красная лента.

в руках ромео появляется длинная, красная лента, в то время как на губах сверкает усмешка. он подходит ближе к своему партнеру, который сидел на его собственной кровати в комнате червовых. феликс сегодня домой возвратиться не должен был, как, в принципе, и большая часть клонов, так что на счёт того что их мог кто-то застать не стоило переживать. — если ты действительно думаешь что я собираюсь подчиниться тебе и ты сможешь меня связать, то ты слишком наивен, — гордо подняв голову отозвался вару, чем вызвал у ромео тихий смешок. — ну посмотрим, сладкий, — завершает их маленький диалог романтик, продолжая всячески вертеть и ощупывать приятную ткань ленты в своих руках, глядя на нахмурившегося от такого приторно нежного и «блевотно милого» обращения в свой адрес. король делает ещё шаг в сторону сидящего на кровати валета, наклоняясь к нему, пару секунд глядя в зелёные стекла очков, после опуская взгляд на губы, как бы молча спрашивая соглашения. — заебал тянуть. и ты ещё хочешь доминировать над кем-то? — недовольно цокает вару, беря всё в свои руки, хватая ромео и притягивая к себе, впиваясь в чужие губы. пользуясь секундным ступором короля, шутник тут же перенимает инициативу, приоткрывая рот, вынуждая ромео сделать это же, после проникая своим языком, начиная всячески исследовать. конечно, ни одного из них не устроило бы быть снизу. ну, или, как минимум, отдать доминирование другому. поэтому вскоре поцелуй превратился в своеобразную борьбу за ведение. однако, от этого не становилось неприятнее. наоборот, даже интереснее. король упирается коленом в кровать между едва раздвинутых ног вару, дабы создать для себя более устойчивое положение, в одной руке продолжая держать ленту, другую же запустив под свитер валета, вынуждая того шумно вздохнуть, отрываясь от поцелуя. тихо пробормотав что-то едва ли похожее на ругательство, вару не без труда натянул на себя ухмылку, рукой потянувшись к шее ромео, случайно поцарапав ногтями кадык от внезапного касания королем собственного соска. пиковый приподнимает голову короля, чья рука продолжала изучать его собственное тело, после чего приблизился к его шее, вдыхая едва ощутимый аромат духов. проводит горячим языком по шее романтика, спускаясь ниже, целуя и покусывая, чувствуя как по его спине бегут мурашки и слушая тихий вздох с его стороны. своеобразная игра, которая являлась попытками решить, кто же сегодня под кого ляжет. — стой. — на выдохе говорит ромео, стараясь выпутаться из мертвой хватки вару. — с хуя ли? — отзывается вару, самостоятельно отрываясь от шеи короля, глянув на него из-под стёкол очков. шутник, не имеющий ни капли терпения, уже на половину расстегнул рубашку любовника, будучи ужасно недовольным тем, что его так нагло прерывают. — ты… спешишь. а сам ещё в свитере. непорядок. — хмыкнул король, силой отрывая от собственной рубашки ручонки пятого, дабы после, пользуясь секундным смятением, запустить руки под его одежду и стянуть с него свитер, аккуратно откладывая его куда-то на стул в сторону. вару хихикнул, чуть поежившись от внезапного холода. двигается чуть дальше на кровати, позволяя ромео забраться на неё. кровать жалобно скрипнула под весом двух тел. червовый откладывает ленту на кровать недалеко от себя, чуть раздвигая ноги шутника, дабы приблизиться к нему и вновь поцеловать. мокро, пошло и страстно, втягивая его в странный танец языками. и если поэт старался всё делать более менее нежно и аккуратно, не кусать чужие губы, то вару его совершенно не щадил. кусал чуть ли не до крови. во время поцелуя, пока вару слишком был увлечён процессом, ромео аккуратно стянул его запястья лентой, что, естественно, не осталось без внимания. пятый тут же отрывается, шипит, после поджимает губы и ёрзает на месте от волнения. — ах ты сволочь… — обиженно произносит вару, на пробу дёргая руками, стараясь выпутаться. не то, чтобы на этом он сдается окончательно, однако в этот раз всё же признает временное поражение. седьмой смеётся, берёт скованные запястья пикового и заводит над его же головой, при этом укладывая на кровать. прижимает запястья к кровати одной рукой, другой аккуратно проведя по щеке, спускаясь ниже, к шее, ключицам, груди, заставляя мурашки пробегать по тем местам, где рука касалась его тела. вару шумно дышит, ёрзает, пытается вырваться, однако, ничего не выходит. неохота принимать поражение. не хотелось ложиться под короля. не хотелось подчиняться ему. собственное возбуждение неприятно напоминает о своем существовании и о том, что пора бы уделить ему внимание. и если более терпеливый и сдержанный ромео продолжает играться, ласкать тело партнёра, целовать грудь, вбирать в рот сосок, кусать, играться языком и в принципе ни в чем себе не отказывать в издевательствах над подрагивающим от наслаждения телом под ним, успешно игнорируя требующее внимание собственное возбуждение, то вару, не наделённый хоть каплей терпения, уже скулит и чуть ли не готов умолять ромео прекратить, стонать и чуть ли не отдаться целиком и полностью, извиваясь на кровати подобно змее. однако тот останавливается раньше, чем вару успел собраться с мыслями и наступить на горло собственной гордости произнеся это. романтик, отпускает даже прижатые до этого времени запястья вару. тот шумно дышит под ним, ещё не до конца осознавая всего происходящего. пару секунд понаблюдав за таким валетом и убедившись, что это — самое горячее, что ромео видел в своей жизни, червовый быстро переворачивает того на живот, пока тот ещё не до конца осознает всё. притягивает ближе к себе, укладывая прямо на собственные колени, размещая руку на ягодице шутника. тот вздрагивает, уже понимая, что должно произойти дальше. — э-э-э, блять, куда нахуй. остановись, мы не договаривались на подобно… — начинает вару, однако, его обрывают на полуслове, несильно шлёпнув по ягодице, от чего пятый, неожиданно даже для себя, словил кайф, протяжно простонав. тут же поджал губы, прикусив нижнюю губу, опустив голову, сгорая со стыда, слыша откуда-то сзади свист ромео. он был явно доволен внезапно полученной реакцией. а вот вару — совершенно нет. до этого момента он даже и не думал, что его может возбуждать подобное. боль нравилась ему только когда её испытывал кто-либо другой. ну, до этого момента. либо же это работает только на шлепки. либо только на ромео. либо только на шлепки от ромео. романтик довольно ухмыляется, шумно выдохнув от того что пятый решил внезапно поёрзать на его коленях, проходя своей до ужаса красивой задницей прямо по паху. сдерживает себя и вновь возвращает руки на задницу. аккуратно стягивает домашние шорты, оставляя парня в одном белье. гладит кожу. — кхм…правила предельно просты. я бью, а ты считаешь. всего будет пятнадцать ударов. если станет совсем невыносимо, то скажи «тряпка». — как только правила были установлены и вару удовлетворительно кивнул по комнате вновь раздался звук удара, сопровождаемый прерванным скулежом. — что-то я не слышу счета. — наклоняется, прислоняясь к его спине, произнося это куда-то прямо на ухо. пятый тихо ругается, однако, ромео всё-таки слышит тихое, обиженное «один». отстраняется, вновь возвращаясь в исходное положение, пару секунд гладит ягодицу и вновь ударяет, чуть сильнее, чем ранее, следя за реакцией. ни в коем случае не хотелось бы причинить парню боль, даже в подобной игре. пятый старается сдерживать любые звуки, что получается ужасно плохо, и он всё же тихо, рвано стонет, выгибаясь в пояснице, вновь начиная ёрзать. собирается и всё же говорит проклятое «два». комнату заполоняют звуки шлепков разной силы, скулеж со стонами и тихие, хриплые числа. пять. семь. восемь…девять… на десятом ромео аккуратно стягивает с валета белье, любуясь покрасневшей от его же рук кожей. недолго гладит красную от ударов кожу и вновь замахивается, ударяя. не со всей силы, ведь, опять же, он тут не хочет оставить на его заднице синяки, а лишь поиграть. слышит со стороны валета очередной сладкий стон, что еще сильнее возбуждает короля. собственное терпение уже подходило к концу, однако он решил, что просто обязан закончить эту игру. уже на последнем, финальном, и, пожалуй, самом сильном шлепке пиковый, неожиданно для ромео, дрожит всем телом, выгибаясь дугой, сопровождая это всё более громким, переполненным удовольствия криком. седьмой хлопает ресницами удивлённо, однако, быстро вспоминает про свой образ и усмехается. он не мог даже предположить, что эта маленькая игра может так завести валета. — если честно, то я подумал, что ты кончил. похоже на сухой оргазм, — немного задумчиво произносит, а после хихикает, — тебя так заводят подобные игры...какой плохо-о-ой мальчик! — с наигранным презрением произносит ромео, проводя рукой по темным волосам еще не отошедшего от всего произошедшего вару, что попытался неудачно подняться на дрожащих руках, тут же рухнув обратно на кровать, недовольно пробурчав что-то в ответ на это. вару не любил подобные обращение. ни это омерзительное «сладкий», ни какие-либо другие романтические милые уменьшительно-ласкательные. и уж тем более не любил эти «пошлые» и «грязные» обращения, по типу «папочка», «хозяин», или же, вот это «плохой мальчик». валету они казались какими-то мерзкими и даже в какой-то степени постыдными. в отличии от ромео, который просто постоянно грешил подобным. однако сейчас, пятый был не в состоянии даже адекватно связать двух слов, не то чтобы предъявлять ромео за подобное. ромео переворачивает шутника на спину укладывая обратно на кровать. поднимается, отходя к прикроватной тумбочке, беря с неё салфетки. протирает собственные штаны от всех выделений партнёра. конечно, лучшим вариантом было бы прямо сейчас закинуть их в стирку, однако, у него за спиной на кровати лежит тяжело дышавший до боли в стояке пиковый валет, а в штанах как раз ноет возбуждение. кидает салфетки куда-то на стол, после чего возвращается к уже более менее пришедшего в себя вару. вновь присаживается на кровать, руками раздвигая его ноги. тот чуть хмуро глядит на него из-под стекл очков, однако, вслух ничего не протестует. видимо, уже смог принять факт собственного поражения. ромео проводит рукой по внутренней стороне бедра, хитро улыбаясь, сверкнув в темноте комнаты глазами, наклоняясь ближе к члену шутника. глядит прямо на его лицо, зная, что это определенно смутит валета. проводит языком от основания до самой головки, от чего тело пикового слабо дергается, а сам он тихо скулит, вновь совершая движение руками, пытаясь их вырвать из, на удивление, туго затянутой плотной ленты. ромео еще раз проводит языком и напоследок целует головку, отрываясь. — ух, погляди-ка, у тебя всё ещё стоит! ну не могу же я, великодушный ромео, не помочь тебе с этой маленькой проблемкой? — издевается ромео, приближаясь ближе к лицу валета, стягивая его очки. тот фыркает и гневно смотрит. — «маленькая проблемка» — это у тебя в штанах, а у меня тут охуительно огромная проблема! — отзывается вару, наконец-то вновь обретя возможность нормально говорить. конечно, вару никогда не признался бы вслух, что ему нравится это странное превосходство со стороны романтика над ним. не признался бы, что каждый раз он получает безумное удовольствие от ласок ромео, как и в принципе от близости с ним. не признался бы, что ему нравится как ромео издевается над ним, заставляет прогнуться под себя, не оставляя шутнику иного выбора. признание — это слишком сильный удар со его же гордости. ремень на штанах короля звякнул, после рухнул на пол вместе с уже стянутыми штанами и бельем. после поэт тянется к подушке, под которую ранее положил смазку вместе с презервативами. и веревкой, да. однако, первый две вещицы ему понадобятся через пару минут, а вот веревка прямо сейчас. — думаю, ты будешь не сильно против, если я… — ромео не договаривает, лишь берет связанные ярко-красной лентой запястья вару, после туго привязывая их к изголовью кровати. пятый шипит, недовольно фыркает, дергая руками, ёрзая на месте. это далеко не первый раз, когда ромео связывает его. и ему ужасно не нравится эта сладкая пытка, ведь каждый раз седьмой словно специально издевается над ним. ромео хихикает, притягивая к себе ранее отложенную смазку. открывает тюбик и выдавливает приятно пахнущий гель на пальцы, обильно смазывая. валет убьет ведь, если тот его не дай бог порвет или просто сделает больно. подносит первый палец к колечку мышц, аккуратно, медленно вводя. вару прикусывает губы, ерзая, мгновенно сжимаясь, не позволяя вставлять глубже. ну а ромео, в принципе, и не настаивает делать всё быстро. конечно, собственный член ужасно жаждал ласк, так что стоило бы ускориться. дабы хоть как-то расслабить напряженного валета король начал быстро ему надрачивать. и это сработало. пиковый, перекинув внимание на приятные ощущения, чуть расслабился, позволяя войти глубже, уже на несколько фаланг. поэт улыбнулся, начиная медленно двигать пока что еще одним пальцем, постепенно растягивая валета. со временем, когда один палец свободно двигался в валете, ромео начал медленно вставлять второй, слушая недовольное, болезненное мычание пятого. — тш-ш-ш…потерпи, ты же знаешь, что скоро станет приятно — старается успокоить своего любовника романтик, наклонившись к его лицу, смазано поцеловав парня в щеку. продолжает двигать пальцами, при этом надрачивая вару и расцеловывая его шею, стараясь хоть как-то облегчить его положение. сам ведь знает, как нелегко быть нижним. валет и сам старается расслабиться, дабы поскорее пройти этот неприятный этап. наконец, когда вару был по мнению поэта подготовлен тот вытащил пальцы, и в этот же момент убрал руку с возбужденной плоти валета. пятый на это недовольно вздохнул, ощущая неприятную пустоту внутри с неким слабым холодом. — блять, давай уже быстрее… — шепчет вару, ёрзая, ожидая пока романтик наконец-таки вставит. седьмой усмехается, раскатывая презерватив по члену, после смазывая его смазкой как можно сильнее, дабы облегчить вход. всё-таки, даже хорошая подготовка не может полностью убрать неприятные ощущения в начале. наконец закончив со всем поэт подставляет член к колечку мышц, останавливаясь, начиная медленно и аккуратно входить. вару шумно вздыхает, начиная вновь ёрзать. несмотря на тщательную подготовку некоторая боль присутствовала, из-за чего появлялось первое, обычное желание — убежать. однако вару героически сдерживается, недовольно сводя брови к переносице. ромео поглаживает руками бедра своего партнера, наслаждаясь тем, насколько приятно, узко и жарко было внутри него. входит полностью, замирая, смотря на лицо вару, ожидая, когда тот привыкнет и даст разрешение продолжить. вару спустя пару минут кивает. поэт тут же реагирует, начинает двигаться, медленно набирая темп. пока что плавно и нежно, ужасно медленно, мучая столь медленным темпом валета. он знает его тело наизусть, поэтому тут же начинает медленно толкаться в нужном темпе, принося головокружительное наслаждение, перекрывавшее всю ранее ощутимую боль. пиковый выгибается чуть ли не до хруста в спине, протяжно стонет от столь приятных ощущений. почти что до видимых звезд перед глазами. шумно вдыхает от чего-то горячий воздух в помещении, двигает бедрами навстречу, желая ускориться, однако, ромео словно издеваясь, хватает руками, не позволяя как-либо помогать процессу. не желает ускорять темп, решая поиздеваться и немного помучать своего партнера. валет скулит, хмурит брови, стараясь связать вместе хотя бы два слова. неописуемо жарко и сладко, однако от того и неприятно. хотелось быстрее, горячее, жестче, как они оба и любят. вару не выносил этого медленного, плавного темпа. — бля-ять, ромео, прекраща-ай. — растягивая некоторые гласные в сладких, протяжных стонах бормочет вару, отворачивая голову, не желая сейчас смотреть на это самодовольное, до жути красивое лицо. седьмой хихикает, в очередной раз толкаясь в разгорячённое тело, заставляя вару чуть-ли не заскулить. пятый кусает губы, запрокидывая голову, втягивая столь необходимый воздух. ёрзает, дергает связанными руками, словно надеясь что лента внезапно исчезнет, порвется или распустится, освобождая его. однако ничего не происходило. — чего ты там бормочешь, сахарок? я что-то не расслышал. — издевается, гад. наклоняется ближе, еще раз медленно толкаясь в горячее нутро, заглушая стон поцелуем. целует быстро, кратко, но не менее чувственно. валет стонет прямо в поцелуй, с трудом заставляя себя отвечать. романтик проводит рукой по члену валета, начиная медленно, под темп собственных толчков, надрачивать. шутник хнычет, утопая в ощущениях. это было похоже на сладкую, отвратительно приторно сладкую, пытку. — если сейчас не ускоришься - я тебя кастрирую нахуй, ебла-ан — довольно понятно и в стиле вару, другого от него ожидать было бы бесполезно. поэту хватает и этого, поэтому он, хихикнув, отстраняется, оставив легкий поцелуй в уголке губ. проводит большими пальцами по талии, пока вару пересохшими губами хватает воздух, ибо знает — потом он не сможет сделать нормально ни единого вздоха. ромео начинает двигаться в быстром темпе резко и без предупреждения. оно и не нужно было. они оба знают, когда предупреждения нужны, а когда они лишь раздражают. сейчас они были определенно лишними. вару стонет громко, кричит, почти срывая голос, не желая сдерживать и скрывать то, как ему хорошо. возможно, в начале, когда-то он сдерживал себя. сдерживал свое наслаждение. возможно, когда в его голове еще оставались здравые мысли он способен был сдерживаться. однако, сейчас единственное, на чем он может быть сосредоточен и о чем может думать — пульсирующий, горячий член в его заднице. в его голове сейчас не осталось ни одной логичной, адекватной мысли — по всей видимости их все вытрахал ромео. он уже не может думать о том, что получать удовольствие от такого — постыдно. не может думать о том, что ранее он сам пристыдил бы любого, кто занимался подобным. — скажи мне, вару, — начинает ромео, поправляя одной рукой зеленые растрепавшиеся кудри, а после опуская эту же руку ниже, к истекающему смазкой члену валета, — тебе ведь нравится ощущать в себе мой член? тебе нравится то, ка-ак я трахаю тебя? — седьмой говорит это непозволительно сладким голосом, однако, чувствуется, что дается столь непринужденный и спокойный голос с трудом. он издевается. издевается, зная, насколько пиковому валету стыдно слышать подобное. зная, насколько он ненавидит подобное. как и все эти слащавые или пошлые прозвища. зная, как ему противно от этого. однако, убьет он его когда-нибудь потом, когда уже придет в себя и сможет адекватно осмыслить всё то, что происходило. так горячо и жарко. валету хочется растянуть эти мгновения, насытится вдоволь, настолько, чтобы стало противно и мерзко от собственного удовольствия, однако, становится уже больно от руки на собственном члене, сдерживающей его у основания, не давая кончить. пятый скулит, елозит из стороны в сторону, извивается подобно змее и срывает голос, пока ромео вдалбливается в него. трахает грубо и жестко, быстро, как и просил. в комнате до потери сознания душно и жарко, воздух словно раскален. наконец, король делает завершающие толчки, толкаясь как можно глубже, еще раз попав по простате. изливается в презерватив, тихо простонав. всё еще оставаясь в валете проводит пару раз по его члену, доводя до оргазма и его. вару изливается в руку любовника и на собственный живот, последний раз выгнувшись дугой. пиковый шумно и быстро дышит. в глазах, кажется, темнеет, будто он отключается на несколько секунд. проводит языком по пересохшим губам, чувствуя приятную усталость и некую боль из-за излишней чувствительности члена, по которому ромео случайно провел рукой лишний раз. поэт лишь сейчас выходит из уставшего тела, снимая презерватив. закручивает его, дабы сперма не вытекала, а после поднимается, подходя к урне в другом конце комнаты. усталость определенно была. однако, благодаря потрясающей выносливости он мог передвигаться по комнате и даже собрать разбросанные ранее вещи, в то время как валет просто лежал, постепенно приходя в себя, сдувая с лица волосы, так как руки все еще были неудобно привязаны к кровати. закончив с вещами и использованным презервативом возвращается к кровати, по пути захватив пачку влажных салфеток, ранее положенных им же на стол. сначала развязывает руки пятого, на что тот лениво улыбается, легонько стукнув романтика по голове в качестве выражения недовольство. седьмой хихикает, достает одну салфетку, заботливо вытирая партнера от его же спермы. вару мычит, отворачивает голову, однако ничего против не высказывает. — надо бы в душ. — бормочет валет, поправляя съехавшие вновь очки. — надо бы, только, тебе действительно сейчас не лень, сладкий? — отзывается ромео, отправляя салфетку вслед за средством защиты, а после вновь возвращаясь к любовнику на кровать. — я тебе скоро въебу. лень конечно. в сон клонит, пиздец — вару переворачивается на бок, недовольно фыркая на слащавое прозвище. — ну тогда утром сходим, а сейчас спи — тепло улыбается ромео, доставая одеяло из угла кровати, куда они во время секса его отпихнули. стягивает с парня очки, а после накрывает себя и вару ранее взятым одеялом, сразу же прижимаясь к нему, обвивая руками тело, прижимая к себе в ответ. пятый цокает, но не вырывается. слишком сонным был. — люблю тебя, слааадкий — мурлыкнул ромео, растянув гласную «а», довольно улыбаясь, словно кот, который объелся сметаны и теперь ластится с хозяином. вару закатывает глаза, однако всё же немного улыбается, даже приобнимая клона в ответ.