Ни слова о Мадригалях!

Камило только завернул за угол и рванул к небольшой веранде, как на лестнице показался Агустин, аккуратно поглядывающий на Пепу. — Ребята, а вас уже. . . — его прервал резкий раскат грома. Агустин тут же замолчал и глянул на Мирабель. Девчушка практически на цыпочках начала лавировать по плитке Каситы, пытаясь как можно меньше цокать сандалиями. — Мой хороший, иди-иди! — Пепа нервно отмахнулась от сына. — Не слышал? Тебя же дядя Агустин зовёт! Со мной всё хорошо, я скоро. . . Надеюсь, что скоро приду в порядок. — она сама себе кивнула и глубоко вздохнула. — Ну что-то ты, мама. . . Парень наступил в лужу, которая вместе с идеально гладкой плиткой создала прекрасную скользкую поверхность. Её Величество Судьба совершила бы глупую ошибку, если бы не позволила Камило поскользнуться и врезаться бёдрами аккурат в деревянный подлокотник кресла. Он опёрся руками о второй подлокотник и в такой позе повис над матерью, морща лицо и скуля от удара. Прохладный дождик явно успокаивал ноющие ноги, а обмякшие мокрые кудри на лице создавали новую проблему. Пепа же всё это время прижимала сильно сжатые кулачки к груди и учащённо дышала, стараясь не доставлять Камило ещё бóльших неудобств. — Душа моя, ты. . . — В порядке! — перебил парень, медленно выпрямляясь и потирая место ушиба. Дождь стал реже капать, но заканчиваться даже не намеревался. — Cariño, молю, ступай с Мирабель. Ты всегда так добр и чуток ко мне, я это очень ценю! — она как-то грустно улыбнулась. — Но сейчас я хочу справиться своими силами. Пепа уже очень давно старалась совладать над своими эмоциями и довольно часто стала прибегать к тому, чтобы в одиночку, никому не мешая, пережить свои горести и в полной мере научиться управлять ими. Но для этого сначала пришлось долго отучать Феликса, кидаться к ней и успокаивать в ту же секунду, как замечал мягкий клубок чего-то белого или серого над женой или чувствовал ‘какое-то не такое’ дуновение ветра. А теперь та же привычка начала настигать Камило, привыкшего, что его маму успокаивают и поддерживают, когда та не в настроении, но у которого сердце кровью обливалось, когда он замечал её одну в таком подавленном состоянии. — Да, мама. Он кивнул, хотел было развернуться, но всё же быстро приобнял Пепу, чмокнув её в щёку. — Всё, да! Ты справишься! — как-то неловко выдавил из себя Камило. Пепа слабо кивнула в ответ, отвела взгляд, и прогремел гром. Парень тут же развернулся и вынырнул из-под грозового облака. Начал выжимать своё пончо, попутно борясь с желанием обернуться. Только сейчас он заметил, как у лестницы на первый этаж теперь стояли не только Агустин и Мирабель, но и Луиза с Изабеллой. — Наверное, она переживает из-за помолвки. Все ведь помнят, чем закончилась прошлая. — Мирабель хихикнула, стиснув зубы. Иза стыдливо опустила взгляд, а Луиза сначала оглядела сестёр, посмотрела на тётю — та начала разговаривать сама с собой и мять мокрый подол платья. Луиза ощутимо нервничала: по привычке им хотелось утешить тётушку, но уговор есть уговор: пока не будут видны сильные молнии или что-то похожее на смерч — стоит дать ей ещё время на попытки самостоятельно успокоиться. — Она справится. — утвердительно, даже с улыбкой на лице, закивал Камило и начал мотать головой из стороны в сторону, чтобы высушить волосы, но по итогу лишь обрызгал своих кузин и дядю. Агустин со смехом закрылся ладонями, а девушки хором охнули, жмурясь. — Камило! — Иза приобняла одной рукой за шею кузена и хитро прищурилась. — А ты уже виделся с Долорес? 'Чёрт, Долорес!' — Ещё нет, — он попытался отодвинуться от Изабеллы — оставшиеся на её платье разноцветные пигменты размокли и пачкали его пончо, — Но придётся уже после ужина. Скоро должен прийти этот ваш Мариано со своей мамой, а мы с Мирабель ещё не накрыли на стол! — Нет-нет-нет! Это не дело! Как это ты так, не успеешь поговорить с любимой сестрой перед её важным событием? — проворковала старшая из троих сестёр странным тоном и сильнее прижала к себе локтём Камило. 'Уж лучше цветы во рту, чем каждый раз менять испачкавшуюся одежду!' Парень смирился со своей грязной судьбой и наконец приобнял Изу за талию, с подозрением оглядывая ту. — Напомню, что я меняю облик, а не раздваиваюсь. — Знаем. — она взъерошила мокрые кудри кузена и довольно обернулась к сёстрам. — Поэтому мы, как твои любящие кузины, поможем нашей сестрёнке в столовой, — она радостно подмигнула Мире. — А ты перестанешь волноваться за маму, мы за ней присмотрим. И пойдёшь к Долорес, я уверена, она сидит и ждёт только тебя! Мирабель переводила взгляд с одного на другого, пытаясь понять, чего успели задумать сёстры без неё. А вот Луиза выпучила глаза и старалась избегать любой встречи со взглядом Камило, полностью переставшего доверять происходящему. Агустин резко почувствовал себя лишним — разворачивающаяся на его глазах интрижка явно не требовала от себя вмешательства взрослого. — В общем, мы с Джульеттой и Феликсом ждём кого-нибудь из вас, — он неуверенно кивнул и спустился вниз. — Хорошо, пап! — Иза тут же потянула Камило в сторону двери его сестры, до которой было несколько шагов. — Потом отблагодаришь нас, а сейчас самое главное — Долорес! Изабелла обхватила парня за плечи, развернула лицом к светящемуся узору и отбежала обратно к сёстрам. Мира успела лишь открыть рот и произнести лишь потерянное 'А?', как её сгребла Иза (иногда начинающая пугать своей приобретённой гиперактивностью) и повела вниз по лестнице. — Прости, — Луиза натужно улыбнулась и побежала за сёстрами. — Эй! — пока Камило отходил от произошедшего, девчонки успели спуститься. — Вы же сказали, что присмотрите! Парень схватился за перила одной рукой, крикнул кузинам, остановившихся прямо по середине первого этажа, и свободной рукой указал в сторону веранды. — Да, мы помним про тётю Пепу, не переживай! Луиза будет поглядывать, отсюда всё видно и слышно. — Может вы уже объясните мне? — замялась младшая из сестёр, всё ещё потеряно мотая головой по сторонам. Мира начала кашлять цветами, и сёстры скрылись в проходе в столовую. Камило рвано выдохнул, всего на миг бросил взгляд на мать и медленно повернулся к двери сестры. Странное поведение старшей кузины дало свои плоды — парень захотел привести себя в порядок, но, когда провёл ладонью по волосам, осознал, что он всё ещё мокрый, да и к тому же на жёлтом пончо красовались зелёные и синие разводы. Девчонки подговорили Долорес по поводу не-понять-чего, а он ещё и в таком виде! Камило и без зеркала понимал, что выглядит сейчас жалко и смешно. За что с ним так жестоко? Это тоже входило в планы Изабеллы? — Иди давай! — шикнул кто-то с первого этажа. Парень обернулся и увидел скрывающуюся в тени копну длинных чёрных волос. Закатив глаза, он наконец постучался в дверь и вошёл внутрь. Комнату сестры Камило любил, хоть и каждый раз жаловался, что она меньше, чем у него, и вообще расположено всё как-то тесно, и он постоянно спотыкался обо что-нибудь. На стенах были развешаны шторы и плетёные ковры, а чтобы добраться до самой комнаты стоило преодолеть лабиринт из свисающих с потолка ширм и бра. Сама Долорес говорит, что это немного заглушает всё извне, но Камило уверен — ей просто нужно несколько секунд форы, когда кто-то заходит в её комнату. Ведь зачем ей заглушать что-то в самой комнате, если она может управлять комнатой и при возможности сделать её полностью звуконепроницаемой? Делает она это, конечно, крайне редко, потому что любит быть в курсе всего происходящего, но факт остаётся фактом. Камило пару раз резко завернул за угол и врезался в непонятные шкафчик и тумбочку, но всё же нашёл верную дорогу и вышел к вполне обычной спальне девушки. После того, как Долорес начала встречаться с Мариано, она перекрасила стены в этой части комнаты — теперь на молочном фоне в хаотичном порядке вырисовывались строгие звуковые красные волны, складывающиеся в символичные узоры в разных уголках стен. Так около кровати линии вырисовывались силуэты танцующих родителей под радугой и солнцем; вокруг туалетного столика сидел под одну сторону зеркала хамелеон, а по другую красовалось лицо брата с ехидной улыбкой (которое не нравилось самому Камило, потому что 'Я не такой злой!'); вокруг окна пестрили разнообразные животные и птицы во главе с Антонио, будто осматривающим всю комнату; а в остальном, на стенах можно было разглядеть разных жителей города, о которых у Долорес остались какие-то яркие впечатления. Что ещё напоминало о семье — вышивка Мирабель, свисающая на дверце шкафа, на которой красовалось абсолютно всё семейство Мадригалей. — Какое красивое. Камило заметил сестру у туалетного столика, старательно подбирающую украшения на сегодняшнюю помолвку. Долорес увидела брата в отражении зеркала, опустила ожерелье, которое она примеряла, и обернулась. — Ой, мамочки. Ты чего такой чумазый? — Ничего серьёзного, — парень машинально запрокинул ладонь за голову и локтём задел какой-то странный прибор на высокой подставке с крутящейся ручкой, валиком с иглой и какой-то штукой, похожей на широкую дудочку. Камило тут же потянулся к странному предмету и схватился за него. Убедившись, что всё в целости и не намеревается свалиться на пол, он аккуратно отпустил непонятный для него прибор и сделал глубокий вдох. — Поймал. — Я вижу. — Долорес уже сидела с поднятыми плечами и распахнутыми глазами. — О чём пришёл поговорить? — она тут же переменилась в лице и безучастно вернулась к зеркалу и примерке украшений. 'Хороший вопрос. Но его задавать нужно не мне!' — Я не знаю. Долорес опять посмотрела на брата в отражении и хихикнула. — Какая же я ужасная старшая сестра, — она поймала в зеркале удивлённый взгляд Камило и улыбнулась. — Он стал таким взрослыми вредным, что даже не хочет рассказывать о своих любовных похождениях. Ещё и время подгадал, когда я пообещала не подслушивать ваши разговоры! Камило рывком подбежал к сестре, задев по пути ещё одну подставку с непонятной вещицей. Благо та упала прямо на кровать, и парень решил не отвлекаться на это. Он сел на пуфик сбоку от туалетного столика и посмотрел на сестру. — Луиза всё не так поняла! — Луиза? — Ну, Изабелла! Но перед ней Луиза! Долорес пискнула и вопросительно наклонила голову. — Я хотел попросить у Луизы совета, потому что я мало что понимаю в этом и мне их жалко. . . — он опустил взгляд. Удивительно, рассказывать Долорес было легче, чем остальным. — Да и вообще, мы же должны помогать, если есть возможность. Но она всё неправильно поняла! — Камило жалостливо поднял глаза на сестру. — Видимо, Луиза рассказала Изабелле, а та ещё сильнее исказила всё. — Кажется, всё так и есть, но. . . Кого ‘их‘? — Ребят, которым я хочу помочь. — протянул Камило, не совсем понимая вопроса. — То есть не ты влюблён в ту девочку? — Не я. — Как сложно за всем уследить, не подслушивая ничего! — Долорес мучительно взялась ладонями за голову. — Вот это катастрофа. — язвительно усмехнулся Камило. — Ты не представляешь какая! И ведь хуже всего то, что я не могу слушать не только вас, но и того, с кем. . . Уже?! Долорес сначала повела ухом в сторону, а затем резко посмотрела в окно. Парень проследил за её взглядом. Всё как обычно — куча бумажек с пометками сестры вместо рамы окна, медленно колыхающиеся от ветра. — Всё хорошо? — Надо поторопиться! Девушка в последний раз оглядела стол с разложенными украшениями и надела то ожерелье, которое похвалил Камило. Долорес суетливо оглядела себя в зеркало и начала поправлять и без того идеально повязанный бант на голове. Парень тут же встал на ноги и положил ладони на плечи сестры, которые начали медленно опускаться вниз. — Ты прекрасна. — мягко закивал Камило, со спокойной улыбкой оглядывая Долорес в зеркале. Девушка накрыла ладонь брата своей и кивнула в ответ, поджимая губы. — Прости, я обязательно тоже выделю время и подумаю над твоими страстями! — Долорес встала со стула и повернулась к брату. — Ну что ты! Забудь! У тебя есть дела поважнее. Его только сейчас осенило, что следовало бы рассказать о том, что завтра придёт швея и начнёт выполнять заказ. Он смотрел на улыбающуюся сестру и хотел было вставить своё слово, но Долорес внезапно чему-то резко удивилась. — О нет! Он уже спускается за сеньорой и бабушкой! — пискнула она. — Я бы обнял и успокоил тебя, только вот. . . — Камило оглянул своё пончо. — Да, верно. Ты иди переоденься, а я буду ждать прихода Мариано. Парень всё-таки придумал, как ободрить сестру, и потому мягко поцеловал её ладонь. — Не верю, что моя сестра так нервничает из-за какого-то там стихоплёта. — Не верю, что мой брат начал подрабатывать каким-то там любовным советчиком.