было трудно - во рту Никиты было божественно сладко и приятно, от тихих влажных звуков, движений губ и пальцев по мокрому стволу он заводился вне всякой меры и казалось, готов кончить прямо сейчас - а потом Никита на секунду отрывался, чтобы сглотнуть и сделать пару глубоких вдохов, и снова накрывал губами его самые чувствительные места - и удовольствие как будто многократно усиливалось. - Господи, - почти в беспамятстве прошептал Дио и одернул себя - отец Пучков бы не одобрил, что он поминает создателя всуе. С другой стороны, узнай он, в каких обстоятельствах это происходит, упоминание сразу стало бы второстепенной проблемой. Никита, услышав этот религиозный комментарий, только еще сильнее воодушевился, и мысли Дио о том, что после того, как его приятель впервые взял член в рот, теперь тянет его туда при любой возможности, окончательно превратились в кашу. То ли сказалось напряжение, накопившееся за семейную сходку, то ли Никита действительно быстро совершенствовался, но оргазм стукнул стремительно и неотвратимо - Дио успел только зашипеть сквозь зубы и сильно стиснуть Никитино плечо. Верстальщик-любитель и любовник-профессионал Никита не отстранился, только постоял на коленях, продолжая держать хуй в руке и во рту, пока эпическое семяизвержение не подошло к концу, потом поднялся и с однозначным видом потянулся к Дио. Сопротивляться было бесполезно - и потому, что сил на сопротивление не осталось, и потому, что это был Никита, против которого не было приема. Дио поцеловал его, распределив по ртам поровну сперму, разбавленную слюной. Если бы его мясной смычок не сохранил остатки эрекции с прошедшего полового акта - встал бы снова. Они целовались, наверное, несколько эпох подряд - пока по жопе Дио не начал хаотично ползать муравей и сильно отвлекать. - Надо возвращаться, зайка. - сказал он, подтянув штаны, и увещевательно чмокнул Никиту в раскрасневшиеся губы. - А то сейчас нам чая с тортиком не достанется. Я тебя еще перед сном приласкаю. Никита согласился и отряхнул джинсы. - А здорово тут! - поделился он на обратном пути. - Может, ещё как-нибудь приедем? - Приедем, конечно. Женя сюда на рыбалку хотел. - Вы там все леса обошли, мы уже сели чай пить, - навстречу им вышел Гоша. - У отца чабреца полно с огорода, мы с Ирой с ним заварили. - Поглядите, Никита какой румяный сделался, - отметил отец порозовевшие Никитины щечки. - Вот, что значит, воздух чистый, продукты свойские, а то сидит в городе в компьютере своем. Никита, обязательно приезжай к нам почаще. Ты на Димку хорошо влияешь - он весь день при тебе как шёлковый. Никита рассыпчато засмеялся и пообещал приехать снова. Несмотря на пренебрежительное замечание, Дио ощутил прилив неясного чувства правильности и благодати - все было так хорошо, как он и не мечтал. Погода чудная, чай ароматный, родня из себя не вывела, еще и только что кончил. Просто семейная идиллия. - Пап, а что такое минет? Тишина, воцарившаяся после вопроса Жорика, практически звенела напряжением. Ирина вонзила в Дио убийственный взгляд. Отец растерянно переспросил "что-что?" Никита замер, не донеся чашку до рта. Дэнни громко гавкнул и оббежал вокруг стола. Дио вдруг понял, что понятия не имеет, как разрулить эту ситуацию. Сказать, что это когда кто-то сосет член? Честно, но не вариант, на такое он бы даже наедине с ребенком не осмелился. Начать издалека, с того, что когда двое людей очень любят друг друга - тоже нет, слишком много нюансов придется раскладывать по ходу пояснения. Заявить, что это плохое слово и так говорить нельзя? Неверный воспитательный посыл. Соревнование за звание лучшего родителя было безвозвратно проиграно - да что там говорить, теперь и право просто находиться за этим столом придется заслуживать кропотливо и долго. Дио беспомощно сжал под столом напряженную Никитину ляжку в поисках хоть какой-то моральной опоры. - Жорочка, ты где такое услышал? - растерянно спросил Гоша, которого за лавры отца номер один Дио заочно уже презирал. Жорик водрузил на стол свою хрестоматию для внеклассного чтения и ткнул пальцем в страницу: - Вот написано: “когда Илье Муромцу минет тридцать лет и три года…”