Such a Noble Villain

— Ты боишься? Они находились в заброшенном классе, и Гарри понятия не имел, как он попал сюда, мимо чар. Но Темный Лорд был в Хогвартсе. Он улыбнулся Гарри мягко и нежно, как будто это не было странно, как будто они не враги, поклявшиеся обречь друг друга насмерть. У него появился нос с тех пор, как они в последний раз встречались. И волосы. И остальная часть его раздражающе красивого лица. Это неправильно. Не так должен был выглядеть монстр. Монстр был тем, кого Гарри видел в прошлом году. Какой-то гибрид человека и змеи. Не какой-нибудь богатый на вид папочка. — Я не боюсь тебя, — ответил Гарри голосом, полным уверенности, основанный именно на страхе. Он сидел за столом, на стуле, с которого не мог встать, как бы сильно он ни пытался. — Я боюсь дементоров. Я боюсь бешеных собак. Я боюсь гигантских пауков. Я боюсь драконов. Но тебя я не боюсь. Я ненавижу тебя. — Какая храбрость, — сказал Волдеморт. Он медленно подошел к Гарри, стягивая темные кожаные перчатки со своих бледных паучьих пальцев. — Конечно, ведь ты из… гриффиндора! Он усмехнулся про себя, как будто рассказал какую-то веселую шутку. Гарри это совершенно не развеселило. Он стиснул челюсти так сильно, что стало больно, не давая себе извергнуть весь купорос гнева, который грозил вылиться из его рта. Вероятно, Волдеморт видел это по его глазам. Его улыбка стала шире, и он опустился на колени перед столом возле которого сидел Гарри. Он подпер подбородком скрещенные руки и пристально посмотрел на Гарри. — Что ты хочешь? — спросил Гарри, сбитый с толку поведением Темного Лорда. — Почему я еще не умер? — Я здесь не для того, чтобы убивать тебя, — сухо сказал Волдеморт. Гарри в замешательстве нахмурился. Затем решил, что ему все равно. — Тогда, — сказал он, — могу я идти? Я все еще должен соблюдать комендантский час. — Комендантский час, похоже, не имел значения, — заметил Волдеморт, — когда ты решил выскользнуть из своей маленькой башни на полуночную прогулку. — Что ж, теперь это имеет значение! — отрезал Гарри.— На территории школы ходит опасный психопат. — Действительно? — сказал Волдеморт. Он не выглядел обиженным. Фактически, он выглядел весьма довольным описанием. — Маленьким мальчикам нехорошо оставаться одним в такое опасное время. Гарри ненавидел это, ненавидел, когда его называли маленьким мальчиком, потому что он был именно таким. Маленький мальчик на войне взрослых. Он не хотел, чтобы ему напоминал об этом тот самый человек, который втянул его в эту неразбериху. — Если ты знаешь, — прошипел Гарри, — отпусти меня. Он попытался встать еще раз, но обнаружил, что все еще застрял на дурацком стуле. — Я хочу кое-что, Гарри, — сказал Волдеморт. Конечно. Подросток закатил глаза. — Что ж? — подсказал Гарри. — Выкладывай. — Поцелуй меня, — это заставило Гарри замереть. Он уставился на Волдеморта, чувствуя себя не более чем оленем, стоящим в свете фар. — Что? — сказал Гарри. — Я? Зачем? — Да, ты, — подтвердил Волдеморт. —Просто так. Этим вечером я проснулся, и у меня возникла эта странная, сильная потребность сделать что-нибудь, что угодно, ужасное. И я сидел в своем кабинете, думал, думал и думал: что такого ужасного мне еще предстоит совершить? Я убивал, пытал, похищал, отравлял. Все плохое под солнцем я сделал. Что мне еще предстоит сделать? И мне пришло в голову… Я еще никогда не причинял вреда ребёнку. — Что? Что ты имеешь ввиду? — спросил Гарри. Это было совершенно нелепо. Гарри точно знал, что Волдеморт безнаказанно убивал мужчин, женщин и детей на пике своего могущества. Он никогда не делал различий, когда дело доходило до причинения вреда людям, которые не были в своём уме, и Гарри сказал ему это. — О, Гарри, — усмехнулся Волдеморт. — Как мило с твоей стороны. Как наивно. Ты действительно не понимаешь, о чем я говорю? Или ты просто не хочешь об этом думать? — Итак, Гарри понял о чем говорил Волдеморт. Это было ужасно и невыразимо, и Гарри удвоил усилия, чтобы встать со стула. «Маленький мальчик», — назвал его Волдеморт. Маленький мальчик. — Ты… ты не можешь этого сделать, — сказал Гарри. — Ты не такой монстр. — Откуда ты знаешь? — спросил Волдеморт, вставая. Он обошел стол и встал у плеча Гарри.— Откуда ты знаешь, что я за монстр? — Ты не педофил, — сказал Гарри. Он пытался убедить себя; он знал. Он понятия не имел, что за чудовище Волдеморт. А что, если он никогда не слышал, чтобы этот человек кого-то насиловал? Это не означало, что Волдеморт никогда этого не делал. Именно тогда Гарри понял, что создал в своем разуме Волдеморта как своего рода благородного злодея. Кто-то, кто был злым, да. Но не из тех злодеев, о которых Гарри не мог даже подумать. — Я не педофил, — согласился мужчина. Но прежде чем Гарри успел вздохнуть с облегчением, он добавил: — Но большинство насильников детей не педофилы. — Как это вообще … — Изнасилование не связано с похотью, Гарри, — объяснил он, как если бы он был учителем, пытающимся заставить особенно глупого ученика понять какой-то довольно сложный вопрос. — Речь идет о власти. Моя сила заставит тебя подчиниться. Моя сила заберёт у тебя то, что ты не хочешь отдавать. Я сильнее; поэтому возьму. Ты слабее; следовательно, ты отдашься. — Я не буду, — отрезал Гарри. — Я скорее умру. — Да, — сказал Волдеморт, сидя на столе. — Это именно то, что заставляет меня хотеть сделать это еще больше. — Ублюдок, — прошептал Гарри. — Мои родители были женаты, — сказал Волдеморт. Он потянулся к лицу Гарри, но тот попытался увернуться. К сожалению, Гарри оставалось только сидеть на своем стуле, и, в конце концов, пальцы Волдеморта оказались на его лице. Они коснулись влажных от слез щёк. — Твои слезы очень соблазнительны. — Пожалуйста, не надо, — умолял Гарри. — Хорошо, — сказал Волдеморт, улыбаясь Гарри. — Но я действительно хочу этот поцелуй. Думаю, награда. За то, что сдерживал себя. Боги. Какая гадость. Гарри чувствовал, что плачет еще сильнее. Но он кивнул. Поцелуй был ничем перед лицом того, чем ему угрожали. — Хороший мальчик. Мужчина схватил его за плечо и вытащил из стула. Он обнял Гарри за талию и стал ждать. — Ты слишком высокий, — сказал Гарри, вытягивая шею. — Сядь. — Да, босс, — ухмыльнулся Волдеморт. Но он сел, потянув Гарри, пока тот не встал между раздвинутыми ногами мужчины. Гарри медленно поднял дрожащие руки к щекам монстра и глубоко вздохнул. Он нырнул, чтобы быстро чмокнуть, и попытался отодвинуться. — Так не пойдет, — сказал Волдеморт. Одна из его рук была в волосах Гарри и прижимала его к лицу Волдеморта. — Отпусти, — сказал Гарри, толкая Волдеморта за плечи.— Ты сказал один поцелуй. — Я не имел в виду поцелуй девственника, — сказал Волдеморт, закатывая глаза. — Иди сюда. И внезапно Гарри целовали с открытым ртом. Нет. Поцелуй было неправильным словом. Его целовал. Взрослый мужчина. Убийца его родителей. Это было ужасно, и Гарри плакал от этого. Прошло мгновение, а Волдеморт не сдавался. Фактически, он прижимал их тела ближе. С трудом он встал и поднял Гарри с пола. Инстинктивно Гарри приподнял ноги и схватился за талию Волдеморта. Наконец, когда Гарри начал думать, что его вот-вот зацелуют до смерти, мужчина выпустил рот, позволяя Гарри сделать глубокий, спасительный вдох. — Это, — сказал Волдеморт, — был настоящий поцелуй. Гарри закашлялся и посмотрел на него. — Ты сделал то, что хотел, — выдохнул Гарри, — опусти меня. — Еще кое-что, дорогой, — ухмыльнулся Волдеморт. — Ты сказал просто поцелуй, — возразил Гарри. Он боролся, пытаясь заставить Волдеморта потерять контроль над Гарри. Но все было напрасно. Хватка мужчины была уверенной. — Я солгал, — сказал Волдеморт. — Как удивительно. Холодный страх вернулся. Мерлин, пожалуйста, нет. — Пожалуйста, — умолял Гарри. —Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Не делай этого. Он корчился и боролся в объятиях Волдеморта, пытаясь вырваться из объятий мужчины. — Я не буду тебя насиловать, — сказал Волдеморт, цокая языком. — Перестань создавать для себя неудобства. — Тогда чего ты хочешь? — спросил Гарри. С каждой секундой он становился все более измотанным, и ему нужно было убежать от этого дьявола. — Прикоснись ко мне, — сказал Волдеморт. — Что? — Между ног, — объяснил Волдеморт. — Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне и почувствовал, что ты со мной делаешь. — Неет, — заскулил Гарри. —Пожалуйста. Я не хочу. Я просто хочу спать. Дай мне уйти. Дай мне уйти! — Будь хорошим мальчиком, — сказал Волдеморт. Он нежно поцеловал Гарри в щеку. Он почувствовал себя грязным. —Делай, как тебе говорят, и можешь идти. Откажешься и… я думаю, ты знаешь, что произойдет, если ты не подчинишься. Между молотом и наковальней. Плач Гарри превратился во всхлипывания, когда он пытался понять, как поступить лучше всего. Или, точнее, наименее худший вариант. — Хорошо, — наконец сказал Гарри. — Дай мне слезть. Я не могу сделать это отсюда. Итак, Волдеморт отпустил его. Краем рукава он осторожно вытер слезы и сопли с лица Гарри. — Хороший мальчик, — сказал Волдеморт, целуя подростка в макушку. Гарри рассеянно кивнул, пытаясь заставить себя сделать то, что ему сказали. — Ты можешь… ты можешь взять мою руку? — спросил Гарри. — Конечно, дорогой, — сказал Волдеморт. — Ты так мило спрашиваешь. Он схватил Гарри за запястье и потянул вперед. — Будет хорошо. Обещаю. Это было неприятно. Гарри только коснулся Волдеморт через штаны, и он уже снова заплакал. Это было ужасно. Волдеморт был твёрдым. Гарри это чувствовал, и это было отвратительно. Как долго ему нужно было это делать? Как долго, пока можно будет отпустить? — Ты меня боишься, Гарри? — спросил Волдеморт, широко улыбаясь и торжествуя. — Да, — Гарри сумел сдержать слезы. — Хорошо, — сказал Волдеморт. Он выпустил руку мальчика. Сразу же Гарри развернулся и побежал. Но его остановили у дверей. — Что теперь?! — крикнул Гарри. Он был расстроен и напуган, и ему нужно было выбраться оттуда как можно быстрее. — Не будь грубым, — упрекнул Волдеморт. — Извини, — сказал Гарри сквозь зубы. Он знал, чем это может закончится, если он разозлит Темного Лорда. Он не мог себе этого позволить. — Лучше, — сказал Волдеморт, кивая самому себе. — Я только хотел, чтобы ты кое-что понял. — Что? — спросил Гарри. — Это еще не конец, — сказал Волдеморт. О боги, нет. — В один прекрасный день, дорогой Гарри, ты откроешь глаза, и я буду между твоими ногами. Я буду иметь тебя, мой дорогой мальчик. Ты только отсрочил неизбежное. Руки Гарри сжались, когда его охватила раскаленная добела ярость. — Сначала я убью тебя, — поклялся он. — Удачи, — прошептал Волдеморт, улыбка стояла на его ужасных губах. Гарри повернулся и вышел из класса, для хорошей меры захлопнув за собой дверь.