Мой друг

серьги, надмение игравшее так часто в улыбке, элегантная походка, дорого убраные волосы. Глаза его ясные, но иссиня холодные, мрачные, пропитанные желчью и словно щелоч едкие. Сей черты молодого человека опазиционировали его как бога. Бокал пристижного вина в кончиках до жути бедных пальцев, создавал контраст между белоснежной кожей и темным, багровым красным алкоголем. Черты характер тоже оставляли желать лучшего, надмение наружное было лишь частью надмения внутреннего. Скверены и тяжелы были нравы Достоевского. А то что больше всего надоедало и раздражало людей окружающих его, так то, что он чувствовал себя императором в этом мире. Непокалебим был его характер, но может что-то может разрушить прочные принцыпы столь своенравного господина. Количество его прислуги уже становилось несоизмеримым с дворецкими и служанками отца его. Все его просьбы и желания выполнялись уже до того как он вздохнет чтобы произнести название очередной, внезапно понадобившейся и жизненно необходимой вещи. Но то в чем он превосходил всех и в правду было. Его талант и опыт в игре на рояле. Черный инструмент стоял в отдельной зале, обрамленный разноразмерными свечами и резными украшениями .он был словно огромный зверь, что готов вот вот напасть и разодратт любому глотку. Весь мир Федора казалось был укреплен личными странными идеями. Возможно, для людей подобных описываемому выше, свойственно быть капризрыми и избалованными, но Федор лишь хотел власти, к тому же был жесток и злопаметен. Его характер был похож на издевательскую шутку, все в роду Достоевского были мудрыми лидерами, а не жестокими нарциссами. Краткое и точное описание Федора - жестокий нарцисс. Внешность его манила, а черты личности отталкивали. Таким образом он производил крайне странное, смпшанное впечетление на своих новых знакомцев. Которые, скажем, пачками тянулись к нкму. А самое что не на есть странное так то, что он был не женат и даже не имел пары. Все что ему надо было : слуги и деньги. Ну и безусловно как иу любого хоть немного популярного человека у него были "фанаты". Пытавшиеся убрать Федора при первой же возможности. Один раз даже пытались задушить в постели.. Это сделал один из слуг, один из самых дорооих и любимых. Вот же уж заговорщики выбирают себе сообщников, или скорей шавку. Ну а касательно случая с попыткой удушения, тот предатель погиб нн лучшим образом. Достоевский тоже не наиглупейщий человек мира, поэтому держит нож рядом с собой всегда. И тут, слуга получил им по груди и горлу, а после его чуть ли не испотрошили. Труп был сожжен, как и воспоминания о том неприятном дне. Друзей хронология насчитывала не больше двух. Перый остался где-то в далеком далеком детстве, а второй, Сигма, сейчас сидел у брюнета на постели словно кот и о чем-то говорил. .. - а потом он ушел - растроенно окончил монолог блондинистый паркнь. (тут был мат.. тут у него будут просто блондинистые волосы.) - ну значит, он тебя не достоин - подытожил длиннейшую речь о каком-то там человеке, федор. Ну как сказать о каком-то, о любовнике. Все произошедшее не на шутку раздосадовало Сигму. Он был несказанно уставшим от жизни. Федор сейчас сидел закинув одну ногу на другую, но Сигма все равно подполз и положил головку на ляшку друга . Тот же укоризненно холодно глянув на блондина стал перебирать его волосы. Сигма прекрасно знал, что Федор любит так делать и все его показные эмоции абсолютно прочиворечат испытываемым. - знаешь, Сигма - Федор улыбнулся - мне кажется мне стоит найти себе еще какого - нибудь друга, как ты. - Сердце бешеной ласточкой забилось вдруг в груди, Достоевский наклонил голову и положил ее на спинку кровати. Естественно она была обшита серебряным бархатом. - а может я хочу отношений, хотя скорей хочу отвлечься от всего - Федор вздохнул. С одной стороны Сигме можно доверять, а с другой он и так слишком много знает. Окинув взглядом лежащего блондина и поймав его взгляд, Федор будто прочитал его как книгу. Раздор и буря на душе, что не имели права вырваться наружу драли Сигму с изнанки. Может Сигма и не уступал Достоевскому в умственном развитии, но вот с точки зрения контроля своих романтических чувств Сигма был нулём. Он находил себе партнера очень быстро и так же быстро с ним расставался, и каждое, абсолютно каждое рассавание он перносил болезненно. Его голос обычно в такие моменты звенел, а глаза смотрели жалостливо. Он сейчас, был похож на песика, бродячую шавку. Самое странное, он ни разу не плакал при брюнете. Но видимо этот раз был исключением. Внезапно блондин отвернулся, подождав пару минут Достоевский сжал худое плечо юноши. - Сигма, что такое? - сквозь зубы почти прошипел он. Безусловно он злился, но злился он не на слезы, а на то, что Сигма явно не договаривал. Блондин всхлипнул, повернул корпус и свое заплаканное лицо и сглотнул ком в горле. Вдох и ярость окаймлявшая черты лика Федора испарилась. Страдальческий взгляд юноши сидящего напротив открыто вопрошал о последующих действиях Достоевского . Ответ не заставил долго ждать. Достоевский повалил блондина на кровать и принялся расцеловывать его щеки, успевшие покарснеть настолько, что из парня можно было сделать красный пегмент. Сигму засмущали по полной программе, и ведь если вдуматься, то Федор не сделал бы так ни с кем другим. А завершением данного спектакля являлся краткий поцелуй в губы. После чего Достоевский слез с парня сгоравшего от (любви(ахахах..)) смущения и со счастливой ухмылкой произнес - свободен, дорогой друг. Сигме ничего не оставалось как собрать все свои силы и добраться до выхода из спальни. Уже отпуская ручку двери коленки юноши подкасились и он сполз по вертикальной поверхности двери. Сердце его уже можно сказать уже остановилось от столь резких телодвижений Федора. Сигма чуть ли не бился в истерики, но сейчас ему надо дойти до дома. Он находился в нескольких кварталах от дома графа. Дойти получилось, но с трудом. Сигма пошатывался и в квартиру буквально ввалился. Он автоматом включил свет и бегом побежал в ванную комнату. Его лицо искажала до боли странная гримаса. То ли отчаяние, то ли какое-то подсознательное счастье. Слезы хлынули из глаз его. Он никогда так не плакал, даже верней не рыдал. Волосы спадали на худощавые плечи в белой футболке. Только сейчас Сигма понял, что забыл у федора свою рубашку. Хотя назвать ее полностью юлондина нельзя было, она была украдена у самого Достоевского, разумеется при разрешении самого графа. Он любил ее до невозможности и носил всегда, когда позволяла погода. Волосы свисали беловатыми прядями. Часть их них попадала в раковину и была закапана кристалликами прозрачных слез. Что с нтм происходит, почему такая реакция на проявления крепкой дружбы? Сигма опустился, но на этот раз на пол своей ванной, а не дома федора. Там где сидел, склонив голову на бок, несчастный задремал. Федор же долго обдумывал свой поступок. Вывода он так и не извлек, но подумал, что стоило бы завтра провндать Сигму. Он прямо скажем выглядел не очень когда уходил. Словно опьянел. Разве могут кому-то понравиться подобного рода действа до такой степени. Мыли Достоевского плавно уносились куда-то прочь от начальной темы. Вскоре из комнаты доносилось мирное посапывание спящего. Следующий день у обоих выдался не очень. Сигма отмарозил спину, из-за того что все время сна прижимался к глухой холодной стене, а Федор просто встал не с той ноги. Любое плохое настроение можно заглушить культурной выпивкой за которой Федор и пошел. После он по плану должен был заглянуть к Сигме и может принести ему его любимый шоколад. Накинув рубашку, которую вчера оставил сероглазый друг Достоевский отправился в ближайший продуктовый. Зайдя, молодой человек увидел странную компанию жестоко оскорблявшую какого-то паренька. На вид он был примпрно такого же возроста как и Достоевский. Пройти мимо было бы подло, хотя Федор и мог, но тот парень чем-то зацепил его. В итоге компания ушла оставив блондина одного. Из-за расположения обоих получилось так, что низнакомец врезался прямо в Федора. - о-ой, извините - пробормотал тот и опустил взгляд на плитку грязно серого цвета. Что очень странно Николай не двигался, а просто стоял на месте. Приглядевшись брюнет понял , что молодой человек плачет, даже рыдает. Разумеется Достоевкий растерялся ведь нигогда с таким не сталкивался, естественно не считая того, что вчера произошло между ним и Сигмой. Кое как подобрав в голове слова Федор тихо сказал: - хочешь я куплю тебе шоколадку? - «но я же хотел сказать совсем другое, черт.» К сожалению время повернуть назад нельзя и остаеться только ждать ответа. Внезапно Федор поймал в своей голове мысль: «откуда эта доброжелательность, если этот человек тебе преглянулся ни к чему хорошему это не приведет. Но ты можешь и дальше пытаться завоевать его доверие и помочь, недотепа.» что-то маленькое и чрезвычайно злобное сидела где-то в глубине Достоевского. Оно мешало ему существовать, словно щелоч разъедало его и делало сквозные дырки, которые в последствии наполнял холод и ненависть к миру. Парень поднял на него недоверчивый взгляд. Прищуриные глаза сияли агрессией. Сам того не понимая Федор улыбнулся. - валяй — ответил Гоголь — полагаю, даже считаю должным представиться. Я Николай , ну или просто Коля. - Достоевский сделал свои выводы по поводу сущности и характера этого человека. Незаметно Николай перестал плакать. - Я Федор, по другому меня лучше не называть , мне не идет. - хорошо. Этот паренек был симпатичен Федору, разумеется как человек и ничего более. Видно ,что и Гоголю новый знакомец приглянулся. Планы на Сигму сами собой перенеслись на завтрашний день. Оба направились к кассе. После выхода из магазина с тремя плитками шоколада для Коли , обдумав и продумав все до мелочей, Достоевский опять неожиданно предложил. - у меня к тебе предложение? Не хочешь ли со мной прогуляться? - вырвалось это с привычной холодностью и в мыслях Федор проклинал себя. Но что и не удивительно новый друг этого не заметил ил не придал значения. - конечно. На этот раз пришла очередб Гоголя улыбаться. Увидев эту доверчивую улыбку после слез и того диковатого взгляда Достоевский чуть ли не упал. Она его словно манила, даже не сама улыбка , а губы паренька стоящего напротив. В груди федора появился трепет крылышек конарейки. В секундном, от этого замешательстве , он простоял со стеклянным взглядом, копаясь им у себя глубоко глубоко в душе. В несчастью для Достоевского он впервые осознал, что такое любовь, да еще и с чуть ли не первого взгляда. Непредсказуемо и непонятно. Уж тем более брюнет понятия не имел о том, что делать с чувствами и что он еще может испытать из-за блондина. Гоголь тем временем аккуратно открывал одну из шоколадок не замечая выражения лица Достоевского. Тот вскоре очнулся от некого смутного ощущения пустоты и любви. - ну чтож.. пошли. - Николай только кивнул в ответ и двинулся в сторону парка. Федор шел с ним рядом, почти касаясь своими руками его. Руки.. Они были светлые, но не такие мертвенно бледные, как у брюнета. Они были какого-то чтоли персикового оттенка. Такого приятного, что Федор даже засмотрелся. Ну а Николай в ствою очередь спрятал руку в карман штанов на что встретил вопросительный взгляд Достоевского.Коля не любил такие «осмотры». Все это было неестественно и глупо, как казалось ему.до парка оставалось буквально десять минут. Вскоре у юношей склеился диалог.