Собственник или собственность?

Кто чья добыча? Кто нам скажет И кто расскажет? Неспеша, В аду наш дьявол нити свои вяжет, А мы молчим, смыкаются уста. Кто чья добыча и кто кому подвластен? Рабы мы собственных оков. Но, я считаю, дьявол вовсе не причастен, Ведь сами мы провидцы своих слов. И сами думаем, решаем, У нас есть выбор, был всегда. И сами мы других во тьму толкаем, И сами смотрим на людей сквозь красные глаза. Мы врём, краснеем, держим, обещаем, Кричим, ревнуем, любим, снова врём. А ведь исход всегда один — прощаем, забиваем. Мы ненавидим всех и вечно лжём. Зачем ждать правосудия, коль можна поквитаться? Зачем надеяться на месть, коль можно самому её свершить? Обидчика замкнуть, послушать, после — разобраться. Нельзя дать милостынь, предателей — убить, Ведь миром правят власть и деньги: Нет места жалости, прощению, любви. Прощают боягузы, ну а любят глупые, А жалость проявляют слабаки. Глупцы, отбросы, изверги, — все люди одинаковы. Никто не искреннен, никто не честен, У всех грешки, все мы когда-то плакали, Но торг наших рыданий здесь вовсе не уместен. Что говорить про слёзы? Эти прекрасные прозрачные ручьи С ума сводили, уводили в грёзы — Настолько сильными были они. Ничьи страдания не вечны, Всему когда-то настаёт конец. И треплемся об этом все мы бесконечно, Но балаболить каждый тут мудрец. Кто чья добыча — обстоятельства решают, Не ты, не люди, а судьба. Кому как карта выпадает, Поэтому молись, чтоб снисходительна была она. И вот уже давно стоит такой вопрос: Ты собственность иль собственник? Ты точно правду знаешь? Ведь, если посмотреть на обращение с тобой и то колличество угроз, По-прежнему, ты правда так считаешь? Пусть в этом мире каждый раб, Пусть иерархия другого не позволит, Но наши души, зачастую, нам благоволят, И этот пыл уже ничто не успокоит. За свои поступки мы идём на эшафот, От нас останется родным лишь фотография. Как и хотели, мы свободны от дневных забот, А о заслугах наших скажет эпитафия. Кто чья добыча? Кто нам скажет И кто расскажет? Неспеша, Мы ждём в аду, пока сюжет довяжут, Уже молчим, покоясь, не дыша.