Гладиолус

Высокий евнух расхаживал по классу с таким воодушевлённым лицом, что даже Вэй Усянь сосредоточил на нём всё своё внимание. Правда, хватило его ненадолго. Евнух говорил о правилах поведения во дворце и этикете. Вещь, конечно, нужная, но скучная до жути! Вэй Ин скосил взгляд на сидящего рядом Акио. Тот записывал всё с поразительным усердием. — Тебе и правда интересно? — спросил Вэй Ин с явной насмешкой. — Нет, — Акио сморщил нос. — Просто я не хочу, чтобы меня наказали, как некоторых, — в голосе был слышен лёгкий смешок. — Ой, подумаешь, в темнице посидел, — Вэй Ин нахохлился, строя из себя обиженного, чем явно смешил Акио. — Наложник Вэй, может, ты перестанешь болтать не по теме? — голос учителя за спиной, прозвучал, как гром среди ясного неба. — Лучше расскажи мне о правилах поведения. Вэй Ин послушно встал. — Не кричать, не бегать, уважительно относится к тем, чей статус выше, не поднимать глаза на членов династии без разрешения, не выходить за пределы гарема, не нарушать устои и традиции, подчиняться калфам, любое повеление своего господина выполнять неукоснительно… Учитель поднял руку, призывая к тишине: — Вижу, ты меня всё-таки слушал. А сейчас все поднимайтесь со своих мест, я научу вас правильным поклонам. Все вы из разных стран, у которых много отличий… Акио встал рядом с удивлённым выражением лица: — Ты же его не слушал. — У тебя подсмотрел, — Вэй Ин подмигнул ему. — Засранец! Вэй Усянь даже не подозревал, что наложников учат стольким вещам, притом весьма хорошо. Языку, грамоте, этикету, стихосложению, пению, рисованию, искусству беседы, математике, истории (Вэй Ин по ней совершенно не скучал), и игре на музыкальных инструментах. На уроках «искусства внутренних покоев» Вэй Ин порадовался собственному бесстыдству. Он не испытывал ни капли смущения, слушая, как ублажать господина. Зато лица остальных наложников заставляли его ржать, будто гиена. Красная шея Акио и его попытки закрыть уши, как отдельный вид искусства. Вэй Ин это даже зарисовал и подкинул другу под подушку. Акио бегал за Вэй Ином по всей спальне, а тот лишь уворачивался от летящих в него подушек и заливался хохотом. Им тогда сильно досталось. Самым же любимым уроком Вэй Ина были танцы. Учитель у них был очень весёлым, рассказывал много интересных историй и беззлобно смеялся над своими учениками. Именно по его прихоти музыка зачастую была очень ритмичной и громкой, а не тихим переливом, как то предписывали традиции. По мнению Вэй Ина — под такую только спать. Хоть некоторые движения традиционных танцев и казались ему странными, а порой и смешными, когда звучала музыка, Вэй Ин ничего не мог с собой поделать. Музыка как будто подхватывала его, он танцевал в своё удовольствие, а учитель громко хлопал в ладоши, поддерживаемый восхищёнными взглядами других наложников. — Ну ты сегодня и станцевал, я думал учитель так и помрёт от восторга! — Вэй Ина хлопнул по плечу, проходящий мимо Али. Вэй Ин лишь засмеялся. — Наложник Вэй! — к ним шла грозная Далма Калфа. Заметив её плохое настроение, Али ушёл подальше, напоследок, пожелав Вэй Ину удачи. — Неслыханно! Чтобы наложник Шехзаде пририсовал всем стражникам гарема усы и подложил казначею весеннюю книгу! Вэй Ин состроил невероятно удивлённое лицо: — Почему вы, главная Калфа, считаете, что это сделал я? — А кто ещё способен на такое бесстыдство? Где ты её достать умудрился? — Я всё ещё не понимаю, почему вы думаете, что это я? У вас есть доказательства? — Усянь старательно строил из себя святую невинность. Дамла Калфа устало потёрла переносицу. За год пребывания Вэй Ина в гареме она уже смирилась с его выходками и прекрасно понимала, что без весомых доказательств его не наказать. Паршивец вывернет все её слова наизнанку. Она вздохнула. — Если ты преуспеваешь во всех дисциплинах, а учителя, как один, твердят о твоём уме, это ещё не значит, что ты можешь творить всё, что вздумается. Напоследок Калфа пригрозила ему пальцем и отпустила. Как только она ушла, на плечи Вэй Ина привычно легли руки, стоящего сзади, Акио, обнимая его за шею. Вэй Ин перехватил запястья Акио и свёл их крестом. — Не понимаю, как ты смог это провернуть, не наследить и никому не попасться. — Мне Сюэ Ян помог, — Вэй Усянь ухмыльнулся, вспоминая стражника, что однажды поймал его, когда Усянь лез обратно в гарем через окно. Юнмэнец по крови и такой же раб, который попал сюда на несколько лет раньше них. Этот парень, по мнению Вэй Ина, отбитый на голову, но никогда его не сдаст, а если принести конфет, даже поможет. — Что-то у тебя слишком много друзей. А как же я? — ревниво возмутился Акио. — А ты мне и не друг, — спокойно ответил Вэй Усянь. Акио огруглил глаза и хотел возмутиться но оказался нагло перебит. — Ты мой братишка! — Вэй Ин ловко вывернулся и принялся щекотать смеющегося и брыкающегося юношу. *** В это же время, в Манисе Шехзаде Эмре, разбирая бумаги, услышал стук в дверь. — Войдите! Хранитель покоев вошёл, глубоко поклонившись: — Шехзаде, повелитель желает видеть вас и вашу семью в Стамбуле. Лань Чжань отложил бумаги. — Сообщи моей жене. Кажется, срок его наместничества закончился. Он возвращается домой.