Step over yourself

Аякс проходил медицинский осмотр, спешил самый первый сделать всё, чтобы побыстрее узнать желанный результат. Мальчишка отвечал на все вопросы врачей, давал себя измерять и не скрывал вовсе. Тогда он был честным и самым искренним мальчиком в средней школе. Тарталья с нетерпением ждал заключение участкового врача, почти не спал и грезил о том, каким мальчонка будет шикарным альфой и все девочки будут на него вешаться. И вот Чайльд бежит, дабы быть первый в очереди в кабинет, а затем двери открываются и его приглашают. Он заходит и сразу в руки получает результат. И, чтобы не задерживать очередь, выбегает пулей из помещения и выходит в коридор, чтобы побыстрее достать небольшой пак документов и просмотреть итоги обследования. Его несильно это волновало, а потому сразу пролистал до заключения. Лицо Аякса, которое пару секунд назад искрило радостью, скривилось от отвращения. «Омега.» Было написано в последней строчке листа. Чайльд ушёл домой, недовольный результатом, и порвал его по приходе в свою комнату. Мальчик не хотел мириться с этой сущностью, а потому одну разорванную бумажку, несущая в себе весь смысл его поведения он поместил в маленький пакетик и закинул куда-то в шкафчик, дабы забыть. Возможно, когда-нибудь он переступит через себя, но, видимо, не сейчас. Ему осталось выучиться совсем ничего, и он будет студентом, а тем временем надо что-то с этим делать, пока запах не дал себя знать, как и его будущая течка. Тайком от родителей стал покупать таблетки и сразу заглатывать их, чтобы не было никакого природного аромата, срубая его практически на корню. Но действие дешёвых таблеток не давало о себе знать, а посему в школе его постоянно задирали, что такой активный мальчонка точно будет активно скакать на мужских органах, чтобы унять свою омежью природу. Чайльд не обижался, лишь усмехался с мыслями «смеётся тот, кто смеётся последний». Шёл тайно на подработку. На первые заработанные деньги покупал таблетки подешевле, на ряду с этим занимался спортом и набирал мышечную массу. «Надо быть лучше, я буду тем, кто пойдёт против своей природы!» С такими мыслями думал и перед зеркалом говорил себе Аякс, каждый раз вешая фотографию его результатов. Мальчишки росли быстро, становились выше девочек и уже хвалились тем, когда кого успел натянуть или кто кому «выбил» зубы. Только Чайльд, который был горд слишком собой, наблюдал со стороны и кидал усмешки. Несмотря на свою сущность, в его глазах горела жажда драк. С момента, как он узнал о себе, до настоящего времени прошло два года. За эти два года Тарталья был подтянут и хорошо подкачанный для своего телосложения, так ещё и пользовался одеколоном с феромонами альфы, который вкусно пах. Несложно догадаться, что Аякс пользовался популярностью у девушек, которые кружили возле него. Мальчишки, задиравшие его в прошлом, теперь его боялись и не хотели даже поднимать на него руку, потому что чётко понимали, что уйдут без своих зубов и с синяком под глазом. Чайльд был из тех несносных парней, которые не плакались в мамину юбку и справедливо (или нет) принимал тумаки в свою сторону, но не забывал давать сдачи в два раза сильнее, обмакивая противников в грязь или смешивая с дерьмом на земле. Его победный смех запоминали все, как и его глаза, в которых отражалась бездонная тёмная бездна, целый необъятный мировой океан, в котором таит всех чертей. Аякс прожил оставшийся год в школе, успешно сдал экзамены и с таким же успехом поступил в тот университет, в который хотел. На первом курсе он много с кем вступал в драки, потому что считали иностранцев выскочками, хотя Тарталья старался не выделяться из этой массы. Получал выговоры директора и сразу же получал прощение, потому что его считали очень интересным и более способным среди других учеников. К слову, Тарталья при поступлении более не пользовался одеколоном с феромонами альфы, потому все считали его просто бетой. Считал это неплохой позицией, ему надоело придерживаться одной стороны, отвергая при этом другую, и решил остановиться на нейтральной зоне. Жизнь удалась, что может быть лучше? Поступил в лучший университет Китая, учится на «отлично» и «хорошо», пишет экзамены на хорошую оценку, живёт один в квартире и полностью отдаётся себе. Единственное что, так у него до сих пор не было девушки, хотя Чайльд не задумывался на этот счёт. Ему и одному хорошо, время от времени спуская пар в драке. Курсами постарше, Аякс решил взять подработку, потому что ему хотелось больше денег, так как планировал покупать квартиру и обосноваться здесь с концами, время от времени отправляя посылку в родную страну с какими-нибудь игрушками и сладостями для младших. И вот, найдя подходящую работу для себя, подал резюме, который приняли быстро и сразу звоня ему для собеседования. Прошло оно также быстро, что показалось, как пахло каким-то подвохом. — Сколько планируете у нас работать? — Как можно дольше, пока не состарюсь! — Посмеялся Чайльд, дабы отогнать какое-то напряжение, накатывающее с каждым вопросом, учитывая, что это был не первый. — Отлично, какой опыт в общении с людьми? Аякс немного замялся, вспоминая школу и часть своего студенчества, которое он провёл практически в драках. Он хорошо общался с представителями женского пола, иногда с мужчинами, которые клали на него свой хищный глаз для чего-то конкретного, как для секса на одну ночь. Но не тянуло его в такое, делать ему нечего, а вдруг СПИД/ВИЧ? Не надо ему такого! Раньше жизнь свою хоронить? — Думаю, что на высшем уровне. — Уже как-то неуверенно, но попытался сказать более убедительно Тарталья, почёсывая затылок пальцем и отводя взгляд куда-то в сторону. Девушка что-то помечает у себя в блокноте и, не поднимая взгляда, задаёт следующий вопрос. — Почему выбрали нас? — Хм, я очень люблю детей, в особенности радовать их. Возникает тогда ещё один вопрос: почему же я не пошёл в детский сад работать? А вот и мой ответ: потому что дети хоть и цветы жизни, но мне тоже нужен отдых от маленьких бегающих чертей. Выбрать такую работу было для меня оптимальным вариантом, поскольку я здесь общаюсь с молодыми людьми и людьми постарше тридцати-сорока. — Аякс откинулся на спинку мягкого диванчика, заводя руки назад и вальяжно располагаясь, вовсе не имея какого-то уважения перед собеседником, но та не повела бровью, продолжая что-то помечать. — Какие цели преследуешь? — И здесь она посмотрела на него более пронзительным взглядом, но Тарталья лишь оскалился довольно, заставляя собеседницу напрячься. — Просто обосноваться здесь и жить до конца своих дней, потому что я являюсь иностранцем. А если в чём-то подозреваете, то… — Чайльд достаёт из своего рюкзака пак документов и кидает на стол, как собаке, потому что его уже напрягают такие вопросы. Если рвать мирные взаимоотношения, то сейчас. — Можете проверить каждый листочек, подставить на свет, проверить все печати и прочитать заключения внимательно-внимательно, не упуская ни одну букву, ни один знак препинания, чтобы удостовериться, что я сюда пришёл просто работать. Не хотите принимать, то я просто ухожу, чем просто терпеть такое странное собеседование. Девушка нервно сглотнула, поспешно что-то выписывая в блокнот и, встав с места, поклонилась и скрылась за дверью. За ней же были слышны посторонние голоса. Видимо, обсуждают или осуждают его поведение. После пяти минут непонятного бормотания, собеседница возвращается и выносит вердикт, что Аякс принят. Парень вскидывает бровями и вытягивает уголки губ в одну линию. «И надо было меня так насиловать?» С начала следующей недели Тарталья уже спокойно подрабатывал, вовсе не подозревая, что наткнулся на самую известную организацию в мире, игрушки которой пользовались большой популярностью и спросом. Об это он узнал совсем потом, когда получил первые деньги, а их было очень много. Поначалу это было слишком подозрительно, но из интереса решил сделать запрос в Интернете об этой фирме. Вычитал много статей и сидел остаток вечера с глазами по пять копеек, пока не заиграла хитрая улыбка на его лице. Да у него всё определённо идёт в гору! Так как зарплата была очень большой для такой подработки, то Чайльд спокойно снял другую квартиру. Она была просторная, чем прошлая, много разных китайских штуковин, которые не переставали удивлять русского парня. Но теперь можно было спать на двуспальной кровати, смотреть в большой экран телевизора и позволить себе купить модные гаджеты. Аякс стал одеваться более стильно, даже прикупил серьгу и стал носить на левом ухе. Сам юноша был не плох на внешность изначально, ему не надо было наносить на себя тональные крема, ведь считал, что веснушки на лице его украшали и делали необычным среди белоснежных узкоглазых людей. Ему даже как-то предложили работать в модельном агентстве, но он сразу же отказался, потому что не очень хотел светиться на огромных экранах в городе. К такому Тарталье тянулась каждая девушка, юноша и взрослые мужчины, потому что мутить с иностранцем, так ещё и с русским, было слишком прекрасно для богатого воображения. Но юноша давал всем отворот-поворот, потому что не считал нужным заводить отношения, ему пожить для себя хочется и для семьи, которая осталась всё там же. Ей он отправляет каждый месяц подарки, радуя чем-то новым и отправляя свои фотографии, чтобы помнили, какой он успешный в свои двадцать один год. Рассказывал в листах с размером в целый альбомный лист о том, какая у него работа, сколько ему платят, какие у него успехи в учёбе и какие здесь удивительные люди. Несмотря на прогрессивный мир и внедрение сенсорных гаджетов, то у семьи этого не было, пока Аякс не выслал им в конверте несколько тысяч, чтобы они могли позволить себе всё. Верно, но медленно семья Чайльда смогла с ним связаться через написанный номер на конверте, и теперь они могли в удобный момент даже созвониться. Тарталья мог позволить себе даже прослезиться, как только видел своих братьев и сестру. Он так по ним соскучился. Аякс умудрялся резко заводить знакомства в Интернете, но это кончалось тем, что он быстро терял к этому интерес и просто оставлял прочитанные сообщения или говорил прямо, что ему более неинтересно поддерживать связь с каким-то ноунеймом в сети. И на этом либо его оскорбляли, высказывая всё негативное в его сторону в виде истерии, либо просто прощались и уходили из его жизни без лишних страстей и драмы. Тарталья из тех, кто не станет о чём-то молчать и обязательно выскажет всё в ответ не только словами, но и кулаками, если не с вертухи пяткой по хребту. Несмотря на свой миловидное личико, юнец мог дать отпор любому человеку, даже если это будет покупатель, но в этом случае делал он это в мягкой форме. Празднование китайского нового года также был для не удивительным с каждым годом. Праздник один, а впечатления теплятся разные в глубине его души. Его детская искра всё ещё горела, а конец этого дня иногда кончался мыслями, что ему немного одиноко, или кончалось это крепким сном. Нет, не в этот раз, к следующему новому году найдёт кого-то, вероятность которого была ноль целых и шесть десятых процента. Аякс вежливо и приветливо разговаривал с покупателями, показывая ассортимент игрушек, а иногда общался с детками, которые приходили вместе с родителями. Он не мог не умиляться с них, так как они смотрели на него большими выразительными глазками, выражая искреннее любопытство. Тыкали на каждую игрушку, а их родители либо не обращали внимания, либо молча покупали то, что их дитятке заблагорассудится. И каждый раз он их провожал с улыбкой на лице, помахивая ладонью детям и выкрикивая вслед, что обязательно ждёт встречи ещё раз. Конечно, они могли и не встречаться долгое время, но у Чайльда была отменная память на лица, даже если для русских они были одни и те же. Секрет в том, что юнец запоминал какие-то черты, которые остро врезаются в память, и он мог безошибочно обратиться по фамилии не без формальностей. Несмотря на то, что Тарталья жил припеваючи, он мог себе позволить купить более дорогие лекарства для подавления запаха, хотя от него ничего и не осталось, лишь далёкие отголоски, но это было практически ничем на общем фоне, а течки он так и не смог познать. И не горит желанием, как и искать какого-нибудь альфу. Парень уверен, что может спокойно переспать с омегой парнем или просто с девушкой. Перебирая время от времени некоторые документы, он мог случайно наткнуться на тот пакетик с разорванными бумажками. Чайльд не хотел выкидывать, всё же предпочитая хранить это на какое-то будущее, о котором не задумывался, авось, когда-нибудь понадобится, чтобы схитрить где-нибудь. Закинув снова в дальний ящик в комод с большим зеркалом, Аякс благополучно забыл о нём. Несмотря на большой поток людей, Тарталья хорошо успевал, и его энергии можно было позавидовать. И вот, когда в дверях появился на вид многоуважаемый господин, Аякс резко застопорился и сразу же помотал головой, дабы прийти в себя. Мужчина посмотрел на него и кивнул ему, призывая подойти поближе. Юноша подходит, здоровается и предлагает услуги, как и подобает консультанту игрушек. — Здравствуйте, господин. Чем могу быть любезен? Могу рассказать про каждый ассортимент, если Вы у нас в первый раз, а также могу рассказать про каждую игрушку, её свойства вплоть до качества. — Добрый вечер, — он посмотрел на бейджик, который был прикреплен к кармашку на футболке, — Чайльд, не могли бы Вы пройти со мной в отдел мягких игрушек. — Да, пройдёмте. И Тарталья повёл его в нужный отдел, осматривая каждую игрушку и символично их поправляя, чтобы смотрелись гармонично вместе с другими. — Что же Вас здесь интересует конкретно? — Абсолютно всё, что тут есть. — Мальчик, девочка? Какие предпочтения и сколько лет? Возможно, я могу предложить намного больше, чем этот отдел. — Аякс крутится вокруг своей оси, вскидывая руками и показывая на высокие стеллажи с игрушками. Мужчина лишь загадочно улыбается, прикрывая на пару секунд глаза, и затем неопределённо смотрит в глаза напротив мальчишки. — Ещё нет детей, но планируются. Хотелось бы украсить комнату для будущего малыша. Аякс задумался. — Комната двадцать пять квадратных метров. «Большая для одного малыша!» Аякс усерднее задумался, немного хмурясь и не замечая, как делает губы уточкой. Покупатель усмехается еле слышно, уже открывая рот, чтобы сказать что-то, но Чайльд прерывает его, оттопыривая указательный палец к потолку и загораясь какой-то идеей. — Что ж, раз это будущий малыш, то советую пройти к другим стеллажам. Тарталья показал направление ладонью и еле протиснулся между людьми, потому что обходить было бы слишком долго, а юноша не ищет простых путей. Он берёт в руки мобиль, которая крепится к кроватке и лёгким движением крутит её, рассказывая попутно о её свойствах и демонстрируя. Затем перебирает все сорта игрушек для новорождённых и постепенно переходит для детей до года. Мужчина кивает, задумчиво глядя на предоставленные забавы, и кладёт всё в корзинку, на что Чайльд поначалу не обратил никакого внимания, что тот подбирает буквально всё, что расскажет ему парень. Его глаза полезли на лоб лишь тогда, когда пришло время расплачиваться, но покупатель был непоколебим, доставая золотую карту и расплачиваясь ею. «Да сколько у него вообще денег?» Спрашивал себя Тарталья, пытаясь сдержать нервный тик. Пришло время попрощаться с богатым мужчиной, но тот лишь даёт свою визитку, представляясь коротким «Чжун Ли» и удаляясь. Аякс, не глядя на ламинированную картонку, машет мужчине вслед и кидает напоследок «будем рады Вас видеть, господин Чжун Ли». Парень никогда не задумывался о людях подолгу, потому что не хотел тратить на это время, предпочитая подумать о том, что он сегодня приготовит на этот раз или что ему нужно будет сделать на завтрашний день. Тарталья был настолько занятым, что думать о ком-то, вроде Чжун Ли, не горел желанием. Мужчина, как мужчина, ничем не отличается от остальных, разве что был более спокоен и прилежен, выглядел предельно богатым и не хвастался этим так открыто. На первый взгляд. Аякс встретился с ним и через пару недель, и через месяц, рассказывая и рассказывая о новых ассортиментах или пересказывая практически то же самое, но Чжун Ли просто смотрел на это, умно кивал, прикладывая в задумчивой позе пальцы к подбородку, а затем уходил или покупал это. Таких посещений становилось всё чаще и чаще, и самым странным был факт того, что мужчина постоянно ждал или вылавливал только Чайльда. Парень такими темпами мог подолгу не засыпать и думать, почему именно так. Специально открывал календарь, высчитывал примерные дни, когда он может прийти, и специально взял выходной на неделю по причине «болезни». За это время юноша успел сделать множество других дел, созвониться с родными, по-человечески отдохнуть или подготовиться к какой-либо контрольной работе. И спустя неделю, Аякс приходит как ни в чём не бывало, в целости и сохранности, в добром здравии лучезарно улыбаясь всем вокруг. Девушка, которая работала вместе с ним, толкнула невзначай в бок, хихикая и щуря глаза. — Ну-ка, рассказывай, за тобой ухаживают уже? — С чего ты взяла? Сидел всю неделю дома и никого не трогал, писем не получал, тайных подарков тоже, хах! — А вот с того, что один мужчина приходил целую неделю сюда и постоянно спрашивал о тебе, но мы сказали, что ты не в смене. Глядишь, скоро придёт и тебя выцыганит. — Подмигнула ему работница, снова пихнув в бок, а затем прыснула от смеха, привлекая к себе внимание. Она замолкла и потянула к себе Тарталью за шиворот, дабы спрятаться за прилавком, и зашептала. — Может, он в тебя влюблён? — Ха, нет, конечно! У него вообще-то своя любовь есть, я каким боком там оказался? — Правым. А вообще очень странно, что он постоянно тебя вызывает, может, я тоже хочу цеплять таких мужчин! — Ха-ха, это всего лишь работа, и я в ней нахожу особый подход. — Аякс дал ей щелбан и встал, сразу же встречаясь лицом к лицу с Чжун Ли, — добрый день, чем могу быть полезен? — Не растерялся мальчишка, улыбаясь ему, как и всегда. Мужчина помолчал несколько секунд, а затем посмотрел сквозь него на девушку, указывая своим взглядом. — Не Вы, мне нужна она. Тарталья держит улыбку, пока внутри почему-то сжимается всё, но молча отступает и хлопает по плечу свою коллегу. — Вперёд, это твой шанс. — Подмигнул ей Аякс, провожая их взглядом. Пара скрылась за стеллажами, а юноша грузно сел на стул в ожидании людей, которые будут что-то покупать. Специально засел в экран смартфона, чтобы убрать лишние мысли и успокоиться в придачу. Непонятно, сколько проходит времени, но тут его хотят подменить, чтобы тот пошёл рассказывать о новом завозе. На самом деле все уже давно поняли, что у Тартальи хорошо подвешен язык, а потому его сразу же выкидывают из-за прилавка прямо к мужчине, который был чуть выше его и выглядел слишком серьёзно. «Альфа, определённо, слишком давит…» Несмотря на то, что он пил подавители, но учуять, кто перед ним, без проблем мог. Да и видно это по некоторым консультантам, которые сжимаются. Аякс не отступает, улыбается ему, задаёт вопросы и заводит прямиком между секциями. Тарталья резко останавливается и видит Чжун Ли, затем разворачивается на одних пятках и чуть ли не сталкивается с покупателем, который явно заинтересовался игрушками на полке. «Сегодня не мой день…» Подумал юноша, продолжая ему улыбаться и выдавливая из себя фразы. Удивительно, что способности разговаривать у Чайльда ещё не опустились до уровня робкой девчушки, которая признаётся в любви своей потенциальной любви. Мужчина слушает его внимательно, вглядываясь больше не на игрушки, а на симпатичное личико Аякса, который с красками рассказывал и демонстрировал и который вовсе не обращал внимания на человека позади себя. Его прерывают. — Как долго Вы здесь работаете, Чайльд? — Уже как полгода. — Не хотите ли поработать в модельном агентстве? Нам как раз нужна модель, которая будет позировать рядом с такими вот игрушками. — Мужчина выдерживает паузу, наклоняется опасно к нему и шепчет, — сами понимаете, о каких фотографиях может идти речь. Тарталья делает тактично шаг назад, пытаясь держать улыбку на лице, но его настигают и притягивают к себе за талию, уводя за другие шкафчики. Чжун Ли наблюдал за этим боковым зрением, видел всё прекрасно, и его чутьё говорит, что этот парень в очень затруднительном положении. Останавливая девушку, он быстро прошагал за ними и не зря, ведь мужчина стал распускать руки едва заметно в толпе других людей, нашёптывая что-то на ухо. Но Чайльд пытается как-то извернуться, показывая всем видом, что ему не нравится это. Внутри Аякса начинает уже кипеть, потому что готов прямо сейчас приложить этого мерзкого ублюдка о полку и высчитать рёбра носком своих кед. Это зрелище прерывается, стоит Чжун Ли вмешаться и увести мужчину, надавливая на него своими феромонами и показывая клыки. Всё происходит без слов, что все покупатели почувствовали это давление и не могли сдвинуться со своих мест. Проходит это быстро, стоило мужчине ретироваться полностью. Альфа повернулся в ту сторону, где должен был стоять Тарталья, но от того и след простыл. Чжун Ли время не терял и подошёл к кассе, уведомляя человека, что здесь чуть ли не произошло насилие в толпе, а потому лучше быть бдительными и стараться смотреть за коллегами, ведь они в пределах этого магазина — одна семья. Мужчина ушёл, так и не попрощавшись с Чайльдом, хотя тот уверен, что это и не нужно. Последующий месяц Чжун Ли больше не приходил, а Чайльд с каждой неделей становился грустнее и грустнее, скоро вовсе повиснув в настроении между «уйти снова на больничный» и «отчаянно дождаться». Тарталья вздыхал каждый вечер и на своих выходных, обдумывая тот самый момент, а затем давая себе звонкую пощёчину, чтобы прийти в себя с мыслями, что он без пяти минут женат и у него может быть скоро будет ребёнок. Но эти думы довели его до того, что он мог отлучиться совсем, потому что у него появился малыш. Аякс готов выть, но и не хочет одновременно принимать тот факт, что за полгода ему этот мужчина понравился, пусть они толком и не общались. Парень каждый день ждал его у входа, на кассе, и пытался выследить глазами знакомую макушку среди других. Если это не любовь, то Чайльд больше всего хотел подружиться с ним, ведь видел в нём интересного собеседника, учитывая, как тот ухожен, хорошо одет, обладает прекрасными манерами и поведением. Ещё полмесяца и Аякс совсем приуныл, а добросердечные коллеги отпустили его пораньше домой. Одни не понимали из-за чего, а другие знали, почему юноша ходит с таким настроением. «Может, не надо было убегать тогда?» Спрашивал себя каждый раз Чайльд, подходя к двери своей квартиры и доставая ключи из кармана, вместе с которыми вывалилось что-то. Парень обращает на это внимание, поднимает и сразу вспоминает, от кого она. Визитку, о которой давно забыл Аякс, до сих пор была в кармане, немного покрутилась в стиральной машинке, но в целом буквы были читаемы. Повертев у себя в руках, наткнулся на номер телефона, который был написан ручкой и еле был виден. Чайльд поспешил домой, зашёл и сразу стал набирать на пороге номер телефона, сохранив сразу же в своих контактах. Сердце резко застучало, то ли от волнения, то ли от нарастающей паники. Он ещё ничего не сделал, ничего не написал и даже не звонил, а уже такая реакция. Первым делом в его голове было извиниться за своё поведение, но только прошло полтора месяца. Есть ли смысл? Аякс стоял под тёплыми струями воды и пытался придумать, что написать, обдумывая не то, что каждую строчку, а каждое слово, дабы не звучало нагло. Но зачем мужчине надо было оставлять свой номер телефона? И ладно, если бы он был напечатан на визитке, но это его сотовый, а не напрямую к секретарю или к его приближённому. Вряд ли сам является нижестоящим лицом в той компании, которая пропечатана на той маленькой картонке. Тарталья выходит из ванной комнаты, всё ещё раздумывая над будущим текстом, а затем бухается в мягкую постель и берёт смартфон в руки. Листает нужный контакт и нажимает на него. Оказывается, он есть в приложениях, в которых можно перекидываться бесплатными сообщениями и звонками. Заходя на самый ему удобный, Чайльд стал набирать текстовое сообщение. «Добрый вечер, господин Чжун Ли! Если Вы меня ещё не забыли, кто такой Чайльд, то смело можно понять, что это я пишу Вам с этого номера…» Аякс хлопает себя по лбу и стирает половину из этого, перепечатывая. «Добрый вечер, господин Чжун Ли! Как погодка?» Чайльд закатывает глаза. А получше ты придумать не мог, дурак? «Добрый вечер, господин Чжун Ли! Я вот подумал взять и написать Вам, потому что…» Аякс снова застопорился и удалил второе предложение. Он готов выть от безысходности, а ведь в его голове были красивые текста, в котором не было и капли бреда. А что сейчас? Полная чушь, его могут попросту заблокировать и забыть навсегда. Однако парень не сдаётся. «Добрый вечер, господин Чжун Ли! Прошу простить за беспокойство, возможно, Вы заняты чем-то более важным и, возможно, не ответите на это сообщение. Я хотел бы извиниться за то, что тогда убежал и не поблагодарил Вас за спасение моей шкуры от того мужчины. Ха-ха, прошло полтора месяца, это некрасиво с моей стороны выходит, но лучше поздно, чем никогда, не так ли? Я надеюсь, что с Вами всё в порядке и Вы себя чувствуете прекрасно. Не хочу томить Вас длинным сообщением, поэтому мне бы знать, что Вы прощаете и не злитесь на меня за тот случай. Спасибо Вам, господин Чжун Ли! Чайльд Тарталья.» Аякс перечитал сообщение внимательно, исправил некоторые ошибки и ещё посидел, подумал, стоит ли отправлять? Хотел было удалить, но случайно отправляет это сообщение посредством соскальзывания телефона с рук прямо на лицо. Понимая всю трагичность ситуации, Тарталья сразу же выходит из приложения, блокирует телефон и кладёт экраном вниз от себя на вытянутую руку. Проходит пару минут и смартфон вибрирует, оповещая хозяина о новом сообщении. У парня дёргается глаз, он медленно поднимает на себя экран и нажимает на кнопочку сбоку, чтобы посмотреть на экран блокировки. И не прогадал, ему написал Чжун Ли. Аякс нервно сглатывает, готовясь к худшему, ведь он особо не вчитывался в текст. Чайльд заходит и тут же застывает. «Здравствуйте, Чайльд. Не могли бы Вы мне составить компанию на этот вечер? Думаю, прогуляться нам обоим не помешает.» Тарталья ошарашенно глядел на текст сообщения, зависая и часто моргая. Казалось, прошло пару минут, и парень даёт себе пощёчину для отрезвления и ясности ума. Он собирается с силами и отправляет ему согласие составить компанию. Сообщение мгновенно читается в приложении, словно собеседник и не выходил из диалога. Недолгое молчание и Чжун Ли отправляет ему ответ с временем и местом. Так как время было не совсем поздним, учитывая, что с работы его отпустили намного раньше, а в планах Тартальи не было писать мужчине и встречаться, то хотел изначально провести день в играх, предстоящих зачётах или проспать остаток дня. А теперь все планы пошли крахом, и теперь Чайльд поспешно одевается, вызывает такси и выходит. На встречу он прибыл пораньше, но его уже ждал Чжун Ли возле фонарного столба, разглядывая ночное небо, на котором плыли облака, закрывая взор на чистый синий небосвод, усеянный звёздами. Аякс уже хотел развернуться и уйти, потерявшись среди людей, но его вовремя замечают и зовут по имени. Юноша застывает, его пробирает дрожь от низкого тембра, а посему медленно поворачивается и машет ему, нелепо улыбаясь и ведя себя так, словно нашкодивший котёнок. Несмело подходит, потупив взгляд куда-то под ноги. — Добрый вечер, Чайльд. Рад тебя видеть в добром здравии. Как ты поживаешь? — Добрый вечер, господин Чжун Ли! Я поживаю отлично, а что насчёт Вас? Давно я Вас не видел, уже почти забыл, как Вы выглядите! — Смеялся Тарталья лишь для того, чтобы скрыть за смехом свою неловкость и сокрыть чувство тоски по человеку. Чжун Ли читал людей, их взгляды и поведение, поэтому было несложно догадаться, что скрывал мальчишка перед ним. Едва слышно усмехнувшись, мужчина приглашающим жестом ведёт Чайльда вдоль аллеи. Оба разговаривали о чём-то отвлечённом. Тарталья успевал травить анекдоты и разного рода шутки, вызывая лёгкую улыбку на лице Чжун Ли. Он не осуждал его за неприличные шутки и подколы, не смотрел на него укоризненно или не заставлял наконец-то прикрыть свой рот, потому что на них засматриваются люди. Этого не было. Аяксу было всё равно, что думают и видят другие люди, ему хорошо. Он точно уверен, что ему весело и комфортно рядом с мужчиной, и определённо точно не станет жалеть, что написал ему этим вечером. Между тем и тем, Чжун Ли мог что-то рассказывать, углубляясь в истории Китая, традиции. Мог заговорить о каком-нибудь национальном блюде и рассказать, как он делается и как получается вкусно и сытно. Чайльд даже телефон в руки взял, чтобы в заметках написать рецепт для того, чтобы приготовить когда-нибудь в недалёком будущем. Это не ушло из-под взора мужчины, и тот стал рассказывать много, уже задумываясь наперёд, что обязательно зайдёт в гости, чтобы отужинать или приготовить вместе с ним. Чжун Ли также было комфортно рядом с этим мальчишкой. За то время, когда они не виделись, ему было немного тоскливо, так как на работе не до смеха, а дома его пассия особо не одаривала своей улыбкой. В целом, не служила его личным солнцем, озаряющая их лужайку. Иногда мужчина уходил в себя и не слушал, что говорил Аякс. Почему-то сейчас он начал сравнивать его и её, такие разные личности. Женщина, с которой он живёт, была также влиятельна и не выносила на себе взглядов Чжун Ли, когда он злится. Причины злости были из-за неё и дурного характера, хотя в целом они не скандалили и просто уходили по разным комнатам, чтобы перевести дух и успокоиться. Переговаривались они по делу, особо не влезали в жизнь друг друга, а в постели было слишком холодно. Редко, когда всё доходило до секса. А если он был, то заканчивалось тем, что пассия могла уйти в ванную сразу купаться. Казалось, что их ничего и не связывало. Тарталья замечал перемены в лице Чжун Ли и поспешил растормошить его. — Господин Чжун Ли, с Вами всё хорошо? — Помахал Аякс перед глазами мужчины, обеспокоено глядя на него, — Вы поменялись в лице резко. — Ах… — Вышел из собственных дум Чжун Ли и сморгнул некую пелену воспоминаний о былом, улыбаясь мальчишке, — не переживай, я просто задумался. — О чём? — О том, как хорошо было бы где-нибудь перекусить. — С таким лицом, будто убивать кого-то собрались? Я каннибализмом не страдаю, если что! — Отшатнулся сразу же Тарталья, но потом тихо добавил, — хотя размазать кого-то по асфальту всё-таки можно. — Что ты сказал? — Ничего! Чжун Ли осмотрел местность вокруг них, прикидывая, в какую сторону им поддаться, чтобы прийти в ресторан. Всё же прогулки хорошо, но пора бы поужинать и провести как можно дольше, ведь неизвестно, когда они снова увидятся. Мужчина ведёт его, а за ним идёт Чайльд, который успел также задуматься, как построить следующие два дня. Но по сравнению с лицом собеседника, у него хотя бы не было настолько угрожающим и пугающим. — О чём задумался, Чайльд? — Да вот, думаю, как построить завтрашний день после работы. — Что надумал? — Надо бы заняться некоторыми предметами, скоро сдавать по ним экзамены. Но там проще пареной репы, хотя подготовиться лишний раз не помешает! — Вот как. Удачи тебе в этом лёгком для тебя деле. — А чем Вы будете заниматься? — Работать. — Сказал кратко Чжун Ли, тоном показывая, что не хочет развивать эту тему слишком далеко, да ещё и в людном месте. Хотя, учитывая, что он влиятельная шишка, то иногда оборачиваются и смотрят пристально. Такие взгляды не замечал намеренно и профессионально не обращал должного внимания, считая, что пусть смотрят. Быть богатым и важным иногда полезно, особенно, когда к тебе не хотят слишком близко подходить. Чжун Ли не был нелюдим, просто не хотел пересекаться лишний раз в разговоре с другими, потому что не хочет тратить должного внимания на малознакомых людей. Здесь был иной случай. Чайльд не был ему знаком сильно, но успел за те встречи присмотреться к светлому человеку, если не засмотреться. Аякс не подозревал, что его ведут в дорогое место в центре города, а потому сильно удивился, когда Чжун Ли привёл и придержал ему дверь, чтобы тот наконец-то зашёл. Иначе получается, что мужчина работает швейцаром и пропустил уже минимум пять человек, пока Чайльд решался. Помогать не приходилось, Тарталья последовал внутрь и осмотрел место. Сразу же занял стол где-то в дальнем углу возле панорамного окна. Чжун Ли взял меню в руки и сел напротив юноши, который смотрел куда-то в стол и не мог вымолвить слова. — Что желаешь? Не беспокойся, я плачу. — Не в плате дело. — А в чём тогда? Ты слишком зажался. — Так в рестораны водят тех, кого любят или испытывают симпатию. А мы с Вами только первый день вот так гуляем. — Верно. Но что мешает мне сводить хорошего друга в ресторан? Чайльд не знал, что ответить. Вопрос, который завёл его в тупик. В рестораны могут ходить друзья, не так ли? Аякс поднимает взгляд и оглядывает светлый зал, полный людьми. Где-то недалеко от них были девушки, которые о чём-то мило болтали и ели, а в другом конце зала мужчины, которые, судя по их виду, серьёзно переговаривались. «В этом нет ничего такого, а ты себе надумал…» Поужинав, они вышли снова на свежий воздух. Чайльд делает глубокий вдох и выдох, пытаясь унять свои мысли о том, что это было не просто так. В чувства его приводит голос Чжун Ли, который повернул голову к башне с часами. — Тебе пора домой, Чайльд. — Нам пора домой, господин Чжун Ли. На него сразу же посмотрели, приподнимая брови. Мужчина оступился и тихо посмеялся. «Он посмеялся!!!» — Да, ты прав. Давай я тебя провожу. — Не стоит. — Стоит. — Нет. — Да. — Чайльд. — Господин Чжун Ли? Оба смотрели друг на друга, сверлили взглядами, пока в конечном счёте не рассмеялись. Это было до максимального забавно, что в конечном счёте Чайльд сделал ему «скидку» и позволил себя проводить до дома на такси. На этот раз мальчишка успел заплатить за поездку, подставив вовремя свою карту. Надо же как-то компенсировать те огромные деньги, которые они отвалили за ужин? Не сравнится с такси, но ничего не поделать, Аякс ещё успеет ему отдать, хотя, скорее, тот и вовсе не нуждается. И теперь, когда Чжун Ли стоит у подъезда, осматривает местность, и только потом обращает внимание на пристальный взгляд парня на себе. — Что-то не так? Чайльд, не отводя взгляда, отвечает: «Нет, всё хорошо.» — Хорошо, раз так. Значит, я поехал? Спасибо за вечер, мне было приятно с тобой его проводить, Чайльд. — Взаимно, господин Чжун Ли! Чжун Ли делает уважительный поклон, затем разворачивается, делает шаг, но его останавливают. Тарталья схватил за рукав, немного потянул на себя и посмотрел прямо в самую янтарь глаз. — Что такое, Чайльд? — Мы же погуляем ещё? Чжун Ли готов был растаять от этих щенячьих глазок. Хотелось бы сгрести в объятья такого мальчишку, не отпускать долго-долго, пока тот не заснёт. Но нет. Чжун Ли умеет держать себя в руках, да и не в таких они отношениях. — Да, конечно. — Вы завтра придёте? — Обязательно. — Доброй ночи, господин Чжун Ли. — Доброй ночи, Чайльд. Чжун Ли садится в такси, которое всё время ждало, и уезжает, скрываясь за поворотом. Аякс всё стоял и стоял под подъездом, даже когда машина давно пропала из виду, а затем и сам открывает с помощью чипа на ключе дверь и входит в подъезд. Дома он снова принял горячий душ, лёг в кровать и долго-долго прокручивал каждый момент сегодня. И отметил, что мужчина пахнет слишком хорошо. Можно было бы предположить, что это даже не духи. Из-за этого внутри Чайльда играют еле живые отголоски омеги, которые тянули руки к свету, но юноша поспешил это заглушить таблеткой, которую прятал в прикроватной тумбе вместе с остальными. «Нет, Аякс, не сейчас, не сегодня и никогда… Это духи, просто духи. Дорогой одеколон, больше ничего. Мы друзья. Друзья…» На следующий день Чайльд собирался на работу с мыслями, что увидит сегодня Чжун Ли, снова расскажет ему об игрушках, которые он ещё не видел за столько времени отсутствия. С такой мотивацией Аякс успевал быстро принимать людей, рассказывать им по сто раз одно и то же, отпускать и махать им вслед с улыбкой на лице. Но что в первой половине дня, что во второй ожидаемого покупателя не было. И когда Чайльд оставался, чтобы закрыть магазин на ключ, то как раз подошёл Чжун Ли. — Извините, мы закрылись. — Чайльд? — Извините, мне нужно уходить домой, время позднее. Приходите завтра. Ответил с ноткой злости и обиды в голосе Аякс, даже не удосужившись посмотреть на Чжун Ли, который понимал, за что обижается парень. Тарталья старается пройти мимо него, но его хватают и прижимают к стене, дабы мальчишка не смог убежать. Так как Чайльд являлся тем ещё драчуном, то рефлексы дать отпор никуда не пропали, а посему замахнулся с кулаком на мужчину. Удар перехватили широкой ладонью, а в следующую секунду прижимают над головой. — Послушай меня. — Нет. — Совсем решил дуться? Смотри, будешь много дуться, то и причинное место отвалится. — Ха. Ха. Как смешно! — Выслушай меня. — Отпусти меня для начала. — Тогда пообещай, что не убежишь. Чайльд вздыхает. — Хорошо. Обещаю, что не убегу и выслушаю. Мужчина одобрительно кивает и медленно отпускает мальчишку, который скрестил теперь руки на груди и выжидающе смотрел в янтарный взгляд перед собой. — Мне нужно было уладить кое-какие дела. Я старался вырваться, но меня слишком долго держали и слушать не хотели. Верить мне или нет — решать тебе, Чайльд. Но прийти сюда я поставил первым важным делом. — Мм… Если подарите мне ещё один совместный ужин, то прощу. Как насчёт завтра? — Хорошо, по рукам. Я приехал сюда, чтобы проводить. — Не беспокойтесь, добираться плёвое дело. — Я настаиваю. — Нет проблем, учитывая, как Вы провинились по-крупному. Между прочем, я Вас ждал! — Прошу простить. — Прощу после ужина. — Какой вредный. Подметил вслух мужчина, выводя Чайльда на улицу. К счастью, от работы до дома пятнадцать минут ходьбы. Чжун Ли шёл за мальчишкой, который явно думал о чём-то своём. Ему не хотелось, чтобы Тарталья шёл с таким хмурым лицом, а потому неожиданно для рыжеволосого ткнул прямо в бок. Тот подскочил, выдал какой-то нечленораздельный звук вперемешку с визгом. Он встал в оборонительную позу и готов надавать по щам, если тот продолжит. — Не надо так делать! — Ох… Ты боишься щекоток? — Вовсе нет! — А если я проверю? — Не надо! Чайльд взвизгнул сразу, когда его поймал в свои объятья мужчина и стал щекотать его. Парень пытался извертеться, но получалось, что тот хотел с ноги дать по ногам, а кулаком въехать по челюсти, но Чжун Ли держал крепко и не давал сделать ему ни то, ни это. Тарталья задыхался от смеха и уже готов падать на землю, но ему не дают, держа практически навесу и параллельно земле, пока ноги рыжеволосого парня разъезжаются в стороны. Муки Аякса заканчиваются. Чжун Ли прекращает и смотрит внимательно в непроглядную синеву глаз, а Чайльд, весь раскрасневшийся и запыхавшийся, смотрел в ответ на янтарный цвет очей мужчины, заворожившись мгновенно. Минутное молчание. Мальчишка просыпается, выходя из транса, затем ему помогают встать и тот отходит, отворачиваясь и заправляя рыжий локон за ухо. — Кхм, пойдёмте. — Не подумай, мне захотелось увидеть твою улыбку. Уж больно ты был угрюмым. — Ещё раз так сделаете, то пальцы откушу! — Какие мы грозные. Посмотрим, как ты откусишь их мне. — Подмигнул ему Чжун Ли, на что Тарталья поворачивается и видит эту ухмылку на его лице. — Запоёте. — Тихо рыкнул Чайльд, быстро направляясь в сторону дома. Мужчина кивает, следуя за парнем, у которого уши покраснели. От смущения или от злости? Непонятно. Но такой факт позабавил Чжун Ли. Оставшийся путь они просто молчали. Чайльд не смел заговорить, а его собеседнику наверняка нравится ночная тишина. Особо никого нет, ведь все уже давно сидят дома и пьют горячий чай, кофе, а может, они спят или играют в компьютерные игры, а кто-то и вовсе готовится к чему-то. Оба доходят до подъезда. Чжун Ли снова оглядывается вокруг, а затем поднимает свой взор наверх, оценивая многоэтажное здание вновь. Тарталья что-то хочет сказать, но мешкается, раздумывая, стоит ли говорить об этом. — Ты хочешь что-то сказать? — Спрашивает резко мужчина, переводя на него взгляд. Слишком чётко читает его. Аяксу это не нравится. — Нет, ничего. — По тебе видно, что ты что-то хочешь мне сообщить. Не стесняйся, я тебя выслушаю. Чайльд вздыхает тяжело, а затем берёт свой смартфон и сверяет что-то в нём, открыв предварительно календарь. Убедившись в одной вещи, блокирует телефон и убирает в карман. — Завтра я выходной. — Хорошо. Завтра в пять часов вечера тебя устроит? — Да… — Тихо добавляет Чайльд. — Ты хочешь пораньше? — Да. Секундное молчание, а затем Тарталья подрывается, машет перед собой руками. Надо уважать человека, ведь он занят также работой и наверняка есть свои личные встречи по деловому вопросу, а тут какой-то мальчишка, который хочет забрать его пораньше. За такой эгоизм Аякс даёт себе мысленный подзатыльник. — То есть, нет. Давай так и оставим! — Хорошо, в два часа дня тебя устроит? — Нет! — Договорились. В два часа дня буду ждать тебя у твоего подъезда. — Господин Чжун Ли! — Да-да, я тебя услышал. Будь готов к двум часам дня. — Чжун Ли достаёт свой телефон и звонит кому-то. Он демонстративно отворачивается и вызывает кого-то сюда, по всей видимости и по логике вещей, вызвал своего водителя. — Вы меня не услышали. — Услышал, лучше со мной не спорить. Чайльд сразу же надулся, как маленький ребёнок. Он зол больше на себя и на свою болтливость. Не хотел же он отрывать от более важных дел. Больше назревает вопрос, почему Чжун Ли так поступает? — Лучше бы время своей любви уделяли, чем мне. — Резко высказался Тарталья, потупив взгляд под ноги и не заметив перемену в лице мужчины, который поспешно отвернулся. — Достаточно уделяю, не беспокойся. — Ровно проговорил мужчина, не дрогнув в своём голосе. Чайльд едва слышно выдыхает и смотрит ему в спину, понимая, как начинает сильно колоть за грудной клеткой. Почему же? Пока Аякс раздумывал над своим поведением, машина уже успела подъехать. Чжун Ли поклонился уважительно перед юношей и сел в салон. Чайльд помахал ему и наблюдал за скрывающимся автомобилем за тем же поворотом. Юнец, понурив голову, открывает дверь в подъезд и заходит. И всё по-старому: душ, кухня, спальня. Рыжеволосый парень бухается в мягкую кровать, укутываясь тепло в одеяло, и долго смотрит на диалог с Чжун Ли. «Почему же я так реагирую на него? Я с самого начала знал, что у него есть отношения, планируется ребёнок… И считает меня другом, а я его. Тогда в чём причина?» Тарталья долго думал, потупив взгляд в горящий экран смартфона, который постепенно становился тусклее, пока полностью не потух, оставляя своего хозяина в кромешной тьме. Глаза привыкают к темноте. Чайльд переводит взгляд на занавешенное окно, через которое просвечивались огни города. Казалось, что мужчина ничем не отличался от других, был таким же любознательным покупателем, который внимательно слушал и не пропускал ни слова консультанта. А сейчас он стал для него чем-то необходимым, как воздух. Они погуляли всего лишь один вечер, а Аяксу так было легко, словно нашёл родственную душу. Юноша весь сжимается, подминая под руку и ногу свёрнутое одеяло и крепко обнимая его. Неосознанно представляет Чжун Ли рядом, тихонько вздыхает и прикрывает глаза. Водит кончиком носа по ткани одеяла и представляет тот самый запах, который потихоньку заполонял его лёгкие, а в подсознании оставляя память о прекрасном и обаятельном мужчине. Чайльд выходит из транса после того, как проурчал что-то. От стыда мальчишка зарывается под одеяло и понимает, что представлял самое худшее для себя. Стало фантомно сводить живот, поэтому Аякс поспешил принять таблетку. «Нет уж! Даже если Ты, Всевышний, хочешь, чтобы я признал свою сущность, то Ты далеко ошибаешься!» Думал Аякс, бурча под нос, как вредный и злой гном, явно недовольный своим поведением. Уже думает отказаться от встречи, но сделает это завтра, ведь уже поздно писать ему. Как бы то ни было, юнец заснул быстро. Вот проснулся он от назойливого звонка в дверь. Не посмотрев на время, Чайльд с закрытыми глазами проходит все «ловушки» своей комнаты в виде углов и косяков, доходя до заветной входной двери. Он быстро и ловко открывает все замки, чтобы открыть. — Я Вас слушаю. — Не открывая глаз, произносит важно Аякс, потому что знал, что если откроет глаза, то чёрта с два уснёт. — Уже два часа дня, а ты до сих пор спишь? Спящая красавица. Знакомый мужской голос заставил Чайльда тут же разлепить свои веки и посмотреть сверху вниз на стоящего перед ним мужчину, который еле заметно улыбался и смотрел на лохматого мальчонку. — Как Вы меня нашли? Тут же туево-кукуево этих квартир! — Хах, проще простого. Я подумал, что ты любишь повыше, ведь здесь открывается красивый вид на закат. Ах, да, и это я предугадал. Мне ещё помогли твои соседи. Не думай, что я вот так с лёгкостью угадал, где твоя квартира. Меня успели несколько раз послать, но добрался, как видишь. Тарталья смотрел на него, постепенно меняясь в лице до полного шока и с открытым ртом. Чжун Ли помог ему поднять челюсть движением руки, практически невесомо касаясь пальцами подбородка. — Раз ты только проснулся, то смогу ли я посидеть у тебя хотя бы на кухне, пока ты сделаешь дела? Чайльд даже не стал возражать, ведь сейчас он по-крупному облажался, а теперь будет тянуть время, чтобы собраться. Он покорно впускает его в свою обитель, а сам молнией ринулся в свою комнату, чтобы взять нужную одежду прямо в ванную комнату и переодеться на месте. Юноша проносится мимо Чжун Ли и убегает в свой пункт назначения. Уж умыться он должен. А как он сделал, то сразу подумал, что стоит искупаться полностью. Чайльд уже успел поблагодарить себя, что у него не было привычки занимать душ на пару часов, а посему справился вполне за семь минут. Странно, но он зачем-то засекал, мало ли, ему предъявления кинут? Аякс выходит из душа, уже причёсанный, осталось лишь что-то закинуть в свой желудок, и они пойдут наслаждаться прогулкой. В его планах было нагулять аппетит перед ужином, ведь Чжун Ли провинился вчера, не придя и не проведав мальчишку. Во время такого форс-мажора, Чайльд вбегает на кухню с извинениями, но тут же замолкает, снова роняя челюсть на пол. Мужчина готовил ему поздний завтрак, уже перекладывая готовый омлет с зеленью на тарелку. Теперь Аякс выпал полностью. Мало того, что он проспал время, так ещё ему готовят поесть. Щёки бесстыдно рдеют, и Тарталья садится за стол. — Спасибо… — Тихо благодарит его юноша, смотря куда угодно, но не на мужчину. — Я всего лишь не хотел, чтобы ты так суетился. Времени полно. Чайльд кивает, беря вилку в руку и отламывая кусочек от омлета. Вроде ничего сложного в готовке он не видит, но приготовлено было слишком вкусно. Вкуснее, чем сам Аякс себе готовит. Он загорелся и сразу стал с аппетитом поедать пищу. Чжун Ли сидел напротив него, скрестив руки на груди и довольно улыбаясь. Видеть беззаботного и такого невинного парня было слишком тепло. И это тепло грело его изнутри, а потому мужчина тянулся к этому солнцу, на лице которого красовалась россыпь веснушек, как звёздное небо. Чжун Ли отводит взгляд сразу же, как только на него обращают внимание. — Спасибо большое! Это так вкусно! — Довольно восклицал Чайльд, поедая всё и не оставляя ни одного кусочка на тарелке (даже зелень). От восторга мужчина едва заметно улыбнулся и кивнул головой. Полчаса езды до центра, и они на месте. Чайльд был в восторге, ведь не часто выбирался на улицу из-за работы и предстоящих зачётов. Он был своего рода ребёнком, который радовался всему живому, и крутился, расправив свои руки в стороны, словно крылья. Чжун Ли шёл за ним, усмехаясь от ауры чистой детской невинности. Тарталья был немного непоседой и хотел сполна насладиться этим днём, зная, что на него смотрят. Хотя зачастую он совсем не думал, что делал, будто рядом с мужчиной хотел быть более хрупким. Всё было на том самом уровне неосознанности, что, скорее, осознание придёт к нему дома в кровати. Аякс залез на мраморные плиты фонтана и решил пройтись по кругу, не учитывая, что там мокро и поскользнуться можно на раз-два. Чжун Ли наблюдал немного поодаль от него и шёл за ним, слушая его рассказы про свою семью и как соскучился. Мужчина невольно дал грусти себя схватить, потому что он также хочет создать семью, но, видимо, ему суждено прожить жизнь в карьере и позабыть о создании уютной обители. — Господин Чжун Ли, посмотрите, здесь скользко! — Тарталья стал выделываться и скользить по поверхности. — Чайльд, это небезопасно, прекращай. — Явно не оценивший действия мальчишки, мужчина нахмурился. И здесь юнец теряет равновесие и по наитию всё разворачивается так, что падает в сторону Чжун Ли, который словил его. Тарталья, словно испуганный кот, вцепился в мужчину и не хотел пару минут слезать с него. — Теряю фору… — Пробубнил под нос Аякс. — Теряешь что? — Ничего! — Я сказал, что это небезопасно, но ты продолжал своё. Надо было тебя не ловить, чтобы ты понимал, что так делать нельзя. — Тихо рычал Чжун Ли, осуждающе глядя на мальчонку, который ехидно заулыбался и потянул за щёку. — А кто-то злится? Волновались? — Ни капли. — Ой, не врите! Сами меня сжимаете в руках. — Я не рассчитываю свои силы, прошу прощения. Если бы моя хватка была не такой мёртвой, ты бы и с моих рук грохнулся. А потом точно на меня бы дулся, что не смог тебя нормально словить. Тарталья оценил ход мыслей, вскидывая брови и выпячивая нижнюю губу. Да, так и было бы. Так что придираться было особо не к чему. Всё же перестать наглеть надо, посему Чайльд ловко спрыгивает с рук своего спасителя и осматривается. — О! А мы можем пойти покормить уток? — Почему нет? Если не мы, то кто? — Поддержал идею Чжун Ли, направляясь за сияющим от радости мальчонкой, который явно держал курс в ближайший ларёк, покупая две небольших батона. Они были тёплыми и очень мягкими, потому Тарталья не удержался и откусил кусочек. — Ты записался в утки? — Пофему? — Спросил удивлённо Чайльд, не успев нормально пережевать и проглотить тот самый кусочек (если не кусок) хлеба. Чжун Ли взглядом посмотрел то на него, то на батон, а затем снова на него. Тарталья далеко не глупый, а потому сразу понял. — А, ой! Он просто был слишком мягким и тёплым, я не удержался! — Виновато потупил взгляд в землю Аякс, но мужчина тихонько засмеялся, ведь ещё чуть-чуть и рыжеволосый юнец будет готов давить слезу по-актёрски. Чтобы всё было честно по отношению к уткам, он пошёл и купил ещё один батон, вручая Чайльду, который не спешил доедать надкушенный хлеб. И теперь, когда в его руках ещё одно хлебобулочное изделие, можно было смело поедать оставшееся. Слава Богу, что до уток они всё-таки дошли. За это время стало потихоньку смеркаться. Солнце постепенно уходило за горизонт, оставляя за собой градиент от кроваво-красного цвета до тёмно-синего. Этот переход был чудесным, что Аякс засмотрелся невольно, выискивая первые звёзды, но смаргивает и сразу спешит по каменной дорожке вглубь. В глубине парка было небольшое озеро, в котором плавали утки, а где-то поодаль пара-тройка лебедей чисто белоснежного цвета, которые выделялись на тёмном фоне воды. Встав на краю берега, Чайльд отломил небольшой кусочек и бросил в воду. Утки, будто голодные звери, сразу набрасываются на него. Самцы гонятся за другими самцами, отбирая чуть ли не из клюва. А пока остолопы дрались за несчастный хлебушек, который кинул мальчишка, Чжун Ли сразу кинул два кусочка один за другим, которые сразу же подобрали другие утки, ждущие свой час. — Чайльд, скажи мне, ты тогда испугался, когда к тебе стали лезть? Аякс сразу же напрягся, потому что не понимал, почему он резко решил вспомнить то, что давно потеряло смысл, чтобы просто поинтересоваться. Но, не показывая это напряжение, рыжеволосый юноша поворачивает к нему голову, беззаботно улыбается и отвечает. — Нет, и не с такими имел дело. — Не ври мне, Чайльд. — Почему Вы думаете, что я вру? — Спрашивает Тарталья, выдавливая из себя улыбку, хотя получалось, откровенно говоря, уже не очень. — Я помню твой взгляд до того, как тебя увели. Ты просил помощи, хоть и не звал никого, не говорил вслух. Ты думаешь, почему я пошёл за тобой? Чайльд молчал, отводя взгляд и всматриваясь в водную гладь, пока отщипывал оставшиеся небольшие кусочки мягкого хлеба и бросал уткам. Чжун Ли не даёт ему отвести взгляд надолго, хватая мягко за подбородок и поворачивая лицо к себе. — Не отводи взгляд. — Да, мне было страшно. — Признаётся Аякс, полностью сдаваясь и готовый уже прямо сейчас отвернуться. Признаться, что ему было и вправду не по себе в тот день, уже смешно. Он мог спокойно навалять тому человеку, если бы только был шанс, но не в публичном месте. Навязывать дурную репутацию там, где ему хорошо платят, не по его масти. Чжун Ли гладит его по щеке, успокаивая. Это работает. Чайльд льнёт к ней и прикрывает глаза. — Тебе было страшно, когда я выпустил свои феромоны? — Да… — Тихо говорит Чайльд, полностью не контролируя себя и свои ответы, — Вы были слишком грозны и готовы были прямо там убить этого человека. — Всё тише и тише говорил Аякс, переходя под конец на шёпот, готовый обмякнуть вот-вот. — Так оно и есть. — Шепчет в ответ Чжун Ли, подавляя тем временем некое желание в себе, что, в конечном итоге, заставляет его отстраниться от млеющего парня, который не сразу же понял, что случилось. Аякс моргает несколько раз, будто пытался согнать белую пелену перед глазами. А как только это получается, он сразу же отворачивается и пытается прикрыть свои вспыхнувшие щёки, готовый ругаться уже на русском, чтобы китаец его не понял. Благо стемнело, чтобы нельзя было разглядеть покрасневшие щёки, но можно было бы спихнуть на температуру на улицу, нежели на смущение, на крайний случай. — Пойдём, ведь я обещал тебе ужин в качестве извинения. Чайльд спешит за мужчиной, который быстро куда-то уходит вперёд. Видимо, на некоторые вопросы отвечать не станет и будет умело игнорировать. Вот кто-кто, а Чжун Ли был чемпионом в игнорировании, потому что, если он не хочет об этом говорить, то будет просто молчать и переводить темы. А Тарталья ведётся на новые обсуждения, а потом вспоминает всю дорогу, что он у него спрашивал ранее. И так по кругу. Остаток вечера они провели за разговорами. Несмотря на то, что они уже успели, казалось, рассказать друг другу всё, что угодно, темы всё равно не кончаются. Чайльд был болтлив, а потому в его кармане всегда могли найтись истории о его детстве и то, как он следил за маленькими братьями и сестрой, которые сейчас расцветают, как цветочки в ранней заре. Чжун Ли искренне радовался за их тёплую семью, он же родился единственным в семье, но того тепла не было. И из-за обстоятельств в семье в нём растили лидера и более властного человека. Из детской наивности остались лишь каменные эмоции. Мимические мышцы не могут выдать больше, чем едва заметной улыбки. Тот смех, который вызвал этот юнец, был впервые для него. Никогда в своей жизни Чжун Ли не смеялся. Может, не всё потеряно? Мужчина снова провожает Тарталью до его подъезда, прощается и снова уезжает. Парень смотрел вслед машине, а затем сам скрывается в дверях своего подъезда. Дома стал чуть ли не визжать, потому что сегодняшний день был таким романтичным, даже не сказать, что они просто дружат. Дружат ли? Чайльд быстро искупался и упал в свою кровать, не в силах сдерживать свои эмоции. Он взял подушку и стал кричать в неё, краснея до кончиков ушей и прокручивая весь день с Чжун Ли, словно заевшую пластинку. Но больше всего его интересовал тот самый разговор. Аякс готов поклясться, что готов был поцеловать этого мужчину. Он хотел было тогда потянуться, но его друг быстро отстранился от него, убегая куда-то вперёд и бросая те слова. Однако больше всего казалось ему, что Чжун Ли боролся с желанием сам слиться с ним в согревающем поцелуе. От этих дум сердце лишь колотится быстрее, не в силах сдерживать уже чувства к этому человеку. Аякс понимает, что не может сдерживать своих внутренних демонов, которые рвутся наружу, но в то же время осознаёт, что отдастся той ненавистной ему природе. Что касается того разговора, то Тарталье показалось, что Чжун Ли переживал по этому поводу, что мог испугать своей грозной натурой, обнажив свои острые клыки и испугав того человека. Хотя не только его, но и людей поблизости. По-настоящему сильные феромоны альфы, которые заставляли цепенеть на месте. И даже если Аякс душил в себе омежью сущность, внутри него всё сжималось от запаха угрозы и защиты слабого в одном в тот день. Благо парень не пахнет, потому что который год подряд пьёт таблетки? надеясь, что сможет сохранить в тайне свою сущность, ведь с ней будет много проблем. Не хотел бы он влиять на Чжун Ли слишком пагубно. Поэтому ничего лучше придумать не мог, как медленно загонять себя в могилу постоянным употреблением медикаментов. И снова день ото дня не отличались ничем. Аякс работал, ждал Чжун Ли, но тот не приходил. Всё же за тот раз он извинился, и он не обещал ничего такого, а значит, знал, что его завалят очередной работой. Тарталья смотрел на ту визитку, читая по несколько раз название. В перерыве решил почитать об этом. В конечном счёте его глаза чуть не вылезли с орбит. Чайльд сразу же закрыл вкладки с этим. «Неудивительно, что он вечно занят…» Подумал парень, готовый пойти раскладывать новый завоз игрушек, но его остановили. Чайльд поворачивается. Его глаза округляются, начинают сиять, уголки губ лезут вверх в улыбке. Он так рад видеть Чжун Ли, что готов на него запрыгнуть, но сдерживает страстные порывы сделать это. — Не мог ли ты мне рассказать о новом завозе? Аякс кивает ему, приглашая к стеллажам, на которые уже раскладывали новые игрушки. Снова стал рассказывать о каждой, что она делает, какие функции в себе несёт и у какой из них есть гарантия. Некоторые детские побрякушки имели гарант, как любой другой гаджет. Они стояли дорого, потому что это распространённая организация, да и Китай был не особо беден в этом плане, учитывая, какие тут корпорации. Живут, не тужа. Чжун Ли не слушал особо уже, что говорил ему юноша, ведь он смотрел не на детские забавы в руках Тартальи, а на него самого. Чайльд заметил это, но держал себя в руках ровно до того момента, пока не завёл мужчину поодаль от других людей. — Господин Чжун Ли, хватит на меня так смотреть, это уже начинает смущать! — Я внимательно слушал тебя, Чайльд. Не понимаю, о чём ты. — Тогда что я рассказывал ранее? Мужчина резко замолчал, отводя медленно взгляд. Теперь ему не отвертеться, что он не слушал вовсе мальчишку, но делает старательно вид, что не услышал вопроса. — Не надо делать вид, что я ничего не задавал! — Ах? А ты что-то спрашивал? — Да Вы!.. Да ну Вас! — Скрестил руки на груди Чайльд, фыркая и отворачиваясь от него. — Очаровательный. Тарталья поворачивается к нему, вопросительно приподнимая одну бровь. Чтобы его как-то хоть когда-то назвал? Да ни в жизнь. А здесь перед ним предмет воздыхания, который напрямую говорит ему приятнейший комплимент. Чайльд понимает, что начинает неистово краснеть, совсем по-глупому, и пытается это унять в себе посредством лёгких похлопываний по щекам. — Точно очаровательный, такой милый, стоит мне что-то сказать или сделать. Уж не влюбился ли ты в меня? Чайльда как током шибануло. Он сразу же поворачивается к нему и начинает немного злиться, однако старается держать себя в руках в силу того, что на работе, а не на улице. — Вообще-то нет. С чего бы мне влюбляться в мужчину? Я ни разу не похож на течную омегу, как видите. Так что не нужно делать поспешные выводы, Вы ни капли не знаете моих чувств. Чжун Ли невозмутимо смотрел на него, кивая едва заметно и усмехаясь. — Не злись, Чайльд. Я всего лишь пошутил. Неудачно. Прошу прощения. — Прощаю. — Выдыхает Тарталья, мгновенно успокаиваясь. Что-то резко он устал. Подумал, что это ему стоило извиниться, что начал на него гнать бочку, но его мысли перебивает вопрос. — Скоро Китайский Новый Год, ты как планируешь его праздновать? — Думаю, как на своей Родине. Приготовлю что-нибудь и возьму что-нибудь алкогольное. А что? — Ничего, просто спросил. Мне интересно, как такие иностранцы, как ты, справляют. Один будешь праздновать? — Думаю, да. Разве что свяжусь с семьёй по видеосвязи. Вот и весь праздничный вечер. Радует, что в это время у меня отпуск на работе, так что подготовлюсь к зачётам. Сдам на «отлично» и можно будет получить «автомат» на экзамене! Что может не радовать, как это? А Вы? — Действительно. Я буду праздновать со своей будущей женой. Пока планы не меняются. — Ха-ха, желаю тогда провести праздничные дни в уюте и комфорте! — Благодарю, Чайльд. Что же, тогда я побежал. Не хочу отвлекать от работы. Тарталья хотел его остановить, сказать, что никак не отвлекает от работы, что он рад его видеть в любую минуту или секунду. Он не хотел никак, чтобы Чжун Ли уходил, но тот твёрдо направился к выходу, оставляя Аякса позади. Юноша протянул руку в его сторону, но поздно, когда от мужчины и след простыл. «Не уходи…» Подумал Чайльд, готовый прямо сейчас расплакаться, как маленький ребёнок, которого потеряла мама среди взрослых людей и у которого детские глазки видят их, как трёхметровых исполинов. Чувствовал себя настолько паршиво, что не знал, что и думать. «Влюблён ли я?» Спрашивал себя Чайльд, раскладывая игрушки на полки. Если так подумать, то он и вправду теряет голову рядом с ним. Но признаться самому Чжун Ли ему не хватит смелости, если только не признается ему в любви под алкогольным опьянением. А так как праздновать будет один Аякс, без никого, то вряд ли вообще выйдет в сеть, вряд ли кому-нибудь напишет, кроме своей семьи, не говоря уже о диалоге с предметом воздыхания. Весёлый расклад получился. В оставшиеся дни перед праздником Чжун Ли более не заявлялся, чтобы просто сказать: «С наступающим, Чайльд». В убитом настроении он прощается с коллегами и желает им приятно провести праздники, натянув улыбку на лицо из последних сил. Благо натягивать очередную фальшивую маску не приходилось, спокойно сходив в магазин за продуктами и по дороге захватив пару (или не пару) бутылок алкоголя, чтобы конкретно забыться и улечься спать, пропуская всё на свете. Дома по традиции принимает душ, одевается во всё домашнее и идёт на кухню готовить, ведь до праздника осталось немного. Так как Чайльд живёт один, то и готовить особо не надо много. Прибегнул к китайской кухне, что-то сготовил, чтобы не обделять китайские традиции, но и сохранить что-то русское, потому что Тарталья так захотел. Просидев и попарившись над некоторыми заготовками, юнец мог спокойно сесть на стул и выдохнуть устало. Что же, на часах уже двенадцать ночи, а Китайский Новый Год начнётся через пять часов. Можно было бы и пригубить пару глотков вина для начала. Русские традиции — провожать Старый Год. В который раз? Во второй, потому что он до этого дал себе слабину, чтобы справить традиционно свой праздник, будучи в Китае. Держа бокал вина в одной руке, а книгу по теории в другой, он стал вчитываться в текст. Но с каждым бокалом текст просто плыл, раздваивался, а потом мозг и вовсе решил отключиться и дать намёк: либо прилечь, либо пей и не нагружайся. Тарталья благополучно выбрал второе. Он уже переходит на вторую бутылку красного вина, смотря на стрелки часов, вслушиваясь в их тиканье. Разнообразие в этой цикличности придала вибрация телефона. Чайльд переводит медленно взгляд, пытается взять телефон, но из-за сбитой координации в движениях, получается лишь с третьего раза. Он будто щупал его в темноте и с закрытыми глазами, полагаясь на интуицию. А здесь при свете верхней лампы и с открытыми глазами. Аякс, ты ходячее чудо, не иначе. Взгляд еле фокусируется на сообщении. «С наступающим, Чайльд.» — Решил вспомнить обо мне? «Взаимно, господин Чжун Ли.» «Как ты поживаешь? Мне показалось, что ты чем-то расстроен.» Чайльд устало вздыхает. Пора уже разрывать это всё. Становится только хуже и хуже. В общей сложности прошло совсем не мало, но и не много времени, как они гуляли и виделись, хоть и не каждый день. Тарталья сглатывает слёзы, потому что уже не может обманывать себя, как ему нравится Чжун Ли. Он не может мешать ему и его будущей любви, а поддерживать дружеские узы становится тяжело для такого человека, как Аякс. Юноша читает его сообщение, но не отвечает. Решает отключить Интернет полностью, чтобы не поступали сообщения. Вместе с этим решает добить себя, выпив полностью две бутылки вина. А ложится Чайльд уже под взрыв фейерверков. Сознание плывёт, мальчишка ловит вертолёты, звуки эхом раздаются в его голове. Он прикрывает глаза и не замечает, как засыпает. Парень просыпается в двенадцатом часу дня. Он решил заглянуть в телефон по привычке, включив Интернет. Кто бы мог подумать, что на него сразу обрушатся несколько сообщений от одного собеседника. Еле разлепив глаза и сделав их шире для пущего эффекта, Аякс всмотрелся в каждое сообщение. «Чайльд, всё хорошо?» «Чайльд, я начинаю переживать.» «Я надеюсь, что ты не делаешь никаких глупостей после того, как узнал, как ты будешь проводить Новый Год.» «Нет, уже не смешно просто брать и отключаться от сети.» «Пропущенный звонок (5)» «Ох, как появишься в сети, обязательно отпишись.» Тарталья выдыхает протяжно, не смея даже начать набирать сообщение. Просто закрывает и решает забыть. Надо урезать общение, иначе не сможет держать себя в руках, как и чувства. И что потом? Нагружать Чжун Ли ещё больше и заставить сделать неправильный выбор? Не хотел Аякс такой исход, посему просто блокирует телефон и идёт в душ, чтобы полностью отрезвиться и выпить чаю. Чай ему не дают отпить, хотя бы пару глотков, как ему звонят в дверь. Сначала он ничего не подозревал, открывая преспокойно дверь, будто ничего не может произойти трагичного. Видит перед собой человека и сразу же захлопывает дверь. — Очень смешно, Чайльд. Так разве встречают гостей? — Я Вас знать не знаю, поэтому лучше уходите. — Что же, раз ты живой и здоровый, то мне стоит уйти. Рад был тебя видеть. Чайльд сразу же открывает дверь, нервно сглатывая. «Что же ты делаешь? Ты же хотел забыть о нём.» — Почему же ты раньше не мог открыть дверь? Оказывается, на тебя так легко влиять. — Тихо усмехнулся Чжун Ли, раздеваясь и вешая своё пальто и шарф на крючок. — Зачем Вы пришли? Я думал, Вы празднуете со своей пассией. — Она решила неожиданно уйти праздновать со своими подругами. А я решил пойти праздновать не с коллегами, а со своим другом, который неожиданно появился в моей жизни. — Это хорошо или плохо? — Если бы это было «плохо», то я вряд ли сюда пришёл бы. — Логично… На этом их разговор пока закончился. Пришлось делать чай неожиданному гостю в лице предмета воздыхания. А за сие действиями следил пристально Чжун Ли, который не сводил взгляда и сверлил спину Чайльда, которому в свою очередь стало вообще некомфортно делать горячий напиток. Настолько, что чуть не перелил воды. Недовольный этому, Аякс поворачивается. — Может, хватить сверлить меня взглядом? Это становится уже не по себе! Чжун Ли не хотел выводить его на такие эмоции, а потому, не меняясь в лице, выдавил тихое «прошу прощения», продолжая держать зрительный контакт на Чайльде. Тарталья готов ловить нервные тики, но поставил горячий чай на стол обладателю янтарных глаз, а сам взялся наконец-то за свой, который успел немного подостыть. — Господин Чжун Ли, чем займёмся? — Хм, мы можем снова куда-то сходить, а можем остаться дома и посмотреть что-нибудь в виде сериалов. Аякс роняет челюсть. Чтобы такой человек и смотрел сериалы? Да ладно? — Что ты на меня так смотришь? Да, я смотрю сериалы, если есть настроение и время. Так что? — Я хотел бы посмотреть мультфильмы. — Резко выдаёт Тарталья. — Ох… Можем и мультфильмы. — Почему-то мне захотелось посмотреть старые мультфильмы, которые навевают ностальгию о былом. — Я не против. Может, ты мне покажешь что-то, что связано с твоей Родиной? — Почему и нет? Я был бы рад посвятить Вас в некоторые мультфильмы! Пойдёмте! — Чайльд хватает свой чай и быстро убегает в другую комнату. За ним же Чжун Ли, который пытается не разлить содержимое кружки на пол. Еле приползая в комнату мальчишки, ставит на столик свою кружку, выдыхая облегчённо. Не хотел бы обгадить ему тут всё. Взгляд мужчины упал на две бутылки вина, одну из которых он взял и стал рассматривать. — Вижу, ты тут во всю развлекался. — А сегодня ждёт продолжение. Вы со мной? — С тобой, раз такая песня с моей ситуацией. — Такое впечатление, что я как запасной вариант. — Обиженно засопел юноша. — Вовсе нет. — Тут же встрепенулся Чжун Ли неожиданно для себя, — ты вовсе не запасной вариант. Я знал, что так будет с её стороны. И готов был хоть вчера прийти. — Правда? — Правда. — Не врёте? — Нет. Чайльд прищурился, словно подозревал его во лжи, но понимал, что такой, как Чжун Ли, вряд ли будет играться с мальчишкой. Смысла никакого нет, да и этот человек напрямую о чём-то говорил и говорит до сих пор. Но это было лишь на первый взгляд, может, у него ещё такие чертяги водятся? Аякс посмеялся, чтобы разрядить обстановку. Мужчина оцепенел от такого милого смеха, а внутри него будто что-то трепещет. Смешанные чувства его поглощают, но вместе с этим предпочитает давить бабочек изнутри. До самого вечера они смотрели советские мультфильмы, а Чжун Ли внимательно смотрел и иногда спрашивал те или иные моменты, хотя зачастую молча сидел и смотрел. Не думал, что такой, как Чайльд, покажет ему совсем старые мультфильмы. Однако, это лишь до вечера, а теперь они могут открывать бутылки и наливать себе, посматривая уже что-то более серьёзное. И начали они с известных фильмов про криминал, а под ночь заканчивают чем-то сопливым и романтичным. Первое и последнее только по инициативе Чайльда. На последних фильмах были такие смазливые темы, что в порыве алкоголя даже дал слабину на пару слёз. А под конец их ждала постельная сцена. Всё, конечно, чувственно и нежно, но Тарталья решил иначе, убегая в ванную комнату, оставляя непонимающего ничего Чжун Ли. Он обеспокоился поведением друга, поспешив выключить фильм и закрыть вкладку на ноутбуке. Мужчина подошёл к двери и постучался. — Чайльд? Всё в порядке? — Д-да! Пожалуйста, не беспокойтесь. Я приду в норму и выйду. Можете меня пока что оставить одного? — Тебя задела сцена секса? — Господин Чжун Ли! — Хорошо-хорошо, я жду тебя в комнате. — Спасибо. Чжун Ли покорно откланялся в комнату, не смея тревожить и отбирать личное пространство Чайльда. Не стал задумываться, чем занимается юноша, а наверняка стоило бы. Тарталья упёрся руками о раковину и смотрел в неё, а затем поднял голову, всматриваясь в своё же лицо в зеркало. Он понимал, что всё идёт ко дну. Самое страшное для него было то, что он представил буквально, как занимается сексом с Чжун Ли. Поэтому это была причина убежать, не предупредив ни о чём. Аякс выдыхает рвано, касаясь своего недоразумения в пижамных штанах. Ему нужно срочно избавиться от стояка, иначе он никогда не выйдет отсюда. «Как же грязно дрочить на того, кто давно не принадлежит тебе. Сколько это будет повторяться? Смилуйтесь уже там, Всевышние!» Тарталья готов уже заплакать от безысходности, но сглатывает подступивший комок, стягивая с какой-то неуверенностью свои штаны с бельём, чтобы оголить твёрдый орган. Он обхватывает его и водит пока что медленно, опираясь теперь о стиральную машину задом. Вскидывает вверх голову, прикрывает второй рукой рот, чтобы глушить хоть как-то подступающие из собственной гортани стоны, похожие больше на мычания. К сожалению, звукоизоляция здесь очень плохая, а потому Чайльд старается скрываться, как может. От волнения колотится сердце, что вот-вот подойдёт к двери Чжун Ли и снова переспросит его о состоянии. Благо, он ещё не подходил. Аякс облизывает два пальца, чтобы приставить к сжимающемуся колечку мышц, чтобы просто погладить и несмело надавить. Но вместе с этим это давало какой-то эффект, от которого юноша жмурился и представлял самые пикантные сцены в своей голове с участием Чжун Ли. Казалось, что от грязных фантазий готов кончить быстрее, чем от простой стимуляции. Чайльд не сдерживает рваный выдох, впоследствии которого слышится чувственный и громкий стон. Тарталья бесстыдно изливается прямо в руку, тяжело дыша и переводя дух. Обеспокоенный ещё больше мужчина снова подходит к двери и стучится. — Я слышал стоны, с тобой там точно в порядке? Может, мне вызвать скорую? Тарталья сразу же подскочил мыть руки и потом сразу же стал натягивать штаны мокрыми руками. — Нет, не нужно никакой скорой, я выхожу! — Чайльд приводит себя в порядок и выходит, сразу же встречаясь со взглядом мужчины, который выдыхал более спокойно. И вправду, ничего такого не случилось, раз мальчишка вышел оттуда в невредимом состоянии. Только стон насторожил, словно он чем-то таким занимался, но задумываться не хотел, да и не в его компетенции думать, чем занимаются люди в ванной комнате. Теперь они наслаждались тишиной и светом гирлянд, попивая крепкий алкогольный напиток. Аякс чувствует, как его начинает морить, посему не контролирует уже свои действия. Голова тяжёлым чугуном падает на плечо Чжун Ли, который заботливо придвинул к себе ближе и прижал, словно боялся, что Чайльд ненароком свалится. Но даже в таком положении юнец старался допить хотя бы то, что осталось в бокале, а затем поставить ёмкость на столешницу и расположиться удобнее на мужчине. Последний был не против, допивая остатки и вскоре поднимая мальчишку на руки. Всё-таки алкоголь несильно его брал, потому что потягивал его в отличие от рыжеволосого парня. Чжун Ли уносит его в кровать, укладывая, но его утягивают в свои объятья и просят остаться. А ведь он планировал устроиться на диване в гостиной, видимо, этот раз подождёт, раз перед ним милейшее создание просит задержаться в эту ночь в одной кровати. Чжун Ли ложится, прижимает к себе Аякса, который что-то бурчал под нос неразборчивое и жался теснее. — Ты счастлив? — Решил спросить его Чжун Ли, проверяя его на честность, ведь алкоголь развязывает речь человека. И этот случай мог быть не исключением. — Да. Очень. Особенно, когда ты пришёл ко мне. Чайльд неосознанно перешёл на «Ты», да и в целом не понимал, что болтал, а посему ему было простительно всё. Но что же касается мужчины, то и ему было до колокольни, как к нему обращался бы этот юнец. — Ты влюблён в меня? — Играет грязно Чжун Ли, пытаясь выпытать у него зачем-то ненужную (или всё-таки нужную) информацию. — Да. — Отвечает коротко Тарталья, устраивая голову на груди мужчины и урча что-то, словно тот был не человеком, а лисёнком, готовый махать довольно своим хвостом и шевелить ушами, вслушиваясь во все звуки вокруг себя. — Ты, оказывается, ещё тот врунишка. — Усмехнулся Чжун Ли, поглаживая по спине юношу. — Неть! — Воскликнул Чайльд, но тут же успокоился под поглаживаниями и вскоре засопел. Уснул. На утро Аякс ничего не мог вспомнить, что было в последние пару часов ночью. А в попытках выяснить у Чжун Ли, тот просто утвердительно говорил, что и сам был в неведении и уснул вместе с ним. В целом, так оно и было практически. Однако шестое чувство (если не пятая точка) подсказывало, что он в чём-то проговорился. Не мудрено, что Чайльд пытается не думать о самых худших последствиях после этого, но поведение мужчины было как ни в чём не бывало. Может, не всё так плохо? Они провели вместе все праздничные дни. Успели сходить и погулять по городу, обогнув хотя бы половину его за эти дни. Конечно же, Чайльд не забывал о своей учёбе и по вечерам почитывал что-то, пока уютно вбился под бок Чжун Ли, а последний был не против. Такое поведение со стороны мальчишки теплило душу и сердце, а потому также тянулся к нему, имея «наглость» приобнять его. Сердце Тартальи трепещет, когда всё нутро хочет больше, чем объятья, но нельзя. Кто бы мог подумать, что у двоих желание было одно, но что один, что другой активно делали вид, сохраняя атмосферу самых лучших друзей. Чжун Ли время от времени смотрел в экран телефона, а Чайльд при всём желании посмотреть, что там у старшего, не мог перевести взгляд, так как хотел сохранить личное пространство. Мужчина ничего и не скрывал и готов предоставить всё, кроме переписки с агентами, но там уже в секретных чатах, которые удаляются спустя двадцать четыре часа. Он был опечален тем, что про него не вспомнила его женщина, которая, видимо, ушла с концами гулять со своими подругами и тратить деньги налево и направо. Благо, не с карточки Чжун Ли, тогда это было бы сверхнаглостью. В последний праздничный день мужчина собрался уже ближе к вечеру, чтобы вернуться и подготовиться к завтрашнему рабочему дню. Пожелал удачи Чайльду на экзамене, а затем, взъерошив юношеские волосы, вышел из квартиры. А Аякс проводил его, закрыл за ним дверь на пару замков и прислушивался, как шаги эхом отдаляются и затихают, стоило Чжун Ли зайти в лифт и уехать под закрывающиеся двери и автоматического женского голоса, оповещающий этаж. Юноша уходит в зал и плюхается на диван, на котором недавно сидел его предмет воздыхания и громко вздыхает. Они провели эти дни, словно возлюбленные, не иначе, хоть и без поцелуев и молодёжных развлечений по ночам. Надеется, что когда-нибудь они повторят это. По итогу следующих пару недель Аякс сдал на отлично все экзамены и ушёл снова на работу, в которой даже умудрился встретить некоторых детей. Малыши тянулись к рыжеволосому своими крохотными ручками, будто игрушки висели на нём, а не блестели на прилавках, которые обычно притягивали детей. Всё оказалось наоборот. Покупатели извинялись за это, но ничего не могли поделать, а Чайльд лишь отмахивался и спокойно брал детей на руки. Ситуация не могла умилять каждого, ведь даже с небольшим грузом консультант рассказывал им всё и даже давал детям попробовать подержать. Но когда они пытались засунуть себе в рот, то он ловко отбирал и ласково говорил, что нельзя, что это «кака». За милейшей картиной издалека наблюдала пара янтарных глаз. На лице играла мягкая улыбка, пока сердце как-то волнительно трепетало в грудной клетке. Чайльд вовремя обращает внимание, так как чувствовал на себе взгляд. Юноша быстро отпускает покупателей и провожает до кассы, а затем подходит к мужчине, улыбаясь ему тепло. — Я так рад Вас видеть. Как дела на работе? — Я тоже рад видеть тебя, Чайльд. На работе всё пучком, так что можешь не переживать. — В целом, я не сомневался в Вашем успехе. — Что же, я просто хотел тебя увидеть. — Просто увидеть? Это уже зависимость. Так и скажите, что надышаться мною не можете. — Не могу. — Что? — Не могу не смотреть на то, как ты возишься с маленькими детьми. — А… — Протягивает гласную Аякс, делая вид, что всё правильно понял. — В общем, я рад, что у тебя всё хорошо. Мне нужно уходить по делам. — Хорошо! Удачного и приятного вечера, господин Чжун Ли! Не мудрено, что оба они иногда перекидывались сообщениями, самыми безобидными. Иногда делились видео или фото каких-нибудь милейших животных. Время от времени Чайльд мог скинуть интересные статьи или какие-нибудь смешные записи с не менее забавными картинками, пробивающий на смешок. Чжун Ли был всегда рад его сообщениям и старался по возможности отвечать, хотя на собеседовании и совещании порой не получалось, хоть и телефон временами вибрировал. А стоило проверить, так и сообщения могли быть вовсе не от него, а от других людей.

***

Время позднее. Глубокая ночь. Чайльд, обнимая большую мягкую подушку, спал и видел десятый сон, как телефон стал вибрировать, оповещая, что пришло сообщение, а затем полноценный звонок. Последнее заставило юношу проснуться и слепо потянуться за телефоном. Кое-как разлепляет глаза и принимает вызов, не особо вчитываясь, кто звонит. — Алло? — Чайльд, сможешь прийти в «ХХХ»? — Но это же бар… Зачем нам сейчас встречаться? — Ты мне нужен, Чайльд. Аякс сразу проснулся, а звонок уже сброшен. Его насторожило, что его приглашают на ночь глядя в какой-то бар для алкоголиков заядлых, а теперь говорят, что в нём нуждаются. Он уже подумал о том, что что-то произошло намного серьёзнее, например, проблемы на работе. Чайльд одевается очень быстро и кое-как приводит себя в порядок. Судя по карте в телефоне, то это не так уж и далеко. Тарталья быстро добежал до пункта назначения и заходит настолько резко, что все оборачиваются в испуге и в неожиданности. Аякс пытается пройти мимо заинтересованных взглядов на себе, выискивая нужного ему человека, но тот был намного ближе — на барном стульчике, попивая виски со льдом. Юноша садится тихо-тихо рядом и притронулся к его плечу. На него сразу же нападают и крепко обнимают. — Прости, мне не стоило тебя поднимать. — Всё в порядке, господин Чжун Ли. Что случилось у Вас? — Угадаешь? — Мм… Что-то с работой? — Нет. — Вы банкрот? — Нет… — Что-то случилось с Вашей любовью? — Бинго, Чайльд. Не то, что я опечален её уходом… — На тот свет? — Да нет же. Почему ты подумал, что она умерла? — Иначе Вы бы так не пили… — Нет, дело было в другом. — Чжун Ли наклоняет из стороны в сторону стакан, гоняя жидкость по стенкам и внимательно наблюдая за ней, — я подозревал, что я ей не нужен более. Сказала, что не привлекаю её в постели. — Э-э… У Вас не встаёт? — Что же так трагично? Всё с этим нормально. Имелось в виду, что как мужчина я её не привлекал. Понимаешь, о чём я? — Да. — Она это поняла окончательно на тех самых праздниках, когда ушла к подругам. Со зла мне заявила, что спала со своими подругами и им было очень даже хорошо. Намного лучше, чем со мной. — Но Вы же планировали детей? — Как оказалось, детей хотел я один, а она же делала вид, что хотела, чтобы поначалу не расстраивать меня. Я постоянно думал, почему она не может забеременеть от меня, ведь результаты об её фертильности просто наилучшие. «Хоть десять детей родит», — так сказал мне гинеколог. Она всё это время пила противозачаточные по несколько таблеток, чтобы наверняка. Учитывая, что мы не часто занимались сексом, то делай выводы. — Вот она скотина! — Восклицает Аякс, чем снова пугает посетителей, ведь все прилично в тишине выпивают. Мальчишка на это не обращает внимания и утешает мужчину перед собой. — Она не заслуживает Вашего внимания вообще! А потом, когда она поймёт, что Вы были для неё всем, она обязательно приползёт. «А лучше бы её грузовик переехал, чтобы не смела возвращаться.» — Я немного устал. Могу ли я переночевать у тебя? На одну ночь, а потом я не потревожу тебя. «Да хоть на всю жизнь оставайся!» — Конечно! Поздно в такое время, да и я рядом живу. «Совпадение ли?» Чайльд поддерживал его и пытался тащить его практически на себе, пыхтя. Ноги Чжун Ли заплетались и были ватными, чтобы стоять ровно, как оловянный солдатик. Кое-как завалившись в подъезд, дотащил до лифта, а после — в свою квартиру. Помог ему разуться, раздеться, а затем, попыхтев ещё пару минут, подтащил к своей кровати, завалив тяжёлого мужчину. Вытерев пот со лба и выдохнув облегчённо, Аякс и сам пошёл раздеваться. Искупаются оба утром, уже не было никаких сил абсолютно. Тарталья на ощупь в темноте стал с него снимать всю одежду. Для удобства и вовсе на него уселся, потому что пальцы у самого путались в непонятных застёжках на его одежде. Старательно пытался разобраться, из-за чего постоянно елозил на нём и ругался на русском шёпотом, но очень возмутительно. Чжун Ли посмеялся тихо, сразу хватая за ягодицы и переворачиваясь рывком, и подмял под себя ничего не понимающего парня. Мужчина провёл носом опасно по его шее и вдохнул полной грудью. — Почему же ты не пахнешь? Аякс молчит, мелко дрожа под ним и понимая, как глупо краснеет на этот жест. Сердце стало биться чаще, волнительно, выбивая из лёгких последний воздух, когда Чжун Ли проводит широко языком по чувствительной шее. Из уст срывается чувственный юношеский стон. — Чудесно. Выдыхает с восхищением мужчина, хватая мягко за подбородок и впиваясь в чужие уста. Тарталья никак не сопротивляется, когда надо было, ведь кое-кто под алкогольным опьянением совершает преступление. Но что же это за изнасилование, когда жертва готова сама отдаться и раздвинуть как можно шире ноги, если не прогнуться как можно гибче. Аякс с удовольствием целует, терзая чужие уста и сплетая с жаром языки, пока в промежность упираются. Руки Чжун Ли покоятся на юношеских бёдрах, которыми приподнимает его и водит по своему бугорку, выпирающий в штанах. Чайльд разрывает поцелуй и охает, весь сжимаясь от предвкушения. А там уже и одежда спокойно снималась и откидывалась в сторону на пол. Руки мужчины блуждали по худому и подтянутому телу Аякса, который выгибался и извивался, как змея, тихо-тихо и тонко выстанывая имя. Кажется, что юнец уже опьянел от вкуса алкоголя, который гулял на языке Чжун Ли, и спокойно поддавался на всё, периодически целуя в губы и прижимаясь к нему. Обладатель янтарных глаз облизал сразу два пальца и приставил один средний к сжимающемуся колечку мышц, а затем плавно вошёл в нутро. Ожидаемо, что даже так его не хотят пускать дальше, но Чжун Ли лишь усмехается, проталкивая сразу второй. Чайльд громко стонет, впиваясь короткими ноготками в плечи. — Потерпи. Шепчет на ушко Чжун Ли, пытаясь как можно медленно двигать пальцами. Аякс кивает ему, жмурясь и пытаясь как-то расслабиться, чтобы ему было легче толкать пальцы как можно глубже. Учитывая, что он убил в себе омежью сущность, то и смазка была очень даже скудной, которая никак не хотела выделяться и облегчить задачу. Мужчина отчаянно водил носом по шее Тартальи и пытался что-то вынюхать. И в этот момент юноша пожалел, что вообще давил в себе свою природную принадлежность. Тем не менее, Чжун Ли продолжал двигать пальцами быстрее и более плавно, вскоре добавляя и третий палец. Аякса всего трясёт, пока с губ роняет то громкие, то протяжные стоны, а то и вовсе тихий скулёж. Ему до безумия нравится это всё, что сам стал насаживаться на пальцы, вздрагивая от чувствительной точки внутри. Голос сразу же поменялся на более удовлетворительный и сладкий. Чжун Ли понял, что нашёл нужное место, в которое стал вбиваться как можно чаще, нажимая назойливо. — Хватит, прошу! — Скулил Аякс, закатывая глаза от одной стимуляции, но мужчина не прекращал до тех самых пор, пока юнец не излился себе на живот с громким вскриком. И теперь весь обмякший и не менее желанный Тарталья лежал под самодовольным Чжун Ли. — Хороший мальчик. — Прошептал горячо на ушко Чайльду, прежде чем его перевернуть на живот и приподнять его бёдра. Ухватившись за упругие ягодицы, подушками больших пальцев потянул в обе стороны, рассматривая сжимающееся анальное отверстие. Аякс мелко дрожал во всём теле после наступившего оргазма, подминая под себя подушку и сминая в своих руках. Он дёргается, округляя глаза и виляя бёдрами, дабы прекратили грязные махинации. Мужчина крепко удерживал за бёдра, не позволяя тому сильно дёргаться. — Не надо там, это слишком грязно! Чжун Ли не слушал его, продолжая вылизывать и входить своим языком в него, от чего мальчишка сжимался и пытался увильнуть от этого. Мужчина улавливает привкус чего-то сладкого, который хотелось опробовать ещё и ещё, и это было чем-то уже неосознанным. Пальцы впиваются сильнее, и казалось Чайльду, что синяки обязательно останутся на его бёдрах. Юнец что-то мычал уже в подушку, не в силах сопротивляться грязному приёму, который заканчивается на облегчение Тарталье. Влажные поцелуи приходятся на каждую ягодицу, идущие дорожкой вверх ровно по позвоночнику, и заканчивает несколькими горячими поцелуями в изгиб шеи и плеча. — Чайльд, ты невыносимо сладкий. Ты что-то скрываешь? — Тихо спрашивает Чжун Ли, водя носом по уязвимой шее и пытаясь снова вынюхать отчаянно запах. — Ничего я не скрываю… — Также тихо отвечает ему юноша, зарываясь носом от смущения в подушку. Мужчина неоднозначно ухмыляется, рывком притягивая его бёдра и приставляя головку ко входу. На чувствительную шею Аякса обрушиваются яростные порывы в виде мокрых поцелуев с горячим языком, пока Чжун Ли входил в юношеское тело. Чайльд не знал, что делать: вскрикивать от боли или стонать да мычать от удовольствия. Двоякое чувство заставляло юнца судорожно выдыхать и скулить под альфой, который в оставшиеся пару сантиметров входит рывком. Из глотки Тартальи срывается вскрик. Он сжимается и пытается как-то отстранить от себя, но его тут же успокаивают, целуют в губы и гладят бока. Аякс ведётся настолько быстро, что тупая боль теперь становится фоном. Чжун Ли так искусно справлялся со своей задачей, что Чайльд таял в его руках и сам выпячивал зад, чтобы наконец-то двигались. Но мужчина ждёт ещё немного, с лаской одаривая ещё несколькими мажущими касаниями губ по его щеке, губам, шее и плечам, прежде чем вслед пойдут первые толчки. На каждый из них Аякс охал, мычал и заглушал свои стоны в подушку. Чжун Ли это никак не нравится, а потому терпеливо ждёт, когда тот сам уберёт её из-под себя, иначе он сделает за него. Но как бы не хотел, Тарталья вцепился в мягкую опору для себя и никак не хотел её убирать. Мужчина утробно зарычал прямо на ухо, словно без слов предупредил его об этом, но тот ни в какую. Чжун Ли выходит из него практически полностью, а затем одним резким, но более глубоким толчком входит в него, заставляя Аякса не то, что сжаться сильнее, но и выгнуться сильнее в спине и очень громко застонать. Сработало. Мужчина решил немного так поиграться, дабы под ним юнец не расслаблялся. Сначала это были плавные движения бёдер, затем они сменялись на более короткие и быстрые, а после — размеренные, медленные и глубокие. От такого контраста внутри Тарталья не знал, куда себя деть уже, в который раз в голове отмечая, что Чжун Ли — самый лучший любовник, хоть и самый первый. И всё же мужчине всё равно не нравится, что мальчишка не хочет откидывать подушку куда-то далеко, а посему делает за него сам. Быстрым и ловким рывком он сдирает из-под него злосчастный мягкий и такой мешающий предмет и откидывает в сторону. Из-за отсутствия опоры под собой, Чайльд прогибается ещё сильнее. — Прости, Чайльд, но так надо. Чжун Ли утешающе целует его в раковинку уха, продолжая толкаться и экспериментировать с углами проникновения. И это получается с третьего раза, когда Аякс вздрогнул и сладко застонал под ним. Альфа довольно заулыбался, опираясь руками по обе стороны от юношеского тела, и стал методично вбиваться в податливое нутро. С уст Чайльда то и дело, что срываются самые мелодичные стоны, которые никак нельзя приглушить, чтобы стать тише. — Я больше не могу, мне там слишком приятно..! — Скулит жалобно Аякс, но явно от нарастающего наслаждения. Он закатывает глаза, прикусывает нижнюю губу и жмурится так сильно, что весь содрогается крупно и кончает на простыни под собой с протяжным стоном. — Очаровательно. — Выдаёт на выдохе Чжун Ли и хватает за локти, чтобы приподнять корпус Тартальи, ведь сам он ещё не закончил. Внизу, где-то ниже пупка мальчишки стягивается в тугой узел и начинает мучительно тянуть, а мужчина не останавливается, доводя Чайльда до сладостной эйфории. И как только доводил до очередной кульминации рыжеволосого юнца, то мог менять позу или пока оставаться в этой, что и сделал в этот раз, доводя и себя до бурной эякуляции внутрь. К сожалению, Чжун Ли был слишком ненасытен и это было не то, что в новинку, а больше неожиданно. Он упивался Аяксом, сжимая его бока до покраснений и рыча на ушко. Тарталья лежит на спине, его ноги запрокинуты за спину Чжун Ли, а последний всё любовал его и вжимал в кровать, не беспокоясь о царапинах на спине, которые с любовью оставлял юноша. Аякс уже под ним всхлипывал от ярких, шествующих друг за другом, экстазов, без устали накатывающих с новой волной. Казалось, уже нечем изливаться, но для Чжун Ли найдётся всё вплоть до струйного оргазма. Для Чайльда это был целый конфуз, за который становилось стыдно в геометрической прогрессии, а для мужчины это было нечто новое и интересное. — Прекрасно. Ты слишком прекрасный, Чайльд. Никогда не видел, что кто-то помочится от удовольствия. — Проговаривал вполголоса с нотками восторга Чжун Ли, — хочу ещё. — В более требовательном тоне сказал он, нещадно вбиваясь под тем же углом, под которым довёл мальчишку до такого состояния. Аякс чуть ли не пищит, но попытки отстраниться тщетны, если тело перестаёт его слушаться, отдаваясь целиком альфе. Долго ему не пришлось ждать, как комнату заполонили крики, переходящие в громкие стоны и скулёж, когда Чжун Ли наслаждался этим и позволял себе заполнять мальчишку до краёв в который раз. Чайльд льнёт ближе к нему, обнимая крепко и кутаясь в одеяло вместе с мужчиной. Веки тяжелели, а сам юнец проваливался в сон, несмотря на некоторый дискомфорт между ягодицами. Чжун Ли перебирал рыжие пряди, поглаживая и ласково целуя в макушку, и сам потихоньку засыпал с чувством удовлетворения. На утро мужчина слепо шарил рукой по кровати, так как сквозь дрёму не ощущал тёплое и мягкое тело рядом. Разлепив глаза, он вслушался в шум воды. Чжун Ли медленно встаёт и садится на край кровати, проматывая в своей голове следы прошлой ночи. Усмехается и встаёт, выгибаясь и разминаясь, а после снова оглядывает комнату. У мужчины возникла мысль, которую должна замучить совесть, но ему очень надо порыться в личных вещах Аякса. Сначала открывает шкафы, оглядывает и переходит к тумбочкам. Делал он всё быстро, методично и осторожно, чтобы потом сложить всё, как было. Затем дело переходит на комод. Отодвинув один из ящиков, начинает приподнимать вещи и находит подозрительный пакетик, в котором сложены кусочками бумага. Повертев и заприметив часть фразы «..мотр на принадл..», сразу задвинул шкафчик и нашёл свои брюки, в которые спешно спрятал маленький пакетик вместе с содержимым. Дверь в это время открывается, а Чжун Ли повернулся к нему, как ни в чём не бывало и с улыбкой на лице. — Доброе утро, Чайльд. Аякс берёт полотенце со своих плеч и сразу кидает в лицо мужчины, тотчас отворачиваясь от него. — Идите в душ и оденьтесь наконец-то! Чжун Ли подходит вплотную к нему и обнимает, оглядывая бегло плечи, шею и грудь на наличие багровых пятен и небольших укусов. Касается губами нежной кожи ближе к изгибу плеча, вызывая томный вздох со стороны Тартальи, который неосознанно прижимается спиной к мужской груди. Однако сознание Аякса делает «щёлк» и он тут же отстраняется. Мужчина не противится этому, а затем, несильно шлёпнув по заднице юношу, быстро скрылся за дверью. Пока Чжун Ли купался, Чайльд крутился на кухне, разогревая суп, который приготовил на днях. Как раз и доедят. Вместе с этим достаёт ещё пару больших мисок, чтобы есть вприкуску. Нужно сытно накормить, чтобы мужчина оставил о нём хорошие впечатления, так как после того случая, когда он проспал, было неловко до ужаса. Активно исправляя ситуацию, Чайльд не заметил, как мужчина тихо подошёл, но его выдал звук выдвигающегося стула. Аякс чуть не вылил на себя горячее содержимое из кружек. — Ты что так пугаешься? — Вы слишком тихо ходите! — Я прогремел два раза дверью и шёл сюда нормальными шагами. — Невозмутимо парировал возмущение Тартальи Чжун Ли, ухмыляясь. Чайльд не знал, что сказать, то и дело постоянно открывая рот и не выдавая звука. В конечном итоге лишь фыркнул и поставил кружки с чаем на стол. Далее между ними была лишь тишина, только были слышны звуки кухонной утвари друг об друга и пение птиц за окном. Тарталья смотрел куда-то перед собой, а Чжун Ли — на него. — И долго на меня смотреть будете? — Может, тебе стоит перейти на «Ты»? — Если мы занялись сексом, это не означает, что я могу обращаться на «Ты». — Ох, зато сразу формальности опустил, когда прогибался подо мной. Аякс заливается румянцем, но тут же выдаёт ответ. — Вот как попросите руку и сердце, тогда и буду обращаться на «Ты». — Хорошо. — Что? — Что? — Вы не похожи на того человека, который скорбит после расставания. — Подозрительно сощурившись, подметил Тарталья. — Погода прекрасная. — Устремляет свой янтарный взгляд Чжун Ли в окно, складывая руки на груди. — Эй, нечестно переводить тему!

***

У себя дома Чжун Ли достал из кармана пакетик и открыл его. Достав содержимое, расставил кусочки и стал собирать их, как паззл. Благо лист умещался в один альбомный, и собрать было проще простого. Последний кусочек решал всё: перевернув его, он вставил в сложенный паззл и округлил глаза. «Омега.» Из выдвижного шкафчика достаёт скотч и ножницы, чтобы воедино аккуратно склеить и предъявить это потом Чайльду. Почему-то внутри мужчины кипело оживлённо чувство, что нужно решать этот вопрос как можно скорее, ведь не зря он уловил сладкие нотки еле выделяющейся смазки ещё тогда. И на ум сразу приходят подавители, которые наверняка употреблял несносный мальчишка, решивший уничтожить в себе сущность омеги. Чего он боится? И ради всего этого Чжун Ли готов отменить несколько встреч в тот день, чтобы намеренно встретиться с Аяксом, который наверняка будет дома. Нехитрая арифметика всё решает, даже если была бы замена. Учитывая, что в той точке работает достаточно людей и все хотят получать хорошие деньги, то пропускать рабочий день как-то не хочется уже автоматически. Мужчина приезжает к нему, нажимает на кнопку звонка, а затем слышит торопливые шаги. Чайльд открывает ему и улыбается так лучезарно, что Чжун Ли готов был забыть о разговоре и просто зацеловать такую красоту перед собой, но сдерживается. — Я так рад Вас видеть! Почему Вы заявляетесь средь бела дня, не предупреждая? — Спрашивает юноша, ставя электрический чайник и подготавливая пару чашек. — Хотел тебя увидеть и поговорить о кое-какой вещи. — Решили предложить руку и сердце? — Было близко, но нет. — Отшутился Чжун Ли, и это заставило мальчишку слегка смутиться. — Тогда о чём же? — Спросил Тарталья, закидывая пакетики чая в кружки и насыпая нужное количество сахара в каждую. — О твоей принадлежности. Чайльд резко останавливается в движениях, а затем, понимая, что дело пахнет жаренным, то старался на полном серьёзе обмануть его. — Ничего не меняется, господин Чжун Ли. Я всего лишь бета. — Я уловил сладковатый привкус на своём языке. — Вам показалось. Или я просто хорошо купаюсь. — Не обманывай, запах геля сильно отличается. — Откуда Вам знать? Может, я мою свою задницу чем-то другим? — Когда я у тебя жил в те праздники, то хорошо изучил твой гардероб в ванной комнате. Ничего из того, что у тебя есть, не напоминает этот приятный вкус. Хотя он был еле уловим. — Но потом Вы уехали… И всё ведь могло поменяться! — Чайльд, когда я утром искупался после жаркой ночи с тобой, то ничего не поменялось. «Какой наблюдательный…» — Вы сходите с ума, господин Чжун Ли. Закроем тему. — Дождавшись, когда чайник вскипит и автоматически выключится, Тарталья потянулся к нему. — Аякс. Парень замирает с вытянутой рукой к электрочайнику. — Вы меня называете именем своего нового любовника? Почему тогда чаю не выпить у него? Зачем ко мне пришли? — Аякс, сядь. — Пристально глядя тому в затылок, серьёзным тоном и низким тембром приказывает Чжун Ли. Чайльд сглатывает, понимая, что непроизвольно подчиняется и садится напротив него. — Хороший мальчик. А теперь потрудись объяснить это. — Чжун Ли достаёт из внутреннего кармана пиджака аккуратно сложенную бумажку, склеенную вдоль и поперёк. Разворачивает и переворачивает читаемыми буквами к нему. Тарталья тихо зарычал, потому что это возмутительно ковыряться в личных вещах. — Зачем Вы рылись в моих вещах? — Отвечай. — Сверкнул недобро золотом глаз мужчина, складывая руки на груди. Чайльд сжимает руки в кулаки и пытается совладать с собой. Учитывая, что он пытался быть сильным, отказавшись от своей принадлежности, то ему пока что не составляет труда сопротивляться. — Это Вам бы стоило ответить, зачем Вы роетесь в чужих вещах. Чжун Ли молчал, пристально глядя и слегка хмурясь. А в комнате становилось душнее и душнее. Чайльд чувствовал это невидимое давление со всех сторон, а пот каплей предательски стекал со лба. Противостоит до последнего, пока не стал тихо рычать, показывая свои клыки, но мужчина не реагирует, потому что нисколько не страшно. — Я вижу, как ты реагируешь. Беты чувствуют себя больше подавленно или не чувствуют вовсе, а ты скалишься и готов подчиниться. Даже если с боем. Может, ты удосужишься мне всё объяснить? Тарталья впился ногтями в свои колени. В который раз убеждаясь, что Чжун Ли слишком наблюдательный и внимательный, то скрыть от него тайну в любом случае не получиться. А выгнать его из квартиры — тем более, учитывая физические силы. А кто-то ещё параллельно этому феромонами задавит. Чайльд сдаётся. — Да, я омега. Я не хотел принимать это, потому что считал позорным быть слабым, к которому бы относились, как к ходячему инкубатору. Я, как и все другие, подвергался бы неоднократному насилию, а также неконтролируемому поведению быть кем-то оприходованным. Не хотел этого всем сердцем. Мысли об этом лишь ужасали. А теперь попрошу покинуть мою квартиру. — Ты же понимаешь, что я никуда не уйду. — Оставьте меня. — Чайльд встаёт и задерживается в проёме двери, как бы намекая ему, что ему стоит уйти, — уходите. Чжун Ли встаёт молча и обнимает со спины юношу, который даже не сопротивлялся ничему. Что может быть хуже, когда теперь его могут воспринимать как нечто слабое и неспособное на что-то такое, что по силам якобы только альфам? Тарталью распирало изнутри, но в то же время бушующий океан внутри него утихал до состояния штиля. Разность непонятных ощущений от крайности до крайности доводит до одиноких слёз, стекающих по щекам Чайльда. — Аякс, посмотри на меня. — Чжун Ли аккуратно поворачивает к себе лицо за подбородок, — тебе нужно принять себя. — Не хочу… — Хочешь, просто ты питаешь себя дурными стереотипами и худшими последствиями. Поверь мне, я не стану относиться к тебе, как ты думаешь. Я очень даже рад, что ты омега. — Шепчет у губ Тартальи Чжун Ли, а затем разворачивает к себе и невесомо касается чужих уст. — Вы же меня не бросите? — Нет. Ты не представляешь, как я рад питать себя тёплыми мыслями о тебе. Стоит просто вспомнить твою улыбку, как мне становится так легко. Поверь мне. — Но мы толком могли не видеться. — Любовь с первого взгляда. Только даже мне понадобилось время понять. — Смеётся мужчина, чтобы и подбодрить, и смутить мальчишку, который во всю прятал своё лицо в чужом плече. — А как же Ваша любовь? Вы не могли влюбиться в меня и любить её. — Считай, наши отношения навязали. Достаточно тебе знать того, что мы толком и не любили друг друга. Мы ведём себя, как деловые партнёры. Вот и всё. — Выдыхает Чжун Ли, явно не горя желанием что-либо вспоминать. Он хотел детей, но осознал уже потом, что они бы точно росли в неполноценной семье рано или поздно, или в той семье, в которой недостаточно купают в любви. — Ты правда прекрасен, Аякс. — Тихо шепчет мужчина, чтобы наконец-то вернуться к их идиллии и позабыть о прошлом, иначе всё напрочь испортится. — Не называйте меня так часто по имени, это слишком смущает! — Аякс? — Мягко улыбается Чжун Ли, — Аякс… Аякс… Аякс… — Шептал прямо на ухо Чайльду, который начинал краснеть до кончиков ушей, готовый запищать. Чжун Ли отстраняет от себя за юношеские плечи, чтобы посмотреть в его глаза, и хочет снова произнести его имя, но не дают, притянув рывком к себе за галстук и поцеловав в губы. Мужчина был приятно удивлён, но прижал к себе за талию, целуя в ответ и с жаром сминая уста в поцелуе. Никто из них не хотел бы так быстро отстраняться. Чжун Ли подхватил его под бёдра и слепо дошёл до кухонного стола, сажая Аякса на край. Тарталья сам подставляет шею под жаркие поцелуи возлюбленного, готовый сорвать на нём и пиджак, и белую рубашку вместе с галстуком. Даже если придётся сорвать все пуговицы в ряд. Чжун Ли пытается держаться, чтобы не испугать Чайльда, но тот сам тянется за новым поцелуем, в котором они вновь и вновь сплетают языки. Мальчишка доиграется, а мужчина уже готов разложить его на столе, но с какой каменной волей держится… Он и прекращает первый, решив, что Чайльд немного подождёт другого момента. — Это, конечно, слишком очаровательно, но для начала скажи, где все твои подавители. Мы будем выкидывать их в мусорное ведро. Чайльд обиженно стонет, но и сам прекрасно понимает, что нужно правда остановиться, иначе они могут сломать стол под своими любовными утехами. Раз истина всем ясна, то Аякс слезает со стола и открывает один ящик, из которого выглядывала небольшая банка таблеток с подавителем. Чжун Ли выбрасывает её, а после и сам начал обыскивать всё. Мало ли, мальчишка может снова утаить или спрятать хотя бы пластинку. Мужчина долго не церемонился и стал выбрасывать все медикаменты, которые видел, в том числе простые жаропонижающие, болеутоляющие… Активированный уголь постигла та же участь. Чайльд тихо смеялся. Ему стало забавно от такой реакции. «Что ж, видимо, придётся ради господина Чжун Ли принять себя.» Окончательно выбросив все медикаменты, которые он нашёл в квартире Аякса, завязывает пакет и оставляет у входа. Выйдет и выбросит, ничего сверхъестественного. — Аякс, ты не против составить мне компанию сегодня за вечерним ужином? — Спрашивает его Чжун Ли, поправляя на себе шарф и накидывая пальто. Чайльд посмотрел на него, а затем закивал довольно, а по сияющему взгляду было понятно, что тот всеми руками «за». Мужчина на прощание целует юношу в губы и выходит из квартиры. На мгновение мальчишка почувствовал накатывающее счастье, которое приятно заполняло изнутри. Чайльд не спешил думать о том, что ему может быть плохо во время первой течки, если она появится, и не спешил задумываться наперёд, а что, если его когда-то бросят? Омежью принадлежность не уберёшь так сразу, ведь так? Аякс ему верит, всем сердцем и нутром тянется к этому мужчине, который, в свою очередь, тянется в ответ к своему любимому солнцу. Рыжеволосый юноша проходит вглубь квартиры и садится на диван, сразу хватая подушку и обнимая её. Завалился и стал визжать прямо в мягкий предмет, заметно краснея до кончиков ушей. Тарталья мог показаться слишком нежным человеком, но на самом деле на него так влияет Чжун Ли. К вечеру Чайльд был при параде. Ближе к этому времени ему написал Чжун Ли о месте их встречи. И Тарталья стал уже задумываться, что он специально подбирает те места, куда проще добраться от квартиры почти любой маршруткой или на такси за минимальную цену. Юноша выскакивает из дома, пока сердце трепещет настолько сильно, что за спиной могут появиться крылья любви. Он так спешил к Чжун Ли, что сам не заметил, как оказался на месте. Аякс торопливо входит внутрь и оглядывается. На него обращает внимание каждый: кто-то успел облизнуться, кто-то подмигнул рыжеволосому юнцу, а кто-то просто отвернулся, окинув мимолётным взглядом. Тем не менее, Тарталья находит мужчину и садится напротив него, улыбаясь счастливо. Чжун Ли сидел со скучающим взглядом, устремляя взор янтарных глаз в книгу. Стоило поднять взгляд на свою любовь, как тот сразу поменялся в лице и отодвинул чтиво в сторону, закрыв её. — Я рад видеть тебя, Аякс. — Меня так никто не называл, кроме родителей. Немного непривычно и дико смущает, господин Чжун Ли! — Давай без формальностей, а иначе мне уже неловко станет. — Посмеялся мужчина, посматривая время от времени на каждого официанта, — я тут уже успел заказать еды, так что, считай, ты пришёл к горяченькому. — А Вы… Кхм, а ты меня долго здесь ждёшь? — Полчаса, но я читал, а потому не заметил, как пролетело время. Тебе не о чем беспокоиться. Я специально приехал раньше, чтобы сделать заказ. Ты наверняка голодный? — Хм, я немного перекусил перед выходом, но пока дождусь, то буду готов съесть хоть целого слона! — Хах, а лицо у тебя не треснет? — Нет! И буквально через пять минут приносят первые блюда, которые заказал Чжун Ли. Чайльд смотрит на каждое, невольно облизываясь, потому что исходящий вкусный аромат был превосходен и уже раздражал желудок. Оба наслаждались вкуснейшей едой, ведь не даром Чжун Ли пригласил юнца в дорогой пятизвёздочный ресторан. Здесь приятный персонал, отличные повара и здесь всегда тепло, чисто и уютно. Администрация здесь вежливая и выслушивает жалобы, если они есть, а также прислушивается к предложениям и делает в силу возможности реализации той или иной идеи. Под конец, когда доставляли весь заказ, то убирали пустые тарелки, а за место них ставили другие, доверху наполненные изысканным съестным. И завершающим вечером в ресторане послужила бутылочка вина, которую оба разделили и просто молча проводили за столом, влюблённо друг на друга смотря. Чжун Ли не брал сильный градус, зато по Аяксу было видно, как тот пытается не закрыть глаза полностью, а его щёки горели красным. Спаивать Тарталью не входило в его планы, но тот и не был против повиснуть на шее мужчины и мурчать что-то под нос. Но чтобы вечер точно был с прекрасным концом, то Чжун Ли увозит его в дорогой отель, берёт ключи от комнаты и ведёт туда еле перебирающего ногами Чайльда. Ситуация повторяется, как в тот раз, но теперь пьяный здесь далеко не он, а Аякс, который разлёгся на мягком ложе весь беспомощный, открытый для всего. Чжун Ли раздевает его полностью, оставляя совсем нагим, который еле поднимает конечности, не говоря уже о голове, которая болталась бы болванкой. Мужчина раздевается и сам, льнёт к горячему телу под собой, целуя в губы. Аякс не сопротивляется, с охотой отвечает, зарываясь в тёмные волосы пятернёй и сжимая у корней. Ноги сразу обхватывают чужие бёдра, прижимая к себе теснее. Чжун Ли разрывает в поцелуй, рычит в изгиб шеи, дыша рвано. В мыслях крутится то, чего не хотелось делать, а именно войти одним толчком до упора, заставляя Чайльда кричать. Он давит в себе желание изо всех сил, но показательно впился в бёдра мальчишки с нечеловеческой силой. Будто вот-вот сейчас тазовые кости треснут. Чайльд вскрикнул, Чжун Ли резко убавляет свою силу, целуя жарко его шею, чтобы извиниться за содеянное. — А ты тот ещё садист. — Усмехается Аякс, отстраняя от себя на несколько секунд, а затем переворачивается, поднимая бёдра и выпячивая задницу, — ты же хочешь поскорее пристроиться и заполнить меня? Так почему медлишь? Чжун Ли усмехается сам, понимая, с кем связался. И ведь говорит Чайльд, не движимой течкой. Подействовал ли так алкоголь или перед ним находится настоящий хитрый лис, который любит дразнить мужчину и дразниться сам. Альфа достаёт из прикроватной тумбы смазку, откупоривает крышку и выдавливает торопливо ровно по расселине. Аякс охает от приятной прохлады, растекающаяся вязко по промежности, и виляет бёдрами в ожидании. Чжун Ли хорошо смазывает и свой член, мажет ладонью по промежности Тартальи и раздвигает ладонями ягодицы парня, вглядываясь в зияющее отверстие. — Готовил себя перед выходом? — Я просто не выдержал… — Признаётся Тарталья, зарываясь носом в подушку и слегка покрываясь румянцем. Чжун Ли подушечками пальцем нажимает на поясницу, дабы тот сильнее прогнулся под ним. Водит неторопливо по перианальной области, затем проталкивает головку внутрь. Схватив за бёдра, рывком потянул на себя, срывая с уст Чайльда громкий стон. Мужчина упивается этим, повторяя рваные толчки раз за разом и ощущая, как мальчишка под ним сжимается очень сильно, тем не менее послушно насаживается до упора. — Моя задница сейчас треснет! — Восклицает Тарталья, жмурясь и приподнимая свой корпус, но на это действие Чжун Ли вдавливает его лицом в подушку, хищно сверкнув глазами. — Очаровательно, Аякс, ты сжимаешься ещё сильнее. Могу ли я предполагать, что ты кончишь спустя две минуты? А мы ведь только начали. — Тихо прошептал на ухо Чайльду Чжун Ли, ничуть не прекращая движение внутри него. И, навалившись всем корпусом на мальчишку, поменял угол проникновения, с первого же толчка доводя Тарталью до первого оргазма. Юноша громко и протяжно стонет вперемешку со скулежом, изливаясь под собой и не ожидая такого вовсе. Ему на миг становится стыдно, что так получилось внезапно испачкать под собой простыни. Но его успокаивают, шепча низким тембром на ушко, что всё прекрасно и не стоит стыдиться этого. И Аякс кивает ему, пытаясь унять мелкую дрожь в теле и прийти в себя, потому что, как ему показалось, он сейчас красный, словно сваренный рак в кастрюле. Чжун Ли решил поиграть с его телом. Замедлился заметно в движениях, бёдрами двигая плавно волнами и мягко шлёпаясь своими бёдрами об ягодицы Чайльда. Тот продолжал тихо скулить, но не просил быть быстрым или вернуть прежний темп. Кажется, юноше всё равно, потому что любит всем сердцем Чжун Ли и подстроится под любой ритм и позу. Мужчине нравится нежный секс, но почему-то хотелось чуть-чуть больше остринки именно сейчас. Он целовал шею и плечи Тартальи, который с удовольствием подставлялся и мурчал с прикрытыми глазами, отдаваясь приятным чувствам. Чжун Ли приподнимает свой корпус, упираясь руками о кровать по обе стороны от туловища юноши. Одаривает несколькими поцелуями около лопаток и между ними, поднимаясь по позвоночнику вверх к загривку. Мужчина толкается коротко, редко, но с большей глубиной проникновения, вырывая с каждым движением стон за стоном, сводящие с ума. Бесстыдно шлёпается бёдрами вместе с хлюпающими звуками из-за обилия смазки, которую вылил альфа. Может показаться на утро, что вылил он практически всё за один заход. Но это сейчас не особо волновало. Чжун Ли оглядывает его стройное и подтянутое тело, один из боков которого оглаживает своей рукой, приятно сжимая и массируя, а затем водит от низа живота до груди и обратно. Чайльд буквально тает от ласк в который раз. Он уверяет себе, что это будет не в последний раз. Мужчина прикусывает свою нижнюю губу, томно вздыхая и съедая глазами Тарталью под собой. Он меняет снова незначительный угол проникновения и толкается. Чайльд вздрагивает, а Чжун Ли это ещё больше заводит. Но единственное, что он понимал, так это то, что готов кончить только от вида, дрожащего под собой, юноши, тонкого тела и чувственных стонов. Мужчина жадно впивается зубами в плечо Аякса, заставляя того содрогаться в очередном оргазме, закатывая глаза и крича в прямом смысле от наслаждения. Чжун Ли обильно изливается прямо внутрь с утробным рычанием, не контролируя силу сомкнутых челюстей. Оклемавшись быстро, альфа сразу же разжимает мёртвую хватку и зализывает глубокий след от зубов. — Аякс, ты первый, кто довёл меня до быстрой кульминации. Ты правда превосходен. — Шепчет восторженно Чжун Ли, мягко целуя укушенное плечо и снова толкаясь в него. Посредством такого толчка вытекла часть семени. Чайльд заметно покрылся мурашками и сжался, дополнительно выдавливая из себя. Позу менять никто не спешит, а Чжун Ли вряд ли остановится на одном заходе, доводя мальчишку до лёгкого головокружения и заставляя больше и больше стонать вплоть до громких вскриков и сорванного голоса. За эту ночь мало кто выспится, но зато оба настолько счастливые, что им плевать на завтрашний день. Тарталья успел один раз перехватить инициативу, которая длилась совсем недолго, но Чжун Ли позволил ему побыть на сей раз наездником. В самом деле мужчина не любитель такого, хоть и поза неплоха далеко. Ему казалось, что над ним доминируют, если партнёр будет сверху. И даже, если этот партнёр будет скакать на члене, а не сам Чжун Ли. Тем не менее, видеть раскрасневшееся лицо мальчишки было куда приятнее, а дискомфорт отходил на второй план. Альфа сжимал совсем не сильно бока Аякса, водя по ним, и опускал на ягодицы. Бёдра рывком опустил и сам поддался вперёд, вынуждая мальчишку выгнуться в спине. Это того стоило, ведь Чжун Ли получил очень интересную реакцию в виде того, что Чайльд помочился, как настоящая девушка. Да, это стоило того, несмотря на то, что мужчина теперь мокрый. Аякс не может связать и двух слов, оставаясь пару минут в этой позе и подрагивая снова во всём теле. Хотя дрожь была похожа на сладостные конвульсии. А при попытке отстраниться, Чжун Ли сжимал сильнее бёдра и не давал ему это сделать, прижимая чуть ли не к своим яичкам. Чайльд издаёт нечленораздельные звуки, словно возмущается, вплоть до визга. И в конечном счёте, мужчина добивается того, что юноша обильно кончает белёсой жидкостью. — Каков эгоист. Получил желаемое, а меня даже до кульминации не довёл. — Усмехнулся Чжун Ли, потянув на себя юношу и прижав к своему телу. Несмотря на то, что перед глазами у Чайльда туман, он понимал, что его сейчас к чему-то готовят. Его крепко обнимают и, казалось, обвивают всё тело по ощущениям. И было понятно, зачем его крепко-накрепко зафиксировали к себе, ведь Аякс пытался отстраниться, дёргался и вскрикивал от яростных толчков в него. Мальчишка всхлипывал, хотя хлюпающие звуки внизу были намного громче. Мужчина успокаивал рыжеволосого парня, тело которого было податливо для того, чтобы полностью вобрать в себя все размеры, и целовал влажно в шею и плечо. Эти поцелуи могли стать слабыми укусами с тихим рычанием, а могли стать сильными укусами, оставляющие за собой мелкие кровоточащие ямочки. — Подожди немного, ты получишь то, что ты сейчас так хочешь. — Шептал с томным придыханием Чжун Ли, постепенно замедляясь в движениях. И, напоследок входя глубоко, обильно изливается внутрь. Чайльд протяжно стонет, чувствуя, как набухает даже живот от такого количества семени. — Ты у меня умница. — Хвалит его Чжун Ли и целует в мокрый лоб, постепенно выскальзывая из нутра Тартальи. Оттягивая теперь ягодицы в стороны, открывает расширенную дырочку, из которой порциями выходит густая белая жидкость. Сфинктер сжимается и разжимается рефлекторно, выдавливая ещё несколько белёсых капель прямо на мужчину. Немного погодя, когда Чайльд отошёл от влияния нескольких оргазмов за те часы секса, он наигранно надулся на самого мужчину. Последний лишь тихо смеялся, прижимая к себе мальчишку. — Это было слишком! — Но тебе же понравилось? — Кто так делает вообще? — Но тебе же понравилось? — Я думал, моя задница порвётся из-за тебя!!! — Но тебе же… — Понравилось! Доволен? — Зафырчал Аякс, зарываясь в одеяло с головой, чтобы спрятать смущённое лицо, но Чжун Ли возвращает его и целует несколько раз в щёки. — И мне понравилось. Ты так ярко реагируешь. А ещё мне нравятся моменты, когда… — Замолчи! — Когда ты не можешь сказать внятно, а ещё… — Ну хватит! — А ещё когда ты мочишься от удовольствия. Целое искусство. Чайльд тактично молчит, пока не кусает за сосок. Чжун Ли хватает машинально за волосы и оттягивает голову назад. — Не кусайся, я же говорил правду. — Посмеялся мужчина, целуя в алые уста и отпуская его. Тарталья тихо зарычал и вбился прямо под бок, дабы пригреться, как настоящий кот. Раз его предмету воздыхания нравится всё это, значит, нет никаких проблем в будущем. Аякс хотел бы что-то ещё сказать, но зевает и прикрывает глаза, моментально засыпая.

***

Хоть Чайльд решил сделать шаг вперёд к своей природной сущности, в глубине души он по-прежнему боялся подставы в конце пути. Чжун Ли серьёзно занялся его здоровьем. Водил за ручку, как маленького ребёнка, по всем этажам больницы на разного рода обследований для выявлений каких-то страшных отклонений. К счастью для мужчины, Аякс ещё не совсем угробил себя и не похоронил еле живучую омегу внутри себя, представляя из себя побитую и хромающую лисицу, которая готова вот-вот лечь и последний раз вздохнуть. Чудо, что первый луч света пролился во тьме в виде Чжун Ли, решающий подлатать несчастное животное, довольно урчащее и отдаваясь в руки спасителю. Чайльд смущённо отводил взгляд под неодобрительные взгляды врачей, отчитывающие, что так нельзя было делать, иначе можно было бы попрощаться с печенью и с сущностью. В той поликлинике каждый врач опускал очки к кончику носа и смотрел исподлобья, делая вывод, что Тарталья невообразимо хорошо отделался, и намекая, что исправить ещё ничего не поздно. Ему выписали некоторые лекарства и дали рекомендации, если они собрались в будущем заводить семью. На последний вопрос Аякс предпочёл спрятать своё красное лицо в своих ладонях, а после — в плече Чжун Ли, который мягко прижимал к себе и молча умилялся с его реакции. Мальчишка переехал к своему возлюбленному, оставляя некоторые ненужные вещи в своей той квартире. Иногда они будут туда заезжать лишь по некоторым причинам, такие как учёба и убежать от всех туда, где никто не узнает, где находится Чжун Ли. Отличное решение. Почти каждую ночь они занимались любовью, так как регулярный секс вызывает и частую течку. И чтобы выманить эту чертовку, нужно попытаться поймать тот момент, когда она захочет высунуть свой нос. Почти каждую их совместную ночь мужчина нюхал шею Чайльда, содрогающийся в сладостных конвульсиях после нескольких оргазмов подряд. Наконец, уловив лёгкие нотки океанского бриза, лёгкий ветерок которого нёс за собой запах ночи, Чжун Ли на несколько секунд увидел над головой сияющее звёздное небо, под ногами ещё не остывший песок, а впереди — необъятный океан. Он хотел упиваться этим запахом, чтобы вновь ощутить тот самый момент. И с каждым разом запах становился ярче, а мужчина с изумлением вздыхал и жарче целовал Аякса. А когда запах достиг своего пика, то Чжун Ли сразу понял, что скоро должна наступить желанная течка. По возвращению домой и по мере приближения к их спальне, он слышал тихие всхлипы вплоть до громких стонов, смешанные с плачем. Чжун Ли поспешил открыть дверь, сразу цепенея от восхитительного запаха и пытаясь разглядеть в тускло освещённой комнате Аякса. Мальчика заливался слезами и корчился от боли в животе, когда под ним мокрое место от обилия смазки. — Мне так больно… — Всхлипнул Чайльд, ложась на живот и приподнимая бёдра, и мелко задрожал, — оплодотвори меня, прошу… — Прошептал мальчишка, жмурясь и снова ворочаясь от неприятно сжимающей боли внутри. Чжун Ли быстро закрывает за собой дверь на ключ, чтобы никто не смел войти, и снимает с себя всю одежду. Из-за такого зрелища было грех не завестись, а при виде желанного возлюбленного член встаёт сразу же по стойке «смирно». Чжун Ли начал с прелюдий, чтобы ещё больше раздразнить течного Аякса, который так и хотел, чтобы ему уже вставили, но мужчина специально не спешил, двигая пальцами изнутри и хлюпая сладкой смазкой. Длинные и изящно тонкие пальцы вбивались в чужое нутро и задевали чувствительную точку, от которой Тарталья вздрагивал и мог спокойно кончить. Что и случается. Но такому мальчишке недостаточно и потому льнёт всё ближе, совсем по-лисьи урча и прося наконец большего. Чжун Ли сам начал это и самому теперь неймётся уже, посему низко рычит и переворачивает Чайльда на живот, заставляя поднять бёдра. И только потом рывком тянет на себя, чтобы плавно насадить под пошлый хлюпающий звук, а затем под шлепок кожи о кожу. Не было никакого абсолютно смысла медлить, когда ненасытному Тарталье хочется как можно резче и глубже, пока нутро буквально засасывает член мужчины в себя. Мальчишка не стеснялся своих стонов, которые переходили на крики наслаждения, и больше не скромничал, мочась под себя. На дрожащих руках Чайльд поднял свой корпус параллельно постели, что не очень нравилось мужчине, который практически достигал пика наслаждения. Он придавил ладонью обратно, а затем стал ещё чаще вбиваться, носом ткнувшись в изгиб шеи. Аякс ощущает, как набух член и что вот-вот в него войдёт мощный узел, а потому лепечет и просит, чтобы Чжун Ли поскорее это сделал. И мужчина это делает, одним из толчков вгоняя внутрь и бурно изливаясь. Клыки стали острее и это был шанс впиться прямо в шею со всей силы, оставляя след принадлежности. Чайльд кричит, бьётся в конвульсиях и сам кончает с протяжным беспомощным мычанием. — В-вытащи… Мне больно! Твоей спермы слишком много во мне, она меня просто разорвёт сейчас… — Всхлипывал Аякс, медленно вместе с Чжун Ли укладываясь на бок. Тем временем мужчина зализывал укус и с любовью прижимал дрожащее юношеское тело к себе, согревая. И через минуты десять Тарталья успокоился, иногда реагируя на микрооргазмы внутри себя. — Я так люблю тебя, Аякс. — И я тебя люблю, Чжун Ли.

***

Чайльд не чувствовал себя как-то особенно до поры до времени. Решил купить тест на беременность целых три штуки, чтобы прям наверняка. Умудрился сделать их одновременно в уборной и подолгу сверлил взглядом каждый, чтобы выцепить что-то. Аякс довольно завилял воображаемым хвостом, когда увидел, что везде тест показал «положительный». Сегодня, как нельзя кстати, Чжун Ли работал у себя в личном кабинете, перебирая некоторые бумаги на дому. К нему сразу забежал счастливый мальчишка и сразу же залез на чужие колени, хлопая невинно глазками. — В чём дело, Аякс? Что-то хочешь? Тарталья молча протягивает один из тестов. Чжун Ли долго смотрит на результат, а затем уголки губ расплылись в тёплой улыбке. Он сразу обнял Чайльда и расцеловал всё его лицо. — Я и не сомневался, милый. Интересно, а кто будет? — Ха-ха, я даже и не знаю. Но ты будешь рад и мальчику, и девочке? — Конечно. Даже если в семье будут все мальчики или все девочки. — Закивал Чжун Ли, крепко целуя в губы юноши. Через несколько недель Аякса штормило и мутило, а потому он не спешил выходить из ванной комнаты. Чжун Ли стоял около двери и вслушивался в звуки, чтобы вовремя выломать деревянную преграду, если его маленькое создание резко прекратит даже дышать. Мужчина переживал о состоянии Чайльда, а потому оставил всё на своего помощника решать проблемы насущные за него, пока сам он возится с ненаглядным беременным. За несколько месяцев до, когда они бегали по больницам, Чжун Ли позвал его на романтический ужин, где и сделал предложение руки и сердца. Тогда же Аякса пришлось чуть ли не откачивать и успокаивать, потому что тогда он слишком сильно разрыдался от счастья и смотрел на поблёскивающее колечко на безымянном пальце. Об их отношениях практически никто не знал, да и нужно было? Мог знать только узкий круг — семья Чайльда и несколько приближённых подчинённых со стороны мужчины. А больше и не нужно. На время беременности Чайльд очень много питался, удивляя своего мужа широким и непонятным гастрономическим вкусом. Буквально юноша мог съедать что-то килограммами и смешивать это непонятно с чем. Однако все прихоти Чжун Ли выполнял послушно, даже если через три минуты это уже не нужно было самому Тарталье. Иногда он был вынужден бегать в круглосуточный магазин неподалёку, чтобы в конечном счёте накупить больше, чем нужно. Авось, если не это, то другое точно прокатит? Иногда это срабатывало. Но только иногда. Тарталья часто пил молоко. А когда ему хотелось стаканчик молока посреди ночи, то Чжун Ли вставал и делал, разогревая до нужной температуры, при которой Чайльд пьёт с диким наслаждением. Но на этот раз получилось не так, как надо. Снова. Аякс смотрел на стакан молока в руке мужчины, а затем спрашивал в лоб. — А почему оно холодное? — Но ты даже не попробовал. Чайльд берёт стакан, подозрительно щурясь, а затем морщится, кривится. — Оно воняет… — Срок годности не прошёл. Мы молоко только сегодня купили. — Оно магазинное… Чжун Ли дёрнул глазом. — Я хочу коровье… Свежее… Чжун Ли смотрит на электронные часы. Время далеко не утро даже. — И где мне это молоко достать? — У коровки… Чжун Ли уже не понимает, что ему делать. — Малыш, давай днём съездим в деревню, и я куплю тебе это молоко? — Я хочу сейчас… — Но ты видел время? Аякс жалобно всхлипнул, сразу же отворачиваясь и вываливая весь ассортимент того, что его муж не любит и вообще лучше бы жил с другим человеком. Чжун Ли вздыхает, кладёт стакан молока на тумбу и демонстративно одевается, чтобы потом с этим стаканом выйти за дверь дома и сымитировать отдаляющиеся шаги. Чайльд не видел, как тот уходил с молоком куда-то, а потому предпочёл тихо плакать, думая, что его бросили. Однако через пятнадцать минут (а Чжун Ли терпеливо выжидал возле дома, провожая взглядом мимо проходящих людей, идущие посреди ночи откуда-то куда-то, пока на него смотрели непонятно, ведь тот был богато одет, но со стаканом в руке) мужчина заходит обратно в дом, громко и также демонстративно топает на кухню. Заново греет молоко до комфортной температуры и приносит в спальню. Аякс любопытно захлопал глазками и привстал, чтобы принять стакан молока, который он сразу же стал жадно пить до дна. И в этом случае Чжун Ли выдохнул едва слышно, чтобы Чайльд ничего не заподозрил. Самый сок начинался, когда Аякс хотел какой-то шарик. «Обычный шарик», — думал Чжун Ли и принёс уже надутые шары разного цвета. Но ни тот, ни другой, ни третий Тарталье не нравились, и сразу же начинал всхлипывать, что ему хочется шарик. А вот какой — он не описывает толком, предпочитая оставить на мужа, который ломал голову. Даже додумался принести с каким-нибудь принтом на них, но и так Аяксу это не нравилось. Уже отчаявшийся Чжун Ли просто нарисовал сердечко перманентным маркером на синем шарике, как тот сразу же успокоился и стал его подкидывать. И здесь мужчине стоило выдохнуть, потому что наконец-то нашёл то, что хотелось его беременному мальчику. И под конец беременности Чайльд тащил вещи Чжун Ли в кровать, что-то выстраивая себе и под конец беспорядочно зарываясь в этих вещах и засыпая. Конечно же, юноша вёл себя, как настоящий эгоистичный кот, развалившийся практически на всю кровать. Бедолаге приходилось лежать на боку на краю, чтобы не мешать его ненаглядному готовиться к родам. И затем на следующий день отвёз на сохранение в больницу. Гинекологи проверяли состояние Аякса каждые два часа, спрашивая о его самочувствии. И к периоду наступлению схваток, его увезли в стерильное помещение для дальнейших действий. Чжун Ли бросил все дела и поехал к любимому человеку. Ему мешали и пробки, и просто проходящие люди, которые толпились непонятно и словно не хотели пускать мужчину, но последний упорно прорывался. И когда он подходит к одной из врачей, то торопливо спрашивает, где его муж, на что ему улыбаются и ведут в родильную палату. Там лежал Чайльд и обнимал свою двойню, целуя ласково в макушки и прижимая аккуратно к себе только успокоившихся малышей. — У нас мальчики, дорогой. Чжун Ли падает возле кровати на колени, чтобы посмотреть на умиротворённые личика своих детей, а затем протягивает свой палец. Один из них, не глядя, зацепился и крепко сжимал его. Мужчина посмеялся и сам расцеловал младенцев, сдерживая еле-еле слёзы счастья, ведь он так давно хотел кричащих маленьких сокровищ, которые вырастут и будут бегать возле него. А теперь он вдвойне счастлив, ведь нашёл и свою любовь, и увидел своё чудо в лице двух мальчиков. Спустя некоторое время тишины, Чайльд целует в лоб Чжун Ли и тихо, совсем смущённо, шепчет. — Я хочу третьего… Его возлюбленный поднимает глаза, полные удивления, а затем мужчина полностью теряется. Всё усмехается и не может поверить своим ушам. А затем широко улыбается и целует мягко в губы Аякса. — Конечно, мы обязательно сделаем третьего ребёнка.

***

Через шесть лет те самые первенцы пошли в школу. Третьим ребёнком была маленькая девочка с рыжими прямыми волосами и янтарными глазами, а лицо было усыпано веснушками. Она часто бегала с плюшевой игрушкой дракона, прижимая к себе и смотря на всех с любопытством. Мальчишки же были с характером отца. Очень спокойные и равнодушные ко всему, хоть и в их сине-голубых глазах сиял блеск детской наивности и той же любознательности. Оба мальчика были близнецами, похожие, как две капли воды. И различие было в одной родинке. У одного была под глазом справа, а у другого — около подбородка левее от уголка губы. Когда их сестрёнка плакала, они спешили её успокаивать и постоянно таскали на руках, потому что очень любили свою младшенькую. А стоило её обидеть, так они же потом возвращались с довольными лицами, хоть и с небольшими ссадинами на костяшках или на лице. Чайльд несказанно радовался любому выигрышу в драке, а Чжун Ли качал неодобрительно головой, хотя в душе был слишком горд за сильных сыновей. Они часто собирались за завтраком и ужином, часто проводили вместе время и смотрели всей семьёй фильмы. А когда у Чжун Ли был законный отпуск, то все они отправлялись отдыхать куда-то далеко не в своём городе. Иногда могли позволить себе навестить родных Аякса. А те и не были против, потому что каждый из них был рад видеть детей их сына, а те, в свою очередь, очень любили дедушку и бабушку, а также дядей и тётю (братья и сестра Тартальи). Чжун Ли читал книгу в спальне в полной тишине. И тишина разбавлялась перелистыванием страниц. Чайльд смотрел на него пристально, ожидая, когда на него обратят внимание, но тот неотрывно, словно взахлёб, читал. — Я люблю тебя. Чжун Ли поворачивает голову и через пару секунд улыбается ему. — И я тебя люблю. Что-то случилось? — Просто вспоминаю все дни, проведённые с тобой и с детьми. Казалось, что будто это было вчера. Что вот вчера только-только зачали или только-только встретились в том самом магазине игрушек. А сейчас мы полноценная семья, у нас трое детей… — Чайльд оступился и всхлипнул, а Чжун Ли поспешил его приподнять и устроить на своих руках, чтобы позже утереть слёзы и поцеловать в нос. — И почему же ты плачешь? — Я просто слишком счастлив. Я так люблю тебя. — И я счастлив. Спасибо, что ты со мной и подарил таких чудных детишек. Я очень сильно люблю тебя, Аякс. — Шепчет прямо у губ мужчина, влажно целуя алые уста и замирая в касании, а Чайльд сминает их с любовью, пока не отстраняется. — Это тебе спасибо, что помог мне переступить через себя.