Тайный Санта

Наступил декабрь; дни в Деревне Листа становились все холоднее, небо опускалось все ниже. Сиренево—белые вихрастые облака почти накрывали собой макушки голов Великих Хокаге. Жители с интересом задирали головы к небу и ежились от непривычно колкого ветра, летающего по улицам, шевелящего занавески, заставляющего ближе придвигаться к очагу. Непогода продолжалась с неделю, и на это время жизнь в Деревне как будто притихла в ожидании, пока однажды утром, проснувшись, горожане не увидели повсюду снег. Белое великолепие рассыпалось по деревьям, крышам и разноцветным вывескам, объединяя их в сплошной чистый холст. Вскоре снег повалил вновь, и на улицах Деревни его стало так много, что его не успевали убирать, и все дороги вконец замело. Что не могло не радовать юных шиноби, то и дело застревавших в сугробах по пути в Академию. Устав от бессмысленных и героических попыток пробить себе путь к знаниям, они пытались улизнуть в Ичираку. Но были встречены там учителем Ирукой, готовым к бою: — Занятия никто не отменял! Живо в класс! Обветренное лицо сенсея горело решимостью, а его покрасневший над шарфом нос сурово указывал юным ниндзя путь в Академию. И, сразу же вспомнив, что шиноби необязательно проваливаться в снег, ребята стремглав бежали на занятия. Маленькие темнеющие силуэтики нелепо петляли и нарочно сшибали друг друга на бегу. — Забавно, — приподняв бровь, хмыкнул Шикамару Нара, глядевший из окна, как дети спешат по улице. Была середина недели, обычно самое продуктивное время для работы с документацией. Но у Шикамару сложилось ощущение, что эта внезапно наступившая зима замедлила и рабочие процессы: корреспонденции сегодня не поступало, полка для неразобранных дел пустовала; в припадке сумасшедшей трудовой деятельности, что с ним бывало раз в три месяца, Нара разобрал все еще в понедельник. Перед координатором Союза Шиноби, точно ожидая дальнейших указаний, тоскливо стоял пустой стол. Шикамару положил на него локти и потянул спину, по-прежнему глядя в окно, где неугомонные тучи все так же стряхивали снег на Деревню Листа. «Что поделать, сейчас в нашу местность нелегко долететь посыльным. При хорошем раскладе им придется сделать одну-две остановки, а снег начался в понедельник… Значит, хоть сегодня о делах можно забыть». — мысли постепенно перешли к чему-то более приятному. — «Надо бы сходить прогуляться к ресторану. Чоджи уже наверняка там». Довольный Шикамару потянулся, крякнув — над этим всегда подшучивала Темари: «Как старый дед!» — и вышел во двор перед офисом. Наполненный озоном, колкий снежный воздух освежил его, придавая бодрости. Ноги сами понесли вдоль запорошенной улицы к ресторану, более праздничному, чем обычно — здание было украшено новыми красными и оранжевыми фонариками. Они колыхались на ветру, точно махали, приглашая внутрь. На душе стало легко, и, улыбнувшись краем рта, Шикамару вошел в теплый зал, пропитанный жирным запахом жарящегося мяса. Как и ожидалось, он сразу увидел друга — Чоджи сидел к нему спиной; перед ним стояло блюдо с ребрышками, уже ополовиненное. — Ой, ой! Чоджи! Что ж не зашел? Вместе бы сходили на обед, у меня как раз новости, в штабе говорили о погоде и… Но до прогноза погоды так и не дошло — Шикамару вытаращился на друга. В руке Чоджи держал розовое перламутровое зеркало, в которое он кокетливо смотрелся, оглаживая курчавую белую бороду, невесть откуда выросшую за ночь. Увидев отражение друга в зеркале, Чоджи подскочил, чуть не перевернув блюдо с оставшимися ребрышками. — Т-ты… Откуда она у тебя? — спросил Шикамару, дергая бровью в недоумении. Чоджи вздохнул; по его опустившемся лицу было видно, что он расстроен. — Да вот, хотел устроить сюрприз. Не смотри ты так, Шикамару! Она не настоящая. Роскошная борода была отклеена и изящно спикировала на стол к ребрышкам. Осталась только козлиная бородка, которую Чоджи называл «украшением мужчины». Подойдя к столику и сев напротив друга, Шикамару лениво поднял искусственную бороду, рассматривая ее. «А выглядит как настоящая». — прищурился он. И спросил: — Чоджи, к чему этот маскарад? О каком там сюрпризе ты говорил? — А ты разве не получил письмо от Наруто? — Письмо? — Шикамару вскинул теперь уже обе брови. — Ну, о празднике. Они с Хинатой решили устроить в этом году Рождественскую вечеринку, раз уж такая погода и на миссии нас пока не посылают… И всем разослали такие вот письма, — Чоджи порылся в кармане, доставая смятую бумажку. — Они уже и жребий для Тайного Санты за нас бросили. Ну, а самим Сантой, — Чоджи выпятил грудь, двинув Шикамару столом, — буду я. Рождество? Тайный Санта? Вечеринка? Настроения легкости и беззаботности как не бывало. Шикамару уронил подбородок на руки, тяжело вздохнув. Больше, чем кипу работы, он ненавидел только внезапно свалившуюся работу. И как только Наруто… Хотя, с ним все понятно. И как только Хинате это в голову пришло? Вот было же у него с утра нехорошее предчувствие. Ну что ж, ничего не поделаешь: приунывший было без заданий Чоджи сидел сейчас напротив с искрящимися в предвкушении праздника глазами, уплетая ребрышки еще интенсивнее обычного. Шикамару улыбнулся краем рта, глядя на повеселевшего друга. — Дело, конечно, напряжное, — для приличия протянул Нара, — но есть шанс, что будет весело. А ты уже знаешь, чей ты Тайный Санта? — Да! — Воскликнул Чоджи. — Говорю же тебе, они и жребий за нас бросили, ну, это чтобы все наверняка согласились. В письме написано, что отказы они не принимают. Так даже интереснее, Шикамару! — Да уж… — процедил последний сквозь зубы. — Ну и кто у тебя? — Это секрет! На то и Тайный Санта. Но, скажу тебе по секрету, — Чоджи понизил голос, — это не ты. — Спасибо и на этом. — И еще тебе по секрету скажу, — тут Чоджи перешел совсем на шепот, — что подарок-то я уже купил. С этими словами он порылся в кармане, потом в другом, потом в третьем, пока, наконец, на свет не явилась изящная маленькая коробочка с бабочками на ней. Шикамару не смог сдержать удивленного хмыканья, рассматривая миниатюрный подарок. Ай да Чоджи, видно, что основательно подошел к делу. Даже Нара стало любопытно, что скрывается за красивой оберткой. Чоджи, между тем, еще больше просиял, увидев искру одобрения в глазах друга. Снег все так же выписывал замысловатые спиральки за окном. И, хотя Шикамару был рад воспрянувшему духом другу, сам он чувствовал себя словно погребенным под этим бесконечным снегом — новый груз бессмысленной ответственности свалился на него так же внезапно, как и зима на Деревню Листа. *** Хлопнув дверью офиса, Шикамару вздохнул и покачал головой. Планирование праздника, а тем более, подарка, ему совсем не улыбалось. Подняв глаза на стол, Нара убедился, что письма на нем нет. «Значит, мне не достался жребий?» — мелькнула надежда. Но, приглядевшись получше, Шикамару заметил маленький свиток, валявшийся у мусорной корзины. Закатив глаза, он поднял письмо и начал читать: «Первая настоящая зима в Деревне! … Давайте отпразднуем Рождество вместе, друзья! … Снова собраться вместе… Так… Это мне уже Чоджи читал… Где же имя?» Внизу, мелким аккуратным почерком Хинаты было выведено… Увидев, кого ему предстоит одаривать в это непредвиденное Рождество, Шикамару уронил лицо в ладони. Ему даже пришлось перевязать потуже хвостик, в надежде, что кровь прильет к голове, подсказав нужную идею для подарка. «В конце концов, мы не так близки. Что выбрать? Блин, как же сложно. А ведь вечеринка уже на следующей неделе. Если рассиживаться без дела, я один ничего не подарю. Неловко будет!». Посидев с минуту-другую в позе мыслителя, Шикамару решительно встал и направился на улицу. Ветер швырнул ему под ноги россыпь снежинок, когда он открыл дверь. «Будто Темари с веером под дверью караулит», — усмехнулся Нара. И продолжил идти по улице, бормоча под нос: — Может белка? Или… Блин, не разбираюсь я в этих… *** Одетая в теплый плащ, Хината спешила на встречу с подругами, чтобы вместе пойти за подарками. Главная улица Деревни была на удивление многолюдна — будто все тоже готовились справлять Рождество. Люди толкались, протаптывали себе путь по сугробам, толпились у витрин, но неизменно узнавали Хьюга-Узумаки, приветствуя ее теплыми улыбками: «Добрый день, Хината-сан! Как поживаете?» И неизменно Хината отвечала: «Хорошо, спасибо! А у вас?» с легким поклоном. И знакомые, поворковав о том о сем, отходили, весьма довольные, что поболтали с женой Наруто Узумаки. Хината с улыбкой смотрела им вслед; светлые глаза сияли изнутри из-за отражавшегося в них снега. «Наверняка они бы тоже хотели отпраздновать, если бы знали про Рождество». Хината знала. Знала и про елку, и про Санта-Куросу с оленями, и про подарки — из газеты, издававшейся, кажется, в Стране Железа. Предвкушение нового, связанного с почти детским волшебством опыта, приятно покалывало затылок. Вспомнились лучистые голубые глаза, вначале недоумевающе уставившиеся на нее: «А? О чем ты, т-тебайо?» И, когда она с жаром объяснила свою идею, глаза радостно сверкнули: «Хината, ты гений! Давай соберем всех, как в старые добрые времена!» Вспомнив, как Наруто ее поддержал, Хината улыбнулась и кивнула, преисполнившись решимости. Весь год после их свадьбы жизнь была такой счастливой; она текла размеренно, пожалуй, даже слишком размеренно. Вскоре муж стал часто пропадать на миссиях, в отъездах в другие Страны и Деревни. Всюду его ждали, как героя Четвертой Мировой. Хинату переполняла гордость — еще бы, наконец-то ее Наруто-кун получил всеобщее признание! Но в последнее время, оглянувшись на свою жизнь, она поняла, что начинает скучать. По Кибе и Шино, по Куренай-сенсей. По всем, с кем она прошла, сражаясь бок о бок, этот долгий путь потерь и взросления. Теперь все было хорошо. Если не считать почти незаметного, как кикайчу, ползущего по коже, чувства разделенности. Друзья-шиноби были теперь сами по себе; разноцветный пазл распался. Иногда Хинате удавалось перехватить Чоджи в красных одеждах его клана, поболтать с розововолосой Сакурой, поприветствовать Ли в неизменно зеленом костюме. Но это были отдельные фрагменты, которые так хотелось вновь собрать воедино. И случай предоставился. Все еще втайне радуясь своей затее, вставая на цыпочки от возбуждения, Хьюга-Узумаки озиралась по сторонам в ожидании подруг. — Приве-ет, Хина! — к ней подошли Сакура, Ино и Тен-Тен, тоже одетые по-зимнему: в плащах и шапках. На Сакуре же были серебристые меховые наушники. — Рада вас видеть, девочки! — Ну вы с Наруто и затейники, я тебе скажу, — Ино комично пригрозила пальцем. — Где-то откопали такой праздник, да еще и так кстати, — давно мы с вами вместе куда-то не выбирались! — Ино, а Ино. Только не говори, что ты до этого не знала про Рождество? — Сакура в недоумении уставилась на подругу. — Пф! Знаю уж побольше твоего — слышала по радио. — Правда? А ну-ка, назови мне хоть одну рождественскую песню. Да что ты понимаешь, Ино-сви… — Бубенцы, бубенцы радостно галдят. Звон идёт во все концы, саночки летят. Эх! Сакура с Ино удивленно уставились на Тен-Тен. Такахаши весело подмигнула и деловито взяла подруг под руки. — Пойдемте скорее, пора за покупками! — Тен-Тен! Наш рождественский эксперт! — засмеялась Ино. Сакура тоже хихикнула. — Девочки… — только и смогла вымолвить Хината. Все время разговора улыбка не сходила с ее лица. Спустя полтора часа блуждания по улицам, где было хоть какое-то подобие магазинов, куноичи, довольные и посиневшие от холода, зашли в чайную. Терпкий аромат листового напитка окутывал помещение; от матовой глиняной посуды поднимался пар, навевая на мысли о бане. В этой атмосфере тепла, в окружении подруг, Хината почувствовала себя еще увереннее. Она все сделала правильно, Рождество — это именно то событие, которое им всем так необходимо. — Ну как, кому ты даришь, Хина? Расскажи нам! — кокетливо толкнула ее плечом Сакура. — Что ты, это ведь Тайный Санта. Но я могу показать подарок. — Хината порозовела. Она так делала всегда, если ее побуждали раскрыть что-то личное. За долгие годы она столько раз наливалась краской при имени Наруто, что и сейчас бы не сдержала эмоций. Вот только про них с Наруто никто больше не подшучивал. Вытащив из сумки холщовый мешочек, Хината выудила оттуда изящную цепочку с подвеской, на которой было что-то выгравировано. Девушки пригляделись, но подвеска скрылась в сумочке так же быстро, как и появилась. Однако легко было понять, что подарок выбирали особенно тщательно. — Какая красивая! Хина, надеюсь, это ты для меня приготовила! — засмеялась Тен-Тен. — Не-е, ты видела? Цепочка была мужская. А Тайный Санта становится все интереснее… — хитро прищурилась Ино. Сакура молча смотрела на подруг; ее взгляд скользил мимо улыбающихся лиц; глаза задержались на большом мешке, неожиданно возникшем рядом с Хинатой. — А что в нем? — зеленые глаза сверкнули любопытством. Хината, вздрогнув, пояснила: — Это в дополнение к первому подарку. — Эм… Хин? Тебе не кажется, он великоват… Для дополнения? — Да, но без него никуда! — твердо воскликнула Хината. Попробовав поднять мешок, Ино быстро сдалась и поручила это дело Сакуре. Та только после долгих сборов чакры в руке и непродолжительного яростного ора смогла сдвинуть подарок с места. — И как только Хина все это время тащила его под плащом? — пробормотала Ино. Пока все обсуждали таинственный мешок, Хината с улыбкой попивала чай. Вдруг она насторожилась. Плотные кусты в горшке напротив выглядели подозрительно: уж слишком назойливо они зеленели в поле зрения. Почти как будто у них были… глаза? На всякий случай, надо проверить… бьякуган! Только Хината успела сказать это, как Тен-Тен, сидевшая перед кустами, развернулась и — хрясь! — треснула их могучим кулаком. От кустов сразу что-то отпало. Это оказался Шино. Он лежал мирным бревнышком, будто уснул прямо на полу чайной. Но времени умиляться на спящего повелителя жуков у них не было. Хината в испуге наблюдала, как глаза Ино наливаются красным. Яманака набрала в легкие побольше воздуха и… — Ш—И—Н—О! Как ты смеешь подглядывать, грязный извращенец! Совсем страх потерял?! В ответ Шино поднял голову и невозмутимо посмотрел на девушек сквозь стекла очков. Теперь он был похож на пляжного отдыхающего в плаще. — Управлять гневом лучше научись ты. Вдохновение для подарка ищу я. — Шино-кун, — Хината почувствовала, как ее приподнимает, и, вместе с чайными парами, уносит поток ностальгии. Вспомнилось, как она, снова маленькая девочка, ходила на миссии с Шино, и Кибой, и Акамару… Или, может быть, она просто такая сентиментальная? Слишком многих друзей встретила сегодня, расшевелила давнюю память; даже крик Ино показался сейчас таким родным отголоском прошлого. Да, она точно расчувствовалась! — Ладно тебе, Ино, — примиряющий тон Сакуры, помогающей Шино встать, вернул Хинату в реальность. — Что ты как маленькая. Он просто не хотел навязываться, правда? Абураме встал, и, сев все так же невозмутимо напротив Хьюга-Узумаки, обратился прямо к ней. — Не виделись мы давно, Хината. Рад видеть тебя. Помнишь ли, интересно, вещи какие предпочитаю я? — Это еще зачем, Хина? — прошептала Тен-Тен. — Шино-кун хочет, чтобы, если вы дарите ему подарок, наверняка знали, что ему понравится. Он любит зеленый салат из диких трав и дыню, а еще в свободное время собирает жуков… Перечисляя любимые вещи Шино, Хината ощущала, как благодарно сияли глаза ее друга. Радостное предвкушение вновь дало о себе знать. Совсем скоро шиноби Деревни Листа соберутся вновь; и как все расхлопотались из-за Тайного Санты! Она точно все сделала правильно. Снег за окном все валил: белые точки пестрели на фоне неба. До Рождества оставалось два дня. *** Канун праздника; в наступивших сумерках крыши Листа темнели чернильными разводами. Мрачные облака больше не приносили снега, но из-за наступивших холодов жители Деревни сидели дома. Улицы пустели; от сугробов отражались золотые квадраты окон; черные деревья скрежетали замерзшими ветками. Но вокруг дороги и в саду, окружавшем дом Хьюга-Узумаки, на ветвях были повешены фонарики. Не совсем уверенная в декоре к Рождеству, Хината попросила о помощи Ино с ее чувством прекрасного, и та расстаралась: золотые бумажные драконы перемежались с квадратами, ромбами и шарами разных цветов. Вдобавок, нити гирлянд опутывали сплошной сияющей паутиной не только деревья, но и ворота во двор. Тем временем, легко ступая по снежным холмам, команда Ино-Шика-Чо шла к дому Наруто и Хинаты. — Странное чувство, —Шикамару озвучил мысли, крутившиеся в голове всю дорогу. — Мы же знакомы с детства, а кажется, будто я увижу всех в первый раз. Чоджи, в теплом плаще и колпаке Санты, шедший до этого молча с задумчивым сопением, обернулся. —Шикамару, ты так говоришь, потому что сидишь все время в штабе, и почти ни с кем, кроме Наруто и нас, не видишься. —Да я не о том, — Нара потер лоб. — Вспомни, сколько раз мы встречались вместе вот так? Неформально? Не считая свадьбы Хинаты. —Э-э-э… —Вот и я не помню. Мы уже взрослые, Чоджи. Дни совместных походов и миссий закончились; и это неизбежно, каждый должен найти свой путь и следовать ему. Потому-то и было у меня странное предчувствие, когда ты рассказал про письмо. Весь этот праздник… Шикамару уже хотел было добавить «какой-то неестественный», но вовремя прикусил язык — в отличие от друзей, он не вкладывал в Рождество столько ожиданий. Не наряжался в бородатого отшельника в красной шапке. Не украшал дом. Но видя, с каким рвением Ино и Чоджи взялись за приготовления, не хотелось быть единственным нытиком, критикующим все вокруг из-за собственных принципов. Быть взрослее — ведь об этом же он только что толковал? —Весь этот праздник, я хочу сказать, так трудно организовать. Боюсь, Хината не справится…— прозвучало странно, но Ино-Чо, кажется, ничего не заметили. —Эй, ты что, нам не доверяешь? — Ино подала командный голос. — Мы же ей помогали! Старались, как могли. Чоджи, к твоему сведению, репетировал… —ХО! ХО! ХООООУУУУУУ! — гигантская рука затрясла ближайшее дерево для пущего драматизма; с ветвей посыпался снег и сонные вороны. Нара закатил глаза, задирая подбородок к небу в попытке скрыть улыбку. Черт с ними! Они точно будут веселиться сегодня. Взойдя на холм, команда увидела дом Наруто и Хинаты, переливающийся, словно сундук с драгоценностями. Поохав от восторга, они спустились по тропинке к воротам — со двора послышались оживленные голоса и странная музыка, судя по всему, не из страны Огня. —Кажется, почти все в сборе! Но праздник-не праздник без меня, Санты! Пошли… Ой! — Чоджи споткнулся обо что-то, лежавшее на ступеньках у двери. Этим чем-то оказался старик в красном плаще, подбитым серым клочкастым мехом и такой же шапке. У него был красный, отливавший синевой, нос и печально смотревшие на мир глаза, одного с плащом цвета — то ли не спал несколько дней, то ли глубоко болен был этот старец. Имелась и борода, своей белизной выделявшаяся на фоне наряда. Подойдя поближе, Ино фыркнула — от незнакомца прямо-таки разило сакэ. — Что ты тут делаешь, не видишь, чей это дом? Убирайся! — начал было Чоджи, но Шикамару остановил его: услышав крик, из-за двери показалась блондинистая голова. Наруто, в праздничном кимоно бежево-красного цвета, спешил навстречу гостям. — Ино! Чоджи! Шикамару! Давно ж не виделись, даттэбайо! Заходите скорее, вечеринка в самом разгаре! —Наруто! —бывшая команда Асумы улыбнулась, приветствуя Узумаки. Шикамару, указав на валяющегося старца, произнес: —Ой, Наруто! Мы-то зайдем, а вот это чудо что здесь делает? Это твой знакомый? —Хм…—Узумаки почесал затылок. —Это… Это у нас Санта-Куросу. Специально для праздничного настроения. И, как бы в подтверждение этих слов, старик икнул. У Чоджи отвисла челюсть. Потрясая кулаками, он набросился на Наруто: —Я же так старался! Репетировал! Вы сами обещали отдать мне эту почетную роль на таинстве Рождества! Выходит, любой алкаш теперь может быть Сантой? —Успокойся, Чоджи, даттэбайо. — Наруто был непоколебим. — ты будешь главным Сантой. А этот у нас для игр и представлений. Комичный, понимаешь? Чоджи кивнул, все с тем же обиженным видом. Ино присмотрелась к комичному Санте: — А что это за мешок с ним лежит? Там подарки? —Реквизит. — старик впервые подал голос, звучавший неестественно хрипло. Наруто и Шикамару помогли деду подняться, проведя его в дом. Чоджи захватил мешок — в нем печально звякнули бутылки; после продолжительного фырканья, Ино-Чо скрылись за дверью.