черничное лето

— слушай минхо, — джисон пулял разноцветные камушки с берега вдоль по воде. — а кем бы ты хотел стать когда вырастешь? минхо этот вопрос выбил из колеи и на минуту он перестал строить песочный замок. время так же быстротечно, как и мокрый песок капающий на поверхность пляжа. — вообще, — грустно выдохнул минхо, — я хочу стать художником. но мои родители, — он смыл весь песок с рук и окунул пальцы ног в воду, — говорят мне, что я должен поступить на престижный факультет. они хотят чтобы я стал медиком. но меня же совсем не тянет туда! вот он я, — песок за ногами засвистел, а минхо похлопал себя по груди, чтобы на него обратили внимание, — великий художник будущего! разве не видно? джисон похлопал его по спине и оставил влажно-песчаные отпечатки своих крохотных ладошек. — видно конечно! ты обязательно им станешь, главное верить и не слушать что говорят вокруг! — но… — хотел было зарекнуться минхо, но сразу же был перебит. — никаких «но». давай договоримся, — хан черпал воду ракушками в вырытую песчаную ямку и смотрел как постепенно она впитывается обратно. — что я стану великим кулинаром! а ты художником! гляди какой дуэт будет… мировые звезды. легендарный кулинар хан джисон и великий художник ли минхо. половина лета пролетела быстрее секундной стрелки на часах, и чем ближе подступало время расставаться, тем сильнее у минхо скреблось на душе. за это лето он испытал столько эмоций, сколько не испытывал за все свои 15 лет жизни. они с джисоном, казалось, обошли все темы и сделали всё возможное на этой планете. осталось только слетать на луну и обратно. в середине июня джисон заболел. минхо ворчал на него, потому что «он же говорил». за неделю до, хан не вылезал из ручья и торчал там буквально до посинения. пририсуй белые пятна и не отличишь от неба над головой. по итогу всё своё больничное время он провалялся в кровати, воя от тоски и скучая за минхо. старший таскал ему еду, приготовленную бабушкой соён, и совал рисунки под оконную раму. а иногда вместо рисунков писал что нибудь интересное из радиоприёмника, например: в нашей солнечной системе может находиться больше восьми планет, а крокодил физически не может высунуть свой язык. в одно субботнее утро, когда ещё первые петухи не пробили свой клич, он сунул рисунок звука сатурна. джисон даже повесил его у себя над кроватью (хотя, признаться честно, он делал так со всеми рисунками минхо). во время проливных дождей они бегали босиком по грязи и пугали лягушек в болоте, а после, мыли ноги всё той же дождевой водой. бабушка соён всегда ругалась на них, мол заболеете и что потом? к счастью, никто не заболел после, но штаб джисона немного подкосило во время небольшого шторма. им пришлось восстанавливать его и в этот раз минхо где-то откопал доски с гвоздями, по этому теперь конструкция была крепче и больше походила на штаб. туда они свозили всякий хлам и сделали из него своё секретное место. сезон арбузов уже был на носу и джисон не унимался. — минхо! — трещал он жуя грецкие орехи. — у вас же есть арбузы на огороде? скажи, они большие? сочные? — ещё слово, и орехи бы просто вылетели у него изо рта. — растут. большие и сочные. но мне кажется понятие «большой» для меня и тебя совсем разные… ты схомячишь его за долю секунды. — он сложил бумажный самолётик и кинул его джисону в лоб, а тот в свою очередь пустил его из окна. — эх, минхо… — глотнувши орехи и накручивая волосы на карандаш, словно бигуди, вздохнул джисон. — что я буду делать здесь без тебя когда ты уедешь? минхо как током ударило от этого вопроса. он знал что это последнее лето здесь, а последующие он будет проводить в городе и готовиться ко вступительным. язык не поворачивался сказать об этом джисону. это разбило бы их обоих. хотя маленькое сердце минхо уже в какой то степени трещало по швам и превращалось в бисквитную крошку. — ты можешь писать мне письма, — он не сводил глаз с джисоновой макушки. — и отправлять их вместе со своими рисунками. мы же ещё встретимся. встретимся? — ты обещаешь? — глаза джисона начало заливать белой пеленой, — скажи минхо… обещаешь? обещаю ли? — обещаю джисон, только не плачь! смотри, сейчас смоешь свои чудесные щёки горькими слезами. иди ко мне, — похлопал рядом с собой, — хочешь обнимемся? — хочу. — сопел джисон и навалился на минхо всем своим весом. тот упал на кровать и был окружён ханом со всех сторон. минхо гладил его от макушки до середины спины и, казалось, что джисон засыпает. уснули оба. в период арбузов джисон ел их за всю деревушку. когда минхо съедал один ломтик, джисон съедал уже половину арбуза. — арбузы и черника это твои слабости? — усмехнулся минхо за одной из фруктовых трапез. — и блины! — протянул джисон. — и блины. — согласился минхо и протянул очередной ломтик арбуза своему товарищу. сентябрь настигал. вода в ручье уже не была похожа на ту, что была в начале лета. болотные жители постарались и окрасили ее в зелёный цвет. «тоже художники» подумал минхо. дни становились прохладнее и ветер подгонял ли в спину, словно говоря: «скоро твое время». и правда. скоро его время уезжать, скоро его время последний раз пройтись с джисоном в его штаб, скоро его время оставить все свои рисунки и карандаши джисону, скоро его время закончить всё случайно начатое в начале лета. — я уезжаю завтра. — прошептал минхо опираясь телом о ствол дерева, где они впервые встретились с джисоном. джисон чуть было не свалился с дерева, но положительно кивнул. душа трепетала от предстоящего. и не в позитивном ключе. — я проведу тебя на станцию, хочешь? — ковырялся пальцами в смоле и приклеивался к дереву хан. — а что я должен буду тебе за это? — посмеялся минхо. — обещание что приедешь следующим летом! — он протянул липкий мизинец в смоле и скрепил его с пальцем минхо. у минхо внутри разворачивалось девятибалльное землятрясение. ему не хотелось расстраивать джисона и он просто решил промолчать. джисон успокоится за год и все будет хорошо. он так успокаивал себя. следующим утром минхо упаковал все чемоданы, отдельно в ящик он сложил все свои рисунки и карандаши с красками. это для джисона. в тайник под подоконником он спрятал «заморские» конфеты и написал письмо. прощание с бабушкой соён всегда было слезным. при чем плакали оба. в этот раз атмосфера была особенной, она знала что не увидит минхо ближайшие несколько лет и её сердце не могло принять этот факт. но взрослая жизнь требует взрослых и, порой тяжелых решений… так что она дала ему банку варенья и всучила свёрток с небольшими сбережениями на чёрный день. прощание с джисоном будет ещё трагичнее, подсказывало минхо его сердце. попрощавшись с бабушкой соён он захлопнул дверь, а за ней его уже ждал джисон. — на! — он протянул букет полевых цветов с черничными ветками минхо и выхватил из рук пару сумок. — это на прощание! оставишь их у себя? — оставлю. — пообещал минхо и крепко сжал их у себя в ладошке, а во второй руке сжал ладошку джисона с сумкой. последние разговоры минхо впитывал в себя как губка. он запоминал каждое слово джисона и пытался отчертить в памяти то, как звучал его голос. на будущее. — вот и пришли! — помахал свободной рукой джисон. — слушай, я уже тааак скучаю по тебе. — он опустил все сумки и прижался к минхо. — у меня никогда не было таких друзей как ты! у меня в принципе не было друзей… когда мне было семь здесь жил мальчишка по соседству, но он всегда задирал меня… — помедлил джисон. — а так я всегда только с бабушкой и отцом. по правде говоря, я не очень люблю их и стараюсь как можно чаще приходить к бабушке соён. — а почему я не видел тебя раньше? два года которые я приезжал сюда… — он чувствовал как тело джисона подрагивало время от времени. — я же говорил раньше, что всегда проводил своё время в лесу или в штабе! а ты всегда сидел дома… да и последние два года у меня не было возможности ходить по гостям из-за отца. вот мы и не пересекались. — джисон все крепче сжимал минхо, словно если он отпустит его, то он просто испарится сию же секунду. — я правда очень благодарен тебе! знаешь, я понимаю что временами я бываю слишком громким или странным. но ты принял меня, минхо! спасибо тебе. у джисона по щекам катились слёзы и падали на футболку минхо, всю ту же с котятами. а у ли стоял ком в горле… ему не хотелось. ему не хотелось расстраивать ребёнка и отпускать его. — джисон, посмотри на меня. — ли медленно отлепил от себя тело парня, — я тоже очень благодарен тебе. ты можешь думать о том что я городской и у меня куча друзей… но это не так! я всегда одиночка и я счастлив что ты принял меня таким какой я есть. я счастлив проведённому с тобой времени. — он старался не наплакать соленое озеро прям здесь. — после того как я уеду, ты заглянешь ко мне в комнату? я оставил кое-что важное там. — джисон закивал и не отпускал рук минхо. они стояли так ещё минут пять, разговаривали обо всяком, чтобы отогнать тоску от сердца прочь. всё когда нибудь должно закончиться. проводница заявила об отправлении поезда и пришла пора прощаться. поезд завёлся, а мальчики стояли и шатались как два осиновых листа, не желая отпускать друг друга. — это тебе! — снял свою фирменную шляпу минхо и напялил ее на джисона. — ты же хотел подобную в первый день нашего знакомства, по этому вручаю тебе свою! — минхо… — он влетел с объятиями на старшего и поцеловал его в щеку. — прости! и спасибо! следуй своей мечте ни смотря ни на что. великий художник и легендарный кулинар, помнишь? — джисон улыбался и глотал слёзы, словно августовские арбузы. — всегда следуй своему сердцу, джисон. — минхо погладил его по щеке и дверь поезда захлопнулась. щека горела. черничный поцелуй джисона щипал и сжигал минхо до костей, осталось только ссыпать в банку пепел и развеять над океаном. он не хотел врать. но он дал дельный совет который, как он был уверен, даст джисону толчок в правильном направлении. всегда следуй своему сердцу. джисон провёл поезд взглядом и что то тяжелое в его груди начало давить на него. он не понимал что это за чувство, пока не достал то заветное письмо которое оставил ему минхо. «привет джисон! вероятнее всего я уже уехал (если конечно ты не пробрался в мою комнату раньше) и я прошу тебя не грустить. я завещаю тебе свою комнату, магнитофон, рисунки, карандаши и звёзды на потолке. ты можешь найти мольберт под кроватью! спасибо тебе что провёл это лето со мной, но я ужасный трус. я побоялся сказать тебе об этом лично, джисон. я не приеду следующим летом. у меня год до вступительных экзаменов и мне нужно готовиться. я уже заранее решил что пойду на факультет изобразительного искусства. спасибо что давал мне надежды и верил в меня! ты можешь писать мне письма, только спроси адрес у бабушки соён. прости меня, джисон. но знай, что ты занимаешь половину моего сердца. следуй своему сердцу и оно выведет тебя на истинный путь!» у джисона тряслись коленки и он судорожно пытался держать лист ровно, но у него не выходило. почему? он открыл шкафчик и взглянул на рисунки. это не были те, которые минхо рисовал при нем. вот джисон в панаме минхо и с одноухим зеленобоким котом подмышкой, вот джисон на дереве, вот джисон уплетающий арбуз за столом в доме бабушки соён… их было не сосчитать. минхо пытался запечатлеть каждый момент. наткнувшись на последний, он просто скатился с кровати на пол и горько заплакал. на рисунке были он и минхо, держащиеся за руки и ярко ярко улыбающиеся счастливому будущему. он не успокоится. и минхо прекрасно знал об этом.