Black out days

Джеймс Поттер

— Где, мать твою, Бродягу носит? Годрик бы его побрал… — с грохотом кидая школьную сумку на парту, выругался Джеймс. — Считаешь, он действительно соизволит явиться? — насмешливо приподнял бровь Римус и аккуратно сел рядом. — Пусть только попробует не придти! Мы же договорились! — Это, безусловно, прекрасно. Но чтобы сам господин Бродяга снизошел до того, чтобы посетить дополнительные занятия по подготовке к экзаменам… Вот уж сомневаюсь. — Значит, соизволит снизойти! — не унимался Джеймс. — И вообще, еще десять минут до начала. Это не приговор. Так что явится, как миленький! — Ну-ну, — скептически изрек Римус и уткнулся в учебник по Защите От Темных Искусств. Минута шла за минутой. Старшекурсники постепенно заполняли просторный солнечный класс и рассаживались в ожидании нового профессора по ЗОТИ. Лили пришла в компании подруг-гриффиндорок. Как и всегда, они с Алисой заняли первую парту слева, а Марлин и Мэри — вторую, сразу за ними. Эти места для девчонок оставались неизменными с самого первого года в Хогвартсе. Ровно за минуту до начала занятия в классе собралась целая толпа семикурсников со всех факультетов и около десятка шестикурсников, решивших начать подготовку к ЖАБА заранее. Сириуса среди общего потока явно не наблюдалось. Прозвенел злосчастный звонок. — Вот же псина… — пробормотал Джеймс, злясь на друга. — Предатель. К резко отворившейся двери позади преподавательского стола, вела каменная лестница, пролегающая вдоль стены. — Добрый день, дорогие ученики! — торжественно провозгласил мужчина с явным американским акцентом и принялся неспешно спускаться вниз. — Или, вернее будет сказать: «добрый вечер»? — добавил он, и его губы растянулись в довольной улыбке. Первого сентября в Большом зале нового профессора по ЗОТИ не представляли, иначе Джеймс бы без сомнений его запомнил. Мужчина, на вид лет тридцати, обладал крайне необычной внешностью. Под большими ярко-синими глазами выделялись высокие острые скулы, однако линия подбородка оставалась мягкой. С тонких губ не сходила озороватая усмешка. Густые волосы невероятного бордового оттенка были аккуратно уложены назад. — Разрешите представиться, — продолжил он, выйдя вперед своего стола и вальяжно оперевшись на него сзади. — Меня зовут Биллиам Ортон, в этом году я буду преподавать основную программу Защиты От Темных Искусств в Хогвартсе, а также дополнительный курс по этому предмету. Этот курс специализируется на подготовке к важнейшему экзамену в вашей жизни — ЖАБА. Собственно, поэтому мы с вами сегодня здесь и собрались, — сказал он и, издав краткий смешок, поправил темно-синий шелковый платок, аккуратно повязанный вокруг шеи. Этот яркий элемент заметно выделялся на фоне обычного, но элегантного темно-серого классического костюма. — Во избежание дальнейших, безусловно, обоснованных вопросов с вашей стороны, расскажу о себе немного больше. Двенадцать лет назад закончил американское магическое учебное заведение Ильверморни, получил высшее звание в аврорате Министерства Соединенных Штатов, после чего переехал в Англию и углубился в науку и теорию для того, чтобы сейчас как можно эффективнее обучать вас практике. Да, друзья, практика в нашем с вами деле невероятно важна! Ею мы с вами и будем плотнее всего заниматься, ведь не в моих силах принудить вас выучить теорию. Это — исключительно ваша ответственность. По классу прошел возбужденный радостный шепот. Джеймс и сам был счастлив, что занудного старика из Министерства, преподававшего у них в прошлом году, заменил человек, определенно знающий толк в настоящем волшебстве. — Ну-ну, господа, не спешите ликовать! — польщенно улыбнувшись, прервал их Ортон. — Теоретические опросы и контрольные работы никто не отменял. Я лишь сказал, что практики в этом году у вас будет значительно больше, чем в прошлом. Без нужных знаний в голове не получится и простейший Люмос зажечь, даже у самого талантливого волшебника. Хоть на первом уроке старшекурсники еще не преступили к самому изучению программы подготовки, а Ортон почти целый час разглагольствовал об их планах и целях на ближайший год, пролетело время достаточно быстро. Преподаватель, неоспоримо, обладал харизмой и умел заинтересовать студентов. Джеймсу было даже жаль, что сегодня они не успели попробовать ничего нового. Перед тем, как попрощаться, Ортон радостно заверил старшекурсников, что они непременно приступят к активному обучению уже на следующем занятии. — Ну что, заплутал, видимо, наш Бродяга? — усмехнулся Римус, складывая учебники обратно в сумку. Джеймс мигом нахмурился. В начале урока в нем еще теплилась некая надежда, что Сириус просто опаздывает, как это часто и бывало. Но он так и не пришел. Пренебрег их договоренностью. Нарушил обещание. Сириус ведь точно понимал, насколько Джеймсу важна его поддержка. Без постоянных ободрений друга, Джеймс бы не смог выдерживать отказы Лили из раза в раз. А теперь, когда он записался на этот, как сначала казалось, дурацкий курс, только чтобы быть поближе к ней, Сириус его бросил. — Этой псине не жить, — заключил Джеймс, наспех закинул учебники в сумку и зашагал к выходу. — Поттер, стой! — остановил его строгий девичий голос. Джеймс сперва подумал, что он ослышался, но нет: обернувшись, он увидел именно ее. Лили, нервно оглядываясь, направлялась прямо в его сторону. Джеймс даже не надеялся поговорить с ней сегодня, и уж никак не думал, что она окликнет его первая. Наверное, он снова в чем-то провинился, а Лили идет его отчитывать. Однако, выглядела она слишком неуверенно для человека, собравшегося читать нотации. Крайне неуверенно. — Поттер, я… — беспокойно поправляя на плече ремешок бежевой сумки, замялась Лили. — Нам надо поговорить. Пойдем, — в который раз оглянувшись на хихикающих на другом конце класса подруг, она завела его в самый дальний угол помещения. Джеймс до сих пор не верил в происходящее и отчаянно не понимал, почему Лили вдруг заговорила с ним, как с нормальным человеком. — Эванс, ты меня заинтриговала. Неужели одумалась и поняла, что приглашение в Хогсмид от такого красавчика упускать нельзя? — с глупой улыбкой отшутился он, невольно вновь воссоздавая привычную модель их разговора. — Помолчи, — грозно оборвала его Лили. Джеймс понял, что ему и правда стоило помалкивать, потому что теперь она снова вернулась в образ уверенной строгой старосты. — Как прикажете, — попытался сгладить ситуацию Джеймс. — Ну так что, Эванс? Лили глубоко вдохнула, собираясь с мыслями, а после, избегая всякого зрительного контакта, выпалила: — В общем, помнишь, я тебе сказала в прошлом году, что уж лучше пойду на свидание с гигантским кальмаром, чем с тобой? Так вот, это неправда. С тобой лучше, чем с кальмаром. Джеймс тупо на нее уставился. Лили подняла на него решительный взгляд изумрудных глаз. — Эванс, ты сейчас серьезно? — переспросил Джеймс, не замечая, как подрагивают уголки его губ, намереваясь расплыться в самой счастливой улыбке. — Да, я сейчас серьезно, — ответила она, важно скрещивая руки на груди. Глядя на это, Джеймс расхохотался. — Тебе смешно, Поттер? — возмутилась Лили, опуская руки и гневно взирая на него. — Отнюдь, радость моя! — поспешил успокоиться Джеймс, однако глупая улыбка не желала сходить с его лица. — Значит ли это, что ты согласна пойти со мной на свидание?! — как можно громче спросил он, привлекая внимание всех студентов в классе. Уж очень ему хотелось перед ними похвастаться своим новым достижением. Однако Лили вопрос совершенно не понравился. Сжимая кулаки и отчаянно на него глядя, она прошептала: — Ну ты и дурак, Поттер. Джеймс и опомниться не успел, как Лили уже выбежала из класса. Марлин, Мэри и Алиса кинулись сразу за ней, напоследок метнув в него сразу три убийственных взгляда. Растерянно хмурясь, Джеймс поплелся к Римусу, который верно ожидал его у двери. — Я ничего не понял, — вздохнул Джеймс и посмотрел на друга с выражением вселенской печали на лице. — Сохатый, — пожав губы, начал Римус, — ты, конечно, не обижайся, но… — Но? — Ты редкостный олень. Джеймс аж дернулся от возмущения. — Я олень?! — Ты олень, — утвердительно кивнул Римус, а после не сдержал хохота. — Прекращай гоготать, и объясни уже, что я опять сделал не так! — сердито приказал Джеймс. Вмиг посерьезнев, Римус пояснил: — Сохатый, ты случайно не заметил, что все шло нормально, пока ты снова на закричал на весь класс про свидание? Так вот, дело в том, что уже дураку понятно, что Лили не нравятся твои публичные представления. Попробуй от них воздержаться в следующий раз. В голове у Джеймса мгновенно сложился пазл, а взгляд прояснился. — То есть, дело не в том, что она не хочет на свидание? — Полагаю, нет. — Так это же замечательно! — воскликнул Джеймс, абсолютно не заботясь о том, что в классе еще осталось достаточно учеников, которые спокойно могли его слышать. — Получается, что я могу просто с ней поговорить, извиниться и позвать в Хогсмид, только на этот раз потише! — Получается, что так. — Годрик тебя благослави, Лунатик! — На радостях кинув сумку в неизвестном направлении, Джеймс бросился на Римуса с объятиями. Со стороны подоконника послышался звон. Затем еще, и еще… Недолго длилось счастье. — О, Мерлин, ты в курсе, сколько этим вазам веков, Поттер?! — послышался сзади возмущенный возглас. Пруэтт стрелой пронеслась к Джеймсу, с искренним недовольством указывая на разбитые вдребезги фарфоровые сосуды. — Если свои вещи не бережешь и кидаешься ими во все стороны, то, будь добр, собственность школы побереги! — Римус, ты слышишь? — Замерев, Джеймс поднял кверху указательный палец, призывающий к тишине. — Кажется, я уловил какое-то пикание под ухом. Наверное, мышь. — Он нарочито медленно опустил взгляд на Брианну. — О, а вот, кажется, и мышь! Привет, Микки. — Минус десять очков Гриффиндору, — четко проговорила Пруэтт, проигнорировав издевку. — За испорченную школьную собственность и выдающуюся клоунаду. Кивнув Доркас в сторону выхода, она поспешно удалилась. Взбешенный таким несправедливым исходом, Джеймс обернулся к Римусу. — Вот ведь зараза мелкая! Римус, молча, усмехался. — Эти дурацкие вазы одним взмахом палочки собрать можно! За что десять очков?! — Ты прав, — сказал Римус, заклинанием моментально вернув осколки к жизни. — Но, все-таки, не стоило ее дразнить. — Не стоило?! Да она мне весь праздник испортила! Клянусь, я ей как-нибудь такую шалость устрою… — поймав себя на гениальной мысли, Джеймс запнулся. — Лунатик, а это идея! — Только не это, — обреченно вздохнул Римус и поплелся на выход. — Подожди, послушай! — схватив с пола брошенную сумку, принялся догонять его Джеймс. — Сириус — наглый предатель, а Пруэтт — просто занудная стервоза. У нас есть идеальная возможность проучить их! Я уже все придумал… — Пустившись в воодушевленный красочный рассказ о новой «феноменальной» шалости, он нарочно не обращал внимания на тяжкие недовольные вздохи Римуса.

***

Сириус Блэк

Сириус уселся на невысокие широкие перила под арочным сводом, разделенным рельефными каменными колоннами, и лениво закурил. До отбоя оставалось всего несколько часов, и Центральный внутренний Двор Хогвартса практически пустовал. Сириус понятия не имел, где отшиваются его друзья, а ведь еще несколько минут назад они были ему позарез нужны. Впрочем, с горем пополам, у Сириуса и без их помощи получилось отвязаться от назойливой рэйвенкловки. Элиза Майерс, по непонятным ему причинам, отказывалась понимать тот факт, что между ними все кончено. По сей день она не давала Сириусу покоя и постоянно пыталась с ним поговорить и «выяснить отношения», которых уже давным-давно нет. Не сказать, что Сириус вообще когда-то был влюблен в Элизу. Возможно, она ему нравилась. Она была красивой, открытой и веселой девушкой и, помимо прочего, с ней было невероятно просто. Элиза никогда не устраивала ему скандалов на пустом месте и не ревновала. Обдумывая все сейчас, Сириус понял, что, вероятно, именно поэтому она ему быстро наскучила. И все же, в его глазах Элиза оставалась хорошей девушкой, которую ему не хотелось обижать, хотя именно это он только что и сделал, не сдержавшись и высказав ей все, как есть. Но ведь, если столько месяцев он пытался объяснить ей все мягко, а она не понимала, он не должен чувствовать за это вину? Конечно, не должен. Сириус смело вцепился в эту мысль, как в спасательный круг. Его глубокие размышления прервал летящий на бешеной скорости прямо в лицо клочок бумаги. Сириус еле успел перехватить его. Листок, очевидно, вырванный прямо из тетрадки, был исписан крупным почерком Джеймса.

«Бродяга, срочно дуй в кабинет Слагхорна. Ты абалдеешь.»

Так вот где эти предатели развлекались без него! Значит, либо они успели в очередной раз подшутить над змеятами, либо нашли новый тайный ход. Ни тот, ни другой расклад не устраивали Сириуса до тех пор, он сам не принимал непосредственного участия. Поспешно закинув черную кожаную сумку на плечо, он понесся в замок, высказывать этим Иудам самую что ни на есть гневную тираду. Добежав до подземелий и буквально влетев в темный, освещаемый лишь несколькими свечами класс зелий, Сириус не обнаружил там ни души. Видимо, ребята действительно нашли тайный ход и немедленно пошли его обследовать, даже не соизволив дождаться друга. Пуще прежнего разозлившись, Сириус принялся расхаживать туда-сюда и выискивать взглядом намеки на проход: символы на стенах, дырки в полу, необычные предметы. Ничего не обнаружив, он залез в огромный деревянный шкаф в конце кабинета, но и там не оказалось ничего, кроме десятков разноцветных колб, склянок и баночек. Какого драккла они вообще заставляют его разгадывать эти глупые загадки? Неужели нельзя было оставить хоть какую-нибудь подсказку?! — Блэк, ты с ума сошел?! — послышался хрипловатый возглас со стороны входа. Сириус дернулся от неожиданности. — Гиппогрифф тебя дери, Пруэтт! Ты чего тут забыла? Она деловито сложила руки на груди. — Что я тут забыла? Это ты что забыл! — Сириус еле слушал ее, думая лишь о том, как не вовремя она нарисовалась. — Тебе не стыдно? Уже опустился до того, что воруешь у преподавателей?! Сириус непонимающе уставился на Пруэтт, переводящую многозначные взгляды с него на распахнутый шкаф. — Мелкая, рехнулась чтоли? — приподнял брови он. — Делать мне больше нечего! Я, вообще, Джеймса искал. — В шкафу у Слагхорна? — Да! — бессознательно ответил Сириус. — То есть, нет. Там я не его искал, а… — Твои оправдания смехотворны, Блэк. Мне обо всем донесли, да и я сама застала тебя на месте преступления. — О чем ты вообще? Кто донес? — Эдди тебя видел! — раздраженно воскликнула она, со всей уверенностью указывая на пустой коридор у себя за спиной. — Какой, к хренам, Эдди? — С Хаффлпаффа! С сочувствием оглядев ее с головы до ног, Сириус спросил: — Пруэтт, тебе случайно не надо к мадам Помфри обратиться? Я, конечно, слышал, что шизофрения не лечится, но… Перестав его слушать, Брианна выглянула из дверного проема и стала оглядываться по сторонам. Никого не обнаружив, она резко обернулась на Сириуса и принялась сверлить его гневным взглядом. — Он тут был, — твердо заявила она. — Брианна, милая, может, присядешь? — Сириус состроил озабоченную гримасу. — Тебе водички принести? Он наблюдал, как от нарастающей злости сжимаются ее кулаки, лицо краснеет, а брови хмурятся, и получал странное извращенное наслаждение от того, что ему, наконец, удается вывести ее на эмоции. Один лишь взгляд Пруэтт кричал о том, что если ей и нужна водичка, то лишь затем, чтобы вылить всё до последней капли ему на голову. Войдя в класс и осмотрев содержимое шкафа, она вновь строго уставилась на Сириуса. — Ну и что ты взял? — Да ничего я не брал! — в который раз повторил он. — Ну, конечно, не брал! Снимай мантию, — не терпящим возражений тоном потребовала она. — Знаешь, Пруэтт, таким наглым способом меня раздеть еще никто не пытался, — изумленный, усмехнулся Сириус. Смотря на чуть ли не задыхающуюся от возмущения и злости Пруэтт, Сириус не переставал гадать, как скоро она не сдержится и попытается разбить ему нос. Вдруг, прежде открытая дверь, с грохотом захлопнулась. Вздрогнув, Сириус и Брианна бросились к ней и принялись дергать ручку. Она не поддавалась. — Веселитесь, придурки! — послышался смех Джеймса из коридора. Сириус опешил от такого поворота. — Сохатый, ты совсем уже?! Открой мне! — прокричал он и со всей силы ударил кулаком по плотной деревянной поверхности. Ответом ему послужил неистовый хохот вперемешку с постепенно утихающим топотом. — Баран, это не смешно! А ну открывай! — продолжал колотить по двери Сириус. — Эй! — Хватит орать, он ушел, — Пруэтт стояла, оперевшись спиной на холодную каменную стену и устало запрокинув голову. — Да ну? Есть идеи получше? — с ядовитым сарказмом переспросил Сириус. — Представь себе, есть, — в его же манере ответила она, доставая палочку. — Отойди, — Пруэтт несильно его отпихнула. — Алохомора. Ничего не произошло. — Гениально! Разрешите Вам похлопать, мисс, — поиздевался Сириус, отвешивая ей низкий поклон. Брианна метнула в него убийственным взглядом и упорно продолжила пробовать другие заклинания. Решив ее не отвлекать (мало ли, что выдаст хваленый рэйвенкловский мозг), Сириус уселся на ближайшую парту. Минуты сменяли друг друга, и Пруэтт уже перешла к испытанию таких заклинаний, о которых Сириус даже не слышал. Сколько же эта зазнайка просидела за мудрёными книжками? Наконец, ее агрессивное бормотание прекратилось. — Что, познания закончились? — ехидно поинтересовался Сириус. — Ты бы помалкивал! — сердясь, обернулась она. — Я хотя бы пытаюсь что-то сделать, а не пятую точку отсиживаю. — Сама сказала: «отойди»! — возмутился он. — Да ну? И с каких пор ты меня слушаешься?! — Знаешь что, Пруэтт?! — Кипя от негодования, Сириус вскочил с места. — Тебя не разберешь! — Он подошел к злосчастной двери. — И что мне с ней делать? Ты уже все существующие заклинания назвала. — Правда? — Пруэтт склонила голову набок, «невинно» хлопая ресницами. — Неужели у Блэков нет каких-нибудь тайных семейный заклятий? А я была так наслышана… — В жизни не интересовался тайнами своей убогой семейки и не собираюсь, — чересчур серьезно отрезал Сириус. Пруэтт нахмурилась и отошла от двери. Сириус уселся на свое прежнее место. — Почему вообще твоему ненормальному дружку понадобилось нас здесь запирать? — после нескольких секунд молчания, с подозрением спросила она. — Как-будто я знаю! — искренне возмутился Сириус. — И хватит на меня так смотреть, Пруэтт. Застрять в этой мрачной кашеварне с тобой — последнее, чего мне хочется. В ответ она возвела глаза к потолку. — Странно это всё. Обычно вы занимаетесь вредительством вместе, а не между собой. Подожди, — Пруэтт вдруг сделала шаг к нему навстречу. В ее глазах отразилось осознание. — Если ты не воровать пришел, то как здесь оказался? — Джеймс отправил записку, сказал срочно бежать сюда, — ответил Сириус, понимая, что друг его нагло подставил. — А ты? — На меня налетел второкурсник и сказал, что шел с занятий по зельям и увидел, как кто-то тайком проникает в кабинет Слагхорна. — Тот самый Эдди? То есть, ты все-таки не больная? Жаль, это бы многое объясняло, — усмехнулся он. — Это все твой гадский Поттер! — проигнорировав Сириуса, дернулась Пруэтт. — Он с самого начала все подстроил! И сопляка мне подкупного послал, и записку тебе отправил! Вот же подлец! — От злости она стукнула по парте кулаком. Вышло не слишком устрашающе. — Ты только что это поняла? — насмешливо уточнил Сириус. — По-моему, Шляпа погорячилась, выбирая тебе факультет. — На твоем месте, Блэк, я бы перестала веселиться, и задумалась над альтернативным способом выбраться отсюда, потому что через дверь, как видишь, не вариант. — Неужели ты признаешь, что в запасе «гадского Поттера» заклинаний больше, чем в твоем? — продолжил подстегивать ее Сириус. — Разумеется, нет, — поморщилась она. — Этот тупица просто, вероятнее всего, откопал заколдованный ключ от кабинета, против которого заклинания не работают. Правда, я без понятия, как он это сделал. — У нас есть свои способы, — поджал губы Сириус и подумал, как их Мародерские секреты сейчас сыграли против него злую шутку. Он искренне не понимал, по какой причине Джеймс так поступил. Сириус же ни в чем перед ним не провинился. А даже если бы и провинился, неужели это служило поводом закрывать его здесь с Пруэтт? Почему вообще именно с ней? — Пруэтт, — окликнул ее Сириус. — Чего? — Брианна, присевшая на парте напротив, подняла на него недовольный взгляд. — Джеймс никогда не подшучивает над людьми просто так. Что ты ему сделала? — Ничего такого, чего не должна была, — строго отчеканила она и отвернулась. — Я сняла с него баллы. — И за что же? За существование? — Как будто с Поттера больше не за что баллы снимать, — раздраженно пробормотала она. — Ну, «честь старосты пошлостями» он точно не оскорблял, — усмехнулся Сириус, намекая на их странный разговор двухдневной давности возле раздевалок. — По крайней мере, ты не та староста. — Он разбил три вазы в кабинете Защиты От Темных Искусств, Блэк, и если это не причина снять баллы, то тогда я и не знаю, что ею является. Защита От Темных Искусств. Точно! Сириус обещал пойти туда с Джеймсом, но напрочь об этом забыл. Так вот за что друг его здесь оставил. Гнев закипел в Сириусе с новой силой. Ну забыл он про этот дурацкий курс, и что?! С кем не бывает! Не повод же это бросать его здесь на ночь с самым невыносимым человеком в школе! — Эй, ты чего? — спросила Пруэтт, странно на него поглядывая. Сириус и не заметил, с какой силой, оказывается, сжал края парты. — Ничего, — резко встав, сквозь зубы выдавил он. Ему нужно было срочно успокоиться. Сириус достал из кармана пачку сигарет и прикурил одну с помощью палочки. — Ты… Ты чего творишь?! — возмущенно вскочила на ноги Пруэтт. — Совсем сдурел?! Сириус пропустил ее крики мимо ушей. Их ему сейчас и не хватало. — А ну быстро убери эту гадость! — не унималась она. — Ты, вообще-то, со старостой находишься! — Мне уже страшно, — с сигаретой в зубах, театрально поднял кверху руки Сириус. — Чуть памперс не обмочил, смотри. — Ну ты и… — ошарашенно пытаясь подобрать слово, запнулась Пруэтт. — Кто? — Балбес! Сириус рассмеялся от выражения на ее лице. — Ну, ладно, Пруэтт, прости, что не предложил поделиться. Некрасиво получилось. Так что, будешь? — спросил он, протягивая ей пачку. Уже через секунду ему пришлось об этом пожалеть, ибо выхваченные сигареты полетели прямиком в стену. — Минус десять очков Гриффиндору! — Кидаться-то зачем?! — вознегодовал Сириус. — Я за них платил, вообще-то. Она только фыркнула от подобной наглости. — Отойди от меня, — Пруэтт раздраженно отпихнула его в сторону валяющейся на полу пачки. — Ты воняешь. — Да Мерлина ради, — скривился Сириус и, подняв сигареты, ушел на противоположный конец класса. Все те минуты, пока он довольствовался своим непотребным занятием, Пруэтт не сводила с него пристального взгляда. — Ну все, прекращай, — вновь не выдержала она, когда Сириус потянулся за второй сигаретой. — Дышать уже нечем. — Ты бы лучше вместо того, чтобы за мной следить, подумала, как нам выбраться отсюда, — огрызнулся он, однако курить перестал. — Могу сказать тебе тоже самое, — передразнила его Пруэтт. — Ну, я бы мог снова начать колотить по двери, но тебя мои методы, увы, не устраивают, — с иронией произнес Сириус. — Если наши гениальные идеи на этом закончились, то должен сообщить тебе пренеприятнейшее известие: мы застряли здесь на всю ночь. — И ты так спокойно об этом говоришь?! — А смысл мне напрягаться? Завтра нас откроет Слагхорн, и я пойду надеру Сохатому его придурковатый зад. Выхода нет. Пруэтт немного угомонилась, видимо, осознав его правоту. — Как думаешь, Блэк, — коварно улыбнулась она, — как долго Поттер будет драить котлы после того, как я расскажу обо всем Слагхорну? — Что? — Сириус не на шутку забеспокоился. Что бы ни произошло, а друга он сдавать профессору ни в коем случае не собирался. Он хотел сам ему отомстить их привычными методами. — Нет, Пруэтт, Слагхорну мы ничего не расскажем. — С чего это мне вдруг молчать? — вскинула бровь она. — Из-за твоего Поттера я ночую в чертовом подземелье! С тобой! — Не ценишь ты дары судьбы, ох, не ценишь, — покачал головой Сириус. — Парад самодовольства закончен? — с нескрываемым раздражением спросила она. — Да, — как ни в чем не бывало, улыбнулся Сириус. — Пока что. — Замечательно. Спрыгнув с парты, она уселась на стул и принялась доставать из сумки учебники с пергаментами. — Пруэтт, только не говори, что ты собралась учить уроки, — в легком шоке, произнес Сириус. — Еще как собралась, — не отрываясь от раскладываемых бумажек, подтвердила Брианна. — Передай свечу, будь добр. Тут темно. — Ты ненормальная, — со вздохом, заключил он. Пруэтт, наконец, соизволила на него посмотреть. — Послушай, Блэк, мне еще завтра идти на уроки. В отличие от некоторых, я не привыкла заявляться в класс неподготовленной. Так что, пожалуйста, просто подай. Эту. Чертову. Свечу, — разделяя слова, проговорила она. Закатив глаза, Сириус прошел к преподавательскому столу и попытался взять один из подсвечников. Ничего не вышло. — Они заколдованы, — сообщил он с неким злорадством. Рыкнув себе под нос, Пруэтт откинулась на спинку стула. Сириус не сдержал смешка. Ему еще не доводилось видеть, чтобы кто-то так расстраивался от невозможности делать уроки. Пруэтт продолжала сидеть, словно изваяние, запрокинув голову и демонстрируя свою тонкую шею. Густые волосы, раскиданные по ее плечам, таинственно блестели красноватым оттенком при тусклом освещении. Казалось, отражая огонь, они служили еще одним источником света. «Прекрати на нее смотреть, — оборвал себя Сириус, — а то эта самоуверенная девчонка еще надумает себе всякого». Порядком устав стоять, Сириус решил соорудить себе что-то вроде лежанки на ближайшую ночь. Он принялся брать все стулья подряд и составлять их спинками наружу в два ряда, как можно плотнее друг к другу. Теперь ему оставалось только найти что-то мягкое, что можно было бы постелить на его гениальную конструкцию. Спать на деревяшках Сириус определенно не хотел. Осматривая класс на предмет подходящей вещи, он заметил на кресле Слагхорна что-то толстое меховое и розовое. Взяв в руки это нечто и расправив, Сириус расхохотался. Это была толстая шерстяная мантия с обшитым мехом и перьями воротником, и принадлежала она, судя по размеру, именно их преподавателю зельеварения. Брианна, все то время наблюдавшая за сомнительным строительством Сириуса, по прежнему не говорила ни слова. — Зацени, Пруэтт, — довольно поизнес Сириус, демонстрируя ей сей шедевр дизайнерского искусства во всей красе. — Отлично. Тебе очень пойдет. — Правда? — Сириус воспринял это как вызов и принялся натягивать на себя это розовое нечто. — А Слагги у нас модник, оказывается, — добавил он, оглядывая самого себя. Пруэтт безуспешно попыталась сдержать хохот. — Отвратительно выглядишь, — сквозь смех сказала она. — Эй, — Сириус состроил грозную гримасу, отчего стал выглядеть еще нелепее. Когда выступать в позиции клоуна ему надоело, мантия была успешно снята и постелена на его скромное сооружение. Удовлетворенно выдохнув, Сириус, наконец, лег на свою импровизированную кровать. Мех, что служил ему подушкой, беспощадно лез в глаза, так что Сириус сразу перевернулся на спину. Пруэтт в его сторону больше не смотрела. «Это от зависти», — решил для себя он.

Брианна Пруэтт

Казалось, целый час они провели в полном молчании. Брианна все также сидела на стуле, притянув к груди колени и обнимая саму себя. В подземельях всегда царил жуткий холод, но теперь, когда она провела здесь уйму времени, низкие температуры ощущались наиболее остро. Брианна поняла, что, вероятно, еще через пару минут подобных мучений у нее застучат зубы. В который раз за этот вечер она прокляла себя за то, что решила не надевать мантию. Рубашка и форменная юбка не согревали, от слова совсем. На Блэка она себе смотреть специально запретила. Когда Брианна увидела, как этот «мастер на все руки» соорудил себе целое лежбище и бесстыдно на нем развалился, в ней совершенно некстати поднялась волна острой зависти. Безумно захотелось оказаться в своей теплой уютной кровати. Поняв, что такими темпами и пальцы отморозить недолго, Брианна подошла к преподавательскому столу и подняла руки над крохотным язычком пламени свечи. — Пруэтт, ты там обряд провести решила? — раздался ленивый голос со скопления стульев. — Угадал, — хмуро ответила Брианна. — Порчу на тебя навожу. — Ведьма, — усмехнулся Блэк. — А если серьезно, что ты там творишь? — Мне холодно, — буркнула она. Ему ли не все равно? — Обратилась бы ко мне, — расплывшись в нахальной улыбке, сказал он. — Я умею согревать. Как же ей надоело из раза в раз слушать его вульгарный бред! — О, да, Блэк, именно об этом я и мечтаю, согрей меня в своих объятиях! — с неприкрытой издевкой, воскликнула она. — Непременно отогрею твои костяшки, а то действительно от холода откинешься, — фыркнул Сириус и улегся обратное на свое розовое месево. Эти слова задели Брианну намного больнее, чем Блэк когда-либо мог подумать своей дырявой головой. «Костяшки». Она поспешила отвернуться, чтобы, не дай Мерлин, не выдать своей обиды. Впрочем, чего еще можно было ожидать от него? Это же Блэк. Он никогда не задумывается над тем, что говорит и что делает. Наверняка, он даже и не понял, что, высмеяв ее худобу, сделал ей больно. «Ну и пошел он к черту». Сев на стол возле свечи, Брианна поежилась. От нестерпимого холода и влажности ее охватили мурашки. Они кусались, обмораживали, впивались в ее кожу. Казалось, еще никогда Брианна не чувствовала себя так жалко и неуютно. Бестолковая злость на Поттера и Блэка охватила ее настолько, что от отчаяния выть захотелось. Она обняла плечи руками, пытаясь успокоить и согреть саму себя. — Пруэтт. — Услышав голос Блэка в метре от себя, она дернулась от неожиданности, — Держи, надень. — Он протянул ей мантию Слагхорна. Брианна лишь непонимающе на него уставилась. Он что, серьезно отдает ей свою «простыню» по доброте душевной? Или все-таки понял, что последней шуткой перешел грань и теперь решил таким образом «извиниться»? — Ну так ты берешь? — не вытерпел Блэк. — Рука затекла эту тяжеленную ерунду протягивать. — Спасибо, не надо, — бросила она и уставилась в пол. — Да брось, ты вся продрогла уже. — Я же сказала: не надо, — раздражаясь на его «порыв добродетели», повторила Брианна. — Как же ты упрямая, это с ума сойти! Почему нельзя просто спокойно взять ее? — не унимался Блэк. Брианна окинула его сердитым взглядом. — Ненавижу розовый, — ответила она, однако, это скорее значило: «Я не собираюсь принимать твои подачки». — И что же не так с розовым? — Он напоминает мне о том мерзком кафе мадам Паддиффут, — сболтнула Брианна первое, что пришло в голову. Хотя, в целом, все сказанное было правдой. — Оно реально мерзкое, — усмехнулся Блэк. — А не тебя ли там видели в прошлом году с одной из девиц? — не сдержалась от подколки Брианна. — А ты что, следила за мной в прошлом году? — невозмутимо переспросил он, продолжая улыбаться так, будто поймал ее с поличным. — Я? Упаси Мерлин, — фыркнула Брианна. — А вот Элиза — еще как. Бывшая подруга действительно все мозги Брианне промыла, когда, наконец, смогла затащить Блэка в это тошнотное царство рюшечек, сердечек и розового цвета. Элиза всегда делилась каждой подробностью своих с Сириусом романтических отношений до тех пор, пока он ее не бросил, а Брианна не узнала, что «подруга» общалась с ней исключительно ради собственной выгоды. Естественно, после этого они разорвали все связи. Задумавшись, Брианна и не заметила, как Блэк кинул ей что-то прямо на колени. Опустив глаза, она увидела, что это была его собственная гриффиндорская мантия. — Ты чего? — Ну что опять не так? — отчаянно запрокинул голову он. — Я не буду это надевать, — Это же была его мантия. Это перебор. — Розовый тебе не нравится, черно-красный — тоже! Не слишком ли привередливо?! — Не дожидаясь ее ответа, Блэк укутался в мантию Слагхорна и оставил свою собственную валяться на коленях у Брианны, которая даже слов не могла подобрать от потрясения. Тот факт, что Блэку по какой-то причине было не наплевать на то, что она мерзнет, не укладывался в голове. Усевшись на свою «кровать» и заметив, что Брианна все еще смотрит на него полным недоумения взглядом, он тяжело вздохнул. — Пруэтт, засунь ты уже в задницу свою херову гордость и оденься! Ей Мерлин, вроде умная, а ведешь себя как макака, впервые радио увидевшая. Сравнение с макакой как задело, так и отрезвило Брианну. Ей все еще безумно не хотелось принимать жалостливые подачки Блэка, но еще сильнее не хотелось онеметь от обморожения. Да и сама мысль о том, чтобы укутаться во что-то теплое и мягкое буквально сводила ее с ума. Сдавшись, она встала и надела его огромную гриффиндорскую мантию. Стало теплее. — Блэк, — нерешительно позвала Брианна. — А? — послышалось из темноты. — Спасибо, — тихо сказала она, не веря, что всё происходящее — реальность. Ответа не последовало. Брианна прошла к огромному преподавательскому креслу и свернулась калачиком на мягком сидении. Кутаясь в теплую мантию, она невольно окружала себя Блэком со всех сторон. Теперь его запах был повсюду. Дорогой одеколон вперемешку с прохладным осенним ветром. Казалось, так пахла свобода. Брианне немедленно захотелось скрыться. Бросить проклятую львиную мантию и убежать куда подальше. Однако, со странным волнением она поняла, что не меньшим желанием было уткнуться в мягкую черную ткань и вдохнуть, насколько хватит легких. Конечно, она не стала этого делать.