Moments

      Ким Хонджун ненавидел Новый Год.       И каждый раз в поте лица работал для того, чтобы для остальных этот праздник стал волшебнее.       Он действительно обожал своё дело и великолепно справлялся со своей работой. Такому молодому продюсеру как он ещё и невероятно везло: и группа под его началом отлично справлялась, и компания не вводила никаких строгих рамок ни для работы, ни для личной жизни, при этом прекрасно занимаясь продвижением своих артистов. Хонджун с упоением работал 24/7, нередко ночевал в студии, не в силах оторваться от проекта, и был готов совсем забыть про отдых при остром вдохновении.       Но.       Когда под Новый Год абсолютно все начинали требовать тошнотворно однотипные рождественские песни, он был готов задушить себя разноцветной гирляндой. Каждый раз это было что-то с колокольчиками, «хо-хо-хо» звуками и обязательно в мажоре. Похожее и так звучало бы из каждого чайника на протяжении двух месяцев, а тут приходилось ещё и самому придумывать такую же заедающую приятную мелодию.       Хонджун, конечно, справлялся, но каждый раз перед рабочим запоем на пару недель качественно ныл в плечо одному из сольных исполнителей их компании. Чонхо никогда не перебивал, только заваривал травяной чай для Джуна, участливо кивал и мягко хлопал по спине, как будто не слушал ту же исповедь четвёртый год подряд.       Хонджун как раз возвращался от него в свою студию, чтобы с отсутствующим энтузиазмом сесть за чудесную рождественскую песенку. Единственной неожиданной проблемой в этот раз было то, что необходимо было сделать всё за две недели. Учитывая, что также нужно было время для записи самой группы и съёмок клипа, у Кима было от силы дней шесть. В обычных обстоятельствах, будь это песня для конкурса, особого выступления или коллаба, Хонджун бы блестяще справился. Но это новогодняя песня. И это кошмар.       Игнорируя внутренний вой, Ким уверенно прошагал в свою небольшую студию. Комната встретила его уютом, запахом древесины и немытыми чашками. Включая аппаратуру, гирлянду на стене и маленький электрочайник, Джун решил, что сделает это, чего бы это ни стоило. Всегда мог, он же профессионал, в конце концов, так что и в этот раз всё было возможно.

───※ ·❆· ※───

      Это было невозможно.       За 7 часов работы его хватило только на совершенно бессмысленный сухой текст, с трудом поставленные биты и пять нот от основной мелодии. Это был полный провал.       Лёжа на диванчике в состоянии близкому к отчаянию, Хонджун подумал, что, может, самое время пойти против системы и выпустить балладу о лете. Или написать дисс на Новый Год. Или сделать рок-версию известной песни. Уволиться ещё можно.       От последней мысли его так передёрнуло, что он почти свалился с дивана на пол, но вместо этого резко вскочил на ноги и решительно снял с вешалки свою куртку.       Так продолжаться больше не могло.       Ему срочно нужно было проветриться.

───※ ·❆· ※───

      Вечерний город совсем не окутывал своей особой магией и совершенно не помогал погрузиться в нужную атмосферу, а только всё больше раздражал толпами людей, бегущих с ненавистной работы домой, шумом грязных машин и мерзкой слякотью. Отвратительный декабрь. У Хонджуна уже начал дёргаться глаз от нервов, когда Ким наткнулся на вывеску своей любимой сетевой кофейни. Что ж, хотя бы вкусный кофе точно мог его порадовать.       Внутри сразу окутало тёплым запахом выпечки, ванили и свежего кофе; было довольно мало людей, стены украшал милый рождественский декор в пределах разумного и звучала лёгкая нейтральная музыка без слов. Идеально.       Хонджун взял что-то очень молочное и очень сладкое, попросив ещё маленькое песочное пирожное с вишней, и устроился за столиком в углу, откуда был обзор на всю кофейню. Он просто собирался немного перезагрузиться в этом приятном месте, позалипать на котят в тиктоке, поболтать с друзьями в какао, взбодриться и, если повезёт, поймать хотя бы немного вдохновения.       Ровно через 11 минут ему стало скучно.       Будучи трудоголиком всю жизнь, Хонджун уже настолько привык находиться в постоянном рабочем режиме, что любая передышка давалась ему с трудом. Весь организм противился даже этим 10 минутам в спокойствии, отсутствие напряжения давило даже больше, и Джун медленно начинал нервничать. Никакого вдохновения не было, лишь бессмысленная тяга бежать обратно в студию.       С неровным вздохом отложив телефон в сторону, Ким подавил в себе это желание и решил осмотреться повнимательнее.       Парочка через столик от него была совершенно увлечена объятиями и болтовнёй друг с другом. Девушка в зелёном плюшевом свитере что-то восторженно рассказывала своему молодому человеку, пока тот с совершенно влюблённой улыбкой смотрел на неё сверкающими глазами и время от времени подкармливал чизкейком. Для Кима это было слишком.       У противоположной стены кофейни, поближе к стойке за ноутбуком спрятался парень со светлыми волосами. Их мягкий лавандовый цвет напоминал сладкую вату. Стол этого несчастного был завален распечатками и книгами, на краю стояла огромная пустая чашка, а руки не отрывались от клавиатуры. Хонджун с сочувствующим смешком подумал: «Студент.»       Рядом с самым окном сидела женщина в возрасте, задумчиво смотря вдаль. На её столике был только чайничек и аккуратная маленькая чашка, ручку которой она медленно потирала большим пальцем. Она выглядела так, будто тоже сбежала в это место от проблем. Хонджун не мог её за это винить.       Казалось, что это была самая тихая и безмятежная кофейня, в которую он когда-либо заглядывал. Тихая и безмятежная ровно до того момента, пока с лёгким звоном колокольчика — да почему снова эти колокольчики — в помещение не зашёл новый посетитель. Хонджун тут же перевёл на него свой скучающий взгляд и…       Ого.       Стряхивая с пуховика стремительно тающие снежинки, на пороге, оглядываясь, стоял самый красивый парень, которого Ким когда-либо видел.       Ого.       Прекрасный незнакомец легко мазнул по нему взглядом, посылая по спине Хонджуна дикие мурашки, а затем, смотря на парня с лавандовыми волосами, очаровательно улыбнулся.       Нет, ого.       Красавчик быстрыми шагами приблизился к столику несчастного студента, мягко сжал его плечо и тоже заглянул в ноутбук. Сидящий, казалось, еле заставил себя оторваться от экрана и с отчётливо слышимым хрустом медленно выпрямился, прежде чем повернуть голову к нарушителю своего покоя. Стеклянные убитые глаза этого паренька со сладкой ватой вместо волос быстро наполнились пониманием и радостью и тут же сменились полным отчаянием.       — Сонхва, убей меня, я никогда это не сдам, — голос бедного студента звучал ужасно, будто он только вылез из могилы и его сразу же отправили готовиться к сессии.       Хонджуну даже стало искренне его жаль, но мысленно он зацепился за имя, старательно вписывая его в память. Названный Сонхва красавчик в это время сдержанно усмехнулся, взъерошивая чужие волосы, и выпрямился, расстёгивая пуховик.       — Держись, это самый сложный предмет на этом курсе, ничего страшнее больше не будет.       А вот это был конец. Это был определённый конец для Хонджуна.       Незнакомец был не только невозможно прекрасен, но и голос у него был необыкновенный. Такой мягкий и глубокий, такой деликатный по звучанию! Если бы он пел, Хонджун написал бы для него тысячу баллад. Они бы захватили все чарты и выступали в других странах! Ким настолько погрузился в свои мечтания об их общем рабочем будущем, уставившись на Сонхва, что не заметил, как тот повернулся к нему и поймал его взгляд. Парень с лавандовыми волосами тоже с интересом смотрел на Кима.       Официально, это был самый неловкий момент в жизни Хонджуна.       Он отвёл глаза, старательно делая невозмутимый вид, и впихнул в рот пирожное. Естественно, подавившись. Пытаясь прокашляться, он заметил, что студент еле сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос, а красавчик тактично отвернулся, что-то говоря своему другу.       Ладно, может это был самый неловкий момент.       Когда же Сонхва скрылся за дверью для персонала, Хонджун немного выдохнул, но ощутил острое желание сбежать отсюда как можно скорее. И потому, быстро допив свой кофе, он стремительно вышел на улицу, спиной чувствуя ехидный взгляд парня с лавандовыми волосами.       В студию он вернулся со смешанными бурлящими чувствами.       И заново написал первый куплет.

───※ ·❆· ※───

      Хонджун уверенно убеждал себя в том, что он совершенно случайно оказался возле той же кофейни спустя два дня. Работа понемногу набирала обороты, но песня всё ещё казалась неживой, и он снова выбрался на прогулку в поиске вдохновения. (Может, его вдохновение как раз сейчас стояло за прилавком.)       На двери весело звякнул колокольчик, и Хонджун от этого надоевшего звука поморщился, осторожно прикрывая дверь. Не успел он развернуться, как со стороны стойки раздалось:       — Добро пожаловать!       Ким на секунду замер и медленно повернулся на голос, неожиданно удивлённый, что ему действительно снова удалось пересечься с тем красавчиком. За прилавком, в фирменном фартуке действительно стоял и любезно улыбался Сонхва. Хонджун быстро сделал короткий вдох и выдох и направился к нему, неуверенно приподнимая уголки губ в ответ.       — Что будете заказывать?       Ким чуть снова не улетел от этого голоса, но быстро взял себя в руки, бегло осматривая меню.       — Мокко, пожалуйста, — слабым голосом ответил он.       — Сироп?       — Кокосовый, — Ким оглянулся на витрину, поспешно добавляя: — И пироженку. С вишней.       Бариста на секунду замер, но с короткой улыбкой кивнул, вбивая дополнение к заказу.       — И пироженку с вишней, хорошо.       Оплачивая заказ подрагивающими пальцами, Хонджун обратил внимание на бейджик бариста — там действительно было написано «Сонхва». Этот парень правда работал в кофейне через несколько улиц от агентства Хонджуна (и как KQ могли его просмотреть?) И он на самом деле был невозможно прекрасным. Вблизи Хонджун успел отметить ещё и аккуратные гвоздики в ушах и то, как серые линзы подходили к пепельному цвету волос. Сонхва очень был похож на какого-нибудь милого домашнего дракончика.       Они могли бы познакомиться, этот бариста казался хорошим парнем, может, у них нашлось бы что-то общее, например, нелюбовь к мятному мороженому или ранним подъёмам. Хонджун вот прямо сейчас мог бы спросить его номер или немного пофлиртовать или…       Сонхва со стуком поставил на стойку готовый заказ.       — Хорошего вечера, ждём вас снова!       Ким, сбитый с мысли, запоздало кивнул и пробормотал что-то нечленораздельное в ответ. Вышел из кофейни он в полной прострации, остановившись на ступеньках и бездумно болтая в руках стаканчик.       Кажется, у него были проблемы.

───※ ·❆· ※───

      Хонджун никогда прежде ещё не был так растерян. У него остался один день, и он всё ещё был недоволен песней. Руки опускались, травяной чай Чонхо не помогал, а у его бариста, судя по всему, были выходные.       Без особой надежды плетясь к кофейне, Ким думал впервые в жизни взять самую большую порцию эспрессо и, к ужасу своей пищеварительной и нервной системы, смешать это с энергетиком. Ведь как бы он ни страдал, песню всё равно нужно было закончить.       Привычно звякнул колокольчик, но Хонджун не обратил на него никакого внимания, застыв у открытой двери.       За стойкой, мило хмурясь, стоял Сонхва.       Ким успел заметить, что он рассматривал какие-то бумаги, прежде чем отложил их и перевёл всё своё внимание на посетителя. Может Хонджуну и показалось, но улыбка бариста как будто смягчилась, когда он его узнал.       Хонджун даже и не понял, что заказал, только смотрел на Сонхва и тихонько печально вздыхал. Так хотелось его своей песней впечатлить, и так было жаль, что сделать этого, по всей видимости, не получится.       Вынырнул из уныния Ким, только когда увидел на стойке помимо кофе ещё и небольшую коробочку, какую дают для десертов на вынос. Он непонимающе нахмурился, медленно утягивая свой стаканчик, и вопросительно посмотрел на бариста. Тот, склонив голову, оправил фартук и кивнул на стойку.       — Там пироженка, — сказал он и уточнил, как будто это что-то объясняло: — С вишней.       Хонджун продолжал тупо хлопать глазами, сверля взглядом коробочку. Что с ней делать всё ещё было непонятно.       — Мне показалось, что вы сегодня чем-то расстроены, так что считайте это маленьким подарком от заведения, — Хва пододвинул коробочку поближе к посетителю и суетливо отвернулся к витрине. — Хорошего вечера. Уверен, у вас всё наладится.       Ким неуверенно забрал со стойки десерт, тихо попрощался и нетвёрдым шагом вышел из кофейни. Морозный воздух ободряюще куснул за щёки, и Хонджун вздрогнул, приходя в себя и почти выронив коробку из рук.       Сонхва только что угостил его пирожным с вишней.       Само собой, Хонджун в этот же вечер закончил работу над песней.

───※ ·❆· ※───

      Теперь он стал постоянным посетителем этой кофейни. Песня понравилась и группе, и агентству, запись уже была готова, и во всю шли съёмки клипа. Ким не принимал в этом активного участия и мог курировать ребят из офиса или из какой-нибудь совершенно определённой кофейни, сидя в тепле со стаканчиком великолепного кофе и не менее великолепным бариста.       Хонджун на самом деле уже упустил столько идеальных моментов для того, чтобы нормально познакомиться с Сонхва, что ему самому было стыдно. Он приходил сюда почти каждый день, ненароком запомнив график своего бариста, и даже успел подружиться с его сменщицей, но до сих пор робел, оказываясь перед самим Хва. Он просто не мог ничего с собой поделать.       Вся надежда оставалась только на то, что Сонхва тоже услышит песню.       Ким всё ещё с дрожью вспоминал тот допрос, что ему устроила группа, когда он включил им демоверсию песни. Их можно было понять, в общем-то, — текст был слишком искренним для того, чтобы быть просто выдуманным. Поэтому в день выхода клипа весь мир ненароком узнает, что Хонджун был влюблён, потому что песня была про кофейню на углу, прекрасного бариста и очень неловкого посетителя.       Его чудесная рождественская песенка была про Сонхва.       Ким оторвался от ноутбука, который в этот раз захватил с собой в кофейню, и, разминая шею, глянул в сторону стойки. Сонхва как раз помогал разобраться в меню пожилой паре, что, казалось, была больше заинтересована в том, чтобы шутливо переругиваться и пихаться локтями, а не выбирать напитки. Бариста улыбался, глядя на них, Хонджун бы даже сказал, что тот был тронут. На мгновение их взгляды пересеклись, и Ким, прежде чем снова вернуться к работе, улыбнулся бариста как никогда прежде тепло и открыто.       Кто знал, может, под Новый Год его ждал не просто идеальный, а волшебный момент для того, чтобы спросить номер этого красавчика.

───※ ·❆· ※───

      Джун заглянул в кофейню спустя пару дней после официального выхода песни. (Конечно, не потому, что он боялся столкнуться с Сонхва, который и без имён в песне мог всё понять и, хуже того, негативно отреагировать. Конечно, не поэтому.) Колокольчик на двери уже показался приветливым, а запах внутри помещения стал ассоциироваться с уютом и комфортом.       Ким сразу увидел того самого студента с лавандовыми волосами. Он, перегнувшись через стойку, показывал Сонхва что-то в своём телефоне, и они оба были слишком тихими. Хонджун почувствовал, как сердце в ужасе ухнуло вниз, когда понял, что они смотрели клип на его песню.       Сонхва, заметив посетителя, встрепенулся и отогнал обиженно заканючившего друга. Тот, впрочем, быстро затих, увидев Хонджуна. Ким неловко ему улыбнулся, смутившись лукавого взгляда, и отвернулся к Сонхва, чтобы сделать заказ.       Хонджун, конечно, хотел, чтобы Хва услышал песню, но он был слишком встревожен тем фактом, что это происходило буквально перед ним. Пока бариста занялся его кофе, студент отошёл к своему столику, и Хонджун смог выдохнуть. В конце концов, благодаря этому парню с хитрой ухмылкой у него был предлог для разговора.       — У вас всё время играет музыка без слов? — будничным тоном спросил Джун, легко указывая рукой на динамики под потолком.       — Да. Так проще отвлечься от суеты и просто насладиться кофе, — Сонхва аккуратно кивнул, увлечённо рисуя молочной пенкой цветочек. — Тем более некоторым клиентам не нравится популярная музыка.       — А вам? Вам нравится? — Хонджун сглотнул, чувствуя, как нервно забилось сердце.       Бариста пожал плечами и осторожно поставил на стойку стаканчик, просто отвечая:       — Я не так часто слушаю что-то новое, мои предпочтения ограничены рядом групп.       Это…это было близко к провалу. Хонджун не мог рассчитывать на то, что песня попала в музыкальный вкус его бариста. Но он не мог всё же не спросить.       — А как вам та песня, которую вы слушали сейчас?       Сонхва думал всего пару секунд, за которые Ким уже успел сто раз пожалеть, что задал этот вопрос, что пришёл сюда сегодня, что вообще эту песню написал, что…       — Ах, эта… — Сонхва на секунду обернулся к студенту и ласково заулыбался, вновь смотря прямо на Хонджуна. — Она очень милая. Мне всегда нравились такие новогодние истории.       Хонджун почувствовал, как на душе в момент стало легче, и расплылся в счастливой улыбке, негромко сказав:       — Ага, мне тоже нравится, как получилось.       Сонхва удивлённо поднял брови, рассматривая улетевшего в облака Кима, и чуть помолчал, перед тем как снова улыбнуться и кивнуть.       — Хорошего дня, ждем вас снова.

───※ ·❆· ※───

      В начале двадцатых чисел декабря на двери кофейни появилось объявление том, что она будет закрыта все праздники. Хонджун успешно игнорировал его целую неделю, пока не наступило двадцать девятое — последний рабочий день Сонхва в этом году.       Заходил внутрь Хонджун с тяжёлым сердцем. Он понимал, что если не узнает номер своего бариста сегодня, то момент будет упущен и после праздников он точно не решится. А может, и не увидится с ним и вовсе.       — Добрый день! — Хва выглядел немного уставшим, но всё так же мягко улыбался из-за стойки. — Вам как обычно?       Хонджуна затопило нежностью от этого простого вопроса, и он смог только кивнуть в ответ, неотрывно смотря на принявшегося за работу Сонхва. Тот был в простой голубой рубашке в полоску и чёрных брюках, фартук, как всегда, был в идеальном состоянии, а руки изящно парили над стойкой. Но что-то выбивалось, что-то непривычно цепляло взгляд Хонджуна. Киму пришлось отвлечься от любования своим бариста, чтобы сосредоточиться на этом.       У Сонхва были милые длинные серёжки со снежинками.       У Сонхва были милые длинные серёжки со снежинками.       Да к чёрту этот подходящий волшебный момент.       — Простите, а можно мне к кофе ещё… — Хонджун запнулся, быстро кинув напряжённый взгляд на уже потянувшегося к вишнёвым пирожным бариста, и очень постарался не закричать от переизбытка эмоций. — Ещё, пожалуйста, ваш номер?       Хонджун искренне гордился тем, что хоть и не смог проговорить всё спокойно и естественно (о том, чтобы добавить хотя бы немного флирта в свои слова речи даже и не шло), то хотя бы его голос не сорвался. И как минимум поводом для радости было то, что Сонхва не послал его тут же.       Судорожно выдохнув, Ким решился снова поднять глаза на своё личное наваждение и на пару секунд забыл, как дышать. Потому что Сонхва хитро щурился и смотрел на него с такой довольной улыбкой, что Хонджун вспомнил свою ассоциацию с дракончиком. Сонхва определённо был Беззубиком.       Между ними возникла пауза, за которую Ким успел почувствовать, как лицо обдало жаром. Бариста без слов спокойно доготовил кофе и передал готовый стаканчик Киму, который готов был уже умереть прямо там, пока не услышал тихий голос:       — Не думаю, что такая услуга есть в меню нашей кофейни, но вам, как постоянному гостю, я не могу отказать.       Сонхва оторвал клейкий листочек для заметок, быстро начеркав на нём номер, и прилепил его на стаканчик, всё ещё широко улыбаясь.       — Хорошего вечера, Хонджун.       Бедный Ким еле кивнул, на ватных ногах выходя из кофейни и не отрывая глаз от листочка.       Итак, у него был номер Сонхва.       И Сонхва, видимо, знал, кто он такой.

───※ ·❆· ※───

      Песня попала в чат Билборда в день, когда они первый раз пошли на настоящее свидание.