a gift of fate.

      Джисон с Хёнджином проходили мимо одного из бедных районов города. Все дома там выглядели как свалка. То стенку подпирают бревном, то окно отвалилось, то сгоревшие дома. Вокруг лаяли собаки, где-то петухи кричали, и везде бегали коты. — Блять, куда мы пошли? — спросил Джисон. — Гуляем просто. — Лучше бы с девчулями посидел дома. — У меня дома. — сказал Хёнджин «возмущенно». Проходя мимо одного из домов, послышались крики, которые заставили парней обратить внимание. Они доносились из кирпичного дома, который был самым приличным в этом районе. Дом был маленьким и огорожен забором. Рядом были пристройки, что уже покосились. Крики были матери, которая кричала, видимо, на своего сына. — Лучше бы я тебя не рожала… — Мам… — скорее всего произнес парень, потому что было слышно плохо. — Надеюсь, ты скоро сдохнешь! — по ее тону было понятно, что она говорит серьезно, несмотря на то, что была в нетрезвом состоянии. — Так грубо… — произнес Хёнджин. Послышался звук хлёста, будто кого-то ударили по голой коже проводом или прутом. — Джисон… — глаза Хёнджина наполнились слезами. У Хёнджина была мать, чем-то похожая на эту женщину, однако он все это уже забыл, но сегодня его переполняли столь ужасные воспоминания.       Из калитки выбежал белокурый парень, который спускал рукава потрепанного свитера. Он был в одних домашних тапочках, свитере и легких домашних штанах, а на улице зима. Хёнджин узнал Феликса, отчего его сердце сжалось сильнее, и он уже забыл о своей боли. — Джисон, прости, это он. — рванув за юношей, сказал тот. — Феликс! — кричал в след Хван. Парень бежал, спотыкаясь о сугробы, но, выбежав на дорогу, он попал на гололед и упал. Хёнджин его догнал. — Ликс… — он пытался поднять его, но это было сложно, так как Феликс закрыл лицо и не пытался встать. — Как принц-спаситель… — еле произнес тот. Хёнджин все же смог поднять его на ноги, снял с себя свой пуховик и накинул тому на плечи. — Феликс? — осторожно спросил тот. Ликс плакал. Он закрывал свое лицо, давя себе на глаза, так он проявлял агрессию к самому себе. С осторожностью Хёнджин прижал парня к себе, прямо как родного, хоть это была их вторая встреча. Пытаясь утешить его словами и гладя по спине, он услышал: — Я правда ужасен, почему ты так со мной? Мы же знакомы всего два дня, — он это произнес так, будто яростно хотел услышать отрицание. — Когда я слышал ваш разговор, я не знал, что там ты, но мне было ужасно больно от того, что у меня тоже были плохие отношения с матерью, но, когда я увидел тебя, мне стало больнее в сотни раз, будто ножом по сердцу прошлись. Ликс схватился за кофту Хвана и головой бился об его грудь. — Холодно, может останешься у меня на время? — спросил Хёнджин, но его голос дрожал, ведь эта фраза могла спугнуть Ликса. Какой нормальный человек останется у парня, который говорит, что ты ему снился, так еще и знакомы два дня. — Нагружать тебя… — Я же предлагаю, значит не будешь мешать, может, только будешь ему мешать, — сказал Хван, отойдя от парня и указав на Джисона, который все время стоял сзади, — но это моя квартира, так что все хорошо. Недолго думая, Ликс согласился, он чувствовал себя в безопасности с Хёнджином.       Зайдя в квартиру, Хёнджин сразу побежал в комнату. — Заходи, — послышалось из его комнаты. — Я сейчас тебе вещи принесу, в душ сходишь. — Заходи, он не обидит тебя, — сказал Джисон, хлопнув дверью совей комнаты. Ликс осторожно зашел внутрь, рассматривая все по сторонам. Квартира у Хёнджина была уютная. Простенькая квартирка в современном стиле. Находясь в похожей, можно понять, что тут всего три комнаты. Небольшой склад обуви у входной двери, вешалка с верхней одеждой и шкафчик, видимо, с хламом. — Так, держи футболку, дома тепло, штаны, носки, тапки, — сказал Хёнджин, кладя это все в ванную на стиральную машинку. — Точно у тебя нет нигде ран? — Ну… Хёнджин посмотрел на его руки. На ладони был подтек крови из-под рукава. — Сейчас аптечку принесу, садись пока на диван, я обработаю, и сходи в душ, после тебя перебинтую, — голос Хёнджина был рассеянным. Ликс аккуратно закатал рукав. Там был след от удара прутом и небольшая царапина у запястья, видимо, порезался, когда упал. Аккуратно дезинфицируя царапину, он спросил, что хотел бы на обед. — Я не голоден… — Надо поесть немного, будешь рис с карри? — спросил Хёнджин, дуя на царапину. — Буду все, что приготовишь, — ответил Ликс с такой радостью, словно ему подарили квартиру. Маленький лучик солнца, которому так не хватает любви и тепла, которого ненавидит весь мир, но безумно любит Хван. Хотя, после всего, Хёнджин, скорее всего, станет ему всем миром.       Ликс вышел из душа, а на кухне пахло разогретым карри. Мультиварка запищала, сообщая о готовности. — Садись. Хёнджин наложил ему щедрую порцию риса и карри, отдельно нарезал свежих овощей и налил воды. — Приятного аппетита, я пока что пойду приготовлю тебе кровать, будешь спать у меня, а я посплю на диване или, если повезет, — хохоча, — лягу с Джисоном, — сказал тот. — Но… — Ликс не успел договорит, как его прерывают. — Никаких отказов не принимаю. Хёнджин ушел в свою комнату поменять постельное белье. Кинув его и одежду Ликса в стирку, он вернулся на кухню. — Как тебе? — произнес с нежностью тот. — Вкусно… — опять слезы текли по его щекам. — Ты чего опять плачешь? — забеспокоился Хван. — Это мое первое карри… Я чувствовал только этот запах, но вкус — нет. Мама готовила только отчиму, а я ел рис, если повезет, не недоеденный кем-то. Жизнь Ликса звучала как выдумка. Сложно поверить, что у кого-то это в порядке вещей.       Когда Феликс доел, Хёнджин перевязал его руку и обнял. — Я хочу закрыть тебя от всего плохого. Спрятать тебя в себе, — на глазах Хёнджина накапливались слезы. — Я, разве, столь ценный? — глаза парниши загорелись. — Безумно ценный. На протяжении полугода Хёнджин ценил каждый сон, в котором был Феликс. Он запоминал каждую деталь. Он искал в каждом его.       Два парня, которые творят невероятные вещи, смотрят друг-другу в глаза, в которых читается любовь. Хёнджин долго влюблялся в него, ведь для него это не вторая встреча. А Феликс недолюбленный ребенок, который увидел защиту, тепло и искреннюю любовь, он увидел, что его ценят, просто заглянув в глаза. Два глупых мальчика, влюбившись в друг-друга, забыли о всех бедах, забыли о себе и думают лишь о том, кто улыбается ему теплой улыбкой.

Хёнджин думал, что Феликс — его подарок судьбы.