Любимый аккорд

      Повседневная мелодия лилась стремительным потоком по крышам домов, изредка падая вниз водопадами, у самой земли раскалываясь и рассыпаясь на тысячи маленьких эхо, тихих звонов и переливов. Словно наипрозрачнейший бисер, рассыпались последние звуки, затихая лишь где-то под толстым слоем земли, в глухих и одиноких пещерах, за скамейками и многочисленными сооружениями, среди газонов и в кучах листьев.        Осень.       Мальчик порой слишком улетал в свои мысли, когда оставался наедине с собой. Его разум забывал, что существуют времена года, а сердце вечно оставалось в тёплом и ярком лете. Во времена, когда легкий ветерок развевал пшеничные волосы и одаривал воздух насыщенным, и даже слегка приторным запахом уже выцвевших цветов.       Звонкий голос лучшего друга и весёлые, порой раздражающие реплики лиса отдалялись на задний план, как только блондин вышел за пределы своей любимой и родной нации. Он не хотел задумываться обо всём, что его окружает. О всех тех проблемах, что постигли его самые дорогие вещи и о людях, что являлось корнем этих проблем. Мальчик лишь хотел поскорее забыться, открыть настоящего себя. Быть с теми, кто знает, что он хочет. Нет. Быть с тем, кто знает, что ему нужно.       Томми внимательно посмотрел на небо. На нем уже были заметны ночные изменения — редкое мерцание звезд, холодные облака, которые серыми полосами плыли к морю. Внезапно музыка раздалась с такой силой, словно её владелец стоял прямо над мальчиком. Она манила к себе, притягивала все внимание, не давая думать ни о чем другом, кроме как о владельце этой мелодии.       Проходя по истоптанным дорожкам, все сильнее и сильнее уходя в даль, Томми следовал за звуком, исходящим уже от такой любимой гитары. Мальчик знал лишь одного человека, кто мог сыграть настолько прекрасную мелодию.       Взбираясь на пригорок, он натыкается на него. Он сидел под молодым дубом, чьи листочки были очень малы, но они звонко шумели, под стать другим деревьям. Вечерний мир приветствовал Томми, приглашая присоединиться к рядам слушателей и мальчик не стал сопротивляться. Ноги сами понесли его к кронам дерева, заставляя всё лучше и лучше пропускать звучание в свои уши.       Удивительная музыка будто лилась из-под пальцев парня, сочилась из гитары, наполняя вечерний воздух легкостью и уверенностью. Шатен сидел, прислонившись к дереву, на фоне багряного неба, которое медленно оккупировали свинцовые облака. Его военная форма была слегка пошарпана, но она идеально подходила его стилю. Вдруг музыка резко начала подниматься вверх, и тучи, словно в ритм, начали расходиться, давая розоватым лучам окрасить себя. Ветерок всколыхнул деревья, и листья полетели далеко, прямо к их общему дому, к их общей стране. Некоторые начали кружиться вокруг стен, фургона, и Томми, увлекая его с собой, в свой золото-пунцовый беспорядочный хоровод. — Вау…— протянул голубоглазый, не отрывая взгляд от шатена, — Как у тебя получается такая красивая музыка? — На тебя смотрю, — еле заметно улыбнулся Вилбур и устремил свои усталые карие глаза на своего слушателя, — Твоей физиономии и жизнерадостности мне достаточно для этого, — музыка ударила снова, и музыкант немного подвинулся. Томми воспользовался этим, как приглашением, и тихо, не желая потревожить прекрасную идиллию, уселся рядом с Вилбуром.       Теперь уже казалось, что играет не одна гитара, а целый ряд каких-то инструментов, унося воображение мальчика в заоблачные дали.       Природа оркестром отвечала на новые звуки, и это слышалось слишком чётко. Нечто, до этого сидящее в гитаре, теперь вырвалось наружу, и бешено носилось вокруг парней, то ласкаясь, то высоко прыгая, то и вовсе затихая, но только для того, что бы потом снова пуститься в сумасшедший вальс.       Тучи улетели прочь. Заходящее солнце все еще немного выглядывало из-за горизонта, освещая лица парней. «Такой долгий закат,» — с восхищением подумал Томми, сонно глядя на то, как вдохновенно перебирал струны его лидер. Вдруг мелодия оборвалась, и Вилбур заботливо взглянул на своего маленького приятеля. — Поразительно, — с улыбкой на лице ответил Томми, — Это было просто потрясающе, Вилбур... — Я всего лишь задумался обо всём вокруг, в том числе и о тебе. А потом просто взял в руки гитару и начал играть, — усмехнулся в ответ Голд, а после опустил голову и проговорил чуть тише, — Благодаря тебе, гитара звучит намного лучше.         Вилбур знал, что последние слова останутся неуслышанными, и может оставят след лишь в его мыслях, потому что его друг уже удобно устроившись на плече шатена, тихо посапывал.       Последние отблески уходившего солнца оставляли свой свет на и без того золотистых кудрях Томми. Всё его тело расслабилось и он стал самым уязвимым человеком во всём этом мире. Но он знал, что делает. Тот, кто знал его лучше всех, тот ради кого он готов пожертвовать всем, что имеет, и тот единственный с кем Томми чувствовал себя лучше всех, был готов защитить мальчика от всех бед. И он оказался прав. Одной рукой парень нежно провёл по голове мальчика и опустившись ниже, загладил пушистую чёлку на левый бок, чтобы гитарист мог видеть лицо своего самого дорогого человека, даже в таком состоянии. Другой же рукой он поправил бордовую, поношенную шапку уже на своей голове.       Инструмент снова подал знак. Ветер просочился в струны, издав тихий звук, мягко прося продолжение. Пальцы медленно поднялись к колкам и стали натягивать струны для нового звучания. Через минуту, гитара была настроена и, подготовив первый аккорд песни, Вилбур с довольным выдохом начал переставлять пальцы с аккорда на аккорд, даря новую ненавязчивую музыку. Даже сквозь дрёму, Томми сразу узнал эту песню. Гимн его страны, гимн Л'Мэнбурга. Вслед лёгкому, но холодному осеннему ветру и покачиванию веток, старший мелодично запел и этот голос и эта песня, было последнее, что маленький мальчик услышал перед полным погружением в царство Морфея. Тепло, что так быстро разлилось по телу, сразу покинуло его. Ведь сознание было потеряно, но завтра будет новый день, а значит новая песня.

***

Завтра мальчик снова пойдет с Таббо на поиски приключений. Завтра он снова поможет красавице Ники испечь самые ароматные и аппетитные печенья, которые он мигом уплетёт на цветочном лугу в окружении маленьких пчелиных друзей. Завтра он снова будет приставать к Фанди и Джеку со своими идеями и выпадами. Завтра он снова будет доставать Дрима и его шайку.       Но самое главное — завтра он снова пойдет к тому дереву и встретит там приветливо-знакомую мелодию. Родной синий мундир и поношенную бордовую шапку, усталые карие глаза и добрую улыбку, очередное приглашение по составлении компании и новый удивительный сон. Вилбур снова будет ждать его — свой самый любимый аккорд во всём мире.