Русалочка

      Очнувшись, Данте почувствовал тошноту, подкатившую к горлу. Чтобы очистить дыхательные пути, пират рывком перевернулся на живот. Как оказалось, вовремя: вода так и норовила вырваться из груди…       Откашлявшись, мужчина встал на колени и оглянулся. Он оказался на острове. Песок переливался в лучах солнца, ловили блики и мелкие волны, бегущие к берегу.       Пирату хватило минуты, чтобы вспомнить всё, что произошло вчера. И как только он это сделал, в памяти всплыл четкий образ русалки, из-за которой он прыгнул в воду в забытьи…       Данте вспомнил и короткие волосы, завивающиеся к кончикам, и большие черные глаза в хитром разрезе, но пение… Ту самую мелодию, что так его очаровала, он вспомнить не смог.       «Вот зараза, подловила старика», — ругнулся пират про себя, вставая и тщетно оттряхивая прилипший песок с коленей.       Немного поздновато дошла мысль о том, что на плечах отсутствует привычный вес. Мужчина понял, что потерял свой бушлат, оставшись в одной грязной рубахе, и тяжело вздохнул. Данте латал куртейку несколько раз, подшивал пуговицы, где у каждой была отдельная история, и даже пережил с ней нападение на свой прошлый корабль, потому относился к предмету гардероба довольно трепетно и с любовью. Пират прижал руку к груди и, закрыв глаза, молчаливо отдал честь безмолвному другу-одёжке, разумно отметив, что он сам хотя бы выжил, а это дорогого стоит…       Данте кинул взгляд в глубину острова. За голым песком начиналась травянистая земля, поросшая мелкой зеленью и редкими цветами. Километрах в двух от линии берега стоял стеною сказочно густой лес. Деревья вырастали из почвы почти вплотную друг к другу, как тысячи богатырей, и скрывали от обозрения всё, что находилось в сердце здешних земель.       Данте уже давно понял, что уплыть с острова сегодня навряд-ли сможет. Но вот идея исследовать лес показалась самой адекватной на тот момент.       Мужчина запланировал вернуться на берег чуть позже полудня и только тогда думать о ночлеге, а потому, согласно своей задумке, дойдя до трехметровых деревьев, он шагнул между ними и скрылся в загадочной зеленой тьме…

***

      Долго ли, коротко ли бродил Данте между деревьев, но вот, расступился лес наконец, и раскинулась перед пиратом немаленькая деревня.       Деревянные домики, огражденные низеньким заборчиком, рассредоточились по небольшому холму, заросшему травой.       Подойдя поближе, Данте различил задорные крики, принадлежащие каким-то маленьким существам, похожим на людей, но с заостренными ушами.       «Дети эльфов», — понял Данте.       Маленькие эльфы бегали друг за другом с веселым гиканьем.       Данте спокойно перешагнул через забор (он был ему по колено). Дети, заметившие незнакомца, остановились, притихли и уставились на мужчину в три пары любопытных глаз.       — Дядя, а вы кто? — спросила самая маленькая по росту эльфийка с длинными русыми волосами.       — Азури, подумай хоть немного своей маленькой головой! — какой-то эльф повыше, стоящий рядом с девчушкой и имеющий такие же русые волосы, легонько хлопнул ее по макушке ладонью.       — Отстань, Эври-и, — жалостливо взвизгнула Азури, легко отпрыгнув от парня на полтора метра. — Что я опять сделала не так?       «Как же далеко она прыгает», — удивился Данте, но его мысль перебил Эврит:       — Он одет просто, значит он пастух! Всё логично.       — Но его одежда испачкана песком, будто он валялся на берегу после сильного дождя, — выдвинул предположение рыжий кудрявый эльф, стоявший поодаль. Он был ростом с Эврита. — Дождя у нас вчера не было. Может, он потерпел кораблекрушение?       — Он мог упасть в воду во время рыбалки, Тобиас! — запальчиво гнул своё Эврит, мигом обернувшись на друга.       Данте не стал отрицать догадки спорящих, вклиниваясь в разговор:       — Ребятишки, не кажется ли вам, что проще спросить у меня самого?       — Откуда нам знать, что ты скажешь правду, — спокойно ответил Тобиас, смотря прямо в глаза пирату.       — И то верно. Но, всё же, ты прав: меня вынесло на ваш берег после крушения судна.       Глаза Тоби были лазоревого цвета, прямо как та ледяная вода в шторм. Данте поежился от внезапного воспоминания, но продолжил:       — …И я бы хотел видеть вашего главного. Ну, или хотя бы того, к кому я смогу попроситься на ночлег.       — Тоби, — Азури повернулась к эльфу, говоря высоким голоском: — Помнишь, к нам подходил тот пастух? Он сказал, что…       — Ты права, Азури, — торопливо перебил ее Тобиас и снова обратился к Данте: — Мы знаем одного эльфа, который может Вам помочь. Если Вы в одиночестве подождете здесь некоторое время, мы его приведем.       — Хорошо, спасибо. Я согласен, — ответил Данте.       — Отлично. А теперь, кто первый до колодца? — Эврит нетерпеливо переминался с ноги на ногу до этого момента, готовый сорваться с места в любую секунду. Сейчас же, только-только договорив последнее слово, он понесся по аллейке вдоль домиков.       Азури и Тобиас помчались за ним, и всего через минуту они все уже исчезли за поворотом.       «Какие шустрые», — подумал Данте.       Он присел около забора, вытянув ноги, и облокотился на него, прикрыв глаза в ожидании…       — Мистер! Мистер!       Данте поднял голову. Над ним стоял Эврит и усердно тряс его за плечо.       — Проснулся, — удовлетворенно отметил эльф. — Посмотрите, кого мы к Вам привели!       Данте поднялся на ноги и невольно застыл.       Азури держала за руку странного улыбчивого парня, выше ее примерно раза в два. Странность юноши заключалась в том, что на его глазах была завязана черная атласная лента.       Широкая повязка не давала возможности определить цвет глаз незнакомца. А, как известно, запретного хочется больше всего, поэтому у Данте тут же проскользнула шаловливая мысль о том, как бы узнать, что скрывается за странной тканью…       Русые волосы пастуха были зачесаны от бокового пробора к правому уху. Пушистая челка чуть прикрывала атласную повязку с одной стороны.       Штаны парнишки по щиколотку из грубой ткани свободно сидели на худых голых ногах. Сверху — аккуратная белая блуза с тремя перламутровыми пуговичками у ворота.       — Здравствуй, — сказал пастух, по-прежнему улыбаясь.       От этой улыбки у Данте сердце падало куда-то вниз.       — Доброе утро, — ляпнул в ответ пират.       — Солнце уже перешагнуло зенит, — рассмеялся эльф.       — Тогда не доброе-… То есть, не утро, тысяча чер-ртей.       Данте путался в словах, вызывая новую порцию смеха у незнакомца. И, если честно, мужчина ещё построил бы из себя дурачка, чтобы только заставить эльфа смеяться вновь, но тот вдруг заговорил:       — Добро пожаловать на Ирсон, путник, — так зовётся наш остров. Можешь переночевать у меня. И, раз уж ты сюда попал, я расскажу тебе многое о нашей жизни — вдруг ты захочешь остаться?       На этот риторический вопрос пират едва не кивнул, но вовремя спохватился.       Незнакомец попросил Азури отпустить его руку, поблагодарил детей, и те дружно ускакали прочь, оставив их с Данте наедине.       Пират подошел к юноше и спросил:       — Как тебя звать?       Эльф снова улыбнулся.       — Зовут меня по-разному, — загадочно ответил он, — но ты можешь называть Габриэлем.       — Габриэль, — мужчина повторил имя эльфа, словно пробовал его на вкус. — А меня Данте.       — Данте. — Габриэль задумался, но лишь на мгновение. — Данте, догонишь меня?       — Что?       Не успел пират задать вопрос, как эльф уже убегал от него по тропинке между строениями.       «Они все здесь такие быстрые?» — подумал Данте и, так как ему больше ничего не оставалось, пустился вдогонку за Габриэлем.