Вишенка

       Когда под утро вижу перед собой едва ли не до дыр ободранную дверь, не чувствую, что прихожу домой. Я никогда не назову это место своим домом. Я никогда не назову тех, кто меня окружают, даже приятелями: Брайан не в счёт. Тоби... Кажется, это его призвание - быть особенным даже среди исключений.        Стою с минуту, ведь я устал, дико устал после патруля, но всё равно сомневаюсь. Хочу спать - это единственный аргумент в пользу тихого скрипа, который, впрочем, даже не будет заметен: никто в это время не спит, как обычно. Тоби уже давно проснулся, Худи сменяет меня, Бен - вирус, ему вообще сон не нужен, а Джефф... Я не понимаю его. Он раздражает меня. Видимо, спит только когда меня нет, потому что на моей памяти он если и спал, то это, скорее, был поверхностный отдых. - Петерсон, смотри, кто к нам вернулся! - Бенджамин неохотно отрывается от потрёпанного ноутбука, равнодушно окидывая меня взглядом: мы держим нейтралитет, но Утопленник - лучший друг Ходека, что автоматом записывает его в "нежеланное" для меня окружение. - Слендеровский торчок! - Завались, урод, - знаю, что на него это действует хлеще любых оскорблений. Конечно, он так щепетильно относится к своей "прекрасной" по его же словам внешности... Настолько мерзкой, что иногда мне становится жаль его семью, которая была вынуждена платить за "красоту". Наплевать, я сотни раз просил меня так не называть: таблетки от галлюцинаций моё единственное мнимое спасение от эффекта Оператора и от этой дыры. Нож Ходека со свистом врезается в стену в сантиметре от моего виска. Он думает, что это напугает меня? Как был истеричным ребёнком, так и остался им. - Я убью тебя, мразь!!! - смотрю, как Роджерс, вылетевший откуда-то с кухни, пытается оттащить этого психа. Меня мало, что уже может удивить, но всё ещё на это способна человеческая черта адаптации: года три назад я был бы в ужасе от подобной ситуации. Сейчас? Больше думаю о том, как бы не прилетело младшему: пусть он не чувствует боли, но приятного в любом случае мало, согласитесь. - Завалитесь ко всем чертям, с-суки! И так в последнее время Хозяин нервный, ещё вы разборками мозги всем трахаете! - я не знаю как, но у Тоби получается угомонить брюнета за секунды: не щедрясь на деликатность и учтивость. Может, поэтому психопат начал уделять внимание Роджерсу? Мне не нравится. Не нравится, что младший ведётся на банальную уловку: в таком месте союзники важны, и Ходек, пусть и в конец отмороженный, псих, а не дурак, чтобы этого не понимать. С другой стороны, пытаться склонить на свою сторону Эрина, который меня от самого Тощего ублюдка защищает, пользуясь его бо́льшим доверием к своей персоне; склонить его, чтобы Роджерс при случае против меня пошёл - высший идиотизм. - Тиму просто нужно поспать, - из всех присутствующих больше всего человечности осталось в самом жестоком серийнике - иронично, - Джефф, он так не думает! Всем нужен от-тдых, он позже извинится. - Хрен с тобой, истерик, - воспалённые голубые глаза смотрят на меня с ненавистью, а я слишком устал, чтобы улыбнуться от комичности ситуации: и Тоби, и Джефф, и я понимаем, что извинений не последует, но мы всё равно разойдёмся. Потому что младший встанет на мою сторону, а Бен, как и Томас, останется вне разборок. Потому что Тоби никогда не пойдёт против меня, и Ходек это знает. - Тихого дежурства, - приобнимаю Брайана, когда тот проходит по лестнице, сменяя меня на патруль. Наверное, пойдёт в сторону шахты, к Кейт: ни разу возможности не упустил. Он слишком хорошо умеет приспосабливаться к происходящему. - Спасибо, - сарказм, смешанный со скрытым стремлением разрядить обстановку, давно стал основной составляющей лучшего друга, - мальчишка уже весь извёлся, пока ждал тебя. - Учту.        Как бы мы не враждовали по началу, и сколько крови не пролилось в наших драках, особенно в той решающей, три года назад, когда Слендер поставил нас перед фактом, что из всех только мы вдвоём его устраиваем, пришлось идти на компромисс. Долго, с большим нежеланием и хорошей практикой в первой помощи, но теперь оба понимаем, что даже если это заслуга Безликого, то она не такая уж херовая.        Слышу как что-то шипит Джефф, но его тут же одёргивает Петерсон - маньяк только нервно смеётся. Даже для такого поехавшего он нашёл способ удержать рядом: вирусу нет разницы откуда находить "игроков" для своих забав, а Джефф слишком любит внимание к своей персоне, чтобы не цепляться за молчаливого, но всегда слушающего его Бенджамина.

***

      Стоило только лечь, откинув ненавистную маску в кучу поношенного, но ещё не грязного белья, и закрыть глаза, как рядом кровать прогибается под чьим-то весом. Уже знаю чьим и хочется ответить на поглаживание по руке, но сил нет даже на приветствие: после душа остатки какой-либо человечности окончательно покинули меня, оставляя только измученное тело и такое же сознание. - П-понимаю, что ты устал, но... - Ложись, - не зря собирался с силами: тяжесть тела младшего, имеющего привычку закидывать на меня свои конечности, приятно давит на собственное. Не помню, сколько так пролежал, но, видимо, ненадолго вырубился: до слуха донеслось тихое сопение откуда-то сверху. Роджерс по сравнению со мной на пол головы ниже, но лежать на нём предпочитаю я: ему всё равно не тяжело, он ничего не чувствует, а мне... приятно, что-ли. Таблетки помогают держать себя в руках, спасают от кошмаров и галлюцинаций, но за очень относительную адекватность моего сознания нужно благодарить Тоби и Брайана, делающих всё для этого. Зашить мне бровь после драки с Ходеком? Томас уже научился аккуратно и максимально быстро накладывать швы. Остаться рядом, выслушивая всё, что я думаю о нашем окружении? Роджерс не перебьёт ни разу. Его Туретта не в счёт, я давно научился мириться с синдромом младшего прокси: не скрою, он раздражает меня, но для Тоби я готов закрывать глаза на всё, что я, собственно, и делаю.        Старший прокси... Внушает уважение и страх? Конечно, внушает. Все помнят, кто в негласной иерархии выше обычных маньяков - прислужников этой твари. Больше меня Безликий мудак доверяет только Эрину, поэтому пусть через раз без проверок, пусть ненавидит моё рвение к сепарации от него везде, где она только может проявиться, но он знает, что была бы воля Джеффа - он перерезал бы мне глотку во сне, наградив автографом авторской улыбки Джокера, поэтому стащить успокоительные из нашего с Брайаном запаса, особенно по приказу Слендера, для него только в радость. Знает, что Джеффа переполняет месть к всему живому, и я со своей несдержанностью на его провокации - не исключение... Знает, мразь, что без них я окончательно слечу с катушек без шанса на перерывы человечности, поэтому сделаю всё идеально, что бы он не приказал.       Однако, все промахи, посторонние слова или "не те" мысли Роджерса и Томаса никогда не доходят до Безликого: никогда не позволяю этого. Худи почти всегда молчит, а вот Туретта и галлюцинации Тикки-Тоби усложняют мне задачу. Повезёт, если услышит Бен или Джек, когда выпадает сезон жертв, и он работает с нами - лето, как правило: никто не хочет жить с каннибалом в одном доме, когда в морозы лес пустует, - с ними договориться проще, Кейт никогда не осудит: если бы не дикий страх перед "начальством", кто знает, возможно, она бы так же крыла его дерьмом, а Джефф... Этот ублюдок начинает выдвигать не просто условия, а настоящие ультиматумы, основанные на его больном воображении, заточенном только на его нынешней деятельности. Объяснить этой потусторонней твари внезапную резню на каком-нибудь пригородном пустыре потом сложно, когда это не входило в его планы, но это меньшее, что я могу сделать в благодарность двум прокси. Я опять задумался. - Как п-прошло дежурство? Ты вымотан, что-то не так? - светло-карие глаза смотрят беспокойно, но с такой нежностью, какой не удостаивают больше никого.       Иногда у меня создаётся впечатление, что Тикки-Тоби и Тоби Роджерс - два абсолютно разных человека: маньяк, если смотреть объективно, личность не самая приятная. Грубый сарказм, аморальный, прогнивший и ещё раз перегнивший чёрный юмор и довольно жёсткие взгляды на жизнь, не избалованные какими-то мечтами или перспективами - не зря идёт вторым после Ходека в рейтинге полиции по жестокости преступлений.       Тоби... Чёрт, Роджерс - лучшее, что со мной случилось за эти годы сплошного кошмара, дерьма и страданий. Как не били бы его припадки синдрома или шизофрении - последняя довольно редко, однако, от этого никому не спокойнее - только он заставляет меня закрыть рот во время очередной ругани с другими прокси. Томас знал обо всём ещё до того, как мы с Роджерсом начали отношения, но именно Брайан мне тогда как финальный аргумент высказал своё небольшое наблюдение: при мне Тоби радикально меняется. Во всём, в лучшую сторону. - Брай сказал, что ты нервничал, - усмехаюсь, чувствуя необъяснимую боль в шее, стоило мне едва коснуться её, - пришлось за одним любителем правосудия побегать. - Коп?! - тебя почему-то пугают такие вещи, хотя ты достаточно долго оправдываешь звание самого разыскиваемого, агрессивного и опасного маньяка Колорадо, ещё и под покровительством чудовища, способного создавать отдельные временные петли, где оно течёт гораздо медленнее.       Здесь мне всё ещё двадцать девять, когда в реальности был бы уже тридцатник с лишним, а Тоби - девятнадцать, хотя должно быть двадцать с... чем-то. Всегда забываю, какая у нас разница. Не скажу, что меня не радовали бы перспективы в один момент бросить всё и оказаться в нормальном времени с Роджерсом и Томасом. Знаете, где нет места крови, помешательству и погоне за таблетками, к которым давно забыта дозировка. - Обычный журналист, не переживай так... Скажи мне лучше, - подделывать дату на рецепте становится труднее: место около подписи моего бывшего психиатра уже становится прозрачным, но это единственный способ время от времени ослаблять расстройства младшего, как и мои, - тебе нужны ещё лекарства? Томас скоро в город отправится, там, вроде, все поутихли. - Было бы неплохо, - в раздумьях закатываешь глаза, а я лишь крепче сжимаю твою ладонь, едва касаясь губами костяшек: даже со шрамом на щеке от своего же удара в очередном приступе ты необычно красив. Не помнишь прошлой жизни, но я знаю о тебе всё и не могу понять, за что его могли травить эти школьники - лично бы челюсть вынес каждому, кто тебя когда-то задел.        Тоби не заслуживает всего этого дерьма. Тоби - единственный, кто не виноват вообще ни в чём. Мальчишка просто хотел быть признанным семьёй и сверстниками, но эти суки по итогу могли лишь кричать, когда тот взял в руки топоры. Мне жаль, и только сейчас понимаю, что чувствую: даже будучи агрессором во многих конфликтах, безжалостным маньяком и просто поехавшим, он находит в себе силы интересоваться мной. Да, он абсолютно нейтрально относится к другим прокси, среди голосов, бьющих по сознанию мальчишки, ни разу не звучал голос хоть одной жертвы, но даже до нуля сломанный и без единого воспоминания о прошлом он любит меня, сильно, до одури жарко и помешанно. Любит - я его не меньше. - Тим, - Роджерс знает, что мне нужно, а я уже не задаю вопросов откуда: долго сомневался в выборе Безликого на "должность" нового подчинённого, но только недавно понял, что мальчишка не такой идиот, каким хочет показаться, - р-расслабься... Чтоб тебя, мудацкий синдром!        Руки маньяка дёргаются в припадке, но Роджерс наотмашь бьёт по стене, сдирая корку с только заживших костяшек. Что ж за упрямая сволочь?! Сколько раз я ему говорил так не делать, а сразу идти ко мне? - Я- - Ти-им, не начинай. Просто заткнись и постарайся отдохнуть, - выдыхаю. Нет ни сил, ни желания спорить с младшим, особенно когда тонкие пальцы так приятно и отточено начинают лёгкий массаж - наученный когда-то Найрасом из-за собственных спазмов от нервного тика, Тоби всегда знает как мне закрыть рот без единого слова. Я и без того знаю, что не просчитался, когда выбрал его: никогда не сомневался. - Лучше? - бледные пальцы мягкими, но уверенными движениями скользят по напряжённым мышцам, слегка царапая кожу обкусанными заусенцами. Ну что за привычки - даже не обрабатывает потом никогда... - Да, теперь я смогу рассмотреть, как ты стащил мою футболку. Лицо мальчишки надо было видеть: ему много раз за такое прилетало. Не сильно, конечно, но я предлагал выбраться в какой-нибудь магазин, или Худи в следующий раз заказать, но Тоби почему-то упорно отказывается, говорит, что лишние траты ни к чему, и у него вполне достаточно вещей. А на следующий день он шастает по дому в моих водолазках, футболках или вообще куртках. Может, есть в этом какой-то особый романтический смысл, но я так далёк от этой темы, что пока он мне этот смысл не объяснит, я буду видеть в его привычке только факт того, что он нагло тырит у меня шмотки. Иногда даже не скрываясь. - Не теряю н-н-надежды найти момент, когда буду уверен, что ты достаточно отдохнул, - перехватываю руки Тоби и тяну на себя, резко целуя и не в силах оторваться от распалённого взгляда карих глаз напротив. - А дальше? - Заберу у тебя последние джинсы, чтобы раздеть окончательно, - Роджерс вдруг усмехается, поглаживая меня по щеке и плавно задевая бакенбарды. Времени и сил не всегда хватает на то, чтобы тщательно бриться, но младшего это никогда не смущает, напротив, его восторг от сочетания однодневной щетины и отросших прядей волос, переходящих в бакенбарды, меня иногда забавляет. - Ты ведь в курсе, что у меня ещё много чего есть? - всё же, моя одежда, учитывая, что я выше и просто мощнее по комплекции, на Тоби, у которого стройность давно начала переходить в откровенную худобу, выглядит, как если бы он просто завернулся в штору. Но настойчивости младшего можно только позавидовать. - Я и не говорил, что это будет сейчас. Однако, - Роджерс скрытный: как не звучало бы это странно, когда ему много от кого и когда прилетало в челюсть за выводящую из себя болтовню, если задуматься, он всегда при других несёт какой-то бред, но ни разу не сказал чего-то, что могло бы скомпрометировать на него или кого-то ещё; но сейчас он искренен во всём: ни за что не признается, но это его беспокоит, - я не думаю, что у меня много на это времени. - Мои привычки сведут меня в могилу лет через двенадцать, плюс ещё два года от твоих попыток держать в стабильности моё ментальное самочувствие, - вскидываю бровь, глядя, как от былой самоуверенности на лице Роджерса не остаётся даже оскала, - успеешь. - Успею... - эхом повторяет мальчишка, целуя меня с новой силой, - в-возможно, успею...       Слышу, как внизу Ходек начинает на кого-то кричать: видимо, пришёл Джек. Он вообще с кем-нибудь ладит?.. Впрочем, неважно. Не его персона, не сейчас и не для меня.       Тоби прижимается ближе - глажу его по отросшим каштановым кудрям: хочет их постричь, но каждый раз прошу оставить. Мне слишком нравится. Чувствую, как оба начинаем отрубаться - до меня дежурил Роджерс, который, конечно же, не стал полноценно спать до моего возвращения - оглядываюсь: давно выцветшие обои, лёгкий слой пыли на свету от солнечных лучей - убираться в последнее время некогда, ругань и звучание самого ненавистного голоса на первом этаже... и посреди всего этого я и Эрин. Осталось дождаться Томаса, и можно будет дышать ещё свободнее. Мне определённо не нравится то, что меня окружает; то, что мои друзья, за исключением Брайана, уже давно мертвы; то, что уже забыл, как спокойно и размеренно жил до всего этого дерьма. Но торты дополняют вишенки - Роджерс, Томас... Я. Может, в таком случае не всё так плохо. Ну и я: я - вишенка на всём этом торте... Я - вишенка на всём этом торте.