Цепочка нераскрытых убийств в психбольнице... под Рождество.

      — Больной по имени Фарлоу был растерзан в комнате с белым потолком и мягкими стенами, — Макс пододвинул к себе стопку фото.

***

      В Отделе по Мистическим Преступлениям было одно большое квадратное окно с деревянными рамами и широким подоконником. К подоконнику примыкали два деревянных же письменных стола, стоящие напротив друг друга и соприкасающиеся задними стенками. На них — два монитора, маленькие системники, клавиатуры. Над окном был крюк, на котором висел горшок с традесканцией зебриной. У столов было два стула, в столах было по шесть ящиков в каждом; в углу комнаты стоял маленький сейф… и всё. Остальное просто б туда не вошло, ибо комнатушка была размером с типовую кухню типовой трешки типового жилого дома серии 111-83.*       Однако Отделу по Мистическим Преступлениям еще повезло — у них был широкий подоконник, кондиционер над крюком, стены, обшитые деревянными панелями приятного кофейного оттенка, лампы дневного света на потолке, две лампы на столах, деревянные же жалюзи на окне и вытертый до дыр коврик, который им презентовал морг.       Кулер, кружки-чашки-вилки-ложки и холодильник стояли в отделе детективов, который был прямо за дверью.

***

      Примерно после часа ожидания, когда уже был выпит шестичасовой чай, а мягкие сумерки принялись ненавязчиво стучаться в окно, Барт принес информацию о засекреченных файлах.       — Мистер Фарлоу. Поступил в лечебницу с диагнозом вялотекущая шизофрения, — принялся читать Макс, — в ходе беседы выяснилось, что больной видит гиперреалистичные сны о неком городе. Мистер Фарлоу уверен, что янычары, приближение которых он наблюдает от сна к сну, собираются его убить. Диагноз — Гипнофобия с ярко выраженной манией преследования и танатофобия. Успокаивающие лекарства — внутривенно два кубика перед сном.       — А он взял и сам расчленился, — скептически отозвался Мик, — не помогло лекарство.       — Ты прав, — Макс продолжил, — больной очень возбужден, считает, что скоро он умрет. Просит поставить охрану.       — И стоило это засекречивать?       — А тут еще, — Макс вывел информацию на монитор, — похоже, это первый пациент данной лечебницы.       — Читай, может я пойму, что тут такое, — попросил Меллоун.       — Мистер Эбрахам Эйкели — добропорядочный достопочтенный отец довольно многочисленного семейства, проживающего в городе Аркхем, округ Эссекс, штат Массачусетс. Новая Англия. Помещен в лечебницу внуком. Семьдесят три года. Предварительный диагноз — Слабоумие.       Мистер Эйкели имеет отталкивающую внешность, напоминает земноводное (жаба или тритон), сильно выраженный ихтиоз Арлекина, при этом кожа кажется влажной, как при экземе. Выпученные глаза свидетельствуют о запущенной базедовой болезни, между пальцами рук — кожные образования в виде перепонок.       Ведет себя очень странно — без конца хихикает, распевает богомерзкие псалмы, типа Пх’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн, рисует головоногих чудищ.       После обследования — диагноз Синдром патологического фантазирования.**       13.02 20**.После года лечения — болезнь прогрессирует.       15.02.20**. Необычайное оживление при виде воды.       25.02.20**. Пугает пациентов и санитаров россказнями о расе глубоководных. При попытке вколоть лекарства стал буен, укусил санитара, помещен на ночь в изолятор.       26.02.20**. Утро. Два санитара хотели вывести больного из изолятора. Один вошел в палату, второй остался стоять на пороге. Когда первый санитар (Джон Мелвилл Джонс) приблизился к безумно хихикающему старику, то был сбит с ног неизвестной силой, которая в течении нескольких минут трепала его по всем стенам и потолку. Второй санитар (Айзек Энгард) поймал первого и втащил в коридор. К сожалению, мистер Джонс скончался, не приходя в сознание. Вскрытие показало многочисленные переломы и разрывы внутренних органов.       — Понятно, — прервал напарника Мик, — думаю, нам надо посетить эту элитную лечебницу и расспросить персонал.       — Мик! Ты спятил! — взвыл Макс, — у нас рабочий день уже заканчивается!       — Ага, самое интересное в этой клиники происходит в ночные и утренние часы.       — Так ты предлагаешь поехать туда и переночевать там?! — в ужасе о подобной перспективы, пробормотал Макс.       — Можешь домой ехать, — милостиво разрешил Меллоун, — я уж сам как-нибудь справлюсь.       — Черта с два, — пробурчал Тански, — хватит тебе геройствовать одному, теперь я от тебе не отцеплюсь.       — Тогда — поехали, — Мик сохранил информацию о первом пациенте, спрятал диск в сейф и шагнул за дверь.       Макс, чуток помедлив, отправился за ним.