pray. burn. be reborn.

Юлиан стоял у стены, уперевшись лбом в нее и елозя им туда-сюда. - Геральт, это невыносимо! - проскулил он жалобно. - Ты сам выбрал постепенную трансформацию. Я предупреждал, что будет неприятно, - хмыкнул Демон, что-то читая. - Но ты не говорил, что рога будут не просто расти, но и чесаться! Лютик гневно ударил кулаком в стену и подошел к Геральту. Теперь на голове Юлиана красовались милые, небольшие рожки, пока что еще едва заметные в его пышной шевелюре. Научившись пользоваться своими способностями, он тут же изменил свой образ, превратил сутану в красивый, длинный плащ и серую рубаху с обтягивающими кожаными штанами. Его немного отросшие волосы теперь всегда были небрежно растрепаны, а в глазах плясали безумные искры. Геральт постепенно обучал его пользоваться силой, брал его с собой на поручения, знакомил с обустройством этого мира и помогал привыкнуть. Сначала Юлиану было очень плохо - он спал только после заклинания Геральта, мог начать рыдать и просить вернуть все как было, потом успокаивался и говорил, что возвращать ничего не надо. Наконец он освоился, привык и его чертовская сущность постепенно лезла наружу. Особенно ему нравилось соблазнять кого-нибудь, пока Геральт не видит. Правда, по мере роста рожек, делать это становилось все сложнее, так как рога выдавали в нем не человека. - Займись делом, в конце концов. Ты все еще не отдал никому свою душу. Реши этот вопрос, например. Отвлекись. Или вон, прогуляйся в соседнюю церковь и выясни, что там у них творится. Сдается мне, там собралось скопище педофилов. Не нравится это мне. Глаза Лютика загорелись. Его впервые отправляли на поручение одного! - Хорошо! А что мне сделать? Запугать их? Умертвить? Что? - Просто узнай, прав ли я. Попрактикуйся в чтении мыслей и видении прошлого. Юлиан послушно кивнул и направился в церковь. Уже было темно, в главной зале никого не было. Юлиан, вглядываясь в пламя зажженной свечи, пытался увидеть, как языки пламени сплетаются в картину прошлого. И увидел. Геральт был прав, и от этого ему стало дурно. Злость начала переполнять его, кулаки чесались запустить в эту обитель зла огненным шаром. Но он продолжал смотреть. И увидел Эскеля - того самого, что был первым мужчиной Юлиана и дал ему прозвище Лютик. Юлиан не мог поверить в то, что Эскель тоже причастен ко всему этому, но нет: тот, как оказалось, с громким скандалом ушел из церкви, когда узнал, что здесь творится. Оставил сан и открестился от религии. Лютик раздул пламя, чтобы увидеть больше, чтобы узнать, что стало с Эскелем. Юлиан всегда думал, что Эскель всю свою жизнь провел в церкви, но сейчас его биграфия была для Юлиана словно открытая книга. Эскель до 25 лет жил в своё удовольствие, потом после передоза наркотой ушёл в церковь, в монастырь, и провёл там 20 лет в аскезе и воздержании. И был уверен в силе своего духа. Но когда увидел Лютика, то понял, что не выдержит. Потому что сам Лютик смотрел с таким голодом и желанием в глазах, что Эскель вмиг вспыхнул, узнав в нем себя. А от мысли, что он будет первым скорее всего, у него аж челюсть сводило. Он смотрел на Лютика, думая о его ножках на своих плечах, и у самого аж слюна чуть ли не капает. Он от одного их первого поцелуя-то едва не кончил, потому что Лютик целовался слишком пылко. Он кусался, вылизывал рот Эскеля, он стонал в поцелуй и ерзал на чужих коленях. - Какая ты ебливая сука, оказывается, — прохрипел Эскель, глядя в потемневшие глаза Лютика. Тот покраснел, смущенно ответ глаза. — Я… я не знаю, мне сложно себя держать в руках рядом с тобой, и я… — пробормотал он, пытаясь успокоиться. — Не вздумай сдерживаться, — вдруг рыкнул Эскель и сам поцеловал его, сминая в крепких ладонях чужой зад .Эскелю особенно нравилось ставить Лютика на колени и насаживать на своей член. Потому что сосал тот с нескрываемым удовольствием. Вылизывал каждую венку, заглатывал на всю длину, смотрел в глаза и послушно высовывал язычок, чтобы Эскель на него кончил. После возвращения в свой монастырь Эскель долгое время провел в жесткой аскезе, пытаясь замолить совершенное. А потом узнал, что происходит в этих стенах - и ушел Больше Лютик увидеть не смог, как бы не силился. Но все эти воспоминания разожгли в нем страсть, захотелось разыскать Эскеля и снова оседлать его - и плевать, хочет он того или нет. Юлиан взмахом руки потушил все огни в церкви и, обратившись в вихрь, покинул здание. Чутье вело его к Эскелю, но почему-то не в какой-нибудь дом или квартиру, а в больницу. Оставшись невидимым, Юлиан встал напротив входа в больницу, чтобы попытаться в воздухе увидеть прошлое. И увидел подъезжающую скорую, врачей, несущих Эскеля на носилках, кто-то обронил слово "доездились на своих тачках". Видимо, авария. Как там учил Геральт? Юлиан раздул облако воспоминания, чтобы нить тянулась в прошлое за Эскелем, и стал свидетелем жуткой аварии. Но этот вид только обрадовал Юлиана - Эскель стал жертвой чужой неосторожности. Он не вернулся к своим слабостям. Это действительно было хорошей новостью. Нить потянулась обратно к больнице, протянулась до реанимации и остановилась в одной из палат. Эскель был в коме, рядом была медсестра и врач. Последний говорил, что вряд ли Эскель выкарабкается. Лютик вдруг понял, что делать со своей душой. Оставаясь в теле приспешника Демона, его душа получала все больше и больше энергии. Геральт потому и просил, чтобы Юлиан как можно раньше разобрался с этим - в какой-то момент энергии может стать слишком много, и она взорвется и толку от нее уже не будет никакого. Он проник в палату, сел на стул рядом с мертвенно-бледным Эскелем, изуродованным шрамами, окруженным какими-то катетерами. - Выглядишь неважно, - пробормотал Юлиан, вспоминая обряд передачи души. Он приложил свои ладони к груди Эскеля, повторяя заклинание. - И только попробуй вернуться к глупостям вроде наркотиков. Заберу душу обратно, - усмехнулся Юлиан, зная, что Эскель увидит это все во сне. Его ладони резко засветились, а потом погасли. Эскель начал дышать. Поняв, что дело сделано, Юлиан спешно покинул палату и вернулся домой, где Геральт все еще читал какую-то старую книгу. - Боже, если бы я знал, что ты на самом деле такой скучный Демон, то ни за что бы не согласился стать твоим приспешником, - фыркнул Юлиан и уселся на стол напротив Геральта, широко раздвинув ноги. - Кто-то снова в игривом настроении? - усмехнулся Геральт, откладывая книгу. - Я всегда в игривом настроении. Геральт поднялся и сжал ладонями бедра Лютика. - Но у меня есть одно условие, - промурчал он на ушко Демону. - И какое же? - Почешешь мне рожки? Они снова чешутся!