Коллекция остановившихся сердец

Скальпель в засохшей крови, когда тонкие руки без перчаток вытаскивают его из ящика. Не очень стерильно — спирт охлаждает кожу, голубые глаза щурятся при воспоминании, что жалование у рыцарей снова урезали. Алхимик задумчиво теребит лезвие, шатая из стороны в сторону и улыбаясь тому, как в духоту комнаты примешивается острый запах антисептика. Ассистентка бы уже начала чихать. Запястье немного повернуто — нож подброшен в воздух и изящным движением пойман, вновь отброшен, но уже на столик с покоящимися материалами. Скучающий взгляд обводит все инструменты — блестят и отливают металлическим блеском, очищенные от грязи, засохшей комками. В носу словно фильтры: воздух тяжёлый, словно патока тянется, воздух влажный и смешан с кровью. Запах уже не заметен — кровь въелась в одежду и светлые волосы, ею всегда запачканы руки, даже если во время операций в перчатках. Эти холодные пальцы, замороженные ледяными ветрами и закалённые мелом, уже никогда не отмыть, потому что никогда и не были они чистыми. Хочешь жить — прячься в горе трупов. Лезвие вонзается в кожу без анестезии — крик пронзает нежный слух. Руки в перчатках танцуют, вырисовывают на чужой коже рисунки и надписи, пытаются понять, что находится внутри — человек кричит, разрывая пленку тишины, накрывшей пещеру. Пламя свечи рвется вверх, быстро тухнет — воздух стремительно тяжелеет, голова начинает кружиться. Перчатки в налете непонятного цвета, глаза застилает красная пелена, волосы кажутся меховым воротником — жарко и душно, хоть изредка и залетает прохладный воздух. На полу грязь, сплошное кровавое пятно, на столе — грязный металл и препараты, распределенные по стеклу. Руки чистые, когда с них снимают перчатки. Руки грязные, когда на них опускается внимательный равнодушный взгляд. Ботинки с громким звуком отрываются от пола и устремляются к кушетке. Иногда, вообще-то, тут спасают людей — прямо в руки вкладывают трепещущую жизнь и крепко прижимают чужими пальцами. Иногда здесь ее забирают, после грабежа записывая, как оно все прошло — имя отдавшего жизнь за науку красуется неаккуратным почерком где-то в уголке, с краю. Коллекция мертвецов, два списка: без вести пропавшие и список того, кто точно знает, где их жизни. Коллекция остановившихся сердец. В воздухе пахнет кровью, и теперь он чувствует это, откидываясь на спинку стула. Рукам без перчаток, что пропитались мерзким теплом, холодно — кожу сушит, и он чувствует это, когда вновь берет в руки ручку, равнодушно провожая синий след чернил. Красный ему порядком надоел.