Благовония страсти

Молва о славных подвигах черепашек-ниндзя распространялась по улицам с неимоверной скоростью, проникая в самые мрачные углы грязных излучин города. Но чем больше герои одерживали побед, тем сильнее процветал бандитизм. Полиция уже даже в заключенном сотрудничестве с зелеными крадущимися не справлялась с возросшим потоком преступлений. Под ударом бандитов мог оказаться абсолютно любой человек, заведение или целая организация. Не стал исключением и один из множества крупных подпольных домов терпимости, потерпевший налет какой-то новой банды. В планах ее членов значилось приманить громкими злодеяниями легенд и с гордостью раздавить букашек, заявляя на свои права главенства если уж пока не во всем мегаполисе, то по крайней мере целого района. За головы черепашек полагалась не только кругленькая сумма в награду, но и всеобщее уважение и безоговорочный авторитет. Но задумкам дилетантов тюремной романтики не суждено было сбыться: их картель разнесли в пух и прах. В благодарность за пресечение штурма немолодая, но все еще сочная хозяйка борделя статная Аурелия, облаченная в испачканный чужой кровью белый брючный костюм, из кармана штанов коего торчал пистолет, под тонкие шпильки красных классических туфель, подавляя страх и отвращение, со всей присущей торжественной официальностью предложила: — …Вы можете выбрать любую для каких угодно утех, когда и сколько заблагорассудится. Можно и всех разом. Мои девочки мастерски обучены всему, начиная с банальных экзотических танцев и завершая самыми скандальными техниками. Если хотите освоить что-то новое, они помогут овладеть знаниями и закрепят практикой. Только прошу предупреждать хотя бы за полчаса до прихода. Понимаете, мои девочки обязательно встречают клиентов исключительно в надлежащем виде. А, нет, вру, – эмоционально прикрыла рот местная мамка, спохватившись. – Боюсь, что сегодняшний форс-мажор как раз-таки исключение. За что прошу прощения заранее, – гордый стан стойкого владельца богадельни высился над трупом одной из своих подопечных и двумя мертвыми соратниками группировки за спиной, как ни в чем не бывало. Смазанная алая помада, подтекшая тушь и взлохмаченная короткая модельная стрижка придавали зловещей элегантности ее виду. Аурелия вызывала подсознательное восхищение. На нее хотелось глазеть во всю ширину очей, пожирая ненасытным взглядом. Настоящая альфа-самка. Чувствовалось, что она способна схватить за яйца любого строптивого мужика и вынудить лизать пятки с наслаждением. – Считайте себя вип-гостями. Все двери для вас здесь открыты, – женщина звучно щелкнула пальцами и, повысив властный голос, строго приказала: — Все сюда, живо! Нашим героям не пристало ждать награду! Двери действительно пооткрывались, как по волшебству, и в гостиной, поторапливаясь, выстроилось в линейку с десятка три отборных красоток. Дрожащие, словно от холода, напуганные до исступления полуголые девушки прятались во время налета где придется и теперь с ужасом вылупились на чудовищных спасителей. Несколько девушек качнулось — они теряли сознание, и подружкам пришлось их усадить в кресла, чтобы постараться привести в чувство. Чем вместе заслужили зрительный неодобрительный укол укоризны от возмущенной про себя старшей, никогда не журившей провинившихся прилюдно. Хозяйка требовала держать марку при любых обстоятельствах, даже если Землю захватят инопланетяне. Поэтому лишь по участившемуся дыханию можно было судить о недовольстве и будущему порицанию. При появлении первой же раздетой нараспашку проститутки, не успевшей в шоке прикрыться, как следовало, черепашки невольно отвели взгляды. Хотя формально за этим и приходят в подобные заведения, вообще-то не заставляя обслугу краснеть своим созерцанием, в чем стыда как раз нет. Покрасневший Майки залип на вновь прибывшей и, нервно лыбясь, хотел уже было что-то ляпнуть. Бордовый Раф, односложно шикнув, прикрыл брату обзор ладонью, отворачиваясь, напоследок глянув еще раз одним глазком. Не пришедший до сих пор в себя от предложения, побледневший Леонардо окончательно выпал в осадок и тупо вперился в золотую цепочку на тонкой шее Аурелии, ничего не соображая, разве что пока не пускал слюни. Донни же смешно зажмурился, сжался в комок, как будто перед тем, как вынужденно плюхнуться в ледяную воду. Мутанты уже давно не слишком юны для похода в стрип-клубы и бордели, но строгое воспитание не позволяло в открытую любоваться женскими прелестями не с экрана или глянцевых страниц, понадежнее запершись в комнате. По крайней мере не при целой орде посторонних. Если мертвые и правда наблюдали с небес, то братьям не хотелось бы точно, чтобы сейчас Сплинтер, хитро щурясь при поглаживании бороды, видел случайное бесстыдство сыновей. — Мы… мы… мы… мы, – пластинку потерянного Лео порядком заело, и лидер мысленно влепил себе пощечину, дабы перестать мямлить. Прочистив горло, склонился перед госпожой аллеи красных фонарей и еле выдавил: – Спасибо за подарок, но мы отказываемся от него. — Говори только за себя, – раздался за панцирем неожиданно раздраженный голос Донателло. Умник первый набрался храбрости чисто из научного любопытства ознакомиться с человеческими особями женского пола. Как только распахнул глаза, сразу же заприметил одну девушку, которая ярко выделялась для него на фоне остальных. Гений сперва обомлел, не веря, что такое происходило с ним в реальности. И вдруг услышав отказ от настоящего чуда судьбы, грубо отозвался. Порывисто обогнув братьев, спешно последовал к цели. Удивленные рептилии перехватили взгляд Донни и тоже забыли как дышать. По статистике, из-за особенностей строения генотипов на планете проживает как минимум пять идентичных внешне людей. И та, на которую отчего-то синхронно разинули рты черепахи, была тому прекрасным подтверждением. Еле шевеля губами, не в силах смолчать, огорошенный Рафаэль слабым шепотом отчеканил: — О-ху-еть! Вылитая, блять, Эйприл! Холодея от неизбежного, хорошенькая рыжая девушка непонимающе инстинктивно отклонилась, делая шаг назад от встречи с монстром в фиолетовой повязке. Как будто жалкий кусок ткани помогал ему скрыть уродство! Да ей мешка наркотиков не хватит, чтобы просто абстрагироваться от того, кем являлся этот страшно противный мужчина, не то что прикоснуться к нему интимно! Но пойти было совсем некуда, да и Аурелия за пять лет относилась к куртизанке едва ли не по-матерински, чтобы оплошать в столь ответственный момент. Не раз девушка легкого поведения убеждалась, насколько внешность могла быть обманчива. Выдохнула окончательно, припоминая горький опыт с красавчиком, в которого влюбилась по-настоящему с первого взгляда, а он оказался извергом и нарушил главное правило мадам — искалеченная за рамками допустимого, подопечная едва выкарабкалась с того света. Может, этот рептилоид окажется безобиднее домашней черепахи? Клюва, когтей у него не было — обычно панцирные питомцы вредят именно этим природным оружием. В отличие от остальных двуногих рептилий, у заинтересованного ею с нездоровым, возбужденным блеском в осмысленных черных очах, торчала просто какая-то палка без лезвий. Поправив съехавшие на широкий нос очки, сосредоточенный Донателло, будто со знанием товароведа медленно изучив позицию с ног до головы, деловито осведомился у Аурелии, обернувшись: — Сколько она стоит, если речь о выкупе? — О, я никого здесь принудительно не держу. Каждый волен уйти тогда, когда пожелает. Но за неустойку возьму тысяч пятьдесят. Она одна из моих лучших жриц любви. Не каждая шлюха таким прожженным годится в ровню. — Принял, – кивнул гений и снова вонзил взбудораженный взор на конопатую прелестницу, заглядывая в самую глубину светло-голубых глаз с едва уловимой зеленцой. – Сколько ты стоишь, чтобы стала моей? – даже не узнав имени, обескуражил прямым вопросом мутант. Рыжая подумала, что у чудовища не может быть достаточно денег, чтобы снять себе даже захудалый номер в отеле. Живет, поди, впроголодь. Поэтому выставила такую сумму, которую уроду никогда не достать, и он оставит ее в покое. А если вдруг станется так, что выполнит обещанное, то она ничего с этим не поделает. Убийце ничего не стоит выкрасть, заточить и издеваться и забесплатно. Защиты найти от подобных выходок все равно негде. Понадеявшись на честность помыслов монстра, ночная бабочка ответила с пристрастием: — Три миллиарда долларов, милый. И столько свободы, сколько захочу. — Справедливо. Позже вернусь за тобой, – не колеблясь, настойчиво обещал Фиолетовый. Возвратившись к прифигевшим братьям, Донни шутливо, но не смешно прогоготал: — Подберите челюсти, девственники.

***

Жаклин была уверена, что урод никогда не вернется, и не знала горя, позабыв встречу, как страшный сон. Но зеленый вдруг сдержал слово. Через полгода бесцеремонно ворвался в бордель с ноги и хватко выкорчевал девушку из рассадника греха. Неожиданно рыжая стала обладателем четырех платиновых премиальных банковских карт суммарно с тремя миллиардами долларов и владельцем пентхауса в престижном небоскребе. Не верила ушам, глазам, рукам, — все принадлежало ей, как в сказке. С панорамного окна Нью-Йорк в разноцветных огнях распростирался будто на ладони. На той вышине можно было легко почувствовать себя властелином мира. Аж дух захватывало. Жаклин вздрогнула, когда, зачарованная невероятными видами, ощутила, как до приоткрытых горячих плечей кофты с низким вырезом касаются чьи-то холодные губы. В голову стрельнуло горькое осознание, что сама себе она как раз-таки не принадлежала. По спине инстинктивно пробежала капля леденящего пота ужаса, несмотря на то, что золотая клетка от чудовища пришлась по душе. Стать вещью в таком кукольном домике она и не грезила. — Ты так же прекрасна, как она, – жадно вдыхая аромат волос, прикрыв веки, нашептывал мутант. Он поставил руку между грудей и плавно скользил ниже, к животу, паху. – Ты даже не понимаешь, насколько ты похожа на нее, – целуя в шею сбоку, оставлял прерывистой дорожкой крупицы влаги, маниакально сравнивая с мечтой. – Пожалуйста, притворись ею для меня, – хрипло опаливая теплым дыханием ухо, гений поглаживал гладкие упругие бедра девушки с внутренней стороны, юркнув под бесстыже короткую юбку. — Я… я же не знаю, какая она, – боясь пошевелиться, не в курсе, чего ожидать от чудовища, запротестовала Жаклин, опасаясь, что будет наказана за плохую игру. — Она лучшая, – надавив зубами на затылочную мышцу любовницы, с нетерпеливым придыханием произнес умник. — Этого мало, – теряя самообладание, выдохнула жрица любви. Сейчас монстр обходился с заключенной предельно нежно. Она не видела мутанта, стоя спиной, и если бы не знала, кто скрывался сзади, приняла бы за человека. Весьма находчивого в представлениях, что будоражит женщину, пусть и неуверенные, несмелые, но на удивление ловкие, настырные движения выдавали девственника. Она ненавидела торопливых, эгоистичных мужчин. И этот, похоже, был в противовес добропорядочно заинтересован в том, чтобы они оба получили удовольствие. С каждым следующим жарким поцелуем и блужданием по новому участку податливого тела Донни ощущал, как женское нутро непроизвольно реагирует, покрывая кожу гусиными мурашками. Кажется, жертва даже запахла как-то иначе, перебивая неповторимым естественным ароматом вонь терпких духов. И это сносило крышу зверю внутри ученого. Ему пришлось перед выходом для смелости вколоть себе коктейль бодрящих веществ, поэтому сдерживаться, не наваливаясь похотливым животным всей массой, становилось все труднее. — Тш-ш-ш, – призвал к молчанию Донателло, аккуратно отодвигая ткань кружевных трусов. – Просто молчи и подчиняйся, – срывая голос на крайнем слове приказа, черепаха грубо проник пальцем во всю длину внутрь скользкого лона и поводил кругами, щекоча ребристые стенки. Захлестнувшую желанием Жаклин пошатнуло. Внизу живота затянуло тугим узлом вожделения, по телу пробежал колкий расслабляющий электрический разряд. В плечо бережно вонзились зубы, и раздалось урчание, разливающее мелкую вибрацию. Она только успела отметить про себя, какой толщины один лишь палец хозяина, что дал бы фору некоторым пенисам, как приятная заполненность, к огорчению, исчезла. Убедившись в готовности к спариванию, Донателло через силу разжал челюсти и резко развернул лицом растерянную наложницу. Порывисто дыша, легонько щелкнул по вздернутому кончику изящного носа и требовательно впился в глубокий поцелуй. Одной рукой он вцепился в волосы на затылке до сладкой боли, а другая легла на подкачанную пятую точку, проскользив по точеной линии позвоночника. Завершив поцелуй невесомым укусом нижней губы, умник в одно движение разорвал с хрустом кофту из тонкой ткани, открывая прелести. Бюстгальтер шлюха не носила — довольно пышная грудь идеально держала форму. Дону было форменно плевать на то, что в ней стояли импланты. Как и на то, что рыжий цвет волос не натуральный. Фиолетовый вдоволь любовался запретным плодом воображения, как завороженный. Девушка для него была неосуществимой до сих пор фантазией, ставшей явью. Настоящей Эйприл, обладать которой в этой жизни не суждено. Дублером вряд ли обманешь сердце, но тело — вполне. Копия настолько походила на оригинал, что ученый не мог не дивиться магии генов. Ботан уже проверил ДНК клона еще после первого столкновения в борделе — по структуре изнутри девушка почти полная противоположность подруге, но снаружи ее носитель… Это нечто невероятное! Понимая, что мутант на пределе терпения, Жаклин, не разрывая зрительный контакт, сама заученным маневром сняла юбку и стащила трусы. Не дожидаясь распоряжений, потянулась к рептилии и уверенно ступила вперед. Сально улыбаясь, хотела встать еще теснее, опуститься и наконец-то в деталях посмотреть на половой орган, лишь мелькнувший зеленым стволом в ее фокусе внимания где-то снизу. Двинулась и тут же ощутила, как покупатель отталкивал, вытянув перед собою лапищу. Упираясь ключицей в ладонь, девушка непонимающе захлопала густыми ресницами. — Нет. Сначала в душ, – кивнул за собой зеленый на проход в ванную. Куртизанка послушно отправилась в санузел, сопровождаемая властелином. Дверь не затворила ни в саму комнату, ни прикрылась душевой шторкой. Лукаво скалясь, она ни разу не скосила взгляд на черепаху, но ощутимо чувствовала фибрами, как прожигал ее соблазнительную фигуру он. Чутко слышала даже сквозь шум воды характерное чавканье и сбитое мужское дыхание. Не подавляя стонов, Донни самоотверженно мастурбировал. Прежде он не позволял себе сего грязного действа в моменты сталкерства, а довольствовался тяжелыми воспоминаниями с крыши напротив дома подруги после, когда возвращался домой. Сейчас псевдо, но все же Эйприл находилась так близко и была так горяча, что Фиолетовый не удержался. Предчувствуя пик, ученый, сетуя на долгое воздержание, неохотно прервался, чтобы оставить соус на главное блюдо. Член изнывал от желания до ноющей боли, но мутанту хватило выдержки крадущегося утихомирить инстинкт на время. Не успела содержанка покинуть ванну, как перед ее носом заботливо показалось полотенце. — Вытирайся медленно, – скомандовал владыка и присел на принесенный из кухни табурет. Жаклин терла себя неторопливо, тщательно, подолгу уделяя время интимным местам. Томно мыча, прижимала по очереди тканью соски, водила пальцем через махру по клитору, раздвигала ягодицы, чтобы вытереть поглубже. От одного только этого зрелища Донни готов был взорваться вулканом страсти, но не позволял себе быстрой разрядки. Только не в первый раз с женщиной кончить по обыкновению в воздух! От натуги он стиснул до скрипа зубы и чуть не выломал набивку дорогой мебели, со всей дури держась за нее, чтобы не упасть от головокружения. Вожделение опьяняло похлеще любых препаратов. Как бы хотелось взяться за нерасчесанную головушку и молнией протолкнуться в глотку. Но нельзя, не в этот раз. Иначе эякуляция произойдет слишком уж быстро от передозировки эндорфинов. В другой раз обязательно, но не сегодня. Когда завершила просушку подтянутого тела, Жаклин неосознанно, по привычке несколько раз хорошенько тряхнула мокрыми волосами. Рептилии явно не понравилось то, что на него попали капли: скривился, вытирая щеку тыльной стороной ладони, нахмурился. Девушка тут же, состроив виноватую моську, поскорее взялась за фен. Несмотря на то что могла назвать себя профессионалом любовного мастерства, побаивалась настоящих, серьезных драк, не игривой боли. Лишь бы мутант не поднял руку! — Не нужно тратить напрасно время. Тебе еще необходимо одеться, – поднимаясь, твердо проголосил мутант и махнул рукой, направляя жестом. – Пойдем сразу в спальню. Куртизанку требование не удивило: чаще всего мужчины предпочитают брать благоверных в так называемых кинковых, фетишных нарядах, не раздевая целиком. Жаклин однажды довелось напялить костюм вуки ради ролевой игры клиента с особенным пристрастием. Так что аккуратно разложенный на королевской кровати желтый комбинезон и белые сапоги ее даже малек разочаровали. Девушка ожидала от чудища чего-то более экстраординарного. Донателло не знал, откуда ему постоянно навязчиво приходил образ Эйприл в яркой робе, но очень трепетно относился к данной фантазии. Увидав впервые ее убедительное отражение в костюме из влажных грез, окончательно свихнулся. Получилось в разы лучше, чем он представлял! — Покрутись, – мягко попросил гений, едва не выскакивая, как ребенок на Рождество, из панциря от радости. Жаклин повертелась. Так невыносимо маняще, что руки сами легли на талию юлы и сгребли для крепкого объятия. Словно зомбированный, Донни оперся подбородком о макушку рыжей и прикрыл глаза, продекламировав что-то неразборчиво на латинском, цитируя строки из древнего стихотворения о возвышенных чувствах и грехопадении. В комфортных объятиях Жаклин немного позавидовала той, кого так всепоглощающе прижимал урод — шлюху никто ни разу не тискал с такой отдающей любовью. Она не предполагала, что, даже не зная имени существа и вообще ничего о нем, так скоро проникнется некой личностной трагедией и чуток заревнует. От него сквозило не меньшими страданиями, чем перенесла сама. Пальцы против воли в поддержку постучали примирительно по панцирю. Сей дружеский жест словно сорвал с катушек Донателло. Взревев, гений порывисто бросил куртизанку на постель и наскочил, как кобель, сверху. До крови вцепившись в шею подобно вампиру, насладился первобытным криком ужаса перед грозным животным. Руки тряслись, пальцы не слушались, и черепахе не удавалось расстегнуть ширинку комбинезона. Тогда тот множественно толкнулся изнывающим половым органом между ног прямо в ткань. Жрица любви, стерев из уголка глаза слезу, мысленно прощалась с жизнью, ругая себя за то, что тогда ляпнула в тот роковой день. Мутант вгрызься в плоть так глубоко, что ей казалось: вот-вот, и шея лопнет под напором. Буквально пару минут назад она жестоко ошиблась в предположениях. Мучение вдруг прекратилось, и Жаклин открыла глаза, хватаясь за кровоточащую жгучую рану, сотворенную зверем. Заметно побледневший Донни, отдышавшись, осторожно взялся за руку проституки, чтобы отодвинуть и глянуть, что именно наделал. Несмотря на сопротивление и дикий испуг в очах копии с немой мольбой пощадить, он был вынужден силой убрать чужую конечность с повреждения. Склонившись ниже, осмотрел и, нахмурившись из-за себя, тихо прошептал, заикаясь: — П-п-прости. Я сей-час. Лежи сп-п-пок-койно. Как же, поваляешься умиротворенно в кровати, когда чудовище орудует в гостиной! Снова инстинктивно придерживая место укуса, Жаклин дождалась, когда мутант покинет спальню, и аккуратно слезла с ложе. Заозиралась. В поисках оружия заприметила большой горшок с экзотическим цветком у подоконника. Гибкой кошкой проскользнула к окну и замерла, опуская руки, чтобы поднять тяжесть: одна ладонь оказалась измазана кровью. — Я же сказал лежать, – вздохнул зеленый парень в смешанных чувствах. В нем кипели ярость и досада. – Садись, – сурово зыркая на кровать, приказал хозяин. – Лечить буду, – серьезно пообещал Донни. Он вернулся в спальню со своей походной сумкой и вынул оттуда аптечку. Жаклин повиновалась беспрекословно. Молча уселась на край постели и, наблюдая за отточенной раскладкой инструментов и препаратов на специальном полотне, про себя усмехнулась. Наверное, уродцу доставляло наслаждение калечить, а после жалеть. Такое она проходила не единожды, но всегда в более игровой форме. Тут же ночная бабочка заполучила настоящее увечье. А вот черепаха, похоже, умела реально лечить. Любовница прошипела, морща нос, когда панцирный врач обрабатывал рану. Последним штрихом в будущем исцелении стал приклеенный пластырем крест-на-крест ватный тампон, пропитанный чем-то по-лекарственному дурновато пахнущим. Боль отступала. Но надышаться полной грудью шлюха не успела, вновь задержав воздух от страха. Рептилия сложила медицинские артефакты в ящик и вынула взамен крохотным большие швейные ножницы. Здраво мысля, Донни понимал, что расстегнутой ширинки будет недостаточно для удобного слияния, а стягивать комбинезон принципиально не хотел. Поэтому вознамерился разрезать ткань пошире в промежности, щелкнув раз лезвиями, дабы проверить их работоспособность. — Да не трясись ты так. Это для дела, – подмечая панику на лице клона Эйприл, успокаивал гений. – Чтобы мне было удобнее с тобой… Умник заткнулся, краснея. Действие храбрящих веществ улетучивалось, а мутить новую дозу не хватало моральных сил. Как-нибудь и так справится. Пенис все еще не обмяк полностью, напоминая о себе рефлекторным подергиванием от желания. Когда Жаклин, кивнув, понимающе легла на центр кровати и раздвинула ноги, ученый яростно распорол ткань. И тут же зарделся, увидав на трезвую голову половые губы так близко. На мгновения отвел взгляд и отсчитал до трех, небрежно бросив мимо аптечки ножницы. Развернулся обратно и — припал лицом к женскому лону. Выгнувшись, девушка закричала на сей раз от удовольствия. Такой метод заглаживания вины ей нравился. Чудище снова не щадило ее, вынуждая изнывать. Проститука елозила по кровати, хватаясь за постельное, неподдельно постанывая от наслаждения. Она потеряла ощущение времени и пространства, витая где-то вне физических категорий. Губы и язык странного мужчины творили нечто невообразимое. Содержанке было невдомек, как это животное могло вскормить такой амброзией ощущений, как никто прежде из людей. Зверь будто осведомился заранее о каждой гиперчувственной точке и легко находил нужные области эйфории, мастерски комбинируя контрастные манипуляции. Насытившись солоноватыми соками, господин подтянулся выше и принялся, словно пожирая, целовать губы дубликата любимой, делясь с ней полученной смазкой. В смешанной со слюной жидкости орудовал бойкий язык, пока не осязал всю полость, куда доставала длина. Позже властитель не дал ни себе, ни жертве синхронно открыто вскрикнуть при первом плавном, но настойчивом толчке затвердевшего в камень члена во влажную, скользкую вагину. Любовники промычали так громко, что от полурыка свело горло. Чем быстрее и глубже двигался умник, тем больше стоны сливались в единый протяжный вой. Гений не питал иллюзий по поводу текущего секса, каким бы тот не являлся крышесносным, чтобы растягивать наслаждение. Он чувствовал, что давно на пределе и не стал более себя мучать. И так слишком долго ждал, буквально всю жизнь. Для первого раза сойдет. Все равно память отложит эту ночь в мельчайших подробностях до самого смертного одра и всегда будет наигрывать трепещущие ностальгические ноты. Несколько жалких минут беспощадного чавкающего долбежа — и семя бурным потоком изливалось в матку, вытекая наружу и пачкая дорогую шелковую постель. Расслабляющая разрядка в купе с легкой болью опустошила во всех смыслах Донни, и он устало рухнул грудой мышц на панцирь рядом с Жаклин с напрочь отключенной головой. Пусть Псевдо-Эйприл не достигла оргазма, но благодаря опыту смело могла заявить, что из мутанта получился отличный любовник. Специально она не повторила бы, все же еще брезгуя обществом урода, но так как доведется трахаться не единожды, спокойно выдохнула. Подобного рода каторгу она будет переносить с удовольствием. Только бы увечий от шалостей оставалось поменьше. — И… что дальше, хозяин? – спрашивая скорее ради того, чтобы развеять гнетущую тишину, а не из любопытства, ведь и так ежу понятно, каков будет ответ, приподнялась на локтях Жаклин. Прислушалась, склонившись над бормочущим чудищем. Гений враз забылся тяжелым беспробудным сном и в неге Морфея звал, нашептывая: — Эйприл, ты куда? Тебе не понравилось, Эйприл? Вернись, Эйприл?! Я люблю тебя, Эйприл! Эйприл, почему ты меня не замечаешь, Эйприл?!. Телом душу не обмануть. Сердце Жаклин скукожилось в высохший до нельзя сухофрукт. Такой искренней безответной любви она никогда не встречала. 16.–17.05.2024, 08–10