По следу тени

      Вечерний променад по дороге к квартире всё чаще затягивается по времени, и собственная наблюдательность заставляет оглядываться по сторонам и примечать малейшие изменения в домах, на деле встречающих неизменным видом. В немых прогулках чувство тоскливого одиночества обостряется до предела, приводя к размышлениям о туманном будущем, где едва ли спокойствие представляется ощутимым. Белла усаживается на излюбленную угловатую лавку, перед тем как погрузиться в изучение бумаг под падающим светом уличного фонаря.       Ноша в лице детектива не оставляет шансов на строгий распорядок дня. Внутренний перфекционизм и дотошное внимание к деталям заставляют Беллу держать под контролем работу всего отдела, постоянно проверяя и перепроверяя сотрудников. С каждым днем внутренняя напряженность растет, наполняясь бóльшим стрессом и чувством неотвратимой ответственности. Стремление не ведет к конкретной конечной цели, но всячески Белла старается избегать мыслей, которые могли бы унять интерес к раскрытию убийств.       Логика событий складывается в единую цепь благодаря опыту, накопленному через череду ошибок. Работа с догадками полна неизбежных неточностей, пока с годами в расследованиях улики легче сходятся между собой, неизменно оставляя смешанные чувства: ненависть к виновным наравне с сочувствием к пострадавшей стороне. Её имя постепенно обрастает мешающей известностью – как результат успехов в следствиях и частых вынужденных появлениях в новостях. Мысли по-прежнему относительны. Она всегда ломает голову, вынуждая себя искать нестандартные решения, которые заметно продвигают дело вперёд.       Безмолвная тишина длится около получаса и ничто не тревожит её внимание, кроме размышлений о мотивах подозреваемого, его действиях и следующих шагах в расследовании. Всё дальше мысли путаются из-за сторонних проблем, настойчиво пробивающихся в сознание. В кармане дребезжит телефон. Беллатрикс не торопится отвечать, предчувствуя напряжённость, которую принесёт завершение вечера к дальнейшему наступлению ночи. Осторожно складывая документы обратно в папку, она успевает забежать домой и бросить бумаги на тумбу в прихожей, прежде чем с точностью определить абонента входящего звонка. Белла всегда поднимает трубку на третий вызов, давая себе время на должный настрой. — Гарри, всё как обычно? — усталый тон без сокрытий пестрит изнеможением, и Белле впервые за долгое время хочется ошибиться. — Не знаю что с ней делать, просто не дает к себе подходить, — голос Поттера совсем похож на её, и в моменте кажется, что они самые уставшие люди на Земле. — Она сидит посреди улицы, мешая и водителям, и пешеходам. Услышал сотни ругательств за бездействие, — на входящей линии звонка доносится третий знакомый голос, вынуждая Беллу глубоко вздохнуть. — Куда подъехать? — без лишних уточнений узнает адрес, выдвигаясь с тяжелой головой. Жизнь неустанно усложняется нахождением в ней лишь одного человека.       Старый купе отстаивается на парковке неподалеку от главной улицы, ведущей к участку всего через половину квартала. Для Беллатрикс отныне важно находиться поблизости от места работы, избегая долгих поездок и ожиданий. Сейчас она неторопливо идет к машине, морально готовясь надеть маску правозащитника, демонстрирующего окружающим мнимую безопасность от человека, ранее всецело находившегося на их стороне.       Издалека Беллатрикс замечает фигуры нескольких коллег вместе со стоящим посреди дороги Гарри, которому безостановочно сигналят нетерпеливые водители. Поттер пытается поднять человека за руки, и Белла всю дорогу греет надежду, что к её приезду место вызова магическим образом станет привычно пустым. Она отчаянно не хочет даже пересекаться с девушкой, становящейся эпицентром проблем.       Все надежды рассыпаются пеплом, когда, бросая машину за несколько метров, она выходит прямиком к дороге, не обращая внимания на автомобильный поток. — Детектив Блэк... — Каждый раз представляешься, Белла, — перебивает раздраженно, желая выразить имя в максимально противной манере. От переполняющего омерзения слова слетают дальше. — Ты можешь называть себя просто самой безразличной сукой.       Беллатрикс поджимает губы, вздыхая, смотрит на брыкание девушки и сочувственно оглядывает Гарри, продолжающего держать её под плечи, избегая попыток создания больших проблем. — Ты озвучиваешь мои лучшие качества, — голос Беллатрикс убийственно безразличен. В глазах Гермионы стоят слезы, которые всегда терзают душу Беллы. — Мы забираем тебя в участок, потому что ты не воспринимаешь предупреждения всерьез, — продолжает говорить размеренно, игнорируя яростные крики Гермионы. — Каждый новый юрист не выдерживает твоего пылкого настроя, так что думаю, тебе придется искать кого-то еще, — добавляет, демонстративно надевая наручники и зная, что не сможет предъявить ничего больше штрафа и письменного предупреждения. Никогда и не собиралась. Белла продолжает игнорировать возгласы Грейнджер, пока они вдвоем под руки старательно усаживают её в служебную машину Гарри. — Мне очень жаль, но она перестает сопротивляться, только когда высказывает тебе всякое дерьмо. Гермиона тяжело справляется... — Гарри пытается объяснить очевидное, Белла понимает, как устроено нынешнее мышление Грейнджер. — Знаю, Гарри, всё в порядке. Это наша работа, — она приподнимает уголки губ в натянутой улыбке. — Отпусти её через пару часов, выпиши штраф, предварительно оставь мне копию всех документов на столе, — Белла похлопывает парня по плечу, пуще ощущая накопленную за день усталость. — Проследи, чтобы она оказалась дома. — Беллатрикс проверяет время на наручных часах и заглядывает внутрь машины, где девушка обессиленно откидывается на заднем сиденье, устремляя взгляд в одну точку перед собой.       Очередной день приносит очередные проблемы.

***

      С первых часов начавшейся смены Белла изучает фотографии, переданные констеблями сразу по прибытии в участок. Она не торопится разбирать бумаги, требующие подписи и рассмотрения. В голове настоящий хаос, уничтожающий всю былую уверенность. Идиотские разбирательства сбивают с толку. Взгляд расплывается, мешая даже беглому осмотру места преступления. Раздражённая, она бросает фотографии на стол и потирает виски, пульсирующая боль в которых не унимается. Уже второй год Беллатрикс планирует посетить врача. — Белла, — в кабинет, попутно стучась, заходит Сириус. Распределение обязанностей на отделе впредь лежит на плечах Беллатрикс и она с тоской вспоминает времена работы в прошлом служебном статусе с минимумом обращений в свой адрес. — В чём дело? — Белла переводит взгляд на коллегу, подставляя руку к губам. — Я могу просто действовать по протоколу. Провести задержание, выписать штраф... — сержант уходит от темы, нервируя Беллатрикс отсутствием конкретики. — Ближе к делу, — жестом указывает поторапливаться, верно предугадывая дальнейшие слова. — Грейнджер... — говорит тише, и Белла всё больше выходит из себя, теряя терпение и поднимая брови в немом изумлении. — Было бы хорошо не слышать о ней некоторое время, знаешь? Сделай одолжение и подержи её в допросной подольше, — говорит Беллатрикс. Её мягкость по отношению к девушке непонятна большинству в участке. На общих брифингах до её прихода сотрудники шутят, намекая на необходимость связать Грейнджер с более серьезным делом. Неправомерные действия присущи всем в разной степени. — Белла, я разделяю твоё желание не впутывать её сильнее. — Сириус ставит руки на пояс, оглядывая детектива и подбирая лучшие слова. — Как и постараться защитить от всех ненужных последствий. Я со всем согласен, — предстоящая пауза сулит извечное "но". — Но я три раза связывался с ней за последние две недели... Ребята из других отделов начинают задаваться лишними вопросами, — слова сержанта не доходят до Беллатрикс. Внутренний голос звучит громче, вынуждая игнорировать его речь с любыми предложениями. Она не хочет видеть Грейнджер лишний раз, но в то же время не может смириться с тем, что происходит в жизни девушки по её косвенной вине. Белле тяжело наблюдать за разрушающимся в массах авторитетом Гермионы. Шум в голове не утихает, и женщина некоторое время молчаливо смотрит на Сириуса, выжидающего ответ. — Поговорю с ней сама, — Беллатрикс медленно поднимается с кресла, собирая документы ровными стопками, и выходя за дверь в сторону допросной с одной из папок. На встрепенувшихся от её появления полицейских не обращает внимания, зная, что некоторые из них успешно создают видимость выполняемой работы.       Плечом она наваливается на дверь, заходя в тёмное помещение и оглядывая сидящую девушку пустым взглядом. Какое-то время Беллатрикс стоит в проходе, не желая ни единой частью себя проговаривать одно и то же в сотый раз. — Могу начать думать, что нравлюсь тебе, — Белла начинает отстраненным голосом с ненужной издевкой. Раздражение вытесняет всякую сдержанностью. Она неторопливо продвигается к центру комнаты, отодвигая стул подальше от ног девушки со старанием избежать любого контакта. — Даже не буду спрашивать, что ты натворила на этот раз. Я не видела тебя всего два дня. Тебе не надоело? — Все мои "проступки", — Гермиона взмахивает закованными руками, рисуя кавычки в воздухе и наблюдая, как Белла роется по карманам, — всё ещё не тянут на то, чтобы я оказалась под стражей. Но всё незаконное это так в вашем стиле, — бросает она язвительно, пока Белла, оставив попытки освободить её, равнодушно листает страницы документов. — Как тебе удаётся так просто плевать на всё? — Ну, пожалуй, в таком случае и большая часть дел не была бы закрыта. Твой парень всё время подкидывал работы... — Даже не начинай, — мотает головой Гермиона, глядя на женщину с распирающим гневом. — Если все вокруг верят в твой бред, то это не значит, что я тоже поверю. Ты будешь видеть меня до тех пор, пока не предоставишь доказательства смерти Рональда. Я буду приходить и повторять это до тех пор, пока ты будешь меня игнорировать. — Слишком драматично и пафосно. Мы остаемся в замкнутом круге, — Белла разводит руками в стороны, пока на губах появляется подобие усмешки. — Всё больше убеждаюсь, что ты просто хочешь чаще меня видеть. Разве тебе не надоело получать логичный отказ на все свои просьбы? Я справляюсь лучше стен, которые, кажется, тебя уже не выдерживают. — Ты сволочь, Белла, — в глазах Гермионы начинают блестеть слезы. Обе по-своему проклинают ситуацию в которой находятся. Беллатрикс создает проблемы прикрытым враньем, тянущим за собой тлеющие благие намерения. — Ты переходишь все границы, Гермиона. — Я не хочу слышать свое имя от тебя. — Гермиона, это не позиция взрослого человека, — раздражение Беллы стремительно растет. — Я никогда не отличалась терпеливостью. — Да, это говорит человек, сидящий по несколько часов в машине при необходимости в расследовании, — в этот миг Белла думает, что девушка перестанет сыпать оскорблениями. — О, хотя подожди, — Гермиона наигранно хмурится. Белла понимает, что надежды напрасны. — Ты же прячешься от всего в офисе. Всё время забываю.       Белла молча смотрит на девушку, постепенно принимая её нынешнюю позицию как данность. Гермиона ненавидит Беллатрикс, и в мире, который окружает девушку, это кажется самым логичным решением. Сотни раз Блэк думала прекратить происходящий кошмар. Она представляла, что если бы кто-то, кроме неё, Гарри и Сириуса, знал правду, то не выдержал бы и секунду, вываливая подноготную как есть. Мысли о том, насколько глубока обида и злость Гермионы захлёстывают её. Отчаяние пронизывает всё, и, возможно, если бы Беллатрикс оказалась на месте Грейнджер, она бы натворила куда худшие вещи, чем все действия Гермионы, подпадающие под статьи о мелком хулиганстве. — На сегодня мы закончили? — Белла поднимается с папкой, которую так и не удосужилась внимательно изучить. Грейнджер старательно её игнорирует. — Я даю тебе последнее предупреждение, Гермиона, — произносит спокойно, стараясь подавить эмоции и не углубляться в свои сожаления. Она изучает девушку взглядом, пока та мотает головой, не веря ни единому её слову.       Впервые за долгое время Гермиона не кричит ей вслед. Она безуспешно пытается сдерживать жгучие слёзы, и когда из-за спины доносится всхлип, на сердце Беллатрикс остаётся новый шрам.

***

      Происходящее с Гермионой вызывает всё больше шумихи в обществе. Её популярность имеет значимый масштаб в кругах молодежи и особо активных пользователей интернета, сейчас переходящих на сторону активно обсуждающих её моральное состояние. Споры в интернете насчитывают огромное количество перепалок, в которых люди всё чаще приходят к заключениям о сумасшествии Грейнджер.       Взращенное Гермионой издание теряет охваты, выдавая сдержанные заявления с просьбой о выражении понимания к горю девушки, лишившейся жениха. Все попытки самых добросовестных коллег встречаются публикой недоверием и потому управляющие верхушки требуют прекратить, пугая сотрудников штрафными санкциями и завуалированными устрашением об увольнении. Глубинно Гермиона понимает какой вред это наносит всем годам работы, превращающейся в пыль её же действиями. Всё кажется несправедливым в высшей степени. Гермионе не остается ничего, кроме как отвечать всем тыкающим в лицо камеру людям бесчетное количество раз просьбу прекратить её преследовать и дать спокойно разобраться в смерти её близкого человека. Она давала себе клятву, обещая транслировать исключительную правду. Потраченное время на изучение множественных мелочей в своих делах всегда находило отклик, который теперь она теряет, оставаясь лишь со скупым официальным заявлением от полиции. И как думает Гермиона – выдуманным.       Шумиха беспокоит и Беллатрикс, которая никогда не говорит с прессой больше, чем необходимо. Вынужденные формальности едва не заставляют скрежетать зубами от раздражения, усиливаемого напористостью журналистов. Они поджидают её у входа в участок, на парковке и даже следуют за служебной машиной, окончательно выводя из себя. Она удерживается от пустой агрессии, собирая последние силы и считая рукоприкладство крайней мерой. Беллатрикс известна раскрытыми делами, нередко потерянным временем за следованием по ложным следам, десятком пойманных убийц, судами, и ещё десятком противоречий. Взамен на всё – слава, приглашения на интервью с различными предложениями гонораров. Молчание – единый ответ для всех, ибо нелюбовь к каверзным вопросам и лишним разбирательствам таится в ней всю осознанную жизнь. — Пожалуйста, не давайте мне право применять свои полномочия, — с шутящей ноткой выдает Беллатрикс, звуча почти истерически. — Детектив Блэк, почему вы держите молчание по поводу умышленных поджогов на юге Лондона? — Потому что я не работаю в южной части Лондона, — смотрит злостно, находя очередной вопрос идиотским. — Как людям защититься? — Сходите на курсы самообороны, ну или, как самый трудный пример, включите голову, — размышляет вслух, пока идущий рядом Гарри старается не провалиться в пропасть от стыда. — Все ли имеют привилегию не отправиться за решетку, как миссис Грейнджер? — Стоит напомнить, что она не дошла до этого звания. — У неё не хватает достаточного количества нарушений? — Не хватает брака для такого обращения, — поджимает губы, проходя к забору, ограждающему часть служебных машин. — Позвольте мне заняться своей работой, и если кто-то из вас решит последовать за нами, это будет караться куда более значимым нарушением, чем все ваши вопросы.       Позже в прессе напишут о Белле как о грубиянке, добавляя красок её словам. В своих мыслях она проявляет верх терпения к окружающим имбецилам. Она молча сидит на пассажирском сиденье, переводя дыхание, пока Гарри ждет распоряжения. — Давай доедем до Ричмонда, пока эти кретины серьёзно не решили последовать за нами. Я хочу ещё раз осмотреться на месте, мы явно что-то упускаем, — она озвучивает не только их планы, но и собственные догадки, которые никак не дают ей покоя и приводят к увеличивающемуся количеству вопросов. Гарри кивает, сохраняя молчание.       Личные беседы с Гарри остаются частью прошлого. Переезд Лили Поттер, которая всегда была для обоих важной опорой, оставляет за собой тоску и пустоту. Белла часто вспоминает совместные вечера, своё очарование Лили и все чувства, которые с годами казались всё более далекими. Жизнь резко меняет курс, наполняясь чередой поездок по стране, наполненных расследованиями. Она всё больше отдалялась, пока однажды Гарри не бросил учёбу в юридической школе ради службы в полиции. Беллатрикс считала решение наивным с остатками всего юношеского максимализма. Белла всегда знала работу в органах слишком хорошо.       В памяти всё тот же взрослеющий Гарри. Его попытки совмещать подработку с учебой, препирательства с обоими родителями, жизненные лекции от Беллатрикс и его необъятная влюбленность. Все эти чувства собирались у него в одном флаконе: благословение наравне с проклятием. До того, как события в их жизни в очередной раз сменяли оборот, Белле удалось несколько раз встретиться с избранницей Поттера младшего.       Один из их разговоров состоялся на торжественном вечере, когда Беллатрикс вручали внеочередную медаль. Около получаса они болтали с Джинни Уизли без посторонних ушей, и этого времени хватило, чтобы впечатление о девушке закрепилось исключительно положительным. — Невозможно выйти из Ричмонда и остаться незамеченным, — говорит так тихо, что Гарри приходится нагонять, следуя по вытоптанным тропинкам. — Ничего не понимаю и меня это злит. — Белла расставляет руки по бокам, осматриваясь вокруг и оглядываясь на Поттера. — Попробуй включить голову, — несколько раз детектив щелкает пальцами перед ним совершенно необязательно, но достаточно раздраженно, чтобы он нахмурился и остановился рядом. — Осмотрись тут, может тебя посетят идеи. Помнится, что ты хотел не задерживаться в рядах констеблей, — не дожидаясь его ответа, ступает дальше, переставая слышать любые лишние звуки после нескольких минут ходьбы.       Она прокручивает в голове хронологию событий, вспоминая показания нескольких свидетелей и связывая их общими нитями. В её воображении начинает вырисовываться образ убитой девушки. Беллатрикс размышляет о необходимости поздней прогулки, о планах на ближайшие дни и о событиях, впоследствии сложившихся в идеальное время для убийцы. Она всегда надеется на лучшие исходы. Для всех она главный реалист, ставящий факты выше дурных предчувствий. Однако в глубине души всегда теплится надежда на то, что всё может оказаться не так уж плохо. Но в этих реалиях всё сводится к обратному.

***

      Возвращение ни с чем ощущается самым ненавистным. Для себя Белла отмечает поездку как бестолковую, делая несколько неозвученных вслух заметок и выслушивая от Гарри бесполезные наблюдения, которые он высказывает вплоть до участка.       Белла снова отсиживается в кабинете, и вся жизнь начинает раздражать из-за отсутствия передышки или даже мысли о том, что все может быть спокойно.       Стук доносится в её кабинет. — Богом клянусь, если это новости о Грейнджер, — говорит заранее, ощущая апогей собственной злости в проходящем дне. — Принес отчет от судмедэксперта, — в кабинет входит Сириус и Белла глубоко выдыхает, ощущая секундное облегчение. — Я впервые за долгое время не понимаю ни-хре-на, — сержант складывает руки на груди, выговаривая по слогам, и ожидая от Беллатрикс прочтения бумаг в его присутствии. — Четыре часа? Предполагаемое время убийство с четырех до пяти утра? Четыре, мать его, часа и мы не можем третий день даже ни за что зацепиться? — Белла бегло пробегается глазами по тексту, концентрируясь на заключении и перечитывая последние строчки по несколько раз. — Они уверены в том, что делают работу правильно? — острые высказывания присущи Беллатрикс в моменты накопившегося раздражения. — Попался кто-то продуманный, всё это не случайность, — Сириус взъерошивает волосы, начиная шагать по кабинету с продолжающимся рассуждением вслух. — Думаю наш подозреваемый мог убить её где-то в западной части парка, где она обычно гуляла. Он притащил труп к небольшой лесополосе ближе к центру, рассчитывая, что к утру там будут люди. Популярный маршрут для собачников, — рассуждения сержанта способствуют движению шестеренок в голове Беллатрикс, он остается для неё лучшим советником в рабочих вопросах. — Это Ричмонд, — произносит, подобно самой большой очевидности. — Кем бы не оказался наш психопат, по камерам быстро не отследим.       Беллатрикс требуется время, прежде чем ответить Сириусу. Она сопоставляет его слова с имеющимися опытом и наблюдениями, прикидывая в голове возможность сказанного. — Кто-то хочет внимания, — Белла подытоживает слова Сириуса, продолжая смотреть в бумаги. — Завтра появлюсь в лаборатории у Амелии. Хочу узнать, смогли ли что-то в телефоне найти, — запутанный клубок растягивают тончайшими нитями. — В этом случае я не рассчитываю на технику, но нужно, чтобы ты попросил Блейза расположение камер по периметру парка хотя бы в ста метрах. — Беллатрикс постукивает по столу, смотря на напарника. — В крови ничего? — Сириус отрицательно мотает головой. — Ничего, как и написано. — Сириус тяжело вздыхает, осознавая ничтожность нынешнего уровня улик. — Ты и сама понимаешь, что её просто задушили. Ждем анализ найденного кусочка ткани, я не теряю надежды. — Придется повозиться, — заключает тише Блэк, продолжая думать над обоснованностью произошедшего убийства. Сириус не уходит, зная, что Белла даст ему больше указаний, пока ей требуются дополнительные секунды для размышления. — Проверим сотрудников парка. Уборщиков, садовников или каких-нибудь коммунальщиков. Мне на ум даже никто из рецидивистов не приходит, — она старается подгонять саму себя, выдавая разумные назначения. — От тебя нужен предполагаемый маршрут жертвы, составленный по твоему мнению. Обсудим завтра и съездим на место, к вечеру сбор отдела, надо торопиться, пресса и начальство совсем скоро начнут сжирать наши нервы. — Ты всё ещё веришь, что сохранила хотя бы часть нервных клеток? — шутливо заканчивает Сириус, выходя из кабинета с такой же тяжелой головой, как и у Беллатрикс.       Нераскрытые и сложные дела ломают голову не только детективам. Семьи жертв окутывает пучина тягучей неизвестности, охватывающей изнутри в каждом новом дне. Одни мучительно боятся стать следующей целью убийцы, других разъедает невосполнимая потеря, и животный страх наравне с болью от утраты разрушает привычные границы жизни.       Ответственность ложится на многих, и Беллатрикс бесконечно размышляет о людях, уверенных в собственном безучастии в чужих судьбах. Лишняя грубость, необдуманные слова, случайные ошибки — каждое действие способно пробуждать последствия. Окружающее насилие, превращающееся в постоянство, неизбежно разрушает множество жизней.       Сверка бумаг, построение логических цепочек и череда совещаний заполняют рабочие будни полицейских. Общие еженедельные планерки отнимают время, выдуманно улучшая взаимодействие между отделами, где старшие по званию распределяют задачи между констеблями и сержантами, определяя их действия на предстоящий день. Уимблдонский полицейский участок не относится к числу тех, кто занимается громкими лондонскими преступлениями. Штат включает около сорока специалистов, чья работа чаще всего сводится к поддержанию порядка и разрешению рядовых вызовов.       Большинство таких дел решаются оперативно — в тот же день или с минимальными задержками, не превышающими неделю. Дела, подобно расследуемому сейчас случаются редко и требуют больше времени, сосредоточенности и исключительной слаженности в работе.       С самого утра в новом дне карта местности не покидает рук Беллатрикс. Раскладывая её на столе, она тщательно отмечает предполагаемые входы и выходы из парка. Данные, переданные Блейзом, позволяют размышлять о том, какие камеры могли зафиксировать хоть что-то: подозреваемого; жертву; или даже случайные движения в нужный временной отрезок. Беллатрикс редко готова признавать ум в подозреваемых, считая их недостойными похвалы или одобрения. Но в глубине души она не может отрицать: некоторые поступают гениально, играя со следствием. Осознание неизменно вызывает ярость. — Беллатрикс? — привычно выделяя окончание имени, он всегда обращается официально. — Хотел обсудить Ричмонд. Найдешь пару минут? — дела в участке получают ходовые названия, позволяя быстрее сориентироваться в обсуждениях. — Конечно, — противоречит себе, часто моргает, внутренне не желая беседовать с шефом участка. — Кингсли, если ты хочешь узнать о том, как оно двигается, то ты должен знать, что пока мы в тупике. Собираюсь задержать сегодня весь отдел, чтобы мы конкретнее обсудили наши задачи. — Слышал, что он ушел бесследно, слишком изощренно как-то... — он высказывает простые предположения, всегда выводя из равновесия Беллатрикс, продумывающую подобные банальные подозрения в первый час работы над делом. — Звонили из главного департамента, хотят включиться в работу, на них давит пресса. — Выбьешь время до пятницы? С творящимся сейчас хаосом я торможу всё сама, но разберусь в кратчайшие сроки, — немыслимые даты повисают в воздухе, обвиваясь подобно веревкам вокруг шеи. В графике остается четыре дня для расследования. — Даже если придется передать дело им, то никак нельзя отправить пустые документы, — тяжело выдыхает, смотря на Кингсли с надеждой. — Попробую, — кивает он, оставаясь в стороне от глубины её мыслей. — Ты выглядишь уставшей. Могу поставить Аластора вместо тебя на несколько дней. — Нет-нет, — протягивает она, отвлекаясь на звук уведомления. Открывая почту, отвечает более непринужденно: — Ему просто нужен повод, чтобы вернуться. Если нас всех наградили нежеланным повышением, то пусть он остаётся в рядах мучеников. Я справлюсь. — Время идёт и мы толком не поговорили с тех пор, как произошла ситуация с Уизли, — его голос приобретает задумчивые нотки. — Представляешь, что было бы, окажись он в подобной ситуации на службе? Какое недоверие вызвало бы это ко всем нам. — Слушай, я не хочу болтать об Уизли. Меня полгода преследует его наследие. От него одни проблемы, даже после смерти, — Беллатрикс открывает файл от Забини, раздражённо ожидая загрузки. — И сказать слово бордель не так страшно, не строй из себя неженку. Уизли самый конченный идиот из всех, кого я знала. — А что с Грейнджер? Как долго будет продолжаться эта истерия? Мы не можем закрыть её на пару недель? — Кингсли задерживается дольше обычного, что ещё сильнее выводит Беллатрикс. Она нервно щёлкает мышкой, чувствуя, что его работа по сравнению с её собственной — сущий пустяк. — Потому что она сотню раз выручала нас, помогая с медийными вопросами и информацией от анонимных источников. Люди доверяют ей, и следопыт как она лучше некоторых наших коллег, — Белла говорит как есть, несмотря на собственную усталость от выходок Гермионы. — Я думаю всё идет на спад и скоро она придет в себя. Тем более достаточных оснований на то, чтобы закрыть её, у нас нет. — Понял, — он наконец-то встаёт. Облегчение разливается по телу Беллатрикс, пусть и ненадолго. Перед глазами снова карта камер, и мысли начинают бешено перебирать детали. — Хорошего дня и спасибо за работу. — Его вежливость кажется пустым звуком. — И тебе, — говорит, не оглядываясь на мужчину.

***

      Звонок в участок поступил двадцатого сентября около девяти до полудня. В состоянии истерии женщина сообщила о найденном теле в парке Ричмонда. Прибывший патруль с трудом выслушал её сквозь слезы, вскоре передавая основную информацию Беллатрикс и Сириусу. Первые вопросы от детективов быстро позволили обоим убедиться в её невиновности: дрожащий голос, очевидное эмоциональное потрясение, последовательные ответы и впоследствии подтвержденное алиби не оставляли места для сомнений.       На месте убийства, Беллатрикс, вопреки себе, была вынуждена признать профессионализм в действиях убийцы. В последующие часы окрестности Ричмонда заливал осенний дождь, создавая из земли и листвы грязевое месиво. Группа экспертов старалась успеть собрать возможные улики, уничтожающиеся обильными осадками.       Беллатрикс размышляла о множестве входов в парк, рядом с которыми не было камер. Она отмечала подходящие места маркером, фиксируя их в телефоне для последующей проверки. Особое внимание привлек небольшой пруд в западной части парка: от него к пешеходной тропе у места убийства можно было без труда протащить тело. Собственный опыт подсказывал ей, что теория заслуживает внимания. Белла старательно соединяла между собой детали дела.       Криминалисты передали предварительный отчет: последние звонки с телефона убитой девушки фиксировались вечером, но поврежденные данные не позволяли установить её маршрут. Последний раз камеры зафиксировали жертву в районе Черч-роуд в Кингстоне, откуда она направлялась в сторону парка. Беллатрикс в очередной раз подкрепила вывод, что убийца хорошо знал местность и действовал осознанно, исключая вероятность случайного нападения.       Голова вскипала. В распоряжении оставалось четыре дня, и каждая минута была на счету. К двум часам дня она собрала всех сотрудников отдела, пока день обещал выдаться бесконечно долгим.

***

— У нас совсем немного вводных данных, — Сириус заканчивает слушать предположения Беллатрикс о возможном преступнике. — Помимо прочего, Блейз с Невиллом нашли её на частных камерах возле Черч-роуд, за ней никаких преследователей. Дальше путь к парку лежит через Хэм-гейт, но на записях ближайших дней её нет. — Он обводит взглядом констеблей, делая паузу. — Как все знают, тело обнаружили в парке. Следов борьбы на месте нет. Где было совершено убийство, пока неизвестно. — Сириус вновь смотрит на коллег, ловя их молчаливое внимание. — В радиусе двухсот метров на месте не нашли никаких следов, а если они и были, то дождь их полностью уничтожил. Но очевидно одно: её тело не волокли по земле. Скорее всего, подозреваемый обладает отличной физической подготовкой, имея возможность почти бесследно перетащить труп. Мы предполагаем, что убийца затащил или заманил её в парк с дороги или она сама зашла туда каким-то безлюдным путём. — Должен добавить, что пока мы ждем других заключений от криминалистов, они вряд ли помогут больше. Роули сообщил, что больше того, что достали из телефона мы не получим. Убийца явно старался не оставить следов, — констатирует Блейз Забини, просмотревший за последние пару часов записи камер на несколько раз с кучей остановок и уточнений. — И всё же она следовала привычным путем и пропажа какая-то резкая. Откуда вообще это желание гулять по ночам? — задает вопрос Панси, вбрасывая на поверхность общего обсуждения. — Юридический отдел отправил обращение в суд. Если получится, запросим у оператора данные о местоположении сим-карты. Может, удастся выяснить последнее место, где она давала сигнал. — Опять же, это вряд ли поможет, — выдыхает Забини. — Если убийца уничтожил телефон, то о сигнале можно забыть. — Значит пока мы имеем дело с фантомным преступником, — ворчит Паркинсон, бросая взгляд на отмалчивающихся Лонгботтома и Поттера. — У нас четыре дня пока дело не передадут в главный участок. Если мы хотим закрыть дело, нужно ускориться, — Белла внутренне злится на департамент, зная как те тормозят расследования излишним порядком действий. — Возможно, она пыталась помочь кому-то, — наконец заговорил Поттер. — Коллеги отзывались о ней хорошо. Она никогда не отказывала в просьбах. Я изучил её странички, поговорил с приближенными. Девушка из отдела кадров упомянула, что она могла быть влюблена в парня, живущего как раз на другой стороне парка. — Влюблена? — скептично хмыкает Блейз. — Поттер, ты всерьёз слушаешь офисные сплетни?       Гарри игнорирует его выпад, пока Белла отмечает, что версия Поттера не лишена смысла. — Ты говорил с ним? — спрашивает она, обрывая молчание. — Нет, боялся спугнуть. Но, возможно, стоит опросить его. На её фотографиях он часто появляется, а у него на странице их нет. Может, они друзья. А может, она действительно была влюблена и готова помочь, даже ночью. — Так, хорошо, значит разговор с ним на тебе, Гарри. Возьми с собой Панси и езжайте к ним офис. Поговорите со всеми, уделяя особое внимание этому парню. Панси, если придётся надавить, то возьми это на себя, — Беллатрикс раздаёт указания, ловя кивки в ответ. — Лонгботтом, ускорь криминалистов. Отчёты нужны к вечеру. Мы с Сириусом ещё раз осмотрим Ричмонд и опросим работников поблизости. Забини, оставайся на связи и собери досье на этого парня. В шесть вечера все возвращаются сюда.       Пока они расходятся по служебным машинам, Сириус дожидается Беллатрикс. — Белла, версия Гарри сомнительная, — замечает он. — Я говорил с её близкими, коллегами из банка и даже с соседями. Они все напуганы и подавлены. Этот парень ничем не выделялся. Боюсь мы можем впустую потратить время. — Я не утверждаю версию Поттера, но мы можем найти зацепки, даже если он не виновен, — отвечает спокойно, с сотый раз глядя на карту с камерами. — Мне кажется, что убийца специально играет со следствием. Этот человек явно знает больше, чем обычный сотрудник по банковским операциям. Если, конечно, на его плечах нет прошлого криминалиста или детектива, или еще чего. Кто-то может использовать его личность, да и вообще что угодно, Сириус. — Правда думаешь, что у нас серийник? — Пока мы не поймаем этого ублюдка, думать можно о чём угодно.