Пэйринг и персонажи
Описание
Что такое быть безответно влюбленным восемь лет?
И что такое счастье?
Примечания
Мне захотелось рождественской сказки.
Читайте профиль автора, тепло одевайтесь и пейте горячий чай.
Посвящение
Моей семье.
🎄
13 декабря 2021, 10:46
Если бы Ким Тэхена спросили, что такое быть безответно влюбленным восемь лет, он бы ответил:
— Это значит иметь в начальниках Чон Чонгука.
В ресторане было уютно за счёт зажженных свечей и приятного бордового оттенка мебели. Официанты в чёрной униформе ходили туда-сюда по залу, заполненному в вечер четверга едва ли наполовину. Из угла, возле стойки бармена, лилась приятная музыка фортепиано.
Компания Чон устраивала переговоры насчёт продления контракта. Пока партнёров ещё не было, Тэхен отлучился в уборную, предварительно предупредив господина Чона. Когда секретарь скрылся за углом, к столику подошёл официант с дежурной улыбкой на лице.
— Добрый вечер, меня зовут Минджу. Сегодня я буду обслуживать вас и вашу компанию, — поклонился паренёк. — Вы уже определились с выбором или ещё подождёте?
— Добрый вечер, — поздоровался Чонгук. — Нет, пока лишь попрошу стакан воды. Мы сделаем заказ, как только к нам присоединятся остальные.
— Как пожелаете, — кивнул Минджу.
Он спрятал маленький блокнотик в нагрудный карман и начал было отходить от стола в сторону бармена, чтобы попросить у коллеги воду, как его вежливо окликнул Чонгук:
— Простите, — Чон оглядел деревянную поверхность с салфетками, солонками и столовыми приборами. — Могу я попросить вас принести хлебные сухарики?
Он довольно часто бывал здесь, как во время других деловых встреч, так и для обычного обеда, так что знал о наличии этого продукта в меню.
— Разумеется, — кивнул официант и удалился.
Ужин прошёл в приятной и комфортной обстановке, так как партнёры и сами были настроены на продление контракта. Мужчины с аппетитом ужинали, хваля местную кухню. Тэхен, как главный переводчик компании, занимался диалогами между начальниками. Он даже не заметил, как Минджу принёс к его супу сухарики и поставил под благодарный взгляд Чонгука, уж слишком был сосредоточен на том, чтобы правильно перевести чужие фразы.
Вечер закончился подписанием нового контракта и крепким рукопожатием, после чего иностранцы покинули здание первыми. Чонгук попросил счёт, тогда как Тэхен оформил на себя ещё один заказ, но уже с собой. Официант мигом собрал пакет и вручил его переводчику с пожеланиями хорошего вечера.
— Вы держались хорошо, господин Чон, — с улыбкой сказал Ким, пока кутался в свой шарф и накидывал пальто.
— Мы отлично постарались, — согласился Чонгук, подарив подчиненному усталую улыбку. — Я подвезу тебя, — и первым двинулся к выходу, зная, что за ним последуют.
Когда Тэхен пришёл в компанию, ему было двадцать. Он хорошо владел языками, в особенности английским и французским. Никто не думал, что зелёного юнца оставят в серьёзной фирме, которая постепенно набирала обороты на рынке, но это случилось. С тех пор прошло восемь лет, и Тэхен набрался опыта, стал увереннее в себе и обрёл твёрдость. Забавная зелёная шапка с помпоном и ярко-жёлтая куртка отправились на чердак, им на смену пришли шарфы, тёплое пальто и классический стиль.
Примерно столько же лет прошло с тех пор, когда Тэхен утонул в своём начальнике.
Чон Чонгук был строгим, упорным и властным мужчиной, старше Кима на четыре года. В отличие от многих конкурентов на рынке журналов, он не перенял бизнес у близких, а построил его сам, будучи выходцем из простой семьи, состоящей из мамы и отчима.
Примерно через три года после своего трудоустройства Тэхен негласно стал ещё и секретарём. У них с начальником был тихий и спокойный тандем двух человек, точно знающих, к чему в этой жизни стоит стремиться.
Чонгук – к высотам в карьере. Тэхен – к тому, чтобы заниматься любимым делом и просто быть рядом с тем, в кого влюбился совсем молодым на тот момент, но таким большим сердцем.
В машине Чон включил печку, плавно ведя автомобиль по дороге. Наверное, это нравилось его секретарю больше всего. Когда сильные и крепкие руки крутили руль, демонстрируя вены на предплечьях и внешней стороне ладоней. Тэхен наблюдал лишь украдкой, боясь быть пойманным на столь неловком факте.
После того как он поблагодарил за помощь вместе с прощанием и покинул машину у своего многоэтажного дома, Чонгук не сразу заметил небольшой пакет с логотипом ресторана на том месте, где совсем недавно сидел подчинённый. Чон знал, что это специально для него. Директор – не любитель чего-то сильно сладкого и приторного, и именно поэтому из упаковки выглядывала коробочка тёмного шоколада. Единственный вкусный шоколад в их городе по мнению Чонгука.
Когда он свернул на светофоре, губы тронула улыбка от такого жеста секретаря-переводчика.
Наверное, в этом было его сражение против разбитого сердца – Ким знал, что не взаимно. Это как горькая пилюля. Сначала глотаешь и какое-то время не можешь избавиться от привкуса на языке, а затем проходит время, остаётся только смириться. С тем, что господина Чона часто звали на приватные ужины другие красивые женщины из их сферы деятельности, с тем, что он вряд ли заведёт отношения на работе и обратит внимание на него.
Поэтому Тэхен любил молча. Так бывает, когда все взрослые люди и никто не занимается этим глупым: «Почему же она, а не я?».
🎄🎄🎄
Тэхен каждое утро заходил в соседнее с офисом кафе и покупал там начальнику кофе. Простой американо с ложкой сахара в большом стаканчике и какой-нибудь злаковый батончик, ведь господин Чон чаще всего не завтракал дома. Затем он выдвигался на работу и первым делом входил в кабинет начальства. Ставил купленную еду на стол, приоткрывал окно на проветривание, приносил бумаги и отчёты на подпись, информировал о встречах. Здоровался с коллегами, чьи рабочие места и его собственное находились рядом с начальством, щелкал чайник, чтобы сделать себе зелёный чай, и смотрел на часы. В восемь пятнадцать открывалась дверь, и появлялся начальник. Это было жизнью Тэхена на протяжении восьми долгих, иногда счастливых, порою – грустных и напряжённых, лет. Но в то утро Ким знал, что отныне всё изменится. Он принял решение, давшееся ему очень и очень непросто. Первое время его душа и сердце противились мысли разума, отвергали её и прятали в закоулках мозга. Но понимание, что это необходимо для самого Тэхена, что он не хочет провести всю жизнь в офисе, со временем созрело в груди. Оставаться на работе значило никогда не перебороть свои чувства – Чонгук всегда бы маячил рядом. Из-за этих редких, но таких мягких улыбок Чонгука; его бережного отношения к семье и уважительного – к своим работникам; проявлений благотворительности детским домам, переводы которым Тэхен видел во время перепроверки счетов каждый месяц. Из-за всего этого и самого Чона в целом он бы не смог разлюбить, находясь рядом непосредственно с объектом любви. Был лишь один выход. После совершения ежедневного утреннего ритуала с кофе для начальника и бумагами Ким подошёл к перилам, откуда открывался вид на первый этаж офиса, и облокотился на них. Яркая большая коробка цвета фуксии с надписью «Анонимные подарки» стояла около кафетерия. Это была их небольшая традиция: за три недели до Рождества ставили будку, куда работники могли положить небольшие и недорогие презенты для своих коллег, подписать для кого было обязательно, а вот от кого – совсем нет. — Ты решился уйти, — раздалось совсем рядом. Чон Хосок – двоюродный брат Чонгука. Иногда бывал у них в офисе, интересовался делами младшего братишки и тепло относился к его секретарю. — Верно, — не стал отрицать Тэхен, понимая, что опрометчиво оставил распечатанное заявление об увольнении на столе. — Мне казалось, что эта история примет другой оборот. Столько лет, — протянул Хосок, тоже ставя локти на стеклянные перила. Тэхен промолчал. Иронично, что многие видели его влюблённость и преданность начальнику. Многие, но не тот, на кого она распространялась. Даже когда Тэ звали к себе раскрученные компании, он всё равно оставался, пусть никто не просил и не держал. Чимин и Юнги, его друзья и работники из отдела продаж, не понимали такой верности, но никогда не осуждали. — Я хочу быть любимым, Хосок, — внезапно признался в горячо сокровенном Тэхен. — Не хочу быть один. Мне следовало решиться на это. Он устал возвращаться в пустую квартиру, где кроме шпица никто не ждёт. Завтрак в одиночестве, ужин в одиночестве. Работа, дом, работа. Разве виноват в том, что от тишины на стенку хочется лезть? Хочется быть любимым, любить в ответ, обнимать, целовать, быть нужным. Это простые человеческие желания не чужды Тэ. Да, отказаться от любви не просто, особенно если она очень глубоко, где-то за сердцем прижилась и дышит, но люди властны над своими чувствами. Тэхен в это верит. Нельзя не попытаться. Кажется, это стало его жизненным девизом. — Я не виню тебя, — кивнул Чон. Ему просто было немного грустно и печально за этого парня, рост которого ему выпало наблюдать столько лет. — Юнги знает о твоём уходе? — Нет, — покачал головой Ким. — Он ведь мне голову оторвет, разве ты не знаешь? Скажет идти на таран, брать судьбу в свои руки и так далее. Удивительно, сколько энергии скрывалось в миниатюрном Мине. Ещё более странным казалось, как такой спокойный и даже отстранённый от мира человек, как Чимин, стал его возлюбленным, но вопреки всему эта парочка уравновешивала друг друга. Они двое да ещё Намджун из отдела дизайнеров были самыми первыми работниками и также друзьями Чонгука. Иногда Юнги топал ногой и желал открыть глаза другу на чувства Тэхена, но Чимин каждый раз напоминал любимому, что они, и Хосок с Джуном в их числе, должны уважать желания самого Кима. — Пак Чимин! — раздалось на весь офис. Лишь один кровожадный, бесстрашный монстрик мог таким тоном говорить с Паком, которого другие сторонились из-за внешней холодности. Знали бы они только, какой плюшкой рядом со своим возлюбленным бывал этот флегматик. Впрочем, Юнги он позволял всё что угодно. Даже если бы Мин забрался ему на голову или повис на нем коалой на целый день, Чимин лишь позаботился бы о том, чтобы его чудо не грохнулось, учитывая всю неуклюжесть Юнги. — Да, радость моя? — последовал незамедлительный ответ елейным голоском. Тэхен и Хосок усмехнулись. — Мне нужно занести заявление. Не хочу больше медлить. — Конечно, — Чон оторвался от перил и немного помедлил, прежде чем уйти. — Даже если ты больше не будешь здесь работать, ты же знаешь, что я всегда на связи? — Разумеется, — и это было правдой. Они стали хорошими приятелями. После ухода мужчины Ким взял в руки своё подписанное заявление и пошёл в сторону кабинета начальника. Забавно, сколько раз и при каких обстоятельствах он входил туда. Понурым, когда делал ошибку в отчёте. Тараторившим, когда имел важную информацию. Счастливым до безумия, когда их журнал разом раскупили одной весной из-за сенсации. Заинтригованным, грустным, любопытным... Тэхен глубоко вдохнул и на выдохе потянулся к ручке двери. — Господин Чон, не заняты? — поинтересовался он, заглядывая внутрь кабинета. Чонгук сидел в кожаном кресле, задумчиво уставившись в компьютер, скорее всего, снова изучая статистику продаж или последние новости. — Заходи, — директор оторвался от монитора, обращая на вошедшего всё свое внимание. Тэхен прикрыл за собой и прошёл к столу, чувствуя, как дрожит собственная рука с бумагой между пальцев. Он сглотнул, понимая, что диалог окажется для него сложнее, чем предполагал. — Я... В общем вот, — Ким положил листок лицевой стороной вверх перед чужим лицом. Обычно за счёт своего богатого словарного запаса его речь была более разнообразна, но понимание, что сегодня Тэхен, возможно, видит своего начальника в последний раз так близко, ударило его под дых. Они не имели общих интересов или точек пересечения за исключением ветеринарной клиники, ведь оба были собачниками, и горькое тянущее чувство встало комком в горле. — Я хочу подать рапорт об увольнении. Удивление в глазах Чонгука мелькнуло так же быстро, как и угасло. Киму на мгновение показалось, что там даже было сожаление, но он убедил себя, что это лишь игры разума и не более. — Причина? Тэхен не ждал от него более развёрнутого ответа. Он знал, что его не станут просить остаться. Возможно, это даже было к лучшему. В конце концов, если бы Чонгук попросил, Тэхен бы никогда не смог уйти. Я влюблён в тебя восемь лет, и твоё безразличие причиняет мне невыносимую боль. Скажи, ты действительно не видишь моих чувств или хорошо притворяешься? Научи меня этому, потому что у меня нет сил от этой любви. Но вместо этого Тэхен озвучил давно подготовленный ответ: — Я хочу снизить рабочую нагрузку и иметь более свободный график. В последнее время работа стала мне утомительна. — В таком случае ты мог бы попросить об отпуске или сокращении рабочих часов. Тэхен даже завис на мгновение. Это было завуалированным предложением остаться? Вряд ли. Господин Чон был из тех, кто предпочитал держать полезных людей рядом, иметь возможность получить наиболее выгодные условия. — Нет, — попроси меня остаться, и я никуда не уйду. Даже о любви ничего не скажу, просто скажи быть рядом, — я всё решил, извините. Господин Чон, это, разумеется, уже наглость, но можно попросить вас дать мне уйти без двухнедельной отработки? Тэхен надеялся, что в память о совместной работе ему разрешат не оставаться дольше, чем это необходимо. — Как знаешь. Бухгалтерия тебя рассчитает. Чонгук быстрым движением ручки расписался внизу листа, как делал это на протяжении многих лет при руководстве огромной компанией, и протянул обратно. Тэхен буквально заставил себя стоять спокойно, прямо и непоколебимо, а затем напоследок поклонился начальнику, прежде чем покинуть его кабинет. Вероятно, уже навсегда.🎄🎄🎄
Удивительно, что неработающему человеку не нужно приходить домой в час ночи, ведь на работе скоро выпуск нового журнала, и нет причин биться головой об стену из-за своей усталости и нервов. Тэхен вот уже три недели привыкает, что отныне он не обязан вставать в шесть как заведенный солдатик и телефон можно отключить, не боясь, что будет нужен на работе. Он ходил в магазин и на прогулку с Ентаном, готовил ужины, старался переделать все домашние дела, до которых раньше не доходили руки, проводил время вне дома. Впервые за два года даже кино посетил! Тэхен возвращался с очередной прогулки со шпицем и, завидев с лестницы, что дверь соседа открылась, по привычке взял своего питомца на руки. Чужая собака уже цокала когтями по серой ромбовидной плитке, виляя хвостом перед хозяином, что нацепил на неё поводок и улыбнулся Киму. Тан-и с соседским ротвейлером совсем не ладили. Догадки о том, подружился бы он с доберманом или нет, упрямо лезли в голову, но Тэхен учился с этим справляться. — Привет, — кивнул сосед и снова потянул уголок губ в улыбке. Сокджин хороший человек. Добрый, улыбчивый очень, солнечный такой. Ким знает, что нравится ему, но ничего поделать не может и потому не стремится к контакту. Давать надежду считает жестокостью, скорее несправедливостью. Ибо пока в сердце живёт другой, это не имеет никакого смысла. — Привет, — бросил и быстро ретировался в свою квартиру, пока Ентан не начал лаять. Маленький, но иногда очень противный. Хорошо, что Сокджин ещё и понимающий. Тэхен закрыл за собой дверь, щёлкнул замком и переобулся в тапочки. Накормив шпица, который с набитым брюхом тут же улегся спать, он направился в зал, где было слишком тихо. Больше всего в этой жизни его пугала оглушительная тишина. Такая мертвая, что все мысли, которые Ким запечатывал за семью замками, заливал бетоном и заковывал в цепи, рвались наружу подобно голодным монстрам, единственной целью которых являлось вторгнуться в его разум и оставить после лишь чувство отвращения к самому себе. Когда Тэхен потянулся к телефону, чтобы включить музыку, в дверь позвонили. Он бросил взгляд на часы, что показывали начало девятого, и, не удосужившись надеть тапочки, поплелся к двери. Каково же было удивление, что стоящим на пороге человеком оказался Чонгук. Его всегда собранные в маленький хвост сзади тёмные волосы растрепались. Плечи, обтянутые чёрным пальто, тяжело вздымались, словно Чон пробежал километр. Хотя в доме просто не работал лифт, а подниматься на двенадцатый этаж без остановок передохнуть немного проблематично. Галстук бывшего начальника немного съехал в сторону, а верхние три пуговицы рубашки были расстегнуты. — Господин Чон? — словно не веря собственным глазам, с недоумением спросил Тэхен. — Что вы здесь делаете? — Я имел честь быть собеседником Юнги. Честно говоря, уверен, что он запер Чимина в кабинете, чтобы провернуть это и добраться до меня. О, это было бы вполне в духе боевого Мина. Друг сначала больно ткнул его локтем в рёбра, когда узнал о добровольном увольнении, а затем крепко обнял, клятвенно пообещав, что если Ким исчезнет с радаров и не будет отвечать на звонки, то Юнги лично придёт по его душу. И Чимин не будет вмешиваться, пойдёт как соучастник. — И что всё это значит? — всё ещё не понимал Тэхен, неловко переминаясь с ноги на ногу и надеясь, что бывший начальник оказался здесь совсем не потому, что ему рассказали о чём-то вроде его восьмилетней любви. Это было бы до безумия стыдно. И неловко, да. — Возвращайся, — устало попросил, едва ли не умоляя, Чонгук. В любой другой момент Тэхен удивился бы такому тону. Его бывший начальник никогда не показывал свои душевные переживания, виртуозно управляя тоном и эмоциями. Но сейчас Тэхена так сильно переполняли его собственные, что удивление потерялось между отчаянием и отказом, который он должен был дать. — В качестве кого, господин Чон? — ему такая прыть и жар в тон совсем не подходили, но шли прямо из сердца. — Симбиоза секретаря и переводчика? Парня принеси-подай? Удобного и проверенного варианта? Чонгук напротив наконец-то видел. Он понимал, что до него пытались донести окружающие в последние недели. Но что самое важное, чувствовал. О чем говорил Хосок: — Ты идиот, братец, если просто так его отпустишь. Что хотел вдолбить в голову Юнги после увольнения уже третьего секретаря после Тэхена: — Позвони ему и верни. Иначе сам пропадешь. На что прозрачно намекал Чимин: — Тебе следует ценить тех, кто без всякой причины остаётся рядом. Он столько лет не замечал самого главного, спрятанного прямо под носом. Того, кто заботливо интересовался самочувствием в трудные дни, без вопросов оставался работать рядом на всю ночь, возил его собаку вместе с ним к ветеринару и успокаивал особо волнующегося хозяина, пока Баму делали прививки. Кто всегда слал подарки госпоже Чон, ведь его мать полюбила секретаря как своего родного. Того, чьи привычки сам Чонгук выучил наизусть. Кому просил в ресторане подавать сухарики к супу, потому что это была привычка детства Тэхена, и для кого включал печку в машине. Кому всегда клал в анонимную коробку небольшой подарок на Рождество в их компании, единственному из всего офиса. Как много Чон потерял бы, если бы продолжил играть в гордого и независимого? Он верил всю свою жизнь, что незаменимых нет. Отец ушёл, вместо него появился заботливый и любящий отчим, которого язык так грубо не повернётся назвать. Первая компания Чонгука прогорела, но вместо неё путем долгих усилий и упорства появилась новая, более мощная и совершенная. Партнёры покидали его, на их месте появлялись новые. Но правда, наконец, укрепившаяся в его голове за холодный декабрьский месяц, состояла в том, что Тэхена было невозможно заменить. Можно нанять нового переводчика, четвёртого за месяц секретаря, в целом увеличить штаб работников, но второго Тэхена ему бы это не дало. И никогда не даст. — В качестве моего спутника. Если не готов к отношениям со мной, то хоть как секретарь. Ты главное возвращайся. К компании. К офису. Ко мне. Потому что я без тебя могу, но не хочу. Тэхен хотел было возразить, что, мол, конечно, вам стоит лишь приложить усилия, чтобы заменить его, но Чонгук покачал головой и взглядом попросил дать договорить, дать озвучить всё то, что медленно и верно образовалось внутри подобно снежному шару. — Ты знаешь, я сменил за месяц трех секретарей. Но ни один из них не принёс мне мой стандартный кофе. И дело тут не в том, что в кафе изменили рецепт или поменяли бармена. Этого не было. Я знаю. Я проверял. Суть в том что принёс его не ты. В том, что английская речь на переговорах принадлежала не тебе. В том, что первый человек по утрам в моём кабинете с этим шарфом вокруг шеи и пальто вот уже три недели не ты. Тэхен стоит ни живой ни мёртвый. А внутри сердце колотится, быстро-быстро, и чувства все, неделями силой упрятанные, вырываются, дверь в душе вместе со всеми замками срывают, наружу просятся. — Ты не удобный и проверенный вариант. Ты мой единственный, Тэ. Чонгук потрясенно выдыхает, всю подноготную выложив как на духу. Смотрит на него, на своё счастье, на такого маленького в этом безразмерном свитере и домашних мягких штанах, и ждёт реакции. — Если ты не испытываешь ко мне того же, то я буду добиваться. Обещаю, если тебе что-то не понравится, то я прекращу. Но, прошу тебя, дай мне один шанс. Последний шанс, Тэхен... Его внезапно прерывают. Вот так грубо и беспардонно шёпотом: — Ты дурак, Чонгук. А тому плевать. Идиот, придурок, как хочет, так пускай и кличет, только пусть ещё разочек по имени назовёт. — Ты трусливый дурак, Чонгук, — продолжил Ким. — Я столько лет в тебя влюблён, а ты тут о каких-то завоеваниях говоришь... Тэхен тянется первым. Он делает шаг за порог, чувствуя, как ступни обжигает холод лестничной площадки, тянет руки к чужой шее, чтобы окольцевать и притянуть к себе. Чонгук опускает свои ладони на талию Кима и чувствует прикосновение мягких губ к своим. Их поцелуй сладкий и в то же время немного солёный, ведь Тэ всё-таки не сдержался, и пара слезинок скатились по лицу от избытка эмоций. Чонгук обхватывает чужое туловище своими сильными руками и приподнимает, чувствуя, как за его плечи цепляются крепко-крепко. Больше не отпустят. Ещё он чувствует безграничную благодарность Юнги, но попытка сказать ему спасибо – это уже совсем другая история.🎄🎄🎄
В квартире тихо. Лишь настенные часы, показывающие десять вечера, тикают. Тик-так. Время пришло. Когда после тяжёлого рабочего дня Тэхен, умостившись на полу меж чужих ног, прикрывает от удовольствия глаза, сидящий в кресле Чонгук мягко массирует ему кожу головы, зарывшись пальцами в тёмные кудри. Когда им очень не хочется готовить, они вместе едут к госпоже Чон и с радостью уплетают за обе щёки домашнюю еду. Когда между ними случаются ссоры, Чонгук уходит на кухню, а Тэхен – в зал. Затем злость проходит, эмоции остывают, и тогда двое, как взрослые и эмоционально зрелые люди, проговаривают свои чувства и приходят к совместному решению. Когда страсть накрывает с головой, они не удерживаются в своей новой совместной квартире от страстных поцелуев, хриплых стонов и особенно глубоких толчков. Когда на работе кабинет начальника закрывается на ключ, похотливые и чересчур любопытные работники — урезать бы всем им зарплаты, шутливо бурчит иногда Чонгук — переглядываются между собой с ехидными и всё же радостными улыбками, даже не догадываясь, что их большой и серьёзный директор уткнулся носом в живот своего стоящего рядом секретаря, пока тот заботливо перебирает тёмные прядки волос. В рождественскую ночь в их комнате тихо. Но тишина эта приятная. Тэхен давно спит в объятиях возлюбленного, устав после диалога с Чимином и Юнги. Те уже у себя дома после обмена подарками с друзьями и совместного чаепития. Хосок тоже пожелал счастливого праздника, но сделал это по видеосвязи. Он поехал в Нью-Йорк по работе, да так там и остался на несколько дней. Причина? Говорит, встретил девушку, да такую, что в выражениях не стесняется, с жаром спорит и первая целует. Но по горящим глазам Хосока видно, что тот от неё без ума. Обещает вернуться к Новому году не один. Намджун тоже звонил. Он в последнее время совсем не появляется на дружеских посиделках. Во время своего визита к друзьям на квартиру Тэ как увидел Сокджина, выходящего на лестничную клетку со своим ротвейлером, так и пропал в глазах незнакомца. Но там, кажется, всё взаимно. — Ты так и не ответил, — сонно шепчет проснувшийся Тэхен, утыкаясь носом в шею родного человека, что вкусно пахнет домом. После распаковки офисной коробки у многих сотрудников набралось достаточное количество маленьких, но тёплых сердцу анонимных подарков. Кто знает, может, с них начнётся новая история. Вскрытие будки прошло с искренним смехом, горячим шоколадом в бумажных стаканчиках и беспечными улыбками. Но Чонгук так и не ответил, какая из подаренных коробочек ему больше всего пришлась по душе. — Ты – мой главный рождественский подарок, Тэ. В квартире тихо. Где-то в зале спит доберман Бам, а у него под боком удобно устроился маленький шпиц Ентан, пока их хозяева, переплетя ноги и руки, утопают друг в друге. Теперь уже вместе. Иногда трагедии отступают. Иногда боль, грусть, страдания и предательства уходят в темноту, не навсегда, но на какой-то период времени. Иногда любовь двух человек, которые этого хотят, побеждает. Иногда чудо случается. Если бы Чон Чонгука спросили, что такое счастье, он бы ответил: — Каждое утро и каждую ночь видеть лицо Ким Тэхена.