Однажды на Эндоре (драма в трех действиях)

Деревня эвоков, окруженная огромными деревьями. В селении кипит жизнь, всюду снуют эвоки: кто-то готовит еду на костре, кто-то чинит одежду или нянчит детенышей. Входит группа эвоков-охотников. Они тащат привязанных к деревянным шестам Люка, Хана и Чубакку, а также возмущенно пиликающего Ардва. Следом за этой процессией идут двое эвоков, которые несут Трипио на импровизированном троне из веток. Из ближайшей хижины выходит принцесса Лея и с удивлением смотрит на пленников. Те уже очнулись и пытаются оглядеться. ЛЮК (заметив Лею, радостно улыбается). Лея, слава Силе, ты жива! ХАН (одновременно с Люком). Лея! Как ты здесь оказалась? ЛЕЯ. Один из штурмовиков, которых я преследовала, подбил мой спидер, я упала и потеряла сознание. Когда пришла в себя, то рядом был один из этих забавных малышей. Потом из засады нас начали обстреливать имперцы и я спасла ему жизнь. Эти ведроголовые пытались взять меня в плен, но малыш отвлек их, поэтому я смогла разобраться с надоедливой парочкой. После этого он пригласил меня в свою деревню, мне обработали раны, полученные из-за падения, и вообще были очень милы. ЛЮК. Увы, с нами они были не слишком-то вежливы. Зато Трипио повезло – его приняли за божество и теперь собираются устроить для него праздник. ЛЕЯ (с удивленным смехом). Трипио? Божество?? ТРИПИО (нервно, глядя на окружающих эвоков). Ах, госпожа Лея, это совсем не смешно! Господина Люка вместе с господином Соло и Чуи хотят сделать главным праздничным блюдом! Уже и костер приготовили, чтобы их зажарить! ЛЮК, ЛЕЯ, ХАН и ЧУБАККА (хором). Что?! ХАН (изо всех сил пытаясь вырваться из веревок). Мой бластер! Где мой бластер?! (Вопит) Я из этих меховых мерзавцев коврики придверные сделаю! Поднимается всеобщая суматоха. Чубакка громко рычит, Люк пытается что-то сказать Трипио и сестре, Лея пробивается сквозь толпу к своим друзьям. Эвоки тем временем деловито тащат все еще связанных пленников к аккуратно сложенным поленьям будущего костра. Внезапно Люк вздрагивает и замирает. На его лице видны одновременно опаска и робкая надежда.