В эпицентре взрыва

С первой секунды, с первого взгляда, с первого неловкого приветствия она возненавидела его. Еще будучи смешной девчонкой с русыми волосами и курносым, чуть конопатым носом. Она отказалась сидеть с ним за одной партой и даже была против того, чтобы ее фамилия стояла в списке прямо рядом с его. Последнее умиляло и забавляло, но только не ее. Ксюша ненавидела этого человека всеми фибрами души. Потому что оказался лучше ее во всем. Уже тогда, в беззубые семь, был выше на целую голову, а ведь, как всем известно, до поры до времени мальчики намного ниже и нескладнее девочек. Его пшеничные волосы переливались золотом на теплом сентябрьском солнце, тогда как Ксюшины некрасиво серели. Ясные голубые глаза в обрамлении неестественно длинных ресниц вызывали восторг у всех представительниц женского пола от мала до велика, у Ксюши же — были слегка раскосые (спасибо папиным генам) и совсем не такие выразительные. Он учился лучше, умел заводить друзей. Все у него получалось, а Ксюша дико завидовала этому удачливому засранцу. Потому что ей приходилось зубрить днями и ночами — естественные науки не давались от слова совсем, а друзей и вовсе не было. Девушка сама не заметила, как превратилась в классическую серую мышь, от одного вида которой шарахались все, кому не лень. Над ней смеялись, ее подкалывали, и, в целом, жизнь сказкой не казалась. Это длилось на протяжении всего периода обучения, все долгие одиннадцать лет. Костя рос настоящим ловеласом, очаровательным засранцем, но при этом умудрялся учиться на одни пятерки и быть капитаном школьной команды по лапте. С каждой чертовой конференции привозил медали, кубки и грамоты. Ксюша волосы на себе рвала, стараясь угнаться за ним. Но куда ей. Она же не Шевцов. Дня, когда он уедет в Москву учиться, девушка ждала, как праздника. Даже красным маркером обвела первое августа в календаре и втайне от родителей купила бутылку шампанского. Но каково же было удивление несчастной Шведовой, когда ей пришло подтверждение о поступлении в тот же самый МГУ. Нет, она была рада, ведь годы, потраченные на учебу, прошли не зря. Она смогла, вытянула оценки, едва ли не зубами разгрызала чертов гранит науки, чтобы доказать, в первую очередь себе, что чего-то стоит. Только одного девушка предугадать не смогла: они с ненавистным Шевцовым оказались на одном потоке. Он тоже поступил на юридический. За то время, что они не виделись, Костя заметно возмужал, загорел и даже, кажется, подрос на пару сантиметров. Куда выше — Ксюша не понимала, ведь эта каланча еще в девятом классе вытянулся до отметки метр девяносто два. В первые же дни учебы сумел очаровать половину университета. Участвовал во всевозможных соревнованиях и мероприятиях. И делал вид, будто не знаком со Шведовой. Это отчего-то очень злило, ведь, казалось, что их вражда всегда была чем-то большим. Нет, он никогда не делал ей ничего, что могло хоть как-то навредить здоровью, не ранил в сердце, но никогда и не защищал. Спокойно наблюдал, как одноклассники — а теперь еще и одногруппники — смеются над тихой заучкой. Смотрел всегда холодно и неприязненно, ни разу даже не пытался заговорить. Но она знала, что несмотря ни на что, он всегда был рядом. А теперь Ксюше казалось, будто она вовсе не знает этого человека. Она не заметила, когда именно стала наблюдать за ним исподтишка, сверять расписание его группы со своей, ведь после третьего курса они разделились. Шевцов ушел в криминалистику, а Ксюша осталась на международно-правовом. Его ясные голубые глаза стали сниться девушке все чаще, зачаровывая, и нередко она просыпалась с его именем на губах, проклиная себя и тот день, когда увидела идиота Шевцова в обнимку с одногруппницей. Ксюша до конца не верила, что это ревность. Ну как она могла ревновать человека, которого ненавидит? Но нет. Острое покалывание в груди и звон в ушах ясно давали понять, что она действительно ревнует. Ревнует его к какой-то пигалице. Костя же, заметив расстроенный взгляд Шведовой, лишь нагло усмехнулся и нарочно ущипнул приставучую блондинку — Инга, кажется? — за ягодицу. Он видел, видел, что она ревнует. Видел и упивался этим чувством. Наверное впервые в жизни радуясь, что она наконец-то начала открываться перед ним. Нет, он не был влюблен в Ксюшу, как в каком-то глупом романе, и первое время вообще не замечал ее, пока как-то его друг Серега не указал на нее пальцем на большой перемене, предложив приколоться. Косте дела не было до странной ботанки в растянутом кардигане и он даже позволил Серому постебаться над ней. Потом еще раз и еще, пока не понял, что за ширмой озлобленной и нервозной девчонки сидит кто-то куда более интересный. Она просто слишком глубоко закопала себя в любимых книжках. А однажды он услышал, как она бормочет что-то, сидя за одним из столов в библиотеке, и не смог удержаться, чтобы не подслушать. Ксюша говорила о нем. Яростно листая страницы какого-то учебника, шептала проклятия, обещая себе, что станет лучше этого «напыщенного засранца Шевцова, ведь ни разу не хуже его». Он еле сдержал смех, но с тех пор стал наблюдать за ней, понимая, что Шведова и правда старается изо всех сил. Он никогда не понимал, зачем нужно так жопу рвать стараться ради учебы. Это ведь всего лишь учеба. В жизни есть вещи поинтереснее и намного, намного важнее. Но девушке, кажется, было наплевать на все вокруг, кроме оценок. Он был сильно удивлен, когда увидел ее в аудитории МГУ. Надо же, смогла. Прорвалась, попыталась стать лучше его. Как и обещала. Сам Костя палец о палец не ударил, чтобы поступить. Учёба давалась слишком легко, будто он был рождён ради этого. Хватало одного раза, чтобы запомнить материал и не прилагать никаких усилий на контрольных, а потом и на экзаменах. Он просто подал заявление вместе с результатами ЕГЭ, красовавшимися почти идеальными тремястами баллами, и забыл об этом до момента получения письма о поступлении. Зато провел прекрасное лето, меняя девчонок, как перчатки. В какой-то мере он был горд Шведовой. Ведь она действительно молодец! Но потом засунул это идиотское чувство куда подальше и закружился в водовороте студенческой жизни. А Ксюша училась. Все так же не имела друзей — никто не хотел общаться со странной девочкой с длинными русыми волосами — и никуда не ходила. Пропустила посвящение на первом курсе и все до единой вечеринки за последующие три года. Она все еще горела мыслью стать лучше его. Уже не помнила зачем и почему. Не знала, за что ненавидит. И ненавидит ли вообще. Он стал навязчивым наваждением, смыслом жизни и как-то незаметно превратился в объект вожделения. Ксюша осознала не сразу, как манят ее идеальные черты его лица и открытая улыбка. Как она ловит каждое его движение и безумно завидует девушкам, которых он не стеснялся лапать посреди университетского коридора. Ненавидела и хотела. Бесилась, злилась на саму себя, но поняла, что чувства не обманешь. Он стал нужен ей, как воздух, как сама жизнь.