С понедельника по пятницу

      Войдя в комнату по коже юноши начал пробегаться тихий ужас, он не ожидал, что все может быть настолько плохо. Уж под бардаком он явно представлял себе нечто иное, нежели увиденное им. Его поражало в этой комнате все, даже малое, к примеру от пыльных книг, до разбросанных вещей. Возмущениям настолько не было предела, что неожиданно для себя Эрен начал отчитывать за беспорядок своего учителя.       Особенное внимание в своем недовольстве Эрен уделил носкам не первой свежести, которые явно, с самого первого прибытия преподавателя в квартиру, были брошены в угол и забыты навеки, канувши в лету. Носки выглядели так, словно на них завелась цивилизация микробактерий, которая в своем маленьком мирке строила планы по эпидемиологическому захвату всей человеческой расы, а после поработив людей, они построили бы идеальное общество, создали бы такой мир, в котором жили бы только ответственные и добрые люди. — Как вы довели комнату до такого? — Пыхтел ученик. — Я даже поверить не могу, что вы, учитель, который придирается к малейшему беспорядку на партах своих учеников, а в своей спальне при этом не придерживаетесь даже частички своих же приоритетов. Ну как так? — Я тебя попросил помочь, а не учить меня жизни. То, что тут бардак, сам знаю. —Сказал с некой ноткой агрессии к ученику. — Ну тогда давайте уже приступим к уборке, от вас, весьма ценного для меня человека, я не ожидал столь большого беспорядка. — Продолжал недовольно Йегер, не замолкая. — Тц… — Не цокайте на меня, хоть и вы мой учитель, но я хочу чтобы вы выслушали меня и мои недовольства. — Хорошо. — Немного с обидой на слова ученика, произнес блондин. — Но я не перестану вас считать хорошим, и вы не перестанете быть мне небезразличными. — Произнес Эрен, поняв перемену в настроении биолога. — Хорошо. — С неизменной обидой ответил репетитор.       Йегер вышел из спальни, направившись в ванную, дабы взять упрятанные в шкаф совок и веник. Вопрос откуда он знал об их нахождении там останется открым даже для самого владельца квартиры. Вернувшись он тут же начал собирать разбросанные по всюду фантики от конфет, убирать банки от различных энергетических напитков, а также лежащие по всюду обрезки бумаг и ненужных документов. Арлерт же, словно тень. бродил за ним по пятам, подметая, пока Эрен собирал крупный мусор.       Закончив сам и оставив Армина с метлой, Йегер вышел из комнаты и направился все в ту же ванную, откуда, вернувшись обратно, притащил небольшой тазик, который он заранее забрал с кухни, наполненный на половину водой, поставил сосуд на пол и окунул в нее кусок ткани, взятый непойми откуда. Намочив ткань, Эрен с большим усердием начал вытирать по всюду пыль, проходя тряпкой то по подоконника, а после, намочив ее снова уже по стеллажам, где вскоре будут располагаться величественно книги. — И на шкафу протри, тебе то рост позволяет. — Сказал биолог, подметая под кроватью. — Хорошо. — коротко ответил ученик, будучи сосредоточенным на своей работе. — А еще принесите швабру, пожалуйста.       В ту же минуту Армин вышел из собственной спальни. Будучи уже в ванной комнате он наполнил ведро водой, и достав швабру из красивого плетенного шкафа, окрашенного в синие и желтого цвета, решил вернуться к ученику, который к его приходу уже протер полностью шкаф.       Пока биолог шел, по дороге успел расплескать половину содержимого ведра, сделав тем самым полы коридоре до спальни полностью мокрыми.       Оставив ведро в спальне, он передал швабру Эрену. — Пожалуйста расставьте книги по своим местам. — произнес Эрен, усердно вытирая полы, а Арлерт же принялся за работу. — Эрен, ты единственный ребёнок в семье? — Спросил Армин, расставляя книги в алфавитном порядке по своим местам. — Да, я один у своих родителей, а что? — Спросил юноша, охотно вытирая шваброй пыль под кроватью. — Просто стало интересно. А кем они работают? — Снова задал вопрос. — Ну отец врач, а мама семейный психолог, но она оставила работу. — Хорошо. — Слегка улыбнулся учитель. — У вас красивая улыбка, пожалуйста улыбайтесь по чаще. — Беззаботно произнес Эрен, будучи неспособным оторвать взгляд от биолога. — Спасибо большое. — Покрываясь персиковым румянцем на щеках, сказал Арлерт. — Эрен, ты бы хотел со мной жить? — Резко, все больше смущаясь, спросил Армин. — Почему бы и нет, мне хорошо рядом с вами. — Не задумываясь и на секунду, тут же ответил Йегер. — Хорошо. А ты им говорил родителям о своих предпочтениях? — Спросил спокойно и даже отстраненно, смотря на зеленую обложку книги, которую держал в руках. — Ну, я сам не так давно это осознал, так что еще не говорил им об этом. — Понятно. Кушать хочешь? — Даже если я откажу, вы все равно заставите меня есть. — Это да. Ну так что, чай, кофе, гречку? — Поцелуй? — Хочешь? — А можно? — Изумленно поглядел на преподавателя. — Даже не знаю. — Покусывая губу, игриво произнес Армин.       Подойдя к ученику после недолго молчания, Арлерт осторожными движениями взял того за щеки, слегка сжав их в своих ладонях. Минуту две он смотрел парню прямо в глаза, не отрываясь, словно завороженный двумя славными изумрудными камнями высокого качества. Оторвавшись от взор школьника, голубоглазый слегка ухмыльнулся своим же действиями, а после нежно коснулся губами кончика его носа, оставив на нем влажный след.       Смущение тут же настигло Эрена. Лицо начало гореть, а щеки покрывались алой краской. — Ты милый, когда красный. — Произнес блондин, наблюдая за реакцией юноши, от чего мальчишка начал больше входить краску. — Эх… Это был небольшой обман, но такой удалый. — Прости, но я думаю, что тебе все же стоит думать о экзаменах, а не обо мне. Осталось недели три максимум. — Со всей свое строгостью говорил преподаватель. — Да ещё и пока ты не закончил школу, то никто не должен знать о наших отношениях. — Я понимаю, поэтому обещаю не доставлять вам проблем.       Опустив щеки ученика, репетитор тут же спешно покинул свою спальню, направившись на кухню. Эрен же, словно питомец, послушно последовал за ним. Уже на кухне на столе расположились две небольшие тарелки с гречневой кашей, две кружки с чаем, ложки и хлеб. — Что-то ещё хочешь? — Облокотившись на стол, произнес Арлерт. — Нет, спасибо. — Усаживаясь, произнес Эрен. — Тогда приятного аппетита. — Сел рядом. — А вы единственны ребенок в семье? — Неожиданно спросил Йегер, уплетая за обе щеки пищу. — Да. — Ну, а как они отреагировали узнав ваши предпочтения? — Дедушка нормально отреагировал, немного расстроился, но принял этот факт. — Ответил не задумываясь, но заметив, как юноша виновато прикусил губу, думая, что задел своим вопросом за живое тут же переключился и добавил. — Не волнуйся, все хорошо. — А вы боялись признаться? — С облегчением задал снова свой вопрос мальчишка. — Очень. — Хорошо, ну, а отношения у вас были? — Два парня. — Кивая, произнес блондин. — А какой была ваша первая любовь? — Странной. — произнес голубоглазый, начиная поддаваться воспоминаниям. — Этот был парень был на класс старше меня. Мы с ним очень редко пересекались, но он мне очень понравился. Он был ярким, довольно общительным и интересным для меня, отчего я очень долго боялся ему признаться. Но я все же это сделал и он меня принял, я оказался тоже ему симпатичен и мы стали от этого больше гулять. Эти отношения, если это можно так назвать, длились около пяти месяцев. Все закончилось на том, что он просто забыл про мой день рождения и пошёл гулять с друзьями, а меня даже не поздравил. Мне было четырнадцать. — Ого. — Ага. — Ну конец других ты видел. — Так тот человек был вашим бывшим? — Взволновано спросил Эрен, на что учитель лишь только кротко кивнул. — Он мне показался жутким. — А как мне было в тот момент страшно. Если бы мы не были в школе, то все было бы намного хуже. — Я не позволю ему больше вас обидеть. — Заявил Эрен. — Спасибо. Кстати, можешь меня называть по имени. Но обращайся все равно на вы. — Хорошо Армин. — улыбнувшись, он доел гречку. — Вы очень хорошо готовите, выходите за меня. — Внезапно заявил Эрен, чем вызвал у преподавателя смех. — Я согласен. — Заливаясь смехом он ответил. — Все, теперь я буду звать вас своим мужем абсолютно везде. — Продолжал свою шутку юноша. — Хорошо, только в школе так не ляпни. — Продолжая смеяться, он забрал грязную посуду и поставил в мойку и, закатав рукава начал мыть тарелку.       Внезапное осознание в миг накрыла Арлерта. Еще не разу он так глупо не терял свою бдительность. Он ослабил хватку и сам того не понимая обнажил свои руки по локоть, показав свои старые и весьма глубокие шрамы.       Еще никому, кроме Микасы не было дозволено узреть раны Армина, отчего его начало бросать в жар, а полностью застегнутая рубашка сильно душила, не давая глотнуть воздуха. В это мгновение он не просто обнажил малую часть своего тела, он буквально обнажил душу перед Эреном. Показал свою сущность. Свое «я».       Сегодня он не был готов открыться ему. Показать себя. Свою слабость. Вина грызла его, а самобичевание взяв свои руки ружье начало целится, желая сделать окончательный выстрел. Тело трясло, а эмоции бушевали, кипели глубоко внутри. Хотелось кричать и, наверное, даже заплакать. Но Арлерт не мог себе позволить такой роскоши. Иметь эмоции — значит быть слабым. А слабость не то, что он мог бы себе позволить. Быть слабым не в его приоритете. Слабость означает быть никем.       Некоторое время Эрен, будучи шокированным лишь только пристально и неотрывно смотрел на раны биолога. Но вернув себе самообладание и немного проясненный разум, он поднялся из-за стола и, подойдя к блондину, крепко обнял того со спины, пытаясь хоть как-то успокоить. Он боялся спрашивать о чем-то, он боялся что-то говорить. — Эрен, что-то не так? — Тяжело и нервно сглотнув, задал весьма глупый вопрос Армин. В этот момент, в эту секунду было не так абсолютно все. — Это он сделал, тот человек? — Решился спросить Эрен, зная уже на перед ответ.       Арлерт лишь коротко кивнул, подтверждая догадки юноши. — Я никогда не позволю ему больше прикоснуться к вам, обещаю. — С невинной честностью и с тяжестью в груди говорил мальчишка. — Спасибо.       На глаза начали подступать слезы. Изо всех сил голубоглазый пытался обуздать свои чувства, свои эмоции. Он не мог проявить себя в таком виде перед тем, перед кем он старался гордо держать голову и не кануть лицом в грязь. Только не перед Эреном. — Я люблю вас, и буду защищать от всех, даже от всего мира. — Слова Эрена звучали по-детски, клишировано, глупо, но они были честными и чистыми. — Спасибо. — Снова он благодарил.       Арлерт всегда благодарил за любовь, которую ему безвозмездно дарили. Эта его привычка проявилась после его последних и очень тяжелых отношений, которые длились четыре года. За все это время Армин перенес кучу телесных наказаний, часть которых он получал лишь потому что пытался защитить свой дорогой черный комочек с толи зеленными, то ли серыми глазами.       Лео Яратик был довольно привлекательным парнем. С Армином он познакомился благодаря Микасе в театре балета. Конечно же рыжие волосы, голубы глаза и веснушки, милая улыбка не могли не привлечь Арлерта.       Отношения их начали развиваться довольно быстро. Но все было спокойно, тихо умиротворенно. Яратик был из благополучной семьи, а его работа приносила ему хороши доход, отчего Армин часто получал от своего избранника весьма неплохие подарки. Так длилось около полугода. После пара все же решилась съехаться, перенеся отношения на новый этап.       В быту Лео оказался придирчив. Он был чистоплотен, даже слишком. Парень в придачу так же довольно ревнив. От чего сладкая жизнь Армина начала по-тихоньку идти под откос. Постепенно внедрялись ограничения от банальных в одежде в плоть до привычек. А после Армин перестал выходить на улицу и контактировать с людьми, разорвав прежние отношения. За не послушание блондин получал наказания.       Рукоприкладство переходило грани. В своих «поучительных мерах» рыжий демон не брезгал пренебрегать к различным способам пыток и форм насилия. За полтора он буквально разучил Армина мыслить здраво. Единственной поддержкой блондина в его запертом мире был кот, которого так же подарил Лео.       За каждые проказы еще на тот момент крохотного Барона, Армину полагалось двойное наказание. Первое за то что не уследил, второе за кота. В зависимости от настроения рыжего тирана можно было получить и третье. Тело юноши постепенно покрывалось большим количеством непроходимых шрамов. Только оставалось целым.       Лео не мог покалечить столь привлекательное и милое личико. Да и перед людьми, которым временами удавалось застать Армина, он не мог пасть, показав свою истинную и гнилую натуру.       Постепенно Арлет начал задыхаться в своей клетке. Будучи раньше свободолюбивым и не знающим границ человеком, за все время отношений он стал запуганным и нелюдимым.       Тревогу забила Микаса, которая все время их отношений находилась в Германии из-за своей работы, отчего не смогла уследить за изменениями своего самого близкого человека. Душу ее поедало чувство вины, отчего та решила помочь Армину сбежать, дабы спасти остатки еще живой его души в израненном и хрупком теле, которое красили только шрамы.       Кошмар Армина кончился, но воспоминая будут преследовать всегда.       Дрожь покрывала все тело. Воспоминания крутились кадрами перед глазами. Ощущение что он вот-вот расплачется никак не покидало. Воздуха было мала, а воротник рубашки продолжал давить и теснить горло, не давая вздохнуть.       Нет. Все же Армин не заплакал. Он не смог допустить такой слабости. Он не мог позволить себе предстать перед Эреном не в том свете. Такую его сторону могла вдеть лишь юная Аккерман. Только она имела права постичь глубинную боль души юноши. Никто иной.       Пытаясь унять дрожь возлюбленного, Йегер крепко и нежно обнял того, поглаживая своими теплыми руками по спине. — Вам лучше? — Да. — Но я вижу, что нет. — Тогда незачем спрашивать. — С долей агрессии произнес Армин. — Простите, сглупил. — Досадно произнес Эрен. — Скажите, вы можете снять рубашку? — Нет. — Категорично ответил учитель.       Спустя долгих уговоров, Эрен все же смог стянуть с молодого человека его рубашку с голубым отливом. Наблюдая за свежими гематомами и царапинами, а так же еще более глубокими старыми порезами и шрамами, у Эрена образовался ком в горле. Он все понял. Понял мгновенно. — Вам больно? — Нет, все в порядке. Забудь. — В с тем же негативным настроем продолжал он, будучи недовольным в своем разоблачении. — Но… — Никаких «но» Эрен, просто забудь. И самое главное, об этом никто не должен знать, понял? — Хорошо, понял. Я никому не скажу. — Пожалуй на этом и закончим. — Произнес биолог, надевая вновь рубашку. — Армин. — Говори. — Может мы прогуляемся? — Внезапно спросил Эрен, сам не зная причины. — Нет. — Армин, пожалуйста, всего пару часов. — Начал уговаривать юноша. — Ладно. Только скажи родителям, что задержишься. — Тяжело вздохнув, согласился Арлерт. — Или они не переживают за тебя? — Я писал им полчаса назад и сказал, что могу задержаться. — Молодец. — Неожиданно для себя, Арлерта улыбнуло столь прилежное поведение мальчишки. — А у тебя нет таких установок по типу приходить не позже двенадцати и тому подобное? — Да нет. Главное предупредить ее, чтоб не переживала. Да и я не Золушка, после двенадцати тыквой не стану. — Там вроде бы не так было, но ладно. — Заметил учитель. — Ну, а вот если ты не придешь, то что тогда? — В этом случае буду слушать историю матери о том, какая она была прилежная дочь и себе такого не позволяла. — Понятно. — Хихикнул биолог. — Не хочешь переночевать у меня?       Настроение преподавателя начало меняться. Нависшую тревогу, обиду, боль и одиночество тут же свергла переполняющаяся теплота, получаемая им от Эрена. — А можно? — Удивился Эрен, слегка покраснев от неожиданности. — Если хочешь, конечно, и если у тебя завтра нет дел. — Завтра суббота, так что я полностью ваш. — Хорошо. Просто вдруг у тебя какие-то дела. — Я ничего не планировал. — Хорошо, тогда я иду переодеваться. — Улыбнувшись, Армин направился в свою комнату. — Ты подожди меня тут немного. — Да, конечно, я тогда скажу маме, что меня не будет. — Бросил в след, уходящему учителю.       Перейдя через порог своей спальни, блондин начал выбирать себе одежду, для вечерней прогулки, тем самым пропав на целых полчаса, будто бы канул в неизвестность.