Самоизоляция

Хорошо в Азкабане! Тихо, спокойно. После того как убрали из тюрьмы дементоров — вообще почти санаторий, ещё и стены тёплые, сквозняки не гуляют. Интересное место — на улице зима, в окно видно, как внизу море бушует, на окнах, кроме решёток, ничего нет, а ничуточки не дует, стены и пол словно с подогревом. Новое гуманное правительство нечисть убрало, намагичило что-то хитрое, чтобы заключённые от мороза и простуды не умирали, а жили долго и мучились (ну, это кто как) осознанием своих проступков и преступлений. Иногда до ужаса интересно становится, как так вообще получилось сделать — с помощью магии климат внутри самой суровой тюрьмы Магической Британии улучшили и контролируют, но при этом на всём островке, из которого Азкабан торчит, как зуб великана, магия, исходящая от волшебника, не действует от слова «совсем». Зато охранники служат какие! Все как на подбор — коктейль из рельефа мускул и тестостерона. Ещё бы, им теперь с заключёнными управляться нужно своими силами, тут животик и одышка плохие помощники, по этажам с ними побегай, ага, или бунт усмири. И пусть большинство охранников не отличаются повышенным уровнем сообразительности, но Поттеру всё равно приятно на них смотреть или переброситься парой словечек ни о чём. Когда-то Гарри носил форму — не такую синюю, как у охраны, а красную, как его факультет, был подающим большие надежды юным аврором, потом самым молодым руководителем одного из подразделений быстрого реагирования. При том, как шептались за его спиной, не потому что такой весь из себя умный и смелый, а потому что Лорда в шестнадцать лет завалил. Повзрослев, Поттер был даже склонен согласиться с этим мнением, потому что в то время ни ума, ни особых аврорских навыков у него не было, лишь слабоумие и отвага. Скорее всего, в его подразделение ссылали тех, кто не особо нужен или не вписался в предыдущий коллектив. Да, компашка подобралась у них знатная… И лишь намного позже, когда не единожды чудом выходили из заварушек почти целыми и на своих двоих, Поттер начал задумываться, какого лысого дракла он делает и что нужно предпринять, чтобы умудрённые сединами и боевым опытом старые авроры не смотрели на него на общих совещаниях снисходительно, но с опаской. Годами Гарри старался стать лучше, умнее, профессиональней, чтобы доказать, что он не просто грёбаный мальчик-который-не умер, он — личность, заслуживающая уважения за свои дела здесь и сейчас. Доказывал и даже доказал, а потом вышло, что, собственно, никому это не нужно. Ни единому человеку, кроме самого Поттера. Когда-то набравшийся опыта и знаний Гарри Поттер после многолетней аврорской службы, которую нёс и продолжает нести, побочно занял должность руководителя Профсоюза Аврората, который защищает права авроров не только действующих, но и бывших, и никто не мог сказать, что Поттер защищал без положенного рвения и старания. Когда-то у Гарри Поттера тридцати пяти лет отроду было всё — захватывающая работа, дом, семья… Теперь у него есть Азкабан с тёплыми стенами, личная камера с соломенным тюфяком, бескрайние бушующие просторы моря снаружи и полный покой.

***

Кто-то пошатал решётку, заменяющую дверь в камеру, при этом кряхтя и ворча. Возня разбудила Гарри, и он сел на своей лежанке, почёсывая лохматую голову, попытался спросонок найти очки, которые уже давно не носил, но рефлексы остались. — Кричер принёс непутёвому хозяину обед, — проскрипел, как несмазанная дверь, домовик. Без магии он выглядел совсем старым. — Как тебя сюда пустили? Проходной двор! — возмутился Гарри и улёгся обратно, натягивая на себя мантию, что служила вместо одеяла. — Уходи. Здесь кормят, и обед уже был. Кричер ещё что-то бубнил и ругался себе под нос, но минут через десять ему надоело, и Поттер снова остался один. Гарри зажмурил глаза крепко-крепко, до появления цветных вспышек под веками, потом расслабился и прислушался к себе — ничего. «Только покой и тишина», — как мантру, пропел он про себя. Как же не хватало этих ощущений последнее время! Впрочем, счастье было недолгим. Охранник, который разносил сегодня ужин, только недавно забрал пустую миску от разваренной каши с чем-то похожим на микрочастицы мяса, а перед этим шепнул, что Холихедские гарпии выиграли вчера и заняли первую строчку в дивизионе с большим отрывом от Пушек Педдл, только Гарри устроился подышать свежим йодированным воздухом у окна, как в решётку его камеры снова заскреблись. Он даже оборачиваться не стал: спиной чувствовал, кто его новый посетитель. — Поттер! — знакомая интонация «я ещё не ужас как зол, но уже близок» заставила поёжиться, однако Гарри не спешил оборачиваться, даже когда решётку затрясли, пытаясь открыть силой. — Северус, не ломай казённое имущество, — пробурчал Гарри. Пришлось повернуться, но свой пост у окна он не покинул. — Как только ты перестанешь ломать комедию! — Снейп снова потряс решётку. Теперь оттенки голоса были «я весьма раздражён». — В свои законные выходные я имею полное право проводить время как этого хочу, — насупился Поттер. В грудной клетке снова зашевелилась змея беспокойства. — Позволь тебе заметить, что есть люди и эльфы, которые волнуются и должны хотя бы знать, где ты находишься, — Северус от досады стукнул открытой ладонью по неподдающейся преграде. — Во множественном числе я бы не стал говорить. Кричер знал, где я. А ты — вообще странно, что заметил моё отсутствие до завтрака в понедельник, — Поттер сложил руки на груди в знакомом «не своём» жесте. — О, пошли упрёки! Замечательно! Ну, давай, Гарри, скажи всё, что хочешь сказать, и прекратим этот фарс с уклоном в драму, — повысил голос Снейп. — Северус, просто уходи. Я буду в понедельник на завтраке. Уйди. Пожалуйста, — у Гарри в голове были не упрёки, как хотел думать Снейп, сам Поттер считал, что у него там каша, и она продолжает вариться, увеличиваясь, причиняя боль и дискомфорт. Нужно срочно опять смотреть на бушующую стихию и воду, нужно успокоиться. Снейп готов был вспылить, требовать, чтобы решётку спилили к Мордреду, но тихое «пожалуйста» от Поттера было сказано так вымученно, с затаённой болью, что он отступил. Посмотрел ещё раз на широкую спину, чётким силуэтом выделяющуюся на фоне окна, и ушёл.

***

Гарри расположился посреди камеры прямо на полу в позе лотоса или близкой к ней. Поттер был крайне упорен в тренировках, но всё равно понимал, что даже если он раскорячится на полноценную позицию «колени и лодыжки прижаты к полу», то вряд ли в такой фигуре получит расслабление и сосредоточенность, поэтому просто уселся как удобно. — Ну что ж, погнали, — выдохнул себе под нос. Ночь прошла тихо, на нижних этажах почти не буянили заключённые, утро ещё тише. Перед обедом его сопроводили в пустые в это время душевые, а пока Поттер мылся, в камере провели влажную уборку и перетряхнули тюфяк с соломой. На воспоминаниях бегущей по его телу горячей воды Гарри и решил сосредоточиться, вспомнить ощущение от струек из кривой лейки, которые текли на голову, прокладывая себе дорожки вниз, как покалывали спину горячие иголочки, а пар вокруг не давал вздохнуть полной грудью, и это было так хорошо, лучше самых шикарных омовений в изысканных ванных комнатах. Поттер довольно выдохнул и опустил ладони на шершавые камни пола, погладил тёплую поверхность, зажмурился от удовольствия. На кого-то это место навевало тоску, а на него — умиротворение. — Мистер Поттер, обед, — потревожили покой сидельца. Гарри, словно выныривая из дрёмы, обернулся ко мнущемуся за решёткой парню в форме охранника. — Спасибо, Стивен, я не хочу есть. Пропущу, пожалуй, — у Поттера ещё завтрак не переварился — он был невкусный, но на удивление сытный и по ощущениям болтался где-то в середине живота. — Ну, ладно. Тогда вот, возьмите, — Стивен, смущаясь и краснея щеками и ушами, что свойственно всем блондинам, неловко вытащил из кармана форменной куртки красное зимнее яблоко, просунул руку сквозь прутья и легко кинул его заключённому. — Я попрошу, чтобы ужин вам принесли раньше. — Спасибо, друг! — вертя в руках наливное яблоко, крикнул Гарри в удаляющуюся спину. Поттер перекинул подношение на тюфяк — съест позже — и занял прежнюю позу. Задница начала затекать от сидения, но пока не критично, очищать сознание это не мешало. Вдох, выдох. Расслабление и покой… Северус бы, наверно, им гордился, если бы узнал, насколько быстро и качественно Гарри научился освобождать сознание от посторонних мыслей. Не всегда, конечно, получалось «быстро и качественно», нужны были условия и поменьше нервирующих факторов. Кстати, о них! — Кхм, — вежливое покашливание в очередной раз вывело Гарри из погружения в медитацию. Не тюрьма, а проходной двор какой-то! За решёткой снова стоял Северус Снейп, даря ощущение дежавю. Вчера наслоилось на сегодня. Только сегодня Северус вроде бы был без видимого раздражения на лице, а в одной руке сжимал ручку плетёной корзины. — Что ты тут делаешь? — Гарри всё-таки умудрился погрузиться в себя часа на два-три, не меньше, от молчания голос его был хрипловат. — Пришёл провести время с мужем, пустишь? — Зачем? — Гарри, я уже сказал, — терпеливо, как маленькому, повторил Снейп. — Хочу провести время с тобой, а раз вечером в воскресенье тебя нет дома, то я отправился туда, где ты есть. — Северус, — Поттер по старой мальчишечьей привычке попытался растрепать теперь всегда коротко стриженные волосы. — Я сейчас не в лучшей форме, давай отложим разговоры до завтра? — Гарри, я не собираюсь тебя пытать или устраивать скандал, полагаю, никто из нас этого не хочет, я просто собираюсь посидеть тут с тобой, а ты расскажешь мне что захочешь, или просто помолчим, главное вместе, — Снейп демонстрировал крайнюю степень покладистости, даже его голос, и без того очень приятный для слуха Гарри, стал ещё бархатней, как у змея-искусителя. Поттер поморщился, поднимаясь с пола — он порядком отсидел всего себя и теперь с трудом доковылял до входной решётки, отодвинул засов, жестом радушного хозяина приглашая внутрь. — Пожалуй, это единственная камера в тюрьме, запирающаяся изнутри, а не снаружи, — хмыкнул Снейп, иронично изгибая бровь: он прекрасно знал, как его гримасы действуют на Гарри, потому решил не сдерживаться. Северусу очень не нравилось то, что между ними происходило, похоже, довольно долго, но то, что он заметил буквально вчера. Снейп, скинув зимнюю мантию на тюфяк к валяющейся тряпкой мантии Гарри, за неимением стола поставил корзину на откидную полку-сиденье, осмотрелся и даже принюхался. Поттер всё это время пытался размяться и растереть конечности, ноги покалывало сотней иголочек, и они ощущались как деревянные. — Давно медитируешь? — со знанием дела спросил Северус, видя, как морщится муж. — Несколько часов, — уклончиво ответил Поттер. — Тебе нужно лечь, чтобы кровоток восстановился. Гарри спорить не стал, вытянулся на тюфяке прямо поверх мантии Снейпа, тот даже не поморщился, наоборот, сел рядом, прижимаясь спиной к стене. — Надо же, теплая! — удивился Северус. — Угу, и вода в душе горячая, — поддакнул Поттер. — Новая власть — новые порядки. Дементоров нет, опять же. Тут хорошо, как бы смешно это ни звучало. — И давно ты понял, что тут хорошо? — тихо спросил Снейп, понимая, что ответа может и не дождаться. Темноволосая макушка Гарри упиралась ему в бедро, и так хотелось совсем легко погладить, почувствовать, как ладонь покалывают колючие волоски. — Мы весной тут были с проверкой, — после недолгого молчания сказал Поттер. — Выявляли недостатки нововведений, справляются ли охранники, нет ли перегибов или случаев неоправданной жестокости. Знаешь, многие из нашей комиссии без личной магии еле выдержали тут пару часов, а мне наоборот стало так хорошо, легко. Она, ну, в смысле магия, она давит иногда так сильно, а когда всё наваливается разом, внутри словно вулкан, и я боюсь. Северус. Я иногда боюсь, что не удержу этот вулкан в себе и таких бед натворю, Воландеморту не снилось. Он убивал, руководствуясь своими идеями — да, безумными, но какие уж были у него в голове, а я просто выжгу всё вокруг. Вот так по-идиотски, не совладав со своими нервами и силой… Снейп открыл было рот, чтобы что-то сказать, но побоялся прерывать Гарри: с его мужем столько всего происходило, а он, старый дурак, закопавшийся в своей работе, даже не замечал. Эгоист и слепец! Северус пригладил короткие волоски на бедовой голове, немного подтянул тяжёлое тело давно уже не мальчишки, чтобы тот умостил голову на колени своего непутёвого партнёра. Снейп глубоко задумался, машинально массируя виски и усталые складочки на лбу, а Гарри прикрыл глаза от удовольствия и довольно сопел. — Знаешь, я когда сюда второй раз пришёл, уже сам, без комиссии, ребята такой переполох устроили, думали, внеочередная проверка или ещё какая напасть. Потом привыкли. Я во внутреннем дворе обычно садился. Возле сторожки есть лавочка для курильщиков, ну я там и размещался, чтобы никому не мешать. А как-то после рейда и ругани в Профсоюзе, уже не помню по какому поводу, приполз на «свою» лавочку, полный до краёв, как твой бурлящий котёл, но такой усталый был, что вместо медитации заснул. Мне Стив и говорит, идите, господин начальник, у нас есть свободная камера после ремонта, там вообще весь этаж резервный, выспитесь хоть, а то, глядя на вас, можно подумать, что дементоры вернулись. Северус. Я сто лет так хорошо не спал! Так что теперь это моя камера, по крайней мере пока на неё не нашлось других постояльцев. — И как часто ты тут бываешь? — По-разному. Когда месяц не появляюсь, а иногда каждую неделю, смотря как по ситуации и что вокруг происходит, — поёрзал Поттер, пытаясь пожать плечами: его немного разморило от нежных прикосновений, а Северус так знакомо пах собой, зельями, домом. Снейп массировал и поглаживал чуть ли не мурлыкающего Гарри — этот процесс не мешал ему погружаться в тёмные пучины самоедства. Получается, он почти год, увлёкшись новой должностью, не замечал, что человек, которого он любит, который живёт с ним под одной крышей, стоит на грани, и именно он, Северус, был этому виной. Раньше, когда у Поттера случались тяжёлые времена в аврорате или разбирательства в Профсоюзе — трижды гори он дьявольским огнём, уж чиновники виртуозно могут довести до белого каления, — уставший и вымотанный Поттер находил успокоение дома, подле мужа. Но не в последний год… Да Северус, торча сутки напролёт в личной лаборатории, не всегда обращал внимание, дома ли ночует Гарри! Поттер частенько бывал на выездных рейдах или в засадах, а Снейп давно не ревновал. Ещё в начале их отношений они раз и навсегда закрыли эту тему — два взрослых, состоявшихся человека не опустятся до измены, и если уж так произойдёт, что их чувства прекратят существовать, никаких игр втёмную из уважения к партнёру не будет, исключительная честность во всём. Так, собственно, и было. Гарри никогда не смотрел на других мужчин и женщин как на предполагаемых партнёров. Рон даже одно время очень настойчиво уговаривал друга провериться от макушки до пяток, мало ли чего от Снейпа ожидать можно, но Гарри на это только смеялся. Северус, свыкшийся с мыслью, что Поттер — это надолго, ревновал, конечно, в начале отношений, хотя никогда не признавался, а потом поверил, просто принял для себя, как аксиому, что Гарри его любит, и точка. Они поженились, почти год прожив вместе, и вот уже три с лишним года состояли в браке, тщательно скрытом от посторонних. Шила, естественно, в мешке не утаишь, и то, что маги делят общий кров, стало известно широкой общественности. Снейп настоял, чтобы о союзе объявлено не было, потому что хватит им шумихи вокруг, Поттер согласен не был, но подчинился. Гарри, наоборот, хотел, чтобы все всё узнали и отстали наконец, вычеркнули их с мужем из топ-списка самых завидных женихов Магической Британии. Однако, пусть и одностороннее, но решение было принято. Северус носил кольцо, указывающее на магический брак, под чарами сокрытия, Гарри на многих операциях нельзя было применять чары и амулеты, потому своё кольцо он держал у сердца на цепочке вместе с аврорским жетоном. — И что произошло на этот раз? — прервал затянувшееся молчание Снейп. — Да как-то всё горой, словно снежный ком… Облаву в Лютном проводили, больше суток весь личный состав на бодрящем, голова как чугун, сдали мы всех задержанных, и тут Кингсли такой: «Гарри, зайди ко мне». Нас вызвали в министерство рассмотреть какие-то новые поправки бюджета, касающиеся аврората. Я говорю: «Ты Главный аврор, ты и иди!» — но там рассматривали именно поправки, касающиеся бывших авроров, нужен был представитель Профсоюза. Хотели урезать пособия за травмы и потерю дееспособности. Твари! Думал, разнесу там всё к чертям. Министерские, конечно, остались недовольны, пришлось сократить траты на приёмы-праздники, и ещё кое-кого пощипали, но пособия остались нетронуты. Клянусь тебе, я стихийкой чуть зал не разнёс, лампы им поменять теперь точно придётся. Поттер выговорился, довольно прикрыл глаза и расслабился, словно дома на диване у камина. Затянувшееся молчание было убаюкивающим. — Гарри, послушай меня, пожалуйста, — Северус начал почти шёпотом: была малодушная надежда, что разморенный Поттер задремал, и исповедь услышат только эти гостеприимные стены, но она развеялась, когда Гарри уставился на него совсем не сонным взглядом. — Я виноват перед тобой и не буду оправдываться. Да. Я виноват. Мы сразу договорились не тянуть работу домой, потому что дом — это наше место силы, тихая гавань. Ты молодец, выдрессировал подчинённых, они тебя и по камину лишний раз боятся потревожить, а вот я… — Северус вздохнул тяжело и виновато. Весь последний год он частенько перемещал домой основу зелий, чтобы без мешающихся под ногами лаборантов закончить и настоять, отцедить осадок или, наоборот, начинал дома первые этапы, чтобы потом в экспериментальной лаборатории Невыразимцев доваривать состав, добавляя особо редкие, а порой и официально запрещённые ингредиенты. Новая работа и новые возможности настолько захватили все мысли мастера зелий, что место в них для Гарри почти не осталось, муж присутствовал где-то рядом на периферии внимания. — Я знаю, как это называется, — Поттер поднял руку и дёрнул мужа за свисающую смоляную прядку, накрутил её на палец, всматриваясь в до последней чёрточки знакомое под любым ракурсом некрасивое-самое красивое лицо. Гарри всегда считал и будет считать своего супруга видным мужчиной невероятной сексуальности и харизмы, которая только недавно проявилась во всей красе, потому что пятьдесят пять для сильного мага — это начало зрелости. Сам Гарри, если бы не занялся укреплением своего тела, так и был бы до ста лет вечным подростком, да и после бы им остался, только седеть бы начал. — М? И как же? — Это называется кризисом отношений. Обычно считается, что кризис наступает после года, трёх, пяти и семи лет брака, — с умным видом изрёк Поттер, как будто вводную молодым аврорам перед операцией читал. — Поттер, где ты этого нахватался? — У Гермионы на кухне валялся магловский журнал для ведьм, ой, для женщин. Я полистал его немного, пока ждал Рона. Знаешь, самая умная ведьма Министерства частенько пользуется советами из таких вот журналов, но я тебе этого не говорил! — И как советуют переживать такие кризисы? — Северус не очень любил, точнее, очень не любил посыпать голову пеплом, но раз его акция была принята мужем благосклонно, и они даже продолжают спокойно разговаривать, значит, всё не зря. Дышать однозначно стало легче. — Чего там только не советуют. Например, устроить романтический ужин, надеть сексуальное бельё, да просто заняться любовью в новой для себя обстановке, в общем, чушь всякую, — пробурчал Поттер, больше заинтересованный волосами Северуса, чем ускользнувшим от него предметом разговора. — Подвинься немного, — Снейп неловко отполз, роняя голову Гарри на тюфяк, и растянулся рядом, тесня мужа к стене. — Ты чего? — не понял Поттер: он был недоволен от того, что лишился своей подушки в виде колен, а вместе с ними и массажа головы. — Ты мне ноги отлежал, вес-то немаленький, и спина затекла. — Спина у него затекла. Как над своими котлами всю ночь загибаться, так не затекает, — бухтел Гарри, но всё равно двигался, чтобы Северус устроился с удобством. — Не ворчи, — прошептал Северус, навис над мужем и поцеловал, нападая стремительно, без ванильной нежности. — Мммммм… — замычал Поттер в поцелуй, не столько противясь, сколько от неожиданности. — Ты чего? — Полагаю, если «самая умная ведьма Министерства» пользуется советами из журнала, значит, они действуют. Почему бы и нам ими не воспользоваться? Там, — Северус указал на корзину на лавке, — пирог с патокой, буженина и, по-моему, вино, хотя я не просил об этом Кричера. Сексуальное бельё… Поттер, скажи, тебя возбуждает чёрное? — Гарри как-то непонятно качнул головой. — Понятно, будем считать это за положительный ответ. Следующий пункт — секс в неожиданной обстановке. Куда уж неожиданней, правда? Я точно такого не планировал, надеюсь, и ты тоже. Но! Прежде чем приступить, я торжественно клянусь завтра же перенести всё, что касается работы, на работу, а дома варить только антипохмельное и то, что понадобится непосредственно для наших нужд. Веришь? — Верю! — как можно не поверить этим глазам? В месте, где не работала магия, сейчас творилось самое настоящее волшебство, и кто такой был Гарри, чтобы ему мешать?! — А тебя не смущает, что у нас двери нет? — Пусть смущаются те, кто услышат или увидят, — легкомысленно отмахнулся Снейп и снова напал голодным хищником. Гарри побарахтался какое-то время, повалял Северуса, пытаясь перехватить инициативу, и если бы он делал это не понарошку, силы тренированного тела с лихвой бы хватило скрутить гибкого, всё такого же худощавого мужа в любую фигуру по желанию аврора, но вместо этого Гарри, растеряв в пылу борьбы одежду и лишив покровов Снейпа, побеждённо улёгся на лопатки. Душистая солома от возни двух тел кое-где выбилась из матраса и покалывала голую кожу поясницы, но она не отвлекала от пальцев, растягивающих его несколько отвыкшую от близких контактов задницу. Мерлин, да они сексом, наверно, месяц не занимались, потому что у Северуса была очередная суперсложная стадия в эксперименте, а у Гарри — серия проверок. И как же сейчас было замечательно чувствовать всё это! Вот так просто, без магии и сверхбезопасной специально варимой в отдельном котле смазки, по слюне, чувствуя запах пота и возбуждения друг друга, может быть, в некоторые моменты по-животному резко, но так по-настоящему, что слёзы на глаза наворачиваются — то ли от оргазма, то ли от того, что просто ХО-РО-ШО. Настолько, что, кажется, никогда так не было, даже если знаешь, что это не так. И как же потом волшебно, легко в голове и теле, восхитительно лежать прижавшись друг к другу, мокрыми, потными, счастливыми, кусать сладкое яблоко по очереди, и пусть у Гарри из задницы ещё подтекает сперма, а у Северуса шея и плечи выглядят так, словно мантикора напала. Это их личный хаос, приносящий тот самый покой, который ускользал, сочился сквозь пальцы, дразнил далёким призраком, был неуловим весь долгий трудный год. — Смотри, снег пошёл, — Гарри отлепил щёку от тёплой груди мужа, подтянул повыше мантию, служащую одеялом остывающим после горячки телам, и уставился в окно. Ветер наконец утих, и пушистые хлопья медленно кружились, падая вниз, некоторые залетали в камеру и таяли на полу, превращаясь в блестящие капельки. — Неудивительно, через три дня Рождество, давно пора, — протянул Северус: его не занимал снег за окном, гораздо интересней был человек, лежащий рядом, кажется, уже отдохнувший, который, вероятно, захочет взять реванш, нужно только ему намекнуть. — Кстати! — не к месту вспомнил Снейп. — Андромеда связалась со мной камином, тебя дома не было, спрашивала, можем ли мы принять у себя Теодора на праздники, они всем семейством собираются навестить престарелую родню в Суррее и считают, что ребёнку будет с ними ужасно скучно. Я согласился, полагая, что ты не будешь против. Андромеда приведёт мальчика с вещами завтра вечером. — Северус, и ты молчал! Тедди будет у нас все праздники! Ты точно не против? — Гарри заглядывал в глаза, как недоверчивый низл: муж не особо любил, когда по дому носится маленький ураган с разноцветными волосами, и Поттер предпочитал проводить время с крестником вне его стен. — Разве я могу быть против, зная, как ты относишься к мальчику? — наигранно нахмурил брови Снейп. Он никогда не признается мужу, что когда услышал от Андромеды просьбу передать Гарри информацию о путешествии в Суррей, то проявил всю свою слизеринскую изворотливость, убеждая старую ведьму, как скучно будет ребёнку в поездке и как Гарри тоскует по крестнику. Тогда Северус думал, что наличие в доме маленького волчонка поможет Поттеру избавиться от хандры, сейчас, видя, как радуется его благоверный, решил, что идея и вовсе великолепная. В конце концов, некоторый шум и беспорядок можно потерпеть, да и ребёнок у Люпина получился на редкость благоразумный, а всё опасное Северус, как и обещал, завтра же перенесёт обратно к Невыразимцам. — Мерлин! — подскочил Поттер, только что спокойно лежащий в объятьях довольного хитреца. — Северус, вставай! Нам нужно домой! — Зачем? — взлохмаченный Снейп сел, подбирая под себя ноги, закутался в мантию и лениво наблюдал, как голый Гарри мечется по камере, пытаясь собрать их вещи. — Ты же сам сказал! Завтра Тедди приедет. А у нас дом не украшен, даже ёлки нет! Нужно немедленно связаться с Хагридом, он подберёт красивое дерево, а ещё нужно с Кричером обсудить, что готовить… Мордред! Я даже подарки не купил, совсем раскис! Сопляк, а не аврор! — обозлился на себя Поттер. — Гарри! — прикрикнул Северус, привлекая внимание. — Сейчас мы спокойно, не отрывая пуговиц, оденемся, потом сядем в лодку, доплывём до берега, аппарируем домой, ты свяжешься камином с Хагридом и договоришься о доставке новогодней ели. Только я тебя очень прошу, чтобы не как в прошлый раз с семейством спящих бурундуков, которые разбегутся по всему дому. Нарядить дом и ель к празднику тебе поможет Теодор, я буду занят переносом лаборатории, а у вас подобное может стать началом новогодней традиции, мальчику это будет полезно. С подарками завтра решишь, аврорат несколько часов без тебя устоит. План понятен? — Снейп дождался кивка, попутно вспомнил, что он сам не лучше Гарри — про подарки тоже забыл. — Выполнять, аврор! Перед выходом из камеры Гарри ещё раз подтянул выше ворот на мантии Северуса, ревниво не желая, чтобы кто-то пялился на его мужа, когда он Такой. Снейп, конечно же, сведёт все следы, как только окажется в пространстве, где магия свободно циркулирует и появится возможность прибегнуть к её помощи, но можно постараться уговорить его подождать до завтрашнего утра, ещё полюбоваться, а то и наставить новых отметин — у них ещё вся ночь впереди. Когда два мага, далеко не самые последние в Британии, вошли в сторожку во внутреннем дворе тюрьмы, весь караул, что не был задействован в патрулировании, вытянулся, как на плацу. Судя по тому, как бравые охранники отводили глаза, кто-то всё-таки поднимался на этаж Гарри, и они уже успели это обсудить. — Парни, — гаркнул Поттер в лучших традициях аврората, — спасибо за постой, и не примите за взятку, — Гарри, смущённо улыбаясь, протянул так и не раскрытую корзину. Старый домовик, конечно, будет ворчать из-за утраты имущества, но когда Кричер не ворчит — это не Кричер. — Кто побудет нашим паромщиком?

***

Рождество наступило и прошло так, как и предугадывал Снейп — шумно, хлопотно, с наплывом гостей и, пожалуй, не так уж плохо, как можно было ожидать. Гарри — всё ещё мальчишка в теле взрослого мужчины, который фестрала взглядом остановить может — сверкал счастливыми глазами, наравне с Тедди Люпином сидя в ворохе обрывков упаковочной бумаги, потроша подарки, среди которых и от Северуса нашлось несколько коробок. А отмечать пришествие Нового года они отправились с обалдевшим от количества эмоций Тедди в Нору. Поттер не сразу обратил внимание, что Северус перестал скрывать кольцо чарами, а только когда Рон спросил, как он умеет, вежливо — в лоб, что за дела, Снейп уже несколько дней сверкает драгоценностью на пальце, а они даже не знают о радостном событии в жизни друга. Пришлось Гарри оправдываться, рассказывать, что это давняя история, да и всё такие условности. Никто из Уизли не поверил, что магический брак — это условности, просто решили обсудить позже, между собой. — Северус, ты бы хоть предупредил, что снял защиту, — Гарри подсел к мужу на диван у камина. В гостиной у рыжего семейства было на редкость тихо — дети пошли кататься на санках, часть взрослых отправилась их сопровождать. — Ладно, свои увидели, но мы же и по Косой Аллее все вместе гуляли, и у Розмерты сидели. Наверняка кто-нибудь заметил или сфотографировал, ты же знаешь, что о нас любят судачить, жди теперь новую сенсацию в ближайших выпусках газет. Снейп неторопливо отпил довольно неплохой, на его вкус, бурбон и вручил свой стакан Гарри, предлагая попробовать. Пока Поттер дегустировал напиток, Северус придвинулся ближе и склонился к нему. — Думаю, три года брака — это не только повод для кризиса, но и для того, чтобы перестать прятаться, — Снейп подцепил пальцем цепочку на шее Гарри, ловко снял с неё кольцо, вернул нагретый жетон обратно под рубашку, а кольцо надел на палец Поттеру, у которого то ли от действий мужа, то ли от того, что глотнул слишком много крепкого напитка, глаза сейчас были круглее, чем у хогвартской совы. — Согласись, неплохой повод объявить о нас и жить дальше как прежде, только ещё лучше?