И дорога цветов так длинна

      Акина покинула господский дом, чтобы вернуться домой и переодеться к празднику раньше всех.       «Везет же мальчишкам. Причесались — и уже красивые», — с досадой думала она о том, сколько всего предстоит сделать, чтобы привести себя в надлежащий вид перед торжеством.       Только переступив порог своего дома, она тут же была отправлена мамой в душ. После него, высушив волосы, предстояло надеть шикарное вечернее платье. Итачи выбрал сочетание бардового и черного цветов. Холодная, насыщенного цвета вискоза оттенялась поверх черным кружевом. Бардовая струящаяся ткань точно повторяла все контуры тела девушки, собираясь на плечах тонкими бретельками и под грудью небольшими складками. От груди до талии ткань ложилась складками, затем спускалась к низу в виде полусолнца. Кружево, украшенное черным стеклянным бисером, до талии формировало широкие к низу рукава, открывая покатые плечи и укрывало силуэт до самого низа. Его цветочный орнамент, редкий на всем платье, сгущался к низу подола и рукавов. Образ дополняли туфли из черного бархата, кружевные перчатки и легкий цветочный аромат парфюма.       Даже в таком шикарном одеянии Акина чувствовала себя как не в своей тарелке. Ей казалось, что она будет выглядеть нелепо.       — Боже мой, какая же ты красавица, — сказала Фуми, всплеснув руками, смотря на дочку.       С прической особо мудрить она не стала, заплетя с двух сторон мелкие косички, собрав их наверху резинкой и закрепив заколкой, украшенной вишнёвыми камешками, которая очень гармонировала с её темно-зелеными волосами.       Далее Фуми занялась мальчиками. Хаку и Хару в это время пытались сладить с непослушными галстуками. И эта битва явно была бы проиграна, не вмешайся Фуми. Она поднялась на мансарду, чтобы помочь им. Быстро завязала галстуки и занялась их волосами. С Хаку было всё проще. Фуми оставила волосы распушенными и забрала их с боков, закрепив кожаным ремешком.       — Хаку, милый, выглядишь волшебно, — сказала она, оглядев его. Юноша смущенно улыбнулся.       «Хаку, милый... дай ей волю, всех сирот в деревне усыновит», — раздосадовано думал Хару, не желая признать, что немного ревнует.       — Ясухару Тибо, это что за плебейский вид?!— возмутилась она, глядя на сына.       С Хару возникли проблемы. Он был категорически против укладки. Его непослушные густые темно-каштановые волосы упорно ложились в разные стороны. Однако после непродолжительных уговоров и угроз, он всё-таки сдался на милость победителя. Гладкая прическа преобразила и без того красивого парня, сделав его похожим на принца.       Акина взволнованно мерила шагами свою комнату. Она не очень любила большое скопление незнакомых ей людей, а присутствие рядом с ней таких красавцев заставит окружающих оценивающе смотреть на неё, и это удручало. Вскоре к ним явились братья Учиха при параде. Заходить в дом они не стали, не захотев снимать обувь. Через пару минут к ним вышли Хаку и Хару. Фуми вышла за ними, придирчиво оглядывая всех парней. Выглядели они сногсшибательно. Костюмы как влитые сидели на их спортивных подтянутых фигурах. Бордовые рубашки с остроконечным воротником. Черные смокинги и такого же цвета классические брюки. Черные бэтвинги и бордовые облегающие перчатки, лакированные туфли. Дополнял образ парфюм с древесными, кожаными, кофейными и морскими нотками. Она всё-таки поправила бабочку у Саске и атласный ворот смокинга у Итачи. Удовлетворившись их видом, Фуми вернулась в дом.       Появление Акины вызвало восхищенные взгляды парней. Итачи, не отрываясь, смотрел на неё, и ему казалось, стук его взволнованного сердца слышит вся Коноха. Девушку несколько смутило такое внимание. Хару подошел к сестре и, взяв её за руку, повел к остальным. Итачи протянул ей руку.       — Ты просто волшебна сегодня, — тихо произнёс он. И действительно, легкий макияж делал девушку неотразимой. Она неуверенно посмотрела на него, он успокаивающе улыбнулся, затем положил её ладонь на свою руку, и они пошли по направлению к резиденции.       В фойе огромного зала, где и должно было состояться торжество, постепенно собирались все, кому было предписано явиться. И, конечно же, не обошлось без назойливых фотожурналистов. То там, то здесь мелькали вспышки фотокамер.       Она окинула взглядом собравшихся, и не заметить группу молодых людей в синих костюмах со смокингами и белых бэтвингах было сложно. Среди них была девушка немного старше Акины. Высокая, стройная, с длинными гладкими темными с синим отливом волосами и бледно-голубым оттенком, характерных для клана Хьюга, глаз. Строгое платье из синего струящегося шелка сидело идеально. Девушка то и дело бросала восхищенные взгляды в сторону группы клана Учиха.       — Чизуру, перестань на них пялиться, — одернул её Масару, недовольно посмотрев на младшую сестру.       Девушка отвернулась, засмущавшись. Однако украдкой поглядывала в сторону зеленоглазого шатена, то и дело поправляющего бордовые облегающие, словно вторая кожа, перчатки.       «Та ещё работёнка», — критично думал Хару, осматривая окружающих.       Ему казалось странным то, что, как только его взгляд скользил по барышням, те смущенно улыбались и отворачивались. Все помнили указ Хокаге. Им предстояло одновременно охранять и развлекать толпу. Но как делается второе, он понятия не имел. Хотя уследить за такой оравой людей тоже было нелегко. Вскоре должны были прибыть гости, и все зашли в огромный зал, уже обставленный столами с закусками.       Прибывающие гости были одеты по последнему слову европейской моды, как предписывал дресс-код торжества. Акина немного растерялась, и это заметил Итачи, всё это время державший её за руку, почувствовавший нервную дрожь её ладони.       — Тебе ничего не нужно делать, только улыбайся,— сказал ей Итачи.       Постепенно коноховцы разбрелись по залу. Внезапно какая-то блондинка, зацепившись носком туфельки за низ платья, украшенный кружевом, начала падать, но неожиданно её поддержали сильные руки, помогая ей принять вертикальное положение. Она подняла голову и потеряла дар речи, встретившись взглядом с изумрудными глазами яркого красавца, в объятиях которого оказалась. Подтянутая фигура в черном смокинге, гладкие темно-каштановые волосы.       — Не ушиблась? — спросил он.       Девушка только отрицательно покачала головой. Тот, удовлетворившись её ответом, отпустил её и пошел прочь, даже не попытавшись продолжить с ней разговор. Но остановился, почувствовав, что кто-то робко взял его за рукав. Парень обернулся. Это была та самая блондинка.       — Как тебя зовут? — спросила она, заливаясь краской смущения.       — Ясухару, — ответил парень.       — Ясухару, — тихо мечтательно повторила она после его ухода. Девушка после то и дело искала его взглядом в толпе. Он же отошел к накрытым столам, дабы не привлекать к себе внимание, хотя, как оказалось, это было бесполезным.       — Привет, не знала, что в Конохе столько красивых парней, но с тобой мало кто может сравниться, — сказала высокая кареглазая брюнетка, смело подойдя к парню. Хару только пожал плечами, безразличный к комплиментам. Ему казалось, что в таком наряде он выглядит абсурдно.       — Что-нибудь предложишь? — спросила она, указав на стол.       — Я же не знаю, что тебе... Вам нравится, — быстро поправился он, дабы не оскорбить фамильярностью знатную гостью.       — Тогда предложи то, что бы понравилось тебе, а я попробую. Может быть, и мне понравится, — предложила она.       Парень оглядел стол. Взял одну из небольших тарелок и небольшую лопатку, положил на тарелку тарталетку с начинкой из креветок и грибов, кусочек сашими из лосося, пару кусочков маринованного имбиря, онигири с курицей, темпуру из бекона и подал тарелку девушке. Занятый делом, он не обратил внимания на стоящую напротив побледневшую от возмущения и злости блондинку, которой помог.       Хаку пробирался сквозь толпу поближе к окну. Так было удобно наблюдать и за залом, и за тем, что творится на улице. С его скоростью он был уверен, что сможет вовремя среагировать, даже не имея при себе оружия. Он не заметил, как на него увлеченно смотрят три барышни заметно старше него, стоящие неподалеку. И обратил на них внимание, когда сложенный веер коснулся его плеча.       — Никогда не думала, что шиноби могут выглядеть так. Где же Цунаде берет такие бриллианты, — сказала одна из них, довольно высокая голубоглазая темная блондинка, окинув парня оценивающим взглядом. Хаку инстинктивно замер, не зная, как реагировать.       — Перестань, сестрица, не смущай мальчика, а то он станет ещё красивее, чем прежде, — сказала другая, стройная голубоглазая шатенка, заглянув в его карие глаза, и парень почувствовал, как лицо заливается легким румянцем.       — Волосы, вот предмет настоящей зависти. Не у каждой девушки увидишь такие, — сказала еще одна с огненно-рыжими волосами, подойдя к нему с другой стороны и коснувшись волос. Хаку ощутимо напрягся, стараясь погасить реакцию на вторжение в своё личное пространство посторонних, которая была отработана до автоматизма, и не навредить девушке.       — Может, прогуляемся по саду? — предложила первая.       — Простите, госпожа, я не могу покидать резиденцию без надлежащего распоряжения Хокаге, — ответил он.       — Вы же здесь, чтобы развлекать нас. Вот и развлекай, — пренебрежительно сказала шатенка, и её веер упёрся в грудь парня, скользнув по ряду пуговиц на его бардовой рубашке.       Акина уходила вглубь зала и вдруг услышала, как кто-то окликает её. Из большого скопления людей к ней пробирался шикарно одетый блондин, брат того феодала с её единственной миссии.       — Я почему-то был уверен, что встречу тебя здесь. Такая красавица обязательно должна присутствовать. Не знаешь, скоро ли будет концерт и танцы? — после комплиментов поинтересовался он.       — Сразу же после первого вальса,— ответила девушка.       Первый вальс, открывающий торжество, в котором будут принимать участие знатные феодалы, каге, присутствующие на мероприятии, главы кланов Конохи, если пожелают, и капитаны команд состязания кланов.       К ним подошли другие молодые люди, потребовавшие у блондина, чтобы он познакомил их со своей спутницей, и постепенно Акина оказалась в окружении кавалеров, которые то и дело заваливали её вопросами. Она умело поддерживала беседу. Всё-таки её начитанность очень выручала. Изредка оглядывая окружающих, она заметила Неджи, беседующего с какой-то девушкой и парнем, видимо, они родственники, причем девушка с упоением смотрела на Хьюгу. Итачи, что-то говорящий высокой красивой женщине, которая не сводила с него пытливого жадного взгляда, к которой вскоре присоединилась ещё одна, желая присоединиться к беседе.       «Ох и достанется им сегодня. Это вам не на миссиях кунаями махать», — невольно подумала Акина.       Через некоторое время она откланялась и вышла на небольшую террасу. В зале становилось шумно, и большое скопление людей откровенно давило на неё. Вскоре, сбежав от новоявленной поклонницы, к ней присоединился Итачи.       — Слишком оживленно для тебя так? — догадался он.       — Как ты уже, наверное, понял, в библиотеке столько народа за раз не бывает, — сказала Акина.       — Вот вы где... Оставили нас на съедение этим фуриям, а сами смылись, — на балконе появился раздосадованный Саске.       — Что стряслось? — всполошилась Акина. Парень выглядел так, как будто только что с поля боя.       — А то, что Хаку и твоего братца сейчас на сувениры растащат, — ответил Учиха-младший.       В зале по скоплению людей можно было сразу определить местоположение эпицентра трагедии. Около столов с закусками шла словесная баталия между двумя разряженными девицами. Благородные барышни, забыв нормы морали, воспитания и приличия, в нелестной форме выясняли отношения.       — Я первая его увидела! — кричала блондинка.       — А я первая подошла, так что отвали! — не унималась брюнетка.       — Ты даже не знаешь, как его зовут, — привела аргумент блондинка.       — И что? Завидно стало, что ухаживал он не за тобой, кошка драная, — парировала брюнетка.       — И плевать, первый танец с ним все равно забудет за мной! — не уступала блондинка.       — Перебьешься! — возразила брюнетка.       Страсти настолько накалились, что девушки готовы были вцепиться друг другу в волосы, и все попытки посторонних вмешаться оканчивались для тех плачевно.       Тем временем зеленоглазое «яблоко раздора» пыталось утихомирить разбушевавшихся девиц.       — Не нужно ссориться. Я потанцую с обоими,— отозвался Хару.       На него тут же устремились две пары глаз, пылающих испепеляющей яростью. И он без слов понял, что с ним будет, если он отдаст предпочтение сопернице.       Акина кое-как, пробившись через толпу, обескураженно переводила взгляд с одной девушки на другую. Ясно было одно: надо было спасти брата, одновременно погасив вулкан противостояния между родовитыми особами, которые поставили себя не в лучшем свете. Девушка глубоко вдохнула, подняла голову и уверенной походкой направилась к брату между двумя враждующими сторонами.       — Прошу прощения, онии-сан, глава клана просил найти вас. Ему нужно срочно поговорить с вами, — почтительно поклонившись, сказала она, взяв его под руку. Хару с благодарностью посмотрел на сестру и пошел с ней, выходя из окружения.       — Да что это с ними? Они что, парней в глаза никогда не видели? — сказал Хару, когда они достаточно отдалились от скандалисток.       — Ну, некоторые отцы или старшие братья не поощряют общения девушек с парнями. А рядом с таким красавцем, как мой онии-чан, трудно себя сдерживать, и, поверь, так считаю не только я, но и половина девушек Конохи, — сказала Акина, ласково смотря на брата.       — Скажешь тоже,— произнес Хару.       — По-моему, доказательств больше чем достаточно, — сказала она, указав в сторону девушек, которых за их непристойное поведение уже отчитывали старшие родственники.       Хару тяжело вздохнул, и они продолжили путь на террасу. Там был только Саске. Итачи вызвала Цунаде, и он ушёл.       — Постарайтесь никуда не уходить. Хотя я бы не назвала это место надежным укрытием, — сказала она, возвращаясь в зал для того, чтобы найти Хаку.       Пробираясь сквозь толпу гостей, она наткнулась на своих нарядно разодетых подружек.       — Чудно выглядите,— сказала им Акина.       — Сама выглядишь как принцесса,— отметила Мари.       — Про твоих принцев вообще молчим. Нам повезет, если с кем-то из них удастся потанцевать,— с досадой вздохнула Риоко.       «Мои принцы...» — подумала Акина и слегка побледнела, вспомнив про Хаку.       — Ладно, приятного вам вечера. Ещё увидимся, — сказала она и пошла прочь, озираясь по сторонам.       Девушки проводили её недоуменным взглядом.        Хаку она нашла не сразу. Беднягу приперли к стене три рослые девицы.       — Вы посмотрите на него, какой красавчик. В глазах можно просто утонуть, — говорила блондинка.       — А эти коралловые губы. Сколько же девушек мечтает их поцеловать, — чуть насмешливо произнесла рыжая, сложенным веером коснувшись его подбородка, заставив его таким образом посмотреть на себя.       — Самый кавайный парень на этом балу, — отозвалась шатенка, улыбнувшись. Он затравленно переводил взгляд с одной девушки на другую и решительно не понимал, что они от него хотят.       Акина стояла неподалеку, наблюдая эту картину, и терялась в догадках, что делать. Тот фокус, что она провернула с братом, здесь не прокатит. Тут нужно было что-то другое. Девушка понимала, что сам факт того, что она хочет увезти у них жертву, вызовет протест у этих расфуфыренных гарпий. Но делать было нечего. Надо было рискнуть.       — Хаку, милый, вот ты где, а я всюду тебя разыскиваю... И что это такое? — громко, со всей строгостью, на какую была способна, сказала Акина, указывая на барышень.       Юки вообще впал в ступор и некоторое время даже дышать не мог.       — А ты кто такая?! — спросила шатенка с холодным высокомерием, смотря на девушку.       — Кто я такая, вас не касается, и руки прочь от моего парня, — решительно заявила она, хватая Хаку за рукав смокинга и, дернув его на себя, повисла у него на шее.       — Что ты делаешь? — тихо спросил он её, когда Акина всем телом прильнула к нему, обнимая.       — Просто подыграй мне, — шепотом ответила она.       — Я так и знала, что кто-нибудь протянет к тебе свои лапы. Кто вообще вам разрешал его трогать! — набросилась Акина на девиц, продолжая спектакль. Хаку быстро уловил линию её поведения и досадливо вздохнул.       — Не стоит так сердиться. Ты же знаешь, что люблю я только тебя, — сказал он, коснувшись её плеча и улыбнувшись, пытаясь утихомирить «ревнивицу».       — Ты знаешь, как меня успокоить, — улыбнулась Акина, касаясь его лица и волос, показывая, какая гармония и взаимопонимание царит между «влюбленными».       — Пошли чего-нибудь перекусим. Я видел твои любимые сашими с тунцом, — сказал он, увлекая девушку за собой.       — Если только ты меня покормишь, — ответила она, улыбаясь.       Они чуть ли не хором облегченно вздохнули, когда достаточно отдалились от новоявленных поклонниц Хаку.       Акина тихо засмеялась, вспомнив вытянутые лица девиц.       «Видимо, папочки их окончательно разбаловали», — подумала девушка.       — Никогда не думал, что на таком мероприятии может быть опасно,— усмехнулся Хаку.       — Да уж... Кстати, откуда ты знаешь, что мне нравится сашими с тунцом? — удивилась девушка.       Парень загадочно улыбнулся. Вскоре они присоединились к парням на террасе.       — Живой? — спросил Хару, увидев друга в немного потрёпанным.       — Почти,— ответил Юки.       — Если сейчас не начнутся танцы, мы долго не продержимся,— констатировал факт Саске. Парни печально вздохнули.       Через непродолжительное время Цунаде вышла на небольшую сцену и попросила всех собраться в зале, объявив о первом вальсе.       — Учтите, что отказывать пригласившему вас партнеру строго запрещено, — усмехнувшись, закончила она свою речь. Заиграл вальс. Гости разошлись в стороны, освобождая место для танцующих. Акина пыталась скрыться в толпе, но кто-то взял её сзади за талию и буквально вынес в круг танцующих. Девушка резко обернулась. Перед ней стоял Неджи.       — Я ждал этого весь вечер,— улыбнулся он.       — Это плохая идея,— сказала Акина.       — Не лишай меня этого удовольствия. К тому же отказать мне ты не можешь,— вспомнил он распоряжение Цунаде.       Девушка положила ладонь ему на плечо, другую вложила в его руку.       — И на каких это уроках Ирука учил вас танцевать, — усмехнулась девушка.       — Шиноби должен уметь всё, — не без гордости ответил Хьюга, и они закружились в танце. Двигался он легко и непринужденно, будто порхал по залу. Акина, улыбаясь, смотрела на своего партнера. Было видно, что танец с ним приносит ей удовольствие.       Она не видела, как безудержной яростью загорелись черные глаза Итачи. Как он взял за руку первую попавшуюся девушку из толпы и вывел в круг танцующих. Это оказалась Юки Мори. Та вся светилась, не веря своему счастью. А он не сводил глаз с водопада темно-зеленых волос. Девушка что-то ему говорила, но он не слышал её голоса. В груди разгоралась пожаром всепоглощающая ненависть.       Когда танец закончился, все расположились ближе к сцене. Начинался концерт. Певцы и музыканты были в основном из гражданского населения. Неджи и Акина ушли в смежную комнату, где собрались все, кто участвует в концерте, готовясь выйти на сцену. Девушка дико волновалась. Надежды на то, что Учиха оставит тот факт, что она выступает с их потенциальным соперником в одном номере, без внимания, не было никакой, и тяжёлого разговора с Итачи было не избежать. Но, как показала практика общения с ним, лучше просить у него прощения, чем разрешения. Вскоре объявили их номер, и они вышли на сцену. Девушка окинула первые ряды зрителей быстрым взглядом, и не заметить холодный, проникновенный взгляд Итачи, находящегося в первом ряду рядом со счастливой Юки, было невозможно. Всего лишь на секунду его глаза загорелись алым цветом пробудившегося шарингана. Хотя она надеялась, что ей просто показалось. Заиграла музыка, и девушка невольно вздрогнула, но прикосновение руки Неджи заставило успокоиться и собраться. Парень начал свою партию:

Может быть так было нужно неважно кому, зачем. Слёзы, улыбки в подушку, тысячи общих тем. Может быть так и должно быть Стараюсь сдержать дыхания звук Губы боятся обидеть может быть вдруг Только с тобой или один Будто в эфире прямом среди всех чёрно-белых миров Я построю свой безымянный мир.

      Девушка подхватила второй куплет умело подстраиваясь под тон партнера:

Может быть это не сложно сутки без сна наедине Руки держать осторожно. не понимать себя, бежать к тебе. Может быть это не страшно вниз с высоты потерянных слов. Дрожь и по телу мурашки, мысли из тёплых снов Где ты со мной и не один. Будто в эфире прямом среди всех чёрно-белых миров Я построю свой безымянный мир.

      Пели они красивым переливчатым дуэтом:

Свой безымянный мир Свой безымянный мир на другие ничем не похожий. Он спрятан в тени, не отравленный ложью Мой безымянный мир Твоим именем я назову Твоим именем я назову этот мир Твоим именем я назову мной построенный мир Твоим именем я назову свой безымянный мир. Свой безымянный мир на другие ничем не похожий. Он спрятан в тени, не отравленный ложью Свой безымянный мир.

      Их голоса создавали чарующий дуэт, заставляя зрителей слушать их с замиранием сердца... Он же слушал их, и ему казалось, что его предали. Ненависть сменилась гнетущей пустотой в душе. Он явно не готов был к ещё одному удару. Юки, которой по случаю посчастливилось танцевать с ним первый танец, все рассыпалась в благодарностях... Какая честь... Как счастлива. А для него, как будто, окружающий мир перестал существовать. Только эта сцена и она рядом с ним.       «Значит, все её отлучки под предлогом помощи подругам были ложью. Она ходила к нему, была с ним...» — думал он, и непонятная тупая боль в груди не давала покоя.       «Ты проиграл», — упрямо твердило подсознание.       Когда песня смолкла, зал взорвался бурными оглушительными аплодисментами. Певцов долго не хотели отпускать. И после того, как они всё-таки покинули сцену, их пригласили в одну из лож, в которых за происходящим наблюдали каге, даймё и их наместники. Один из наместников оказался ярым поклонником пения. Он был известным меценатом и покровителем музыкантов. Невысокий полноватый мужчина средних лет возбужденно прохаживался по ложе.       — Вы неподражаемы, великолепны. Такие голоса, такие чувства. Такого удовольствия от музыки я давно не испытывал. Какие таланты, оказывается, скрывает от мира Коноха. Нехорошо... Нехорошо. Это просто преступление, — не переставая хвалил их мужчина. Девушка немного растерялась. Парень же, наоборот, был абсолютно спокоен.       — Благодарю, господин, за лестный отзыв о нашем выступлении, — уверенно ответил Неджи. Акина внезапно вспомнила, как так же отвечал на вопросы журналистов Итачи. В этом они были похожи. В обоих была эта яркая харизма лидера. Может быть, потому они и не ладили.       — Я был бы счастлив, если бы исполнили ещё что-нибудь, — продолжал феодал.       — Сожалею, господин, но это единственный номер, что мы подготовили, — говорил Неджи.       — Какая жалость, — опечалился мужчина.       — Если господин позволит, я могла бы исполнить для вас ещё одну песню, — отозвалась Акина.       — О да, да, прошу вас, дорогая, осчастливьте меня, — восторженно захлопал в ладоши меломан.       Девушка снова вышла на сцену и запела невероятно высоким чистым сопрано на иностранном языке.

Every night in my dreams I see you, I feel you That is how I know you go on. Far across the distance And spaces between us You have come to show you go on. Near, far, wherever you are I believe that the heart does go on Once more, you opened the door And you're here in my heart, And my heart will go on and on.

      — Гляди, цветы в саду распускаются, — сказала какая-то девушка, стоящая возле окна, своему спутнику.       Юноша пригляделся к саду.       — Быть того не может. Эти цветы не должны цвести ночью, — произнес он, ошарашенно оглядывая сад.       Тут же часть гостей устремилась на террасу. Сад благоухал ароматами цветущих клумб. Хару, наблюдая за этим, с тревогой посмотрел на сестру. Когда Акина замолчала, её оглушили аплодисменты, и, когда она появилась в зале, девушку обступили молодые люди, спешащие выказать свое восхищение её талантом певца. Не обошлось без комплиментов от её подруг.       — Ты была неподражаема, — отозвалась Асеми.       — Спасибо, — улыбнулась Акина.       Юки же была как будто в счастливом бреду. Танец с её кумиром вселил в неё непоколебимую уверенность, что он к ней неравнодушен.       — Может, он тайно влюблен в меня? Просто не может признаться в этом. Конечно, окружающие не поймут, если шиноби такого высокого ранга признается, что любит простую девушку из гражданских. Но я подожду, я умею ждать, если он захочет пригласить на свидание или поцеловать, я не буду против, — мечтательно произносила она, словно говоря сама с собой.       Девушки пораженно смотрели на неё, удивляясь, как далеко может завести воображение от одного танца.       «Боже, остановите её кто-нибудь», — скорбно вздохнула про себя Акина.       Страшно подумать, куда могут завести подобные фантазии. Противостояние с Аюми она вряд ли выдержит, к тому же Акина видела её в зале. Она была и на первом танце с кем-то из наместников, и только поэтому не танцевала с Итачи.       Вскоре к ним подошла группа молодых людей, и поступило предложение потанцевать. Акине пришлось танцевать два танца подряд с разными кавалерами. Когда подошел третий, девушка почувствовала, что начала уставать.       — Прошу прощения, господин, следующий танец эта девушка обещала мне, — послышался равнодушный голос за спиной новоявленного кавалера.       Тот обернулся. Перед ней стоял Итачи. Молодой человек извинился и удалился. Учиха шагнул к ней и обнял её за талию, резко привлекая к себе. Она смотрела ему в глаза, внутренне похолодев. Его безэмоциональное лицо пугало больше, чем его ярость. Он двигался плавно, с грацией хищника на охоте, изумительно чувствуя музыку. Девушку не покидало скверное чувство. Перемена в нем была ужасна. Наконец, музыка смолкла, и Итачи поклонился своей партнерше, благодаря за танец, однако её руки так и не выпустил, увлекая за собой через зал к террасе. Она села на скамью с мягким сиденьем.       — Вы прекрасно смотритесь вместе, — вдруг произнес он, и это заставило девушку испуганно вздрогнуть, но она промолчала, виновато вздыхая.       — Почему ты не сказала, — в том же тоне продолжал он.       — Прости, я... я не хотела беспокоить, — тихо ответила она.       — Не хотела беспокоить, значит... Или боялась, что я помешаю вашему счастью... снова, — говорил Учиха.       — Какому счастью, мы просто репетировали вместе ничего больше,— зачем-то оправдывалась Акина.       — Значит, не только мне в голову пришла идея петь вместе с тобой. Думаю, теперь нам вместе петь не стоит. Не хочу повторяться, — горько усмехнулся Итачи. Девушка испуганно взглянула на него, но ничего не ответила, не став уговаривать изменить свое решение или возражать.       — Это приказ Цунаде. Я не могла отказаться, — говорила девушка.       — Да, по всей видимости, и не хотела. Я уже и не знаю, от чего мне больнее: от твоих действий или от твоей лжи, — произнес Учиха.       — Я не понимаю, почему ты сердишься. Это всего лишь песня. Я не сказала, потому что знала, как ты отнесешься к этому, ведь воспринимаешь Неджи уже не как соперника по играм, а как врага. Итачи, я вовсе не хотела оскорбить или задеть тебя... Правда, — пыталась она уладить конфликт.       — Это уже неважно, — безжизненным тоном произнес он.       — Наконец я нашла тебя, мой любимый, — в дверях появилась Аюми в облегающем открытом платье с разрезом от бедра. Девушка кошачьей походкой подошла к нему и обвила его шею руками.       — Я всегда знала, что мой парень будет самым красивым на этой вечеринке, — прошептала девушка, касаясь его губ своими, запечатлев на них страстный поцелуй. Итачи разорвал круг её объятий.       — Перестань, мы же на людях, — резко произнес он.       — Ну какие люди, здесь же никого нет, — заносчиво произнесла она, игнорируя присутствие Акины. Её слова больно кольнули, и ей ничего не оставалось, как встать и торопливым шагом удалиться. Итачи проводил её напряженным взглядом.       Девушка постаралась забиться в угол около окна, желая побыть одна. Настроение было хуже некуда, и ни с кем не хотелось говорить. Акина желала только одного, чтобы этот вечер поскорее закончился.       — О чём задумалась? — услышала она голос возле самого уха и чуть не вскрикнула от испуга.       Обернувшись, девушка увидела высокого стройного блондина в сером костюме, который безумно шел к его стальным глазам. Интересно, придавая некоторую изюминку его облику, смотрелся его пирсинг: широкие стальные зажимы на обеих ушных раковинах и небольшая серьга-гвоздик в правой мочке уха. Мало кто знал, что это не просто дань моде или его прихоть. Эти украшения были из особого сплава и служили громоотводом для обладателя райтона.       — Юдай, прекрасно выглядишь, — сказала она, печально улыбаясь.       — Спасибо. Что-то случилось? — заметил он её удручённый вид.       — Просто устала, — попыталась улыбнуться она.       — Пошли в сад. Там и отдохнёшь, — предложил Камацу.       — Но Цунаде запретила покидать резиденцию до окончания вечера, — напомнила Акина.       — Так мы же не уходим, а короткого отсутствия никто и не заметит, — уговаривал Юдай. Девушка посмотрела на него и кивнула.       Выйдя в сад, она села на скамейку. Парень снял с себя пиджак и накинул на плечи Тибо, так как ночью было довольно свежо. Та поблагодарила его.       — Как ты с ними только уживаешься? — спросила она, желая отвлечься разговором.       — С Хаку и Хару? — догадался он. — Да нормальные ребята. Хару ... из того выйдет когда-нибудь толковый лидер. Быстро принимает решения, иногда слишком быстро, но у кого косяков не бывает. Хаку тот вообще пацифист. Если есть хоть малейшая возможность избежать прямого столкновения, он этим воспользуется.       Акина с интересом слушала владельца райтона, открывая для себя что-то новое.       — А что это ты о них заговорила? Натворили чего, — заволновался Юдай, боясь, что это и есть причина её грусти.       — Нет, просто хотела узнать о твоем о них мнении, — успокоила его Акина.       Ей и самой стало спокойнее в его компании за непринужденным разговором. Они ещё немного посидели в саду, но всё-таки пришлось вернуться в зал.       Вот вы где. Это что значит... Я с ног сбилась, тебя разыскивая, — налетела на брата Асеми.       — Это я виновата. Утащила его в сад подышать воздухом, — сказала Акина, возвращая ему пиджак.       — На это есть балкон, — с укором напомнила девушка, недовольно хмуря брови.       — Акина, где тебя черти носят? Итачи с ног сбился, разыскивая тебя, — услышала она окрик брата.       — Прости, это я виноват, предложил прогуляться, — вставил Юдай.       Асеми недоверчиво посмотрела на них, сообразив, что эта парочка все равно будет друг друга выгораживать, и просто утащила брата, взяв его за руку.       — Могла бы предупредить, — недовольно буркнул Хару.       — И прервать ваше общение с высокородными дамами, ну что ты, — смешливо ответила Акина. Её настроение немного улучшилось.       Через пару часов вечер завершился красивым фейерверком. И гости стали покидать здание резиденции. Акина выходила последней, надеясь прогуляться в одиночестве. Но её у дверей ждал Хаку. Как оказалось, остальные пошли провожать гостей. Они дошли до дома молча и, видимо, пришли первыми.       Акина поднялась в свою комнату, переоделась. Вскоре по шуму в коридоре поняла, что вернулись остальные.       Итачи вошёл в свою комнату, переоделся и спустился вниз сварить себе кофе, рассчитывая, что любимый напиток поможет развеять тяжелые мысли. Затем хотел было вернуться в свою комнату, но внезапно передумал и поднялся на мансарду, взял в руки гитару.       «Самые красивые песни — это те, что идут от сердца», — сказал ему как-то Хару.       Пальцы коснулись струн инструмента.       Акина спустилась вниз, чтобы выпить стакан теплого молока перед сном, и вдруг услышала гитарные переливы с верхнего этажа, затем послышалось тихое пение. Девушка остановилась и пошла к лестнице, поднялась на самый верх, не доходя до двери на мансарду. Та была немного приоткрыта, и Акина услышала негромкий бархатный голос Учихи-старшего:

Я узнаю, как лгут эти губы, Но во лжи той себя же погубишь. Можешь быть ты нелепой и грубой, Но тебя никогда не забудешь Но тебя никогда не забудешь... От того, что неверность узнаю, Будет больно и очень досадно. Только нежность в глазах прочитаю И любовь твою пить буду жадно И любовь твою пить буду жадно... Пусть ты будешь чужой и далекой, А любовь до смешного ничтожной, Можешь быть ты дрянной и жестокой, Но тебя не любить невозможно Но тебя не любить невозможно...

      Слушая его, сердце болезненно сжалось, и девушка медленно опустилась на порожки. Она решительно не понимала, что с ним происходит, и не знала, как на это реагировать. Но подсознательно чувствовала, что в этом есть доля и её вины.       «Всё-таки не стоило скрывать от него. Наверное, думает, что я ему не доверяю», — догадалась Акина, затем спустилась вниз, не дослушав песню, боясь, что он её заметит, после направилась на кухню. Вернувшись в свою комнату, не сразу забылась тяжелым сном.