Дефектный

Чонгук и вправду обиделся. Избегает Тэхёна уже третий день свободной от родителей недели. Они, конечно, общались, но эти разговоры были построены на инициативе старшего. На самом деле, Чонгук не прям игнорировал брата: он желал ему спокойной ночи, если они пересекутся в ванной, готовил для него кофе по утрам, спрашивал, чего бы Тэхён хотел вкусного, когда шел в магазин. Но не приходил, как раньше, в комнату старшего, чтобы посмотреть фильм, не предлагал спать вместе, обедать или ужинать, наоборот, на любое такое предложение отвечал односложно и грубо. Тэхён знал, что тяжело не только ему, что, в первую очередь, страдает именно Гук. Когда их отношения изменились в тот особенный вечер, брат понял, что мальчику не хватает ласки, заботы и любви. Возможно, он не получил ее должным образом в детстве от родителей, возможно, просто являлся таким человеком. Тэхён заметил, что Чонгук был очень тактильным, он любил объятия, держание за руки, любил во время просмотра очередного сериала класть голову на братское плечо. Ну и, конечно же, после секса это проявлялось в большей степени. Чону нравилось после оргазма ещё немного гладить киску, не задевая клитор, и нежно водить кончиками пальцев другой руки по всему телу. Просить о таком старшего брата не решался, но тот и сам все понял со временем, поэтому всегда ласкал худое тело со всей заботой. Сегодня очередь Тэхёна мыть посуду, о которой он благополучно забыл и вспомнил только ближе к ночи, когда нужно уже готовиться ко сну. Старший бы забил, не обратил внимания – просто помоет завтра – но услышал звуки тарелок и включенной воды из кухни, когда шел в ванную чистить зубы. Чонгук спокойно стоял уже переодевшийся в свою белую с голубыми полосками пижаму и намывал одну чашку за другой в полной тишине. — Чонгук, я бы сам завтра все помыл, – брат обеспокоено заходит и смотрит в спину младшему. — Да ладно, мне несложно, – опять этот полуравнодушный голос. Теперь бесился Тэхён. Что уж скрывать, ему не хватало Чонгука, не хватало его улыбки, его смеха, странных разговоров и детской наивности. Он скучал по их общению и решил покончить с некой ссорой сейчас. Брат подходит к мелкому сзади и обнимает со спины, обхватывая тонкую талию руками, а подбородок умещает на чуть остром плече. — Спасибо, – лёгкий поцелуй в шею вместе с мягким тембром голоса вызывает мурашки на чужой коже, что не остаётся незамеченным. — Эй, не за бесплатно же, помоешь в следующий раз за меня, – Чонгук пытался совладать с голосом, что уже слегка подрагивает. — Прости, я был неправ, – руки начинают гладить чужие бедра, а нос тереться о бархатную кожу тонкой шеи. — Это просто посуда, Тэхён...– Чон уже не скрывает тяжёлое дыхание, невольно запрокидывая голову назад, давая больший доступ для поцелуев. — Ты знаешь, за что я извиняюсь, – теперь кожи, что вся покрыта мурашками, касается мокрый язык, а ладони приподнимают хлопковую ткань рубашки пижамы и касаются голого живота. – Мне очень жаль, что так получилось, я очень глупо поступил, когда оставил тебя дома одного... — Ты не обязан... — Да, не обязан, но вот только нет ни одного человека, с которым мне было бы так хорошо проводить время, кроме тебя. И я не только про секс. Никакие друзья в клубе не заменят мне моего смущающегося, ласкового и капризного братика. Тэхён расстёгивает перламутровые пуговицы рубашки, гладит молодое тело, иногда заменяя подушечки пальцев на ногти, слегка царапая кожу. Чонгук от таких манипуляций втягивает живот, обнажая очертания своих ребер. Изо рта уже льются тихие похрипывания. Старший ведёт ладони выше, дотрагиваясь до сосков, и малыш моментально выгибается, подставляя попу под чужой пах. Брат целует, лижет, сосет и кусает его шею, уши, плечи. Мнет в руках плоские сисечки, теребя соски между пальцев. Хлопает по ним, оставляя красные следы, и слышит неконтролируемые стоны. Чонгук поворачивает голову и сталкивается с чужими губами, которые сразу же утягивают в сладкий поцелуй, сплетая языки. Тэхён, не теряет времени, просовывает руку в чужие штаны, касаясь киски. — Аахх, – Гук стонет прямо в открытый рот, а брат тем временем начинает сосать его язык. Длинные пальцы наглаживают Чону между ног, фаланги проскальзывают между складочек, собирая смазку и размазывая ее по всей промежности. Как только на чувствительный клитор надавливают, начиная тереть круговыми движениями, мальчик немного приседает и крутит бедрами, постанывая. — Ты всегда становишься таким чувствительным, когда твою писю долго не трогают, – Тэхён массирует клитор настойчивее, а другой рукой гладит все тело: проходится по узким бедрам, лобку с короткими кудрявыми волосками, слишком худому животу и плоской груди. — Ммм...Тэ, – Чонгук хнычет в братских объятиях, жмурится, выгибается. — Раздвинь ещё чуть-чуть ножки. Умница, чувствуешь, как мои пальчики трут твой вставший клитор, он такой твердый. Я так скучал по тебе, никогда ещё сильнее никого не любил... Тэхён продолжает быстро теребить клитор младшего, попутно целуя его уши и шею. Он чувствует, как пися все сильнее намокает, как смазка уже испачкала домашние штаны. Брат опускает ненадолго пальцы вниз, к дырочке, смачивает их чужими выделениями и возвращается к чувствительной кнопочке, снова давя на нее. — Тэ...Тэ, хорошо, – Чонгук просто стоит и кайфует от приятных ощущений. Он двигает бедрами в разные стороны, самостоятельно трётся киской о руку и мило скулит. — Так много смазки, будто описался...– усмехается Тэхён. Пальцы продолжают щекотать клитор, иногда сильно сжимая вагину, из-за чего выделения обильнее капают, заливая братскую руку. Тэхён хватает половые губы, соединяя их, и больно сдавливает друг о друга. Чонгук сильно жмурится, приседая ещё ниже, и мычит, а затем громко вскрикивает, когда два пальца резко погружаются в щёлку, сразу же трахая в быстром темпе. — Тэ, – слабо и тихо зовёт Гук, поворачивая голову, которая все это время лежала ровно на плече, в бок, смотря на профиль старшего, что сосредоточенно мял его сиси. — Что, малыш? – наигравшись с грудью, старший смотрит в полузакрытые глаза напротив. Чон ничего не говорит, широко открывает рот, высовывая язык. Тот все мгновенно понимает и начинает вылизывать младшего. Он облизывает своим языком ротик, проходится по чуть жёлтым зубам, внутренней части обеих щёк, сосет чужой язык и напоследок глубоко пробирается, стараясь достать до гланд. Чонгук мгновенно стонет и закатывает глаза, дергаясь всем телом. Все это время старший дрочил писю, чувствуя, что малыш на грани. Он вышел из мокрой дырочки, снова теребя клитор. — Гук, уткнись мне в шею, – малыш без вопросов врезается носом в него. – Сейчас я поебу тебя в ушко. Тэхён смачивает указательный свободной руки во рту и одновременно засовывает один палец в ухо, другой в писю, начиная синхронно двигать ими в двух отверстиях. — Боже, ммфф...– братик тут же раскрывает рот и стонет с задержкой. Это было невыносимо хорошо. Он присасывается к шее старшего и лижет ее. — Я чувствую, ты сейчас кончишь. Кончишь от того, что тебя трахают пальчиком в ушко и киску одновременно? У тебя все дырочки эрогенные, да? Пися, попка, уши, ротик, если бы от ебли в нос, ты бы не задохнулся, и туда бы пальчик засунул, верно? – Тэхён начинает двигать кончиками пальцев очень быстро, играясь, а затем всунул полностью и начал толкаться (естественно, с ухом он действовал очень аккуратно и полностью палец не засовывал).– Давай, спускай мне в ладошку, кончи мне в ладошку... Чонгук сильно выгибается и дёргается в чужих объятиях. Его вагина неистово сокращается, пуская потоки кончи прямо в ладонь Тэхёну. Он настолько сильно запрокидывает голову, что после оргазма ему приходится очень медленно возвращать ее в вертикальное положение. Младшему не дают отдохнуть, быстро спуская штаны и подхватывая вялое тельце. Тэхён укладывает амебного парня на кухонный стол, раздвигая поджатые ноги. Брат впивается в мокрую пизду, начиная сосать ее и полизывать. — Давай, зайка, расслабься. Все хорошо, ты можешь это сделать, – он нежно вылизывает вагину, задевая клитор, от чего бедра Гука забавно дёргаются, зажимая голову старшего, а сам мальчик мило пыхтит от сверхстимуляции. В какой-то момент брат двумя большими пальцами раскрывает писю и лижет открывшуюся дырочку, не входя. Он целует ее, сосет, короткими мазками проходится языком, и Чонгук не выдерживает, выпуская мочу. — Ааахх, – младшему так хорошо, его тело полностью расслабилось, получив максимум удовольствия. Где-то на задворках сознания Чонгук чувствует, как его писю медленно и нежно облизывают, пока он писает. А дальше малыш проваливается в глубокий, крепкий сон.