Джинсовка и рубашка

***

      После недолгого молчания Масленников сверкнул серо-зелеными глазами и кивнул головой в сторону двери. Шаст все понял без слов и вышел. Дмитрий вышел вслед за ним и закрыл дверь. — Эмиль, ты живой? - хрипло спросил Арсений, который до сих пор не мог восстановить дыхание, его руки дрожали, как тонкие веточки при сильнейшем урагане. — Это пиздец больно, Арс, - кое-как смог выдавить из себя Иманов, находящийся в полуобморочном состоянии. — Прости меня, ради бога, Эмиль, ты с самого начала говорил, что нужно бежать… - виновато произнёс Попов, его глаза выражали глубокое отчаяние. — Ты никогда меня не слушал, думал, что я трус. - пристыдил его Эмиль, тут же скривив губы от резко возникшей боли. — Я… - Арс не знал, что сказать. — Что они будут делать с нами дальше? - голос Эмиля стал тонким, тихим и надрывистым, будто парень вот-вот заплачет. —Я не знаю, - ответил Арсений честно, сделав паузу. - Но мы не можем сдаться, ты понимаешь? Мы сбежим как-нибудь, все будет хорошо. — Это плохая идея, Арс, - прошептал Эмиль, - ты их вообще слышал? Они могут найти нас где угодно и буквально перекрыть нам воздух, если мы попытаемся сбежать. — Эмиль, у нас все получи… - хотел закончить парень, но не успел договорить.       В комнату вновь вернулся один из них. — У нас будет хорошо, а вот у вас - сомневаюсь, - звонко выпалил Шаст, явно подслушав их разговор. - Лучше бы слушал своего дружка, а то так ты легко огребёшь проблем, - кивнув в сторону Эмиля, произнёс Шастун, крутя в руках нож, на который со страхом моментально посмотрели парни.       Эмиль уже был на грани потери сознания. Иманов с детства был очень раним и нежен. Когда взрослые смотрели фильмы ужасов или смотрели новости, где происходило что-то жестокое, он всегда уходил к себе в комнату и закрывал дверь. Те моменты, когда взрослые, в особенности отец и дед, насильно заставляли его смотреть что-то страшное (якобы чтобы приучить к суровой взрослой жизни) не закалили мальчика, а нанесли еще большую психологическую травму. А теперь все ужасы, от которых он так стремительно убегал в детстве, воплотились в реальность. Арсений, как лучший друг, знал обо всем этом, но не мог ничего сделать. Внутри он кричал и рвал себя на части, представлял, как он освободится и с одного удара вырубит похитителя и, схватив испуганного паренька за руку, убежит далеко-далеко… Нереально, правда?       Шастун решительно подошел к стулу Попова сзади и стал развязывать веревки, явно распознав план Арса. «Что за черт?» — пронеслось в мыслях у парней.       Арсений решил, что это идеальный шанс выбраться и мастерским ударом обезвредить похитителя, но судьба решила иначе. Как только он привстал, то тут же получил по лицу и, упав от сильного удара, оказался на холодном полу. Биение сердца. Бешеный стук. Высокий оказался прямо над ним. Сев коленями прямо на руки парня, Шаст максимально обездвижил его. Долгое молчание. Арсений словил триггер, он видел в бандите свою деспотичную мать, которая так же жестоко валила его на пол и стояла над ним, пристально глядя в глаза и перебрасывая ремень из одной руки в другую.       «Черт побери, скажи уже что-нибудь, хватит пронзать меня взглядом!» — мысленно нервно возмутился Арс. — Слышь, голубоглазая, блять. Ты думаешь, что можешь рулить игрой? Я что сказал в начале? Ты здесь игрушка, а я хозяин, - Шаст грубо схватил Попова за лицо и осмотрительно стал поворачивать его, - то, что ты красивый, не дает тебе прав борзеть. В дальнейшем дерзость тебя только убьет, поверь. — И что вы будете с нами делать? - поборов дрожь в голосе, спросил Арсений. — Узнаешь на практике. Тебе еще повезло, что Я тебя выбрал, - ответил надменно парень, выделяя Я. - А вот дружку твоему, - Шастун посмотрел на обомлевшего дрожащего Эмиля, с каким-то сожалением, который застыл от этого с открытым ртом и боялся сделать лишнее движение, и продолжил. - С моим напарником будет не так весело. — Делайте со мной что хотите, извращенцы, но не трогайте его! Он же еще совсем пацан! - закричал Арсений, словно уловив их мотивы. — Еще указывать мне будешь? - с вызовом спросил Шастун, дав понять, что эти слова оказались последней каплей его сдержанности, Шаст резко взял парня за горло, — я вроде ясно дал понять, кто здесь главный, - процедил высокий и зло оскалился, — а сейчас. Ты без этих выебонов. Встаешь и идешь за мной. А твой дружок остается здесь. Понял? - выделяя каждое слово, произнёс он, показывая, что он сейчас не в хорошем расположении духа и за любое лишнее слово был готов убить парня.       Попов не мог дышать от услышанного, от недостатка кислорода у него началась паническая атака. Прямо как в детстве. Загнанный в угол парень был в полной безысходности.       «Нет, пожалуйста, нет… Что же мне делать… Я не переживу, если они будут творить с ним ужасные вещи…» - от этих мыслей его разум мутнел, а в глазах темнело, кажется, еще пара секунд — и это конец.       Руки нервно дергались, пытаясь освободиться, но колени Шаста были очень сильными.       «Если я не подчинюсь ему, он заставит меня», — резко в мыслях выдал сам для себя Арсений и тихо кивнул, говоря, что все понял.        Шаст молча отпустил руку с его шеи и встал. Он смотрел на кашлявшего официанта пристально, не отводя взгляда ни на секунду, так, будто кроме них двоих никого не существовало. Тот, пытаясь восстановить ровный ритм дыхания, поднялся и, опустив голову, подошёл к двери. Он посмотрел на Иманова и, обронив тихое: "прости, брат", вышел из комнаты. Шаст хлопнул дверью вслед за ним. — Пойдешь за мной. И без фокусов, - властно приказал он, глядя на парня.       Шастун и Масленников решили развести парней в противоположные части большой квартиры, благо она была большая. Чтобы не мешать друг другу во время процесса, а также потому, что скорее всего, вдвоём официанты смогли бы скооперироваться и попробовать сбежать, а вот в одиночку шанс побега значительно меньше.       Шастун шёл решительно и достаточно быстро, чтобы Арсений не успел осмотреться. Он периодически оглядывался, так как думал, что недостаточно запугал парня, и тот все ещё может что-нибудь устроить. Придя в пункт назначения, Шаст загнал Арсения внутрь и закрыл дверь на замок.

***

      «За что нам все это? Арс держится, переживает за меня, какой он все-таки сильный… Мне страшно. Я не хочу. Не хочу здесь оставаться. Я боюсь. Боюсь за обоих, а вдруг будет так как в детстве? Чёрт, чёрт, почему мы тогда ещё не свернули». Мысли хаотично бегали в голове, сжимая дрожащие руки.       Он недолго пробыл в одиночестве. Дверь аккуратно и медленно открылась, и в дверном проёме показался Масленников. Он выглядел гораздо старше Шаста, хотя, на самом деле, они были примерно одного возраста. Иманов казался маленьким мышонком, который, глядя на большую чёрную кошку, поджав хвост, ждал своей участи. Шастун сказал, что ему будет совсем невесело, и эти слова мелькали в голове Эмиля, все никак не давая покоя. Масленников медленно, как будто крадясь, словно зверь, рассматривающий свою жертву, подходил все ближе. Из его взгляда почему-то пропала угроза. Ну или какая-то её часть. Дмитрий внезапно решил сыграть роль хорошего копа. Хорошего копа, или же якобы хорошего, который в конце окажется главным злодеем? Это знает только он. — Тебя ведь Эмиль зовут? Так? - спросил похититель.       Парень молча кивнул головой и сглотнул ком в горле. — Знаешь, Эмиль. Нравишься ты мне. Я ведь не такой, как мой напарник. Я не буду тебя бить просто так. Разве что за проступки. Будь послушным, и все. Это же просто, верно? - парень развел руки в стороны.       Иманов ничего не понимал, все спуталось и смешалось. Почему он так нежен и обходителен с ним? Ведь Шаст сказал, что он зол и жесток... Находясь в состоянии полного отчаяния и неосознавания происходящего, Эмиль просто кивал. Словно поверил, а что ему остаётся. Только выживать. — Скажи же что-нибудь, птенчик, - Дмитрий говорил подозрительно бархатистым голосом, - и не испытывай моё терпение, я действительно хочу с тобой поладить. — Я правда ничего не… Не понимаю, я… - говорил Эмиль, нервно кусая губы.       Не сдержав себя, Масленников взял парня за подбородок и приподнял лицо. Он увидел невинный недоуменный взгляд, бегающий из стороны в сторону. Незаметно и на мгновение ухмыльнувшись, он начал гладить Эмиля по щеке. По телу побежали мурашки. — Ну-ну… Не бойся, - все таким же подозрительно добродушным голосом проговорил Дима, погладив парня по голове. — Давай я тебя развяжу.       Иманов был в полнейшем потрясении от происходящего, он ничего не понимал, и это не передать словами. Он думал, что Масленников жесток и беспощаден, что он гораздо безумнее и злее, чем его напарник, но… Неужели, все оказалось совсем не так? Или же это только игра одного актёра?       Развязав Эмиля, Дмитрий взял его за плечи. Его руки были очень сильными и крепкими, и парень это прочувствовал. Хоть Масленников и был спокоен, Эмиль понимал, что одно неверное движение - и тот за считанные секунды может прийти в ярость. — Джинсовку снимай, - приказал он, его голос стал твёрже. — Что? - в недоумении спросил парень, непонимающе и испуганно посмотрев на него. — Я говорю, снимай свою джинсовку. Она тебе не понадобится, - сказал Дмитрий, а после, недолго помолчав, добавил ещё пять слов с коварной холодной улыбкой, от которой у Эмиля затряслись ноги и сердце упало куда-то в пятки, подсказывая, что он в полной жопе. — Как и вся оставшаяся одежда.