Противоположности

— Серьёзно? Это ушастый нахуярился вместе со своими розовыми подружками? Альфа с шрамом на глазу вскидывает брови и выглядывает из угла, где сидели омеги, ну..точнее, тот с белым помпоном на пышной заднице танцевал какие-то девчачьи танцульки, а те только сидели и подпевали в ладоши хлопая. Брюнет с альфами смело подходят к омегам берут их на руки, точнее на спину и под коленки несут их на омежью территорию, а как добираться дальше придумают. — Я никуда не собирался! Отпусти меня, грубый и черствый ты альфа! — Замолкни, хуйлуша мелкая. Скажи спасибо, что я тебя вообще на своём драгоценном горбу до дома несу, волочился бы тут по асфальту как утка полудохлая, — недовольно рычит альфа пышную ляжку сжимая в своих руках, чувствуя как та пищалка замолкает и расслабляется, сопеть под ухо начинает, своими ушками щекоча щеки Мина. Тэхён уже давно повис на Гуке, тот лишь молча ухмыльнулся и нюхал его запястья, чувствуя сладкий запах белых роз с отблеском майского мёда на фоне отчетливого запаха цветов, он только добавлял в них приторность. А Джин…А что Джин? Он тоже был на руках у альфы, только те мило вели беседу о мире, политике и еде. Всё-таки, они нашли общие интересы и после этой "прогулки" стали регулярно общаться между собой, даже прогуливаться наедине, Джун дарил ему его любимые лилии и улыбался всеми полюбившейся улыбкой, омега таял от этой улыбки и вообще от альфы, он был не такие как все, не такой как его друзья. Он не был грубым и черствым, у него не было защитной реакции, как он назвал «симптом грубости» у своих друзей тогда, этот мужчина был идеален, хоть был и младше омеги на несколько лет. Ким Сокджин влюбился по уши и, дойдя с альфой до стадии "крепкая дружба", не решался признаться ему в чувствах, потому что думал о том, как то это все быстро стало зарождаться у них между друг другом, поэтому Ким старший решил немного повременить с признанием.

***

— Красотка, ты мой должник), — строчит Чон блондину и отправляет сообщение в инстаграм, ответа дожидаясь. — С хера-ли? — С хера-ли? Напомнить, как вы наебенились в щи, а мы потом вас на своих же спинах тащили домой? Поэтомууу..), — он специально тянет и продолжает. — Приглашаю тебя на гонку, выиграешь ты – я твой должник, выиграю я – то наоборот. — Сладкий, не могу не согласится. Когда? — Сегодня в полночь, и да, я не люблю когда опаздывают, поэтому шевели булками, скоро выезд), — альфа специально не отвечает на дальнейшие сообщения и усмехается, надевает на себя чёрную кепку, такую же чёрную кожанку с шипами на воротнике, узкие джинсы открывавшие мощные бёдра и надев массивные ботинки он взял ключи от машины и вышел из своего дома. Рёв автомобилей на трассе раздаётся по абсолютно пустому полю, как будто на Западе, не хватает «перекати поле». Альфы сжимают руль своих тачек и красуются ими, но тут же на трассу выезжает белый порш, тонированное окно открывается и оттуда выглядывает кучерявая блондинистая макушка омеги. — Воу, блондинка, пиздато выглядишь, но не для меня, — Чон улыбается и подмигивает нервному омежке закрывая окна в своей машине. Его машина была куда мощнее, чем машина омеги. Оранжевый дорогой мустанг с двумя чёрными полосами посередине, который был назван «ебейшая малышка», Чоном как раз-таки. Машины выезжают на старт и газуют, демонстрирую рёв двигателя своей машины. Гук ухмыляется и рычит вместе с машиной, окно открывает и желает удачи победить дорогому омеге и два пальца от виска пуская, подмигивает и хрипло смеётся, тут же стартуя резко и быстро, что колёса машины задымились, чёрный след оставляя на горячем от пара исходящего из выхлопной трубы автомобиля, асфальте. — Я выебу тебя, Чон Чонгук, — омега хмурится и давит на газ, включает громко музыку и открывает окна, что волосы на ветру красиво и плавно развивались. Он обгоняет Гука и звонко смеётся, фак длинным пальцем тыкая в сторону машины альфы, но он сдаётся и даёт омеге даться вперёд всех, что тот и сделал. Еще пару штрихов и омега скользит колёсами по асфальту и вылетает на финишную прямую, девушка в костюме машет небольшим флагом с надписью «финиш» и пропускает этот флаг мимо проехавшей машины Кима. Звонкие хлопки в ладоши, под которые омега победно выходит из машины и смотрит на Чона с довольной ухмылкой, которая позже исчезла. Бита была всегда при себе, в багажнике. — Умница, дрянная омежка. В следующий раз пощады не жди, — рычит альфа вплотную вставая напротив омеги, они были примерно одного роста, но Ким был чуть пониже, на сантиментов так 6. — Сладкий, просто признай, что я лучше тебя во многом, — дерзит старший. Альфа злится и жестко шлепает того по пышной, но довольно упругой попке, удивляясь пружинистым достоинством. Блондин удивленно скидывает бровки и приоткрывает в возмущении ротик, к чужому паху прижимая начальную часть свой биты, альфу к стене впечатывании этой же битой, её прокручивая на заметно большой выпуклости, сам же плотно прижался к массивному телу, в губы говоря следующее: — Не хуей, альфач-самодавалка, моя драгоценная попка не для твоих грязный ручонок была предназначена, усёк? Альфа занят омежьим телом, пока тот грубит ему и высказывает своё недовольство за шлепок по попке. Брюнет подмечает, что у блондина ебейшее тело, сочное, вкусное. Он прыскает в кулак и пропускает меж своих губ очередную шутейку. — Омега, у тебя слишком большие буфера, такие сочные, дашь потрогать?) — альфа смотрит в глаза и большими пальцами чуть касается выпирающих через лёгкую ткань футболки маленьких сосков, тихий стон на губах своих ощущая. Тот отстраняется и ало краснеет, немного подрагивая от недавних приятных ощущений, будто ток прошелся по его телу. — Нет…! — то и дело что смущается и складывает ручки на своей пышной грудке, альфа же слышит писк и довольно улыбается, подходит ближе к омеге и руку свою закидывает на хрупкое плечо. — Че лыбу давишь? Хуесос перекаченный… Младший же искусно кусает мочку уха и кончиком языка залезает в кольцеобразную серёжку, томно начиная шептать ему на ушко: — Ты очень очаровательно краснеешь, тупая блондинка с сочными сиськами. Раздвинешь для меня ножки, или..позволишь помять очаровательную грудь м, хён? Последнее слово как током прошибло. Ким сильнее краснеет от слов своего тонсэна и сглатывает, дрожит от нежного укуса мочки и покрывается мурашками. — В-всё! С меня хватит! — не то, чтобы у омеги встало то, чего даже через шорты не видно, ведь он был маленьким, поэтому он быстро запрыгнул в машину и уехал, потонув в смущении и возбуждении от хриплого «хён», и он самого горячего тонсэна.