Как Россия Евросоюз покорял

Член у России большой, длинный, толстый, тяжелый. Германии в рот едва помещается, он давится им, испытывая свой рвотный рефлекс на прочность, но оно того стоит. Немец чувствует порочную тяжесть головки на языке, влажно облизывает ее по кругу, и едва не кончает от стона, раздавшегося откуда-то сверху — Россия очень высокий, под стать своему члену. Рядом плаксиво всхлипнул Франция, прижавшись щекой к чужому стволу, он мокро провел языком до самых яиц, захныкал, когда Россия тяжелым концом ботинка умудрился надавить ему между ног. Колени давно стерлись у них обоих, но оба были слишком упрямы, чтобы уйти первым. Они заскочили сюда сразу после собрания, стоило только России, выжидательно улыбнувшись, качнуть головой. Европейцы даже не до конца помнили, что это за место — то ли подсобка какая, то ли кладовая с райским для уборщиц инвентарем. Здесь полутемно, душно и пахнет сексом. Пальцы на ногах у Германии поджимаются, когда Россия кладет свою большую руку ему на голову, аккуратно надавливая, заставляя принять глубже. Рука у России большая настолько, что весь затылок немца в нее помещается. На секунду становится страшно, что РФ может запросто сейчас переломить его шею и не заметить, но этот страх только добавляет остроты ощущений. Правда, самое вкусное еще впереди. В штанах у Германии сладко, болезненно давит, возбуждение все набирает обороты, Франция рядом давно уже бесстыдно трется о ногу русского, что добавляет еще каплю похоти всему происходящему. Россия давит на голову Германии сильнее, буквально насаживая его на свой член, трахая в рот. Немец старается только успевать прятать зубы и работать, по возможности, языком. Спустя несколько минут русский кончает Германии в рот, но вместо ожидаемой белой спермы в горло немцу льется черная жидкость. Тот сглатывает, и по всему его телу проходит судорога болезненного удовольствия. Германия кончает себе в штаны, так и не притронувшись к члену. Тем временем, вторая порция черной гадости попадает на вовремя подставленный язычок француза. Тот проглатывает все и блаженно жмурится от удовольствия. Нефть очень вредна для стран и их экологии, но она такая чертовски вкусная. — Мы хотим еще, Россия! — нагло пищит очухавшийся Германия, поправляя сползшие квадратные очки. Франция рядом согласно кивает, плотоядным взглядом пожирая еще не опавший член. Русский хмыкает. — А вы мне что? — он приподнимает голову Германии за подбородок, проводит большим пальцем по пошло опухшей нижней губе. Немец смотрит ему в глаза, как загипнотизированный, и снова начинает возбуждаться. Франция нисколько не обижен тем, что ему достается меньше внимания, в конце концов, так даже безопаснее. — А мы тебе — Украину, — тянет Германия, ловя чужой большой палец ртом и со смаком его облизывая. — Да мне давно плевать, что там стало с этим хохлом. Захотел уйти с нагретого местечка — пусть валит, — фыркает Россия, но палец не убирает. — Ну не скажи, — соблазняющим тоном произносит Германия, — Вот не возьмем мы его в Евросоюз, к примеру, и вся цель Киева пойдет лесом. У них там сейчас совсем худо — производства свои останавливаются. А в Новороссии, наоборот, производства налаживаются, и уровень жизни — тоже. Остальные регионы явно заметят разницу и захотят присоединится. И будет вместо вражеской Украины лояльно настроенная Новороссия. — И границы укрепишь, — игриво хихикает Франция рядом. — Заманчивое предложение, — задумывается Россия. А немец и француз времени не теряют — сразу присасываются к его члену, как к бесплатной бензоколонке. Которой быть, если подумать, не так уж и плохо. Спустя несколько часов все трое выходят из подсобки. Россия на грани приличий обнимает европейцев за талию, провожает до кабинетов и чмокает каждого в губы. Германия сыто облизывается, Франция тоже доволен, хоть у него и крутит живот. — Вы, Европа, все такие тоненькие, гибкие, изворотливые и хрупкие, — шепчет им на последок русский. — На куртизаночек похожи. Германия идет красными пятнами, Франция же лишь безмятежно улыбается. Пускай называет их как хочет, лишь бы нефть и газ вовремя поставлял.