Все мысли о тебе

      — О, ты очень вовремя.       Стоило Итэру постучаться в дверь, как её тут же открыл Венти, затаскивая его внутрь. Он выглядел... Странно? Чёрный топ обтягивал грудную клетку, чуть не доходя до пупка, от него полупрозрачные ленты вились вниз и уходили под чёрные брюки с широким ремнём. На плечи была накинута тёмно-синяя джинсовка — рукава закатаны до локтей.       Да, Венти определенно выглядел странно, но, честно признаться, пиздецки сексуально. В любом случае...       — Не думал, что люди в двадцать пять ещё способны так одеваться.       — Чего? Я что, по-твоему, должен в мусорном пакете ходить? Мне двадцать пять, а не сорок.       — Это он на блядки собирается, не обращай внимания, — неожиданно донёсся голос Сяо из-под груды одеял.       — Да какие блядки?! Вы меня вообще за кого принимаете? — хмурясь, но не отрываясь от зеркала, он продолжал заплетать косички.       Итэр, игнорируя бубнёж со стороны Венти, подходит к Сяо и присаживается на стул рядом с кроватью.       — Как твоё самочувствие?       — Уже лучше.       — Какой лучше? Тебе ещё лежать и лежать. Итэр, сможешь приглядеть за ним, пока меня не будет? Чтобы на балкон не бегал курить и никуда не выходил.       Из-под одеяла показывается покрасневшее и нахмуренное лицо второкурсника.       — Я тебе не пятилетка. Сам как-нибудь разберусь.       — А кто тебя, как матушка родная, все эти дни лечил? А кто тебе попку подтирал, когда ты с кровати встать не мог? — Венти театрально поднес платок к лицу и принялся вытирать воображаемые слезы.       — Ч-чего?! Не было такого! — то ли жар подскачил, то ли что-то ещё, но щеки пылали у Сяо нехило.       Итэр старательно сдерживал смех, но когда на него перевели отчаянный взгляд янтарных глаз, его прорвало.       — Идите нахер, — Сяо отвернулся и нырнул под одеяла.       — Ну всё, всё, не буду позорить тебя перед твоим бойфрендом.       — Венти! — теперь пришло время Итэра краснеть.       Однако ему ничего не ответили, а только хитро улыбнулись через зеркало. Спустя ещё несколько минут, которые прошли в неловкой для Итэра тишине, Венти наконец-то был готов.       — Сяо, я вернусь, наверное, около полуночи. Но если вы вдруг с Итэром будете заняты чем-то интересным, ты мне звякни, — и гаденько подмигнул.       Из-под подушки показался средний палец. Когда дверь захлопнулась, Итэр уткнулся в ладоши и издал немой крик.       — Господи, какой стыд! Да что со всеми вокруг? Всё грёбаный «Твиттер», чтоб ему пусто было!       «Твиттер»? Сяо заинтересованно высунулся из своего убежища и потянулся к телефону, параллельно перехватив настороженный взгляд напротив.       — Приоткрой, пожалуйста, шторы.       Итэр послушно встал и слегка раздвинул плотные шторы. Обернувшись, он заметил, как Сяо нажимает на голубую иконку.       — Что делаешь? — тяжело сглотнув, он судорожно направил все мысли на то, как бы остановить возможную катастрофу.       — Новости хочу почитать. Что происходило в университете, пока меня не было. Венти не давал мне этого сделать раньше.       — А-а.. Э, слу-ушай, а давай тебе их я расскажу. Ну, ха-ха, не зря же я пришёл. И «Твиттер» никакой не нужен.       Сяо чуть прикусил губу, продолжая медленно водить пальцем по экрану и нажимать на разные вкладки.       — А что с «Твиттером» не так?       — Ничего-ничего. Просто так... Тем более я — глава студсовета, могу знать больше, чем на фан-аккаунте написано.       — И что же там такого написано?       Он будто растягивал момент, совсем медленно перелистывая посты и неумолимо приближаясь к тому самому. Итэр выучил их все наизусть, когда активно кидал жалобы на каждый и пытался не умереть от стыда.       Когда времени на раздумья оставалось считанные секунды, он решился на отчаянный шаг.       Рывок — он выхватывает телефон у Сяо из рук. Однако план идёт коту под хвост, стоит ему только дернуться назад. Его резко хватают за запястья и уже тащат на себя. Сяо пытается вернуть свою собственность, пока Итэр максимально вытягивает руки вверх.       Он лежит предположительно на коленях Сяо. Ну, как лежит — извивается как уж, лишь бы не отдать телефон. И тихо хрипит, когда чужой локоть упирается ему меж лопаток, а рука непроизвольно опускается.       Они оба тяжело дышат, но из Итэра выходит весь оставшийся воздух — стоит ему попытаться подняться, как Сяо ловко полностью выскальзывает из-под одеяла и наваливается на него сверху, не позволяя сбежать.       — Позволь мне узнать, что это только что было? — говорит он, удобнее устраиваясь сверху — поясница болит от неправильного лежания во сне.       Итэр молчит. Он уже успел себя тысячу раз отругать за столь детский и глупый порыв чувств. Так не хотелось, чтобы Сяо увидел то, что там писали. Так не хотелось, чтобы он отвернулся.       В это время парень сверху долистывает до поста с заветной фотографией и застывает. Во-первых, щёки наливаются краской от чересчур провокационной надписи. Во-вторых, он не понимает, как себя чувствует.       С одной стороны: «О боже! У меня теперь есть фотография, где мы с Итэром держимся за руки!» А с другой: «О боже, блять, сука, нахуй, блять! Эта фотография есть почти у всех в университете!»       В переплет радости и неловкости влезает другая неприятная мысль — Итэр не хотел, чтобы он видел этот пост. Почему? Ему противно? Неприятно?       Сяо медленно слезает с потерпевшего на кровать. Щёки больше не горят, а скулы неприятно сводит. В горле образовывается ком, и он не знает, как лучше спросить.       — Это... Тебе, наверное, этот снимок доставил много проблем?       Итэр поднимает глаза на печальное лицо Сяо, что-то слишком уж неприятно тянет под ложечкой.       — Ну...       — Извини. Я опять подвёл тебя за такой короткий промежуток времени. Если бы я только сказал заранее, что не могу выступать перед большой аудиторией, тебе бы не пришлось испытать это. Прости...       — Эй-эй! — Итэр резко поднимается и приближается к лицу напротив. — Не смей извиняться! Я сам виноват, что так бесцеремонно влез в твое личное пространство тогда.       Сяо промолчал о том, что он делает это и сейчас, чуть ли не соприкасаясь с ним носом.       — Я просто... Не хотел, чтобы ты это видел, потому что... — Итэр отстраняется и неловко теребит руки, — потому что боялся, что тебе станет мерзко. А мы с тобой только начали общаться.       Не врёт. Но натянуть улыбку на лицо всё равно не получалось. Сяо напряжённо выдохнул. Надо что-то сделать, иначе повисшая тишина поглотит их обоих с головой.       — Хорошо. Я понял тебя. Давай обойдемся без «Твиттера». Расскажи, что нового произошло, пока меня не было.       Глаза Итэра озарились искрой на мгновение, и уже через секунду он серьезно сложил руки в замок на кровати, прочистив горло.       — Если кратко...       Кратко не получилось. Новый и довольно забавный факт, который Сяо выявил для себя, заключался в том, что Итэр может болтать без остановки на протяжении нескольких часов. Нет, серьёзно. Он изредка останавливался лишь для того, чтобы сделать глоток воды из любезно предоставленного стакана с пальмами, или чтобы поинтересоваться мнением Сяо.       Последний по большей части просто внимательно слушал и поражался тому, насколько быть президентом студсовета тяжёлая задача. В его обязанности не входило помогать всем и вся, но и это он успевал делать с завидной периодичностью.       Ещё выяснилось, что Итэр довольно тактильный. На кровати они разместились друг напротив друга и упирались спинами в бортики. Их ноги то и дело соприкасались, и каждый раз это вызывало гурьбу мурашек у Сяо. Периодически, когда в рассказе наступал особенно напряжённый момент, Итэр склонялся вперёд и опирался о его согнутые колени.       Был даже момент, от которого у Сяо сердце в пятки грохнулось — Итэр рассказывал, как Тарталья учил его танцевать. Он вскочил с кровати и подозвал Сяо к себе.       — Сначала он сказал мне положить руки вот так, — взяв холодные руки в свои теплые, он положил их к себе на талию, — и сам тоже кладет мне руки на талию, а потом качает головой, отходит от меня и говорит, что я безнадёжен!       Сяо едва дышит. Лицо Итэра настолько близко к его собственному — ни дать, ни взять. Светлые брови хмурятся, но в глазах сияет нечто иное, совершенно не похожее на недовольство или раздражение.       — В итоге оказалось, что я прослушал, и руки надо было положить вот так, — он вновь хозяйничает и перекладывает руки Сяо себе на плечи. — Но, блин, я же просто отвлёкся. Почему сразу безнадёжен?       Сердце неспокойно стучит в груди и порой даже заглушает лепет Итэра. Его руки слегка трясутся. Не слишком, чтобы заметить, но ощущается жутко неловко. Потом Итэр, похоже, вошёл в кураж — выдает совершенно неожиданное предложение:       — А давай теперь я научу тебя? Можешь считать это практикой обмена знаний по теории общества и человека.       Сяо не имеет права отказаться.       Кончается, правда, эта часть истории отдавленными ногами Итэра и несколькими падениями на пол, после которых Сяо решает сдаться. Ну, ему гарантируют, что в следующий раз обязательно получится. Гарантия, конечно же, надёжная, как швейцарские часы.       На улице стремительно темнеет, и стрелка часов подкатывает к цифре девять. Итэр поглядывает на часы и думает, под каким бы предлогом остаться ещё ненадолго.       Сяо это слышит и прячет улыбку за краем одеяла. Какой же всё-таки Итэр... Хороший.