Благовония страсти

— Правда или ложь! – воскликнула с задорным воодушевлением подруга черепах. Компания устроила алкогольную вечеринку, и бурное веселье протекало в полном разгаре. Ребята битый час не могли угадать слово «бурлеск», загаданное девушкой для Леонардо в игре крокодил. То, как лидер молча извращался в грациозных недвусмысленных сексуальных движениях, направленных на стулья и прочие предметы, надо было видеть лично. «Шлюха», «проститутка», «профурсетка», «блядь», «ночная бабочка», «девица с низкой социальной ответственностью», «сука», «стриптизерша», «мокрощелка», «потаскуха», «заднеприводный», «ряженный», «говномес», «спермоприемник», «трансвестит», «гермафродит» и прочие яркие эпитеты, — все ушли лесом, и далеко мимо. Никто не хотел признавать в зрелищных, возбуждающих, с флером скрытой эротики танцах искусство быть настоящей кокетливой женщиной, способной поднять не только настроение, шаловливо играя с мужскими чувствами на расстоянии. Почти без пошлости, но со страстью и с легкими намеками в хитром, флиртующем взгляде, полном реалистичного огня от взрыва желания, в который нельзя не поверить даже ушлому скептику. Под такими испепеляющими чарами расплавится любой камень. После грандиозного фиаско братья боялись приступать к следующей забаве. Поплечница определенно умела подбирать развлечения. По крайней мере привносить в них весьма пряную перчинку. — Ты уверена, что это хорошая идея? – ехидно прицокнул Рафаэль, сверкнув ярко хитрым прищуром. – Я терь не знаю, че от тя ожидать. Стремно. — Ага, – отвечала она непреклонно, ни капли не обижаясь. – Не в классическом варианте. Мои правила такие. Идем по часовой стрелке сначала. Донни высказывает какое-либо предположение о следующем сидящем по левую руку, то есть Рафе. О чем угодно. И формулирует утверждение, примерно как: «то-то ложь, что» или «это то, что есть правда, когда». Например, «это правда, что ты любишь красный» или «это ложь, что ты неравнодушен к пиву». Если утверждающий угадал истину, то пьет тот, кому адресован посыл. А если не угадал, то сам. То есть по примеру в первом случае пьет Раф, а во втором — Дон. Потом меняем очередность. Можем пойти против часовой стрелки или через одного. Можно жребий кинуть. Таким образом увидим ху из ху. Как вам? Девушка победоносно поставила кулак на талию, блестнув зловеще очками. Миловидная особа, в меру полноватая до смачной сочности, довольно давно стала частью семьи. Но скелетов в шкафу по-прежнему хранила еще много. Ниндзя призадумались. Идея неплоха. Они не играли с девчонкой в подобное, и их заинтриговало любопытством. К тому же сегодня в логове случилась настоящая первая общая взрослая глобальная попойка, и каждому стало интересно понаблюдать друг за дружкой в состоянии бревнышка. Тем более погружаясь в негаданные темные тайны. Хотя чего же так сразу. Приличная, культурная компания. Из четверых одиноких громадных мужиков-черепах и одной самостоятельной маленькой человеческой самки. Впрочем доверие между ними установилось крепчайшим, оттого оставаться наедине с мутантами подруга не страшилась. Как и она не вызывала ни у кого неловкость в непринужденном общении. Парни красноречиво перекинулись бессловесно решительными взглядами. С разрешительного кивка лидера Донателло вынес за всех: — Принято единогласно. Тогда я начну, раз уж в начале инструкции с правилами упомянута моя скромная особа.

***

Шел третий круг, на сей раз «через двух». Изрядно охмелевший Рафаэль прищурился, прикидывая, чем бы эдаким скомпрометировать подругу. Озарение снизошло спонтанно. С шершавых, всегда на вид сухих из-за грубых шрамов, изжеванных потресканных губ вырвалось с дерзким вызовом: — Ты хочешь заняться сексом с мутантом. Вот так ляпнул! Утверждение ударило по слуху обухом. Опешив, девушка перестала дышать, в сдавленной груди заклокотало. По каждому нерву тела растекся вмиг окрыляющий до волнительного ощущения полета в невесомости покалывающий электрический разряд. В крови забурлила конская доза алкоголя, чтобы не запросто перестать фильтровать базар или держать мимику не такой очевидной. Смазанное подскочившим жаром выражение алого лица с острым взором из-под пелены пробужденного вулкана орало гораздо громче проглоченной вовремя реплики остатками засыпающего разума. — Да я уверен, что прав, – с победоносной язвительностью добавил бунтарь, наклонившись через стол вперед, дабы зыркнуть в бесстыжие глаза извращенки. Ощерился, едва не выпрыгнув довольно из панциря, будто долгожданно застал с поличным прилюдно, не помышляя ни разу за сим невольное попутное унижение. – Не съюлишь! Карты на стол! С Рафом она общалась чуток теснее, чем с прочими, поэтому перед ним иногда развязывала язык о занимательнейших фактах из жизни, включая интимную. Громила доподлинно знал, что на почве специфических предпочтений в постели последний ухажер сбежал полгода назад. Сверкнул пятками, улепетывая от нездоровых, по мнению скучных пуритан, хотелок партнерши подальше. У девки по-любому уже недотрах. А чем они хуже простых мужиков? Экзотика, как никак! Много лучше. Этой чумной зажигалке такое точно заходило. По самое небалуй. Ошалевшие три брата тоже вопросительно вперились в подругу. Та, виновато осклабившись, молча резко подняла опустевшую наполовину бутылку рома и залила несколько длительных глотков с горла. Не запивая и не закусывая, со стуком поставила на место. Даже не пикнула. Микеланджело зааплодировал: — Кремень. Мое почтение! Девушка на мгновение потешно сморщилась, зажмурившись. Мир поплыл. В голове зашумело, гортань обожгло, а желудок заверещал. Подруга промычала тихо нечто нечленораздельное, но с явной ироничной усмешкой. Окинув бегло влажным пьяным взглядом черепашек, согласно кивнула скорее мыслям внутреннего монолога, чем друзьям. Здоровяку вдруг стало чуть совестно за то, что заставил раскрыть козырные карты при всех. Однако за язык никто не тянул. Можно ведь было и соврать. Это же простое дурачество. Прикол. Вот и прокололась. Еще никогда прежде безобидная дружеская подножка так не сластила, угождая нутро истинного негодяя. Осознание косвенного утвердительного ответа взбудоражило парней. Под их вспыхнувшие хищным отливом огнями зрительные перестрелки разоблаченная ксенофилка, хихикнув, кашлянула в кулак и зарделась еще пуще прежнего. Первым отреагировал Леонардо. Осторожно взяв за подбородок, требовательно развернул лицо подруги к себе. Братья откинули челюсти, когда внезапно, без всяческих привычных предисловий перед чем-то значимым поцеловал соседку. Почти сразу с нажимом проник внутрь и сквозь проказливый оскал погладил языком внутреннюю поверхность щек. Подруга не сопротивлялась, позволяя делать с собой все, лишь бы щекотка между взмокших бедер от верхних ласк не заканчивала передаваться по незримой линии взаимосвязи удовольствий. Ее мозг отключился. Чувственное разгоряченное тело откликалось только на физический контакт, инстинктивно поощряло ответной реакцией, рефлекторно тянулось к источнику наслаждения. Вдруг резво отпрянув, Лео рыкливо, низко проворковал, не теряя повелительных, утвердительных, стальных, с нежной хрипотцой нот: — Если ты правда этого хочешь, мы организуем. Не то пойло оказалось паленым, не то звезды сложились роковым узором, не то вовсе выдался ретроградный Меркурий, или же Бесстрашный на самом деле растерял не только страх, но еще стыд и совесть. Гостиная пропиталась феромонами как минимум женского желания. Впрочем, по интонациям старшего было ясно, что он уже точно не отступит, упуская свое. А младшие — всегда хвостиками следом за ним в очередное приключение. Похоже, включая эротическое. Да что там, все ввязывались в авантюры друг друга практически слепо, даже если ее инициатор едва ли тому рад. В любом случае нынешние обстоятельства предполагали, что непредвиденная добыча не достанется лишь одному. Трофей сам требовал честного разделения себя. — Очень хочу, – откровенно прошептала, робко кивнув, девушка. Просящие глаза стыдливо забегали по вытянутым лицам друзей. Она любила всех и поэтому опробовать на вкус каждого под действием алкоголя казалось отличным решением сердечной дилеммы. Мутанты источали притягательную мощь и невероятную силу, подталкивая воображение к возбуждающим волнительным фантазиям. Добрый, мягкий гений Донателло, от кого в постели можно было ожидать чего угодно, если применить известную поговорку о том, что в тихом омуте черти водятся, к тому же очков ему прибавляла тяга к познаниям на личном опыте. Веселый, заводной милаха Микеланджело виделся пылким шокирующим экспериментатором, кому не чуждо в легкую удовлетворить любой мозговыносящий каприз. Горячий крепкий забияка Рафаэль определенно предпочитал варианты пожестче, хотя с его ранимой душой, возможно, что, напротив, ждать стоило излишне бережной нежности. А вот после сегодняшнего крышесносного французского поцелуя беспристрастного святоши лидера Леонардо предположения о его традиционных, нудноватых, но проверенных временем, предпочтениях померкли. В каждом таилась нечто по-неземному ангельское и дьявольское, непредсказуемо занимая главенствующую позицию, разрушая выстроенные стереотипы или подчеркивая излюбленные особенности индивидуальности. Черепашки, словом, способны поражать. Идеальные любовники. Подруга готова была отдаться любому из них сейчас же. В моменте не волновало то, что она воспользуется друзьями или они — ею ради удовлетворения сиюминутной похоти под градусом. Разные, вожделели одинакового. Напряжение нарастало. Искрилось и магнитилось. Затуманенный взгляд блуждал уже сквозь пространство и не фокусировался. В размышлениях, развязно лыбясь представленным эротическим эпизодам с черепахами, девушка в алкогольном угаре полусна наяву не заметила, как парни уже вышли из-за стола и что-то шепотом обсуждали, собравшись в круг переговоров. Не обратила внимание на то, что вскоре стол очистился. И охнула, очнувшись от грез, трезвея, когда чьи-то руки аккуратно подхватили безвольное тело и заботливо уложили на твердую и не очень удобную поверхность в качестве пикантного не то основного блюда, не то десерта. Донателло. Глубокие темные очи с опаской смерили фигуру, будто извиняясь за происходящее и спрашивая разрешение хотя бы на то, чтобы в открытую попялиться на оголившийся живот и манящую ложбинку молочных желез. Глупый умник! Когда женщина жаждет страсти и раскрывается перед мужчиной, желающим того же, ничего предосудительного, постыдного для обоих нет. Смущенный до раскаленных щек, гений боязливо склонился. Тяжко сглотнув, затушевался на полпути, передумав целовать, касаться подруги не как опытный друг, а девственный любовник. Ему, можно сказать, выпала честь стать первопроходцем конкретно сих дамских гибких форм. Но ученого данная экспедиция ввергла в ступор на грани ужаса. Тогда подруга взяла инициативу в руки и подтянулась выше, держась за шею мутанта, заставив сердце Дона забиться бешеным, нечеловеческим ритмом. Умник тут же растаял и разомкнул плотно сжатые губы, искривленные в гримасе неуверенности. Быстро просек механику глубокого проникновения, уловил движения, позволяя вести. Затем осмелел достаточно, дабы сквозь дикое смущение опробовать языком не только губы, но и слизистую, десна и зубы внутри чужого рта. Жутко негигиенично. После такого, чай, не отмоется и за месяц приема различных пилюль. Но как же этого хочется подольше! У обоих невольно вырывались тихие стоны вожделения. Дон ощутил, как пенис просится наружу, раздирая пластрон. У девушки засвербило в вагине. Гений был готов поклясться, что уловил своей звериной частью, как в него абсолютно иррационально практически осязаемо врезались стремительным потоком волны чужого возбуждения. По коже пронесся табун мурашек, жилы натянулись до предела, кровь закипела. Мгновенно стало невыносимо жарче в разы. Похоже, ученый заново открыл для себя недооцененную великую силу феромонов. Таким довольно мощным выбросом энергии можно было бы запросто запитать на день несложное устройство! Сверкая ярким голубым озорным взором, взведенный Микеланджело меж тем торопливо расстегнул блузку, затем в два счета проворно справился с бюстгальтером, будто делал это постоянно. Без тени стеснения приступил к изучению манящей плоти, на секунду задержавшись на любовании, озабоченно скалясь. Жар от грубых пальцев опалил прохладную оголенную кожу, ставшую гуськом с приятной прохладцей. Балагур мял грудь, словно баловался с диковинной игрушкой. Очертил языком дорожку вокруг одной и припал губами к соску второй, втягивая набухший розовый бугорок. Долгий всасывающий поцелуй разорвался из-за довольного женского вскрика. Внизу живота обоих нескончаемо щекотало желанием. Половые губы подруги сильно набухли до легкой пульсации, а трусы обильно пропитались соками страсти. Не сдерживая порыв, расслабленный Майк горделиво продемонстрировал полную эрекцию, припустив штаны. Хамато отродясь не носили одежду на постоянной основе, но подарки от подружки значили много — при ней зачастую появлялись в искусно подобранных и недурно подогнанных шмотках. Ступив ближе к голове девушки, младший постучал членом по женской ладони. Она тут же охватила бугристый кол, вырывая из глотки от неожиданности сдавленный ах. Слабый окрас смущения все же коснулся и щек юмориста. Шутки кончились. Впрочем, каламбур никто не отменял. Пора кончать! Старшие развратники подтолкнули младших первыми вкусить запретный плод, завести его и созерцали акт чужой похоти чуть в отдалении, дабы охватить возбудительную картину лубрикантным маслом целиком. Со стороны якобы тайных наблюдателей. Вот Микеланджело разворачивал девушку, укладывая ее поперек стола, чтобы получить легкий доступ к верхней и нижней части тела. Поколебавшись в растерянности, после молчаливого одобрения брата Донателло стягивал свои штаны, тоже показывая готовность к спариванию, и помогал подруге с ее одеждой. Шорты полетели прочь на пол. Белые трусы с темным пятном посередине на секунду взметнулись в воздух флагом с мокрым символичным лозунгом «сдаюсь». В контексте — отдалась. Еще с начала разворачивающихся вживую настоящих порно-кадров подогретый до крайней точки кипения Рафаэль машинально расстегнул ширинку. Отчаянно прирыкнув, охватил в кулак вытянувшийся из защитных пластин окаменелый до болючих спазмов член. Надрачивая, поочередно сверлил янтарем то братьев под пеленой плотского угодия, представляя себя на месте каждого; то девушку, заводясь еще пуще от вида ее в ублажаемом состоянии, ввергнутом якобы им. Ускорялся и останавливался, тяжело передыхая, чтобы отсрочить бурное семяизвержение к оргазму подруги. Темперамент едва сдерживался, чтобы не раскидать родственников и пристроиться единолично к заветной щели. Да впендюрить по самые гланды, чтоб аж защекотало глотку. Жаловалась ведь утром, что прихватило малек из-за сквозняков. А он знал лучшее средство от боли в горле! Новый сексуальный опыт пришелся по вкусу и лидеру. Будто самым грязным образом подглядывая исподтишка за любовными похождениями членов семьи, Леонардо теребил головку пениса через заметно оттопорщенные внизу штаны. Сухой жесткий петтинг вперемешку с утехой вызывал мазахистскую боль. Однако от этого желание лишь распалялось, требуя скорейшего выхода, коего жестоко лишали. Освобождение полового органа за пределы ткани Бесстрашный берег на предстоящий реальный телесный контакт с женщиной, не смея прикоснуться сегодня к нему собственной ладонью. Он нарочито пропускал вперед наивных братьев, чтобы кончить слаще от долгого ожидания в сильнейшем низменном напряжении. Не тот случай, когда стремился непременно стать первым. Тактически хитрое решение броситься в бой полов напоследок и забрать высшую награду за стойкость. А стояло превосходно! Дон неуверенно обогнул стол. Истомленная от нетерпения приступать к самой бурной части действа, подруга поняла намек без слов. Повернула голову и обхватила член губами, придержав основание рукой. Скукоженный от неловкости долговязый парень, погружаемый в пучину пошлости, промямлил не то благодарность, не то выдавил мат. Причмокивающие звуки заглушили голос. Майк «помешал» ровным движениям вперед-назад тем, что дразнил лоно, обходя его стороной на тонкого, порывисто акцентируя нажимы, поглаживания и покусывания рядом с линией нижнего белья. Мыча в мольбах про себя прекратить осточертевшее баловство, девушка сбивалась в ритме посасывания. Профессору подобная расстановка не шибко понравилась, поэтому он, мимовольно пришикнув от раздражения, с секундным колебанием положил трехпалую ладонь на затылок. Еще через мгновение в сгорании от срама приступил к методичной помощи в минете, насаживая рот в глотку так глубоко и в таком темпе, как ему вздумывалось. Выпрямившись, самозабвенно заохал от нахлынувшего наслаждения, прикрыв веки. В кромешной темноте, будто без свидетелей грехопадения, в расслабленности ощущать обхват пениса живыми стенками оказалось великолепно. Ничто не отвлекало от ощущений. Склизко, сочно, в меру тесно. Божественно приятно. А с закрытыми глазами к тому же проще фантазировать на месте нынешней партнерши недостижимый для настоящего полового акта образ. Пах ударялся о губы реже, рванее, резче. Младший уловил нетерпеливый настрой Дона и, чтобы не отставать, без дальнейших бесконечных прелюдий наконец-то долгожданно прошелся головкой по напряженным лепесткам половых губ, внимательно следя за реакцией. Подруга, жалобно проскулив, выгнулась и двинулась навстречу, ожесточеннее рефлекторно втягивая пенис, будто пыталась отсосать досуха враз и сосредоточиться на ином. Донателло тут же совсем замедлился, чувствуя, что достигал пика. Кончать первым и прослыть скорострелом не хотелось. Тем более, когда остальные еще в самом разгаре. Он возжелал так или иначе сначала проникнуть во влагалище и сравнить ощущения, чтобы решить, куда приятнее выплеснуть сперму. Видимо, придется попридержать коней, вернее, одного мощного жеребца, став в дурацкую метафорическую очередь. Умник едва заелозил, но у него вовсе не обмякло. Напротив, конкуренция распаляла, подстегивала удерживать зверя. Микеланджело потерся стволом вдоль щелки целиком, но не довольствуясь таким шагом. Напряженный до предела писюндрович просился обуздать требующую срочного вмешательства вагинидзе. Соблазнительница, не прекращая работать языком по агрегату Дона, намекала движениями бедер на то, что погибала в пустоте нижней области живота. Озорник чуть склонился вперед, нацеливаясь слиться в соитии. Упрашивать его более не имело смысла. Зайти первым внутрь Майку Рафаэль все же не позволил. На правах лучшего друга и старшего брата, невмоготу более заниматься рукоблудством, бунтарь подскочил к алтарю жертвоприношения богу распущенности и напористо оттолкнул плечом младшего. Весельчак осклабился без тени злости или зависти, сверкнув лукавой искринкой, совсем не перечил. Кажется, был единственным, кому лишь принесло радость то, что семья проводила время вместе, пускай и за непристойным аморальным занятием. Поэтому без пререканий и обиды добровольно уступил сокровище, занимая позицию рядом с ученым. Не раздумывая, Рафаэль с ревнивой жесткостью вцепился в девичьи бока, приподнимая тело, чтобы стало удобнее совершать фрикции без нужды сильно сгибать колени. С раскатистым рычанием долгожданно всадил темно-зеленый кол в один толчок до неожиданного упора. Мир замер и ускоренно перезапустился. Подруга пребывала в такой высокой степени возбуждения с алкогольным анестетиком, что женской смазки выделилось более, чем достаточно, чтобы пенис молнией проскользил, как по маслу, с громким: «Чпок». Получилось неожиданно намного резвее, чем старался здоровяк, чтобы все-таки ненароком не навредить. Притормозил, с опаской вглядываясь в девушку. Она, не прекращая дрочить одной рукой Майку, мимовольно выпустила член Дона и поймала его второй, когда застонала от наслаждения, двигая бедрами. Убедившись в том, что та в порядке и все нравилось, хулиган благостно ощерился и упорно задолбил, как диктовали инстинкты. Рафаэль окончательно закрепил то, что ебля с настоящей женщиной никогда и ничем не сравнится с себяпотрахушками. Громила, не отрываясь, вперился в верещавшую от похоти подругу. Запотевшие очки аж подпрыгивали на скулах вместе с ней, когда ту накрывало мощным накатом волн возбуждения. Изредка косился на братьев, кого девушка умудрялась попутно ублажать ладонями, отчего трясло еще пуще. А те в свою очередь поглядывали то на нее же, то на ревущего сорвиголову, кто определенно в моменте находился в раю вместе с партнершей. В этом и заключалась, вероятно, вся прелесть дружественного группового секса: в любой момент легко представить себя на месте другого или же можно поменяться, наслаждаясь разными вариантами достижения разрядки, разделяя общую усладу. Комнату заполонила симфония чавкающих, чмокающих, стонущих, ахающих и прочих недвусмысленных влажных звуков. Леонардо не мог более оставаться в стороне, отрезвляюще закусывая кулак до крови. В штанах неимоверно подпирало, и он едва ли не подвывал от жажды плоти. А вот позволить эякуировать кому бы то ни было внутрь подруги первым лидер теперь не желал, люто захотел обратного до одури. Проклятое животное соперничество взяло верх над разумной соревновательностью. Синеглазый твердо подступил к Рафу сзади и требовательно похлопал два раза по плечу. Темперамент осознавал, что они так договаривались: Лео возьмет свое право в любой момент, — однако упрямо нервно отмахнулся, вызывающе фыркнув. Искушение слишком близко и податливо, чтобы так альтруистично уступить и не отхватить кусок покрупнее. Подруга заметила краем глаза мелькнувшую голубую маску из-за панциря бунтаря и ощутила обозленный настрой Красного. Намечалось очередное незапланированное противостояние льда и пламени. Похоже, им никогда не надоедало покусывать друг друга с разной силой вонзания клыков, от медовой нежности до ядовитого перелома костей, в абсолютно любых обстоятельствах. Посетовав в мыслях, девушка сдавленно проворковала: — Роднульки, только не сейчас, пожалуйста! Меня хватит на всех, честно! Раф прервался, пристыженный испуганным тоном, и бережно опустил торс девушки. Покидая позицию победителя, искрометно зыркнул на старшего, испепеляя в золу. Грузно обошел стол и сразу приставил пенис к женским губам, что тут же приветливо сжали орган в кольцо. Совершил рывок, и с каждым толчком гибче и ниже запрокидывал голову в экстазе. Держась за виски любовницы, сам задавал скорость, поскольку ей орудовать вверх дном явно несподручно, тем более с учетом старательной работы еще на два фронта. Надо было отдать должное — практически не сбивалась. И никому не хотелось выбыть из гонки за амброзией раньше других. Братья старательно избегали наката последней за присест физической любви волны спазмов, контролируя преждевременный выброс лишь благодаря выучке ниндзя отсрочить неизбежное. Так что по сути девушка просто лежала, а остальное по большей мере делали за нее. И тем не менее она выкладывалась сполна, насколько позволяло завидное (ли?) положение. Не валялась тупым безмолвным бревном, а активно участвовала всеми банальными доступными методами, вовлекаясь в процесс бурными ответными действиями. Сквозь жар горящих щек Леонардо в пьяном головокружении завороженно осматривал вблизи открывшиеся прелести, долгожданно стаскивая штаны. Набухший член, дорвавшись до свободы, вывалился стальной стрелой, нацеленной безапелляционно попасть точно в яблочко. Лео со смиренным прискорбием понимал, что переоценил себя и перенапрягся настолько, что его хватит буквально на несколько движений до оргазма и наверняка прослывет быстростволом, о чем будут припоминать до конца дней. Однако Синий сам напросился — инициатива всегда наказуема, так что поделом. Поэтому, как и прочие тяготы лидерства, будет гордо нести крест позора на себе, лишь бы быстрее кончились муки его демона греха. Заключить его в клетку обратно, увы, при всем желании и тренированности не удастся. Старший перед собою всегда честен: если уж отпускал контроль, то сразу шел в разнос. Зато младшие избегут участи быть осмеянными — везде можно отыскать положительный угол обзора. Что ж, Бесстрашный всегда трещал от благородства по швам. Вобрав побольше кислорода в легкие, лидер на медленном выдохе ввел палец во влагалище и пощекотал по кругу стенки, заставив девушку извиваться ужом на раскаленной сковородке. Обвел сальным взглядом младших, с любопытством посматривающих на него. Благодаря Лео у компании останутся невероятные воспоминания после сегодняшнего вечера. Будто получив молчаливое одобрение, Леонардо вернулся к добыче. Согнув колени, старший зарычал от наслаждения в унисон с подругой, когда их половые органы плавно соприкоснулись. Однако степенный, размеренный темп быстро сменился на скоростной. Леонардо несдержанно разогнался, низко заохав, срываясь на сиплое рычание. Стол заплясал ходуном, задребезжал как от землетрясения, тонко скрипнули ножки. Подруга скулила, ерзала, дрожала, чуть ли не теряя сознание от захлестнувшей палитры ощущений где-то в небесах между сновидением и явью. При этом старалась изо всех сил как следует уделить внимание каждому из братьев: усилила мастурбацию и активнее всасывала, томнее мычала. Чем ярче становились ее собственные эмоции, тем насыщеннее чувствовали и черепашки. Осознание происходящего вскрывало голову и будоражила самые смелые фантазии. Даже вообразить себя со стороны девушка побаивалась. Настолько не хотелось, чтобы умопомрачительная реальность вдруг развеялась, оказавшись алкогольным бредом. Не верилось, что секс с любимыми мальчишками в принципе возможен по отдельности, не говоря уже о групповой страсти. Неужели свершилось на самом деле? Переполняя благодарностью, эмоции пробили естество до теплых, счастливых слез. По телу прокатилась захватывающая дух вибрация от сердца к матке. Впервые девушка кончала со слезами радости! Громко, неистово, дико. Ее протяжно трясло безумной бешеной дрожью. Ощутив особые сокращения пульсирующих мышц, плотно сжимающих член, и выброс горячей жидкости, Леонардо сообразил, что тянуть кота за яйца более незачем. Захрипев, совершил пару основательных фрикций. На неуловимое мгновение длиною в бесконечность он превратился в ничто и коснулся божественной сути. Утопая в собственных чувственных, сдавленных, приглушенных стонах, достиг сладкого, обильного оргазма, густо наполняя спермой вагину. Из-за нехватки места по лону тут же потекло ручьем наружу. Почти одновременно с ним раздался победный выкрик Микеланджело. Зародившийся вихрь пощекотал органы, каждую клеточку, прежде чем вся сила бури устремилась к центру удовольствия, принося своей взрывной гибелью непередаваемое облегчение. Забавляясь, младший излил семя несколько раз подряд, стрельнув необъемными порциями куда придется, но круто далеко. Напоследок финальными залпами попал в пупок любовницы, заполнив до верху. Крайняя капля, не долетевшая совсем чуток, растеклась вязкой лужицей рядом с ямкой. Зарычав гораздо ниже обычного, следом Рафаэль исполнил несколько резких толчков и остолбенел на крайнем, крепко проматерившись. Разлитая по телу от низа до верха разомлевающая истома заставляла мгновенно слабеть, напряженные до стали мышцы мягчели, атлетичные ноги подкашивались, едва удерживая внушительную массу, — единственная ситуация, в которой временная потеря силы превращалась в желанную, и хотелось повторять эту уязвимость снова и снова. В гортань брызнул терпкий кисель, наполняя до рвотного рефлекса так, что подруга, машинально заглатывая, сквозь невольно выдавленные слезы с заложенным от сего носом все же малек поперхнулась и закашлялась. Из уголков ее рта заскользила струйками сперма. Одновременно с темпераментом благостно промычал и Донателло. Его расщепило на атомы и собрало заново, переструктуировав по-новому. Гений отцепил руку подруги и взял в свою, направляя внушительную струю извергающегося по максимуму гейзера на очки девушки. Теперь через заляпанные белесым стекла едва ли что-то можно было разглядеть. Приподнявшись с заботливой помощью всех четверых, обессиленная подруга сняла измазанный аксессуар. Ниндзя обступили ее, с довольными улыбками дожидаясь итогового слова. Переведя дух, соблазнительница заоткровенничала: — До чего же я обожаю всех вас! И как друзей, и как мужчин. Какие же вы классные, парни! Такая привязанность на века. Я преданна одним лишь вам. Я люблю вас, мальчики! — Мы тоже тебя сильно полюбили. Ты отличная подруга и привлекательная женщина. Потому и пожелали коллективно сделать приятно, – ответил взаимностью Леонардо. Подмигнул, дополняя: – Можем повторить, как только ты попросишь. Осклабившись по-кошачьи, девушка задумалась. Интересно, как поменялось бы поведение друзей, останься она наедине с каждым по отдельности в интимной обстановке?

***

Голова трещала. Солнце больно било в глаз. Девушка проснулась в своей постели дома. Между бедер приятно зудело, по бедрам текло. Неужели приснилось? Или эротический сон был явью и склонял к повторению? 25.02.–18.03.22, 14-05