Нексус

Когда Тор узнал об этом он со всей своей «чуткостью», сказал, что понимает и принимает. Что поколотит любого, кто скажет, хоть слово против. А затем естественно, начал нелепо хмыкать, острить и еле сдерживать смех. Локи ушел, с максимально злым лицом, пока Тор кричал вслед, чтобы он не обижался. Не обижаться, понимать и принимать было сложно. Такое, чувство, будто бы все девять миров издевались над ним. Слишком мал для асов. Как позже выяснится, слишком мал для йотунов. Маг, а не боец. Ножи с кинжалами, а не топоры или молоты. Плащи из лучшей кожи, и шлем с рогами, вместо доспехов и забрал. Всё вечно мимо. Вроде всегда в центре толпы, и всё же всегда одинок. Все, в этой толпе выберут кого угодно, но не его. Если конечно дело касается чего-то серьезного, а не одной, страстной, пьяной ночи. Теперь еще это. Как сказала, пытаясь успокоить его Фригга, «это — дар». «Возможность создавать жизнь, не может быть ужасной или неправильной Локи», говорила она. — Ты можешь решить не использовать эту особенность. Можешь быть аккуратен. В конце концов, если всё же, что-то произойдет, и ты не будешь готов – всегда есть способы предотвратить это. Я знаю, тебе кажется, что эта особенность неправильна. Но ты – прекрасен, Локи. Твои силы, способности, и этот дар. — Дар? Локи максимально ядовито повторил за матерью. Но, Фригга лишь вздохнула, и с грустью посмотрела на сына. — Ты можешь творить прекрасные вещи, и возможность творить жизни, величайший дар. С тех пор минуло тысячи лет, и невероятное множество событий. Не то, чтобы о такой особенности своей физиологии можно было забыть. Но магия помогала всё контролировать, да и его мысли были заняты абсолютно другими вещами. Это больше не казалось важным или мешающим. Скорее несколько раздражающим фактором. Однако это не отвлекало его от периодических связей с мужчинами, женщинами, существами без пола, существами без тел, в общем со всеми, кто казался ему привлекательным и хотел того же, чего и он. Сильвия определенно была привлекательной. Но дело было не во внешнем. Иногда, позже, Локи думал, что будь Сильвия хоть куском камня или крокодилом, но при этом оставаясь собой — он бы снова и снова выбирал её. Это было серьезно. Она была им и не была одновременно. Казалось, это самое правильное и верное, что только может быть. Кто-то кто понимает тебя как самого себя. Кто-то кто способен думать, как ты. Кто-то кто возможно смог бы дать тебе то, что тебе надо. Очевидно, думал Локи, я — нарцисс. Но я вообще не вижу проблемы в отношениях с самим собой, это почти идеально. И он остался. Сначала это было временно. Починить тайм-пад, собраться с силами, придумать нормальный план, и напасть на УВИ. Они бегали туда-сюда по апокалипсисам. Встречали агентов, отражали нападения и снова бежали. У них был план и цель. Но всё изменилось. Сильвия была Локи во всех смыслах. Она тоже была рождена йотуном. Дефектная для них, и неправильная для асов. В отличие от Локи, она с детства знала, кто она. Но после похищения, и побегов, у неё не было столько времени, чтобы задумываться о свой истинной сути, или о превращении в синюю, красноглазую версию себя. Зато было время менять свою внешность, чтобы лучше скрываться. Улучшить и усилить свои способности шейпшифтинга. Осознать, что бинарная гендерная система, ей не подходит, не только ментально, но и физически. Она проходила те же этапы осознания, что и сам Локи. Только её жизнь была бесконечным побегом от УВИ, а его — погоня за нестоящей того, властью, которая на самом деле, даже не была ему нужна. Локи нужно было принятие. Полное. Когда кто-то видел все его недостатки, но всё равно оставался. Не потому что приходится, а потому что этот кто-то, хотел быть здесь, с ним. Пускать пыль в глаза, и быть красивым лицом и телом он научился досконально. Быть своего рода трофеем, красивой игрушкой в покоях королев и королей. Им обладали и жаждали, но не любили. И, как только маска сползала, и Локи показывал хоть частичку себя настоящего (во всех смыслах и аспектах, и ментальном и физическом), они отворачивались от него. И хорошо, если просто отворачивались, хуже — их взгляды полные отвращения. Смешно. Они даже не хотели его слушать, когда он говорил правду. Зато трепетали, когда ложь лилась из его рта. Он им был абсолютно безразличен, и по сути их ненависть и отвращение, в каком-то смысле, хоть и направленные на него, на самом деле касались их самих. Но, в силу, своего скудоумия, они этого не понимали. Сильвия понимала его. Принимала его. Даже каждую дико раздражающую деталь его характера, она не пыталась изменить. И он чувствовал это. Когда она смотрела на него, улыбалась ему, прикасалась. Он наконец нашел создание, которое безошибочно мог понять. И это было удивительно. Знать, что ты нужен. Знать, и точно быть уверенным, почему Сильвия поступает так, а не иначе. Что она думает, что она чувствует. Больше не надо было умасливать ложью. Не нужно было допытываться, или добиваться признания, внимания, любви. Эти отношения были максимально естественными и максимально спокойными, и ощущались, как самое правильное, что Локи делал за всю свою эту жизнь. Но, к сожалению, УВИ так не считало. При каждой новой встречи, они выслушивали, что по отдельности Локи – проблема, но вместе – катастрофа. И они снова и снова сбегали от них. Они становились ближе с каждым шагом в их «путешествии». Их разговоры, шутки, ссоры, примирения, стычки, истории, фокусы, трюки. Первые поцелуи, прикосновения, близость. Было бы странно в самых честных и свободных отношениях, не быть полностью собой. Сильвия была Локи, Локи был Локи. Если в начале, они всегда спрашивали разрешения друг у друга, и имея в прошлом скорее негативный опыт, обсуждали стоит ли им делать те или иные вещи. То, позже, когда оказалось, что им обоим всё нравится и всё устраивает, они буквально подстраивались под друг друга в процессе. Как самые идеальные пазлы, меняющие форму, но не основную суть. Он не мог забыть. Не должен был. Такие вещи не забывают. Но Сильвия прижималась к нему, её язык холодил шею, их губы встречались снова и снова, она была на нём, и это было жарко, тесно, приятно. И затем она просто смотрела на него, и он ощущал всё ещё находясь в ней, как её тело меняется. Иногда он менялся вслед за ней, иногда нет. Они были мужчиной и женщиной, женщиной и женщиной, мужчиной и мужчиной. Кем-то, вообще очень отдаленно похожими на антропоморфных существ. Она входила в него или он в неё. Они менялись, перетекали из одной формы в другую, и неизменным оставалось одно — передать своим телом, то, насколько другой тебе важен и нужен. И, насколько тебе хочется, чтобы партнеру было хорошо. Сильвии не всегда нужно было становится мужчиной чтобы трахать его, а Локи не всегда становился женщиной. Она прекрасно справлялась пальцами, доведя его до края, заставляя выгибаться до хруста, и буквально молить не останавливаться. Сильвия смеялась, наклонялась над ним, стараясь поймать расфокусированный, абсолютно жаждущий взгляд, и затем доводила его до оргазма, глядя как лицо искажается, и с губ срываются стоны. А затем она целовала его, её пальцы выходили из его тела, и Локи недовольно, мычал в поцелуй, ощущая пустоту. Он не должен был забывать. И она тоже. Но в итоге, они оба просто упустили это. Побег, апокалипсис, встреча с УВИ, драка, побег, секс, побег, секс, драка, ранение, побег, стычка, секс, засада, побег. Тошнота Локи, которая всё никак не прекращалась, настроение которое менялось сотни раз за день, живот который начал увеличиваться слишком быстро. Они сидели в парке, в очередном конце мира. Вокруг бегали, кричали и плакали люди. Сильвия и Локи, просто сидели на траве и смотрели в никуда. Они были в каком-то смысле в шоке. И, наверное, со стороны казалось, что они одни из этих паникующих людей, только их паника выражается в ступоре. — И что мы будем делать? Сильвия посмотрела на Локи. — Мы? Ты имеешь в виду, что я буду делать. Как обычно, когда Локи было страшно, он начинал нападать. Но, Сильвия знала это, и не повелась. — Мне кажется, это наша общая проблема. Но так как это твоё тело, а «проблема» пока, что всего лишь проблема, решать, что делать тебе. Локи лишь зло хмыкнул. Сильвия нашла его руку, переплела их пальцы, и потянув его руку к себе, поцеловала тыльную сторону. — Это твоё решение. И я приму любое твоё, решение, Локи. На этот раз, Локи больше не хмыкал и не язвил. Он повернулся к ней, и внимательно вгляделся в её лицо. — И как ты это себе представляешь? Я, ты и это. И наш с тобой вечный побег. Он говорил очень тихо, и очень спокойно. Вокруг шумела паникующая толпа, и чтобы лучше его слышать, Сильвия придвинулась ближе. — Я не хочу избавляться, от этого, чем бы оно не было. Это часть тебя, во мне буквально. И часть, меня в этом, я думаю тоже есть. Но я понятия не имею, что мне делать. Если я оставлю её, его, я подвергну невинную жизнь невероятной опасности. Они ведь всё равно, сотрут её? Ведь так? Сильвия внимательно слушала Локи, и вдруг, неожиданно для его испуганного, и тревожного монолога, улыбнулась: — Её? Локи недоуменно замер, и затем тоже улыбнулся. — Я не знаю. Это не было фактическим решением. Они еще несколько раз обсуждали проблему. И все же, по какой-то непонятной даже для самого Локи причине, он решил оставить ребенка. Это было глупо, опасно, жестоко и эгоистично. Но, разве все Локи, не были хоть часть своей жизни злодеями? Возможно, будь на его месте, кто-то изначально хороший, благородный, и всегда совершающий правильные поступки, никакого ребенка уже не было бы. Но Локи был Локи. Он был ошибкой в глазах мироздания. И их ребенок с Сильвией уж тем более.

***

Они смотрели на сверток, сделанный из плаща Сильвии, затаив дыхание, стараясь не разбудить. Сильвия перевела взгляд на Локи и улыбнувшись, поцеловала его в лоб. Локи ткнулся носом ей в щеку, и прошептал: — И как же мы её назовем? Девочка была крохотная, но уже с волосами. Маленькие, черные прядки, смешно топорщились, и вроде даже начинали завиваться. Сильвия с любовью посмотрела на дочь, и затем хихикнула. — Нексус. Мы можем назвать её Нексус как думаешь? Локи пришлось закусить губу, чтобы не расхохотаться во весь голос. Он перевёл взгляд на дочь, и перестал смеяться. Он смотрел на неё, взглядом полным любви и нежности. — Нексус. Оно идеально ей подходит. Пока Локи смотрел на дочь, Сильвия внезапно, побледнела, обхватила себя руками, и отвернулась от кроватки. Локи, даже не оборачиваясь почувствовал перемену, в её настроении, и ещё раз посмотрев на сверток, убедился, что с ребенком все в порядке, последовал вслед за Сильвией. — Что случилось? – Он обнял её сзади, прижав к себе, её маленькую фигурку. Живот больше не мешал, и теперь Локи не казался огромным, просто достаточно высоким. Сильвия прижалась к нему, и расслабилась в кольце его рук. Когда она начала говорить, её голос звучал с нескрываемой грустью. — Однажды я спросила, у одной из УВИ, в чём была моя вина? Какой поступок я совершу, или что должно произойти из-за меня, что это оправдывает похищение и попытку уничтожения меня, когда я ещё была ребенком. Знаешь, что она ответила? Локи молчал. Только сильнее прижал Сильвию к себе. — Она сказала, что не помнит. Представляешь, они, разрушили всю мою жизнь, и она даже не помнила зачем они это сделали. Сильвия помолчала. — Что ж, теперь я знаю, какой у меня нексус. Она повернулась, все еще находясь в объятиях Локи, и указала взглядом на дочь. Локи посмотрел вслед за ней. На деревянном столе, лежал сверток из кожаного черного плаща, с зеленой подкладкой и отделкой из золота. Сейчас, это все не играло никакой роли. Плащ выполнял функцию одеяльца, а стол был временной кроваткой. Это был очередной мир апокалипсис, и скоро им снова предстояло бежать. — Только подумай, мы с тобой ошибка вселенной. Нас стирают, нас не должно быть. И теперь, мы создали её. Она была сильнее нас обоих, ещё до своего рождения. Только представь какой хаос, их ждет, когда она вырастит. Сильвия улыбнулась, и Локи вторил ее улыбке. Они стояли там, в чужой комнате, на чужой планете, и обнявшись смотрели на Нексус, на самое чудесное, что смогли создать вместе, на свою дочь. За окном оранжевым заревом полыхал очередной мир.