Nightmare

Сейчас июнь, а это значит, что пора зачётов и бессонницы вот-вот наступит. Хотя правильнее сказать, уже наступила. И пусть Чуя весь год усердно готовился, в отличие от своих одноклассников, он нервничает. И от этого становится жутко раздражительным и вечно устаёт. Родители постоянно твердят, что образование важно, что без него, как без рук в современном мире. Он не сопротивляется. Ведь каким бы одаренным ты ни был, если тебя не направить в нужное русло, ты и пуговицы пришить не сможешь. — Но зачем мне учить, как размножаются папоротники? — стонет он, откладывая учебник по биологии в сторону. Ещё немного и, кажется, мозг взорвется: слишком много в нем ненужной информации. Даже если это ему понадобится, он спокойно найдет всё в интернете. Двадцать первый век, в конце концов! Чуя поднимает голову и смотрит на часы. Без пятнадцати час ночи. Ну замечательно, из-за этой биологии режим ни к черту. Он трёт затёкшую шею и разминает спину. Если он не выспится, то точно завалит завтрашний зачёт. Будет ходить сонный, как ёжик в тумане, и врезаться во всех и вся. Остаётся надежда, что препод, посмотрев на всего измученного, с темными кругами под глазами размером с баскетбольные мячи Чую, сжалиться и поставит чёртов автомат. Но такое бывает разве что во снах. Накахара откладывает учебник окончательно и встаёт. Родители давно спят, а он тут грызет гранит науки, будто ему больше всех надо. — Несправедливо… — вздыхает он и, забравшись на кровать, укрывается одеялом с головой, не потрудившись раздеться. Завтра (вернее, уже сегодня, но чуть позже) он об этом пожалеет, но это будет потом. Как и предполагалось всё утро Чуя ворчит. Сначала из-за того, что будильник слишком громко прозвенел, и он вскочил с кровати как ошпаренный. Потом из-за того, что чай получился чересчур горьким, потому что он оставил в нём заварку, пока одевался. Потом из-за мятой одежды. Не утро, а кошмар наяву. А ведь кто-то нежится сейчас в своей постели пока такие, как он, студенты, стоят на остановках в ожидании автобуса. И пусть на улице лето, кому хочется вставать в такую рань и ехать в другой конец города? Родители, конечно, предлагали снять квартиру где-нибудь поближе, но Чуя отказался. Не готов он ещё покинуть родительское гнездо, да и со сверстниками чувствует себя неуютно. Так что, пока есть такая возможность, будет жить с родителями. Когда подъезжает автобус, в нём уже сидит несколько человек. Чуя садится на первое попавшееся на глаза место и смотрит в окно. На противоположной стороне улицы стоит парень. Черный плащ, короткие вьющиеся волосы, отсутствующий взгляд и едва заметные бинты на запястьях и шее. Жутковатый тип, но у Накахары складывается впечатление, что однажды они уже где-то встречались. — Каждое утро здесь, — шепчет голос за спиной, да так близко, что Чуя невольно вздрагивает и оборачивается. — Пошёл ты, Рю! — рычит он. — Так подкрадываться!... — Прости уж. Ты так засмотрелся на того парня, что я уж подумал, не влюбился ли, — по голосу не ясно шутит он или говорит на полном серьёзе. Чуя фыркает и отворачивается от окна, всем своим видом показывая, что ему совершенно безразличен какой-то псих в черном плаще. Акутагава Рюноскэ — одноклассник Чуи. Хоть они и часто общаются вряд ли у кого-нибудь повернулся бы язык сказать, что они друзья. Рюноскэ молчаливый, талантливый, но чертовски нелюдимый. Наверное, именно поэтому у него совсем нет друзей, а многие и вовсе обходят его стороной. Но последнее скорее из-за его специфичной внешности. Темные волосы с редкими белыми прядками, такая же вечно темная одежда и пронзительный взгляд, как у дикого зверя. Учителя не особо покровительствуют ему, несмотря на все заслуги в той же биологии или химии. И он, как бы ни старался, не может добиться хотя бы малейшей похвалы. Всё это конечно отталкивает, но самая противная и раздражающая особенность Акутагавы, по мнению Чуи, это его способность незаметно подкрадываться. Иногда кажется, что он просто-напросто появляется из ниоткуда. — Ты знаешь его? — как бы между прочим интересуется Чуя. Рюноскэ качает головой. — Только то, что он ошивается здесь каждое утро, а потом приезжает чёрная машина и забирает его. Так происходит и в этот раз. В тот момент, когда автобус трогается, к бордюру с противоположной стороны подъезжает черный автомобиль. Странный парень вынимает руку из кармана и как-то странно глядит на отъезжающий автобус. Когда незнакомец с его машиной скрываются за поворотом, Накахара облегченно выдыхает. — Доброе утро всем, — слышится бодрый голос Ацуши — ещё одного одноклассника Чуи. Всегда такого энергичного и позитивного, что Накахара диву даётся, что это за волшебное средство от усталости он использует. А если не использует, то откуда берёт столько энергии? В классе даже ходит слух, что Ацуши, как цветок, берёт жизненные силы от света и из воздуха, иначе его активность ничем не объяснить. Мало того, что учится на отлично, так ещё успевает подрабатывать в кафе официантом. — Чего такие хмурые? — Накаджима садится на сиденье позади, поэтому Акутагава и Чуя вынуждены обернуться, чтобы увидеть его. — Зачёт по биологии, а ты ещё спрашиваешь, — ворчит Накахара. — Ты, кстати, готов? — Учил всю ночь, — вздыхает Ацуши. — А ты, Акутагава-кун? — Ага, — судя по интонации, Рюноскэ не намерен разговаривать. Чуть позже днём, когда все студенты со спокойной душой, сдав первый в этом году зачёт и взбудоражено обсуждая ответы на него, садятся в автобус, Чуя ждёт Акутагаву и Ацуши рядом. Утренний кошмар забылся, и на его место встала такая лёгкость и откровенная радость за удачно сданный зачёт, что хочется взлететь высоко-высоко, подальше от этого угрюмого мира, чтобы показать всем: «Вот он я, Чуя Накахара, и я сдал!» Но поскольку это физически невозможно, то он решает ограничится тем, что поделиться своей радостью с не совсем друзьями, но и не чужими людьми, — Рю и Накаджимой. — Вот и хорошо, — улыбается Ацуши, нервно теребя застёжку портфеля. Его явно что-то беспокоит, но знать бы — что. Чуя уже собирается задать этот вопрос, но автобус резко тормозит и виляет вправо, от чего многие по инерции ударяются лбом о спинку переднего сиденья. Накахара инстинктивно припадает к окну, чтобы понять, что происходит, и видит посреди дороги целую кучу полицейских машин и не меньше десятка самих полицейских. «Авария, — первое, что приходит на ум. — Или нет?» Когда в одно мгновение толпа расходится, Чуя замечает тело. Сомнений нет, это труп. Понять не сложно, несмотря на то, что верхняя часть тела и голова накрыты. В одном месте на белоснежной ткани расцвело алое пятно. Где-то за спиной ойкает Ацуши, а в передней части автобуса даже слышны всхлипы. — Недавно убили, — с тем же мрачным, ничего не выражающим лицом замечает Акутагава. — Почему ты так решил? — сердце Чуи стучит так громко, что он не слышит собственных мыслей. От прежней радости не остаётся и следа. По спине пробегает холодок, и Накахара вжимается в кресло, боясь вновь выглянуть в окно. Убийство среди бела дня, так ещё и посреди города. Кто способен на такое? И почему Рюноскэ так дьявольски спокоен? — Потому что кровь ещё не успела высохнуть, — отвечает Акутагава, глядя на своё отражение в стекле. Больше никто из трио не произносит ни слова. Даже на прощание лишь молча кивают и обмениваются скорбящими взглядами. Полиция, конечно, разберётся со всем этим, и виновника накажут. Но где гарантия, что кто-то другой не захочет поступить также?