Одним зимним утром

Вздыхая в очередной раз, Хиро устало закрыл глаза. В жизни драгонкрафтера было всё, о чём он мог мечтать, но в то же время чего-то не хватало. Чего-то важного и дорого, чего-то родного… Точно. Родителей. Они пропали, когда ему было около четырёх лет. Всё из-за одного человека — но юноша старался не вспоминать об этом факторе. Однако то, как они впервые встретились после стольких лет, до сих пор снится в кошмарах. Битвы с отцом. Поглощение Нексус. Развал Небесного Замка. Всё это снилось чаще всего в самых отвратительных кошмарах Рюгасаки. Но он скучал по самим родителям, и даже в этих снах умудрялся говорить с ними. Хиро открыл глаза и посмотрел в потолок, а после перевёл взгляд на часы, что стояли на столе. Было около пяти утра, а он не мог уснуть обратно после очередного кошмара. — Мама, папа. — прошептал юноша, закрывая глаза. Было одиноко. И даже зная, что их встреча вновь невозможна, он хотел увидеться с ними. Асаги, его мать, стала сосудом для Нексус. С ней он особо и не смог тогда поговорить, кроме как с её душой в виде маленькой девочки. Да и этот факт игрок узнал лишь к самому концу. Эйдзи, его отец, пытался спасти Асаги и даже был готов пожертвовать миром. У него это, конечно, получилось, но в новом мире он помог сыну лишь в самом конце, когда Хиро доказал свою силу. Однако ни с кем из них поговорить по душам и не вышло. Рюгасаки повернулся на бок, вновь открывая глаза. Он не мог уснуть вновь, потому приходилось мириться с тем, что оставалось — ждать утра. Минуты до будильника тянулись мучительно долго, и где-то через полчаса юноша встал с кровати и подошёл к своему столу. На нём стояла его последняя совместная фотография с родителями до всех этих печальных событий. — И что мне теперь делать? — кажется, спрашивал он у фотографии, проведя пальцами по краю рамки и смахивая с неё пыль. — Глупо, наверно, спрашивать у вас. Хиро горько усмехнулся, отпуская фотографию и возвращаясь к кровати. Можно, было, конечно, устроить пару рандомных онлайн-матчей в Шадоувёрс с теми, кто так же не спит или имеет другой часовой пояс. Но его голова совершенно не соображала, а настроения играть и вовсе не было. Поэтому Рюгасаки начал заниматься всем, чем можно: проверил, когда его друзья последний раз были онлайн (и возмутился тому, что Люций опять ушёл позже всех, хотя обещал ложиться раньше); полистал последние новости по Шадоувёрсу, посмотрел парочку видео по новым колодам. Потом его глаза устали от телефона и он решил полежать на кровати, смотря на потолок. Белая поверхность освещалась лишь фонарями с улицами, и Хиро даже показалось, будто сейчас и вовсе не утро. Однако фонарный свет был достаточно ярким, чтобы зажмурить разболевшиеся глаза. Следующим его воспоминанием стали шаги на первом этаже. Юноша открыл глаза и, взяв в руки телефон, включил экран. Время было половина девятого, и это заставило его напрячься. Дедушка не встаёт так рано по выходным, а его друзья и подавно. К тому же, там явно было двое. Неврно взглотнув, Рюгасаки тихо поднялся с кровати и на цыпочках дошёл до лестницы. Снизу доносились чужие голоса, но они говорили шёпотом, поэтому разобрать, кто и что говорит, было невозможно. «Это слишком опасно. Но у меня нет другого выхода. Я должен что-то сделать.» — промелькнуло в его голове, и Хиро решил осторожно спуститься вниз. Сначала он видел лишь одежду, но спустившись ниже, он разглядел фигуры. У входа стояло двое, явно чем-то озадаченные. Они разговаривали между собой, но о чём — юноша не слышал. Однако то, что дома есть кто-то посторонний, заставляло его сердце биться быстрее. Он хотел спуститься незаметно и напугать их, однако предпоследняя ступенька лестницы предательски скрипнула, и весь его план рухнул. Незнакомцы оторвались от разговора и посмотрели на виновника шума. Игрок хотел уж делать что угодно, лишь бы защитить спящего дедушку, однако его план поменялся одной лишь фразой. — Хиро? — спросил женский голос, сбрасывая с головы заснеженный капюшон. Тот, кого увидел сам мальчишка, озадачило его. Быть такого не может. Нет, это неправда. Это лишь сон. — …Мама? — неуверенно спрашивает Хиро, всё ещё застыв на лестнице. Женщина кивает и мягко улыбается, а Рюгасаки спускается с лестницы окончательно и выходит в коридор, вставая напротив пары. — Это правда ты? Но ты ведь… — Я знаю. Но мы с твоим папой нашли способ вернуться. — Асаги прикрывает глаза, а вторая фигура так же снимает капюшон. Под ним скрывался Эйдзи. — Папа? Но… Но как вы… — Хиро всё ещё не понимал, как это возможно, и точно ли это не сон. Он ущипнул себя за руку, и почувствовав боль, убедился в этом. — Я не могу поверить. — Это достаточно долгая история, которую ты не воспримешь сейчас. Но обещаю, мы с твоей мамой всё подробно расскажем. — старший Рюгасаки протягивает руку и осторожно касается макушки своего сына, взъерошивая его волосы. — Ты так вырос за эти года. — Кстати говоря, Хиро, ты чего не спишь? Обычно ты в это время видишь девятый сон. — недоумевала женщина, чуть нахмурившись для вида, но продолжая улыбаться. Не веря своим глазам, Хиро молча смотрел на своих родителей, а после почувствовал, как к его горлу подступает ком. Его щёки обожгли слёзы, которые он и не заметил. — Мама, папа… — дрожащим голосом проговорил он и сделал несколько шагов к ним, а после крепко обнял их. Юноша заплакал, как только его лицо утонуло в чужой ткани, и впервые он надеялся, что это правда не сон. Асаги и Эйдзи мягко обняли сына, ничего ре говоря и не утешая его. Они понимали, что их мальчик не может поверить, что спустя более десяти лет его родители вернулись домой живыми. — С днём рождения, Хиро. — прошептала женщина, мягко целуя чужую макушку и поглаживая Хиро по спине. Эйдзи тихо повторил за женой поздравления для сына, потому что так совпало, что они вернулись домой именно в этот день.