Баловень судьбы или проклятие Узумаки

             Ранний вечер того же дня.       Боруто лежит на диване, копаясь в телефоне. После разговора с Обито его не покидало беспокойство за Саске. Хоть он и понимает, что вряд ли тот сможет сотворить с его неоднозначной любовью что-то прям совсем ужасное, но мало ли что у взвинченного и разозлённого представителя Учиха в голове?       Парень совсем не понимает, почему именно Обито так радеет за него. Да, они были приятелями, вечно подкалывающими друг друга глупыми шутками на тему секса. По крайней мере, именно так он воспринимал их отношения. Учиха ведь никогда не говорил и даже не намекал ни на какое особое отношение к нему, а уж тем более на чувства.       Боруто правда бы понял, если бы так повел себя Каваки, который души в нем не чает, который в связи с последними событиями показывает своё «особое отношение» к нему, называемое привязанностью, если не потребностью.       Листая ленту в соцсети, Боруто невнимательно читает различные посты. И случайно натыкается на пост, где какой-то парень в их группе колледжа пишет о том, что видел, как какого-то препода запихали в машину, но обставляет это как чей-то розыгрыш. Но первый же комментарий повергает его в шок. Он испытывает гнев на человека, который ответил парню и, резко выдохнув, Узумаки набирает номер Акимичи.       — Чочо, ну-ка расскажи мне, что же там произошло?! — еле сдерживая ярость, шипит он.       — А, Боруто-кун, ты о чем? — невинно отвечает девушка.       — Акимичи, не строй из себя дуру! Тебе не идет! Я про препода, которого увезли! Ты же написала, что тоже видела и окликнула его!       — А, ты…про Саске-сана?       — Блядь, Чочо, я же просил тебя сообщить если что!       — Да в смысле? Серьезно? Ой, прости, а я чет забыла-а... — очень неискренне отвечает подруга.       — Ты издеваешься надо мной? — прикрыв глаза и тяжело дыша, больше утверждая, нежели спрашивая, вскрикивает Боруто. — Где Обито?!       — Не знаю, я его не видела с того момента, как он вернул мне телефон после вашего разговора.       Узумаки стонет.       — Чочо, вот скажи мне, почему ты всё видишь и знаешь, но в момент, когда я попросил тебя сообщить мне, ты как бы случайно забыла? Не находишь это странным? Не верю, что случайно! Ответь мне честно! Тебя Обито подговорил?       — Боруто-кун… прости…       — Ой, помолчи пожалуйста, вот ещё извинений твоих мне сейчас не хватало! — парень еле сдерживает гнев, чтобы не высказать нерадивой подруге всё, что он думает сейчас о ней. — Когда Саске утащили? Расскажи что видела, прошу тебя! Для меня это очень важно!       — Ох, ладно. Я правда не понимаю, что между вами, парни, происходит. Мы с Шикадаем выходили с колледжа, и я окрикнула Саске-сана. Мимо него проезжала машина, мне показалось, что он слишком задумался и не замечает ничего вокруг, поэтому запереживала, что его могут сбить. А когда он обернулся на меня, другая машина резко остановилась, и какой-то амбал в чёрной маске утащил его в неё.       — Номера запомнила? Сфоткала?       — Не успела!       — Блядь, как давно это было? — уточнил парень, откусывая от губы кусочек кожи.       — Часа два или два с половиной назад.       — Ещё лучше. Просто замечательно! Ладно, я понял, спасибо. И, Чочо, ты бы могла не распространяться об этом? Ну, что я спрашивал тебя про этот случай. Я понимаю, что для тебя теперь это невозможно, раз ты решила помочь против меня Обито. Но молчать в твоих же интересах!       — Я поняла, — голос её надламывается, будто ей действительно стыдно и она осознаёт, что Боруто имеет все причины злиться на неё.       Узумаки сбрасывает телефон.       — Твою мать! Бля-ядь! — орёт он, силясь что-то придумать.       Вариантов было немного. Либо Обито, не отходя от кассы, решил сразу же начать действовать. И в этом случае он может хоть что-то сделать. Либо что-то более ужасное, в чём он точно помочь не сможет. И тогда только обращаться в органы, но этого делать крайне не хочется. Ведь если это всё же Обито, то, как минимум, жизни Саске ничего не угрожает. Только, наверное, честь будет сломлена. И при таких обстоятельствах, именно его появление в организации вызовет слишком много вопросов, действовать точно начнут не сразу, а через пару дней их помощь и даром нужна не будет. Но он всё-таки не последний человек в городе, он может пойти к отцу или учителю, разве нет? Если это не Обито, то он так и сделает, а просто так дёргать этих двоих — тоже самое, что расписаться в собственном бессилии.       Он бы мог бы, наверное, обратиться к Изуне-куну, ведь Обито его сын и тот наверняка придумает, как воздействовать на него. Но не хочется этого делать по двум причинам: Обито всё же был ему другом и впутывать родственников в их межличностные конфликты не хочется. И второе: это может создать очередной конфликт между и так раздробленными ветвями Учиха, чего Боруто опять же очень не хочется, он лелеет надежду, что рано или поздно весь его клан станет дружным. Наивным Боруто не был, но мечтать же не вредно?       Да и... Это всё-таки их дело, ведь скорее всего Обито так злится из-за поступка сенсея относительно его самого, но тогда обращение в госструктуру будет приравнено к тому, что Боруто лично подписал заявление об изнасиловании на Саске. Что в свою очередь Узумаки не нужно. И свидетелей, к сожалению, достаточно, а доказательства на его теле говорят сами за себя. И тогда стоит его отцу прознать... станет ли хокаге защищать своего воспитанника? Или ради сына всё-таки... даже думать не хочется об этом.       Поэтому, взвесив все за и ни одной против, понимая, что если Обито взялся за это серьёзно, то он просто обязан преподнести ему в обмен на непорушенную честь Саске достойную плату. И, если судить по поведению Обито, Боруто смутно понимает, какая его устроит. Как хорошо, что ему самому терять то уже вообще нечего. Почувствовать себя грязнее просто не сможет. Поэтому, недолго думая, он набирает номер Обито.       — Обито! — вскрикивает Боруто в трубку, стоит гудкам закончиться.       — Да? — неуверенным голосом ответил Учиха.       — Твою мать, что ты, блядь, творишь?       — Успокойся, — произносит Обито. Но Боруто это лишь распаляет.       — В каком смысле успокойся? Ты совсем охренел? Где Саске-сан?       — Да жив твой любимый. Вон, как дёргается подо мной.       — Что? Обито! Чего ты добиваешься? Не трогай его! Хочешь, — он прикрывает глаза, выдыхает, и, собрав все свои силы, говорит твёрдо и решительно, — хочешь, меня возьми, но его не трогай! Я приеду и буду послушным. Как ты говорил? Оденешь на меня поводок и сделаешь, что пожелаешь.       — Что? Ты точно совсем ёбнутый... — в голосе Обито слышится неверие и обескураженность. — Ты готов пойти на это ради него?       — Да-а! — Боруто заорал, потому что нервы сдали, и те несколько секунд, на которые хватило его выдержки, закончились.       — Как хочешь. Даю тебе час. Не явишься, возьму его. Мне это всё осточертело.       Обито скинул звонок. А до Боруто только сейчас в полной мере начало доходить, что он сделал. И на что выменял Саске. Он проскрипел зубами. Но что делать? Назвался груздем — полезай в кузов. Да и плевать вообще, что будет и что пожелает сделать Обито, главное повязать его с собой и заставить играть по своим правилам, даже если для этого потребуется измазаться в грязи полностью, хотя куда больше?       Он подскочил, и впопыхах натянул на себя первое, что под руку попало. Уже вылетая из дверей подъезда, он столкнулся с Каваки.       — Принцесска, ты далеко?       — Прости, если я через сутки не вернусь, вытаскивай меня от Обито. Карин не говори. Про Саске даже не думай, а к отцу ты и сам не пойдёшь, — прорычал Узумаки, обогнув Отсутсуки, с полными пакетами в руках. И бросился в срочном порядке вызывать такси, побежав к магистрали, пока Каваки растерянно провожал его взглядом.       Добравшись до особняка Учиха, который принадлежал Изуне и его сыновьям, Боруто на секунду замер в нерешительности. Его жена, к сожалению, умерла после многочасовых очень сложных родов младшего сына — Обито. Из-за чего отношение к нему у людей было неоднозначное, что достаточно сильно сказалось на его психике. Наверное, поэтому парни и сошлись, став поддерживать отношения. Боруто видел в Обито близкого человека, ему казалось, что парень очень ранимый, а за внешним спокойствием и яркими вспышками гнева скрывается очень тонкая душа. А для Обито человека ближе Боруто не было. Он стал для него всем: он единственный, кто принял его, показал, что ему больше не нужно быть одному. Или Учиха всё это надумал?       Когда Узумаки подбежал к воротам особняка, его встретил охранник, который сразу же куда-то позвонил, а дождавшись указаний, открыл перед ним ворота и сопроводил до входной двери в дом. Парень рывком дернул её и она поддалась, открываясь. Зайдя в небольшую прихожую, примыкающую к гостиной, он почувствовал себя неуютно. Но он не успел даже толком оглядеться, как послышались шаги, и из неприметной дверки, за большими напольными часами в другом конце помещения, показались двое.       Боруто лучезарно улыбнулся при виде помятого, но вроде целого Саске. Ему вдруг очень захотелось, подбежать и обнять его. Проверить каждый миллиметр кожи, всё ли в порядке? Нет ли ран или повреждений? Но, поймав насмешливый взгляд Обито, он сжимает челюсть и берётся трясущимися пальцами за замок на куртке, расстёгивая его. Сняв ветровку, он, не глядя, кидает её себе под ноги и неуверенной походкой двигается вперёд. Остановившись посреди комнаты, опускается на колени, морщится от боли в них и слышит надменный голос.       — Футболку тоже снимай.       Не поднимая глаз, он стягивает её и кидает на пол, боясь, что если он ослушается, Обито передумает и не отпустит Саске. Боруто сидит и ждёт. Но услышав, как гулко и хрипло рычит его сенсей, что отзывается в его паху, он нервно сглатывает. Обито, отпустив Саске, делает несколько шагов к нему, и, присев перед ним, одевает ему на шею что-то узкое и тонкое. Боруто не думал, что парень воспримет его слова так буквально, но покорно опускает голову ещё ниже, оголяя шею и позволяя застегнуть.       — Я готов принять такую рокировку, — Боруто слышит голос сквозь пульсацию собственной крови в ушах, когда чувствует, как лента плотно обтягивает его шею ниже кадыка, вызывая в нём странный прилив лёгкого возбуждения.       Он видел лишь ноги и ему очень хочется, чтобы Саске наконец-то ушёл и оказался за пределами этого особняка. Да и что таить, Боруто очень не хочет, чтобы тот видел его таким, и думал про то, что с ним будет делать другой. Несмотря на боль, по отношению к нему, подростку, просто не хочется, чтобы тот видел то, как низко он пал. Слова Саске ещё очень ярко звучали в голове: ты стал для всех таким доступным.       — Проваливай, — Боруто старается, чтобы его голос не дрогнул. Получилось даже слишком хорошо, как-то рычаще.       И наконец-то Саске двигается. Боруто исподлобья наблюдает за ним, улыбнувшись краешком губ, и моментально стирая улыбку, ощущая, как холодные пальцы ложатся ему на подбородок и тянут на себя. И губ касается сухой, с кривой ухмылкой и явным желанием доминирования, поцелуй. Он от неожиданности отпрянул, но спохватившись вернулся обратно. Обито лишь хмыкнул, продолжая и углубляя лобзание, заставляя принимать его и целовать себя в ответ, пока «хозяин» не разрывает его сам и не смотрит за спину Узумаки. Проследив взгляд, Боруто закатывает глаза и матерится про себя. Он не сильно поворачивает голову, только чтобы Саске попал в поле бокового зрения, и увидя его, рычит.       — Я тебе сказал свалить, — как же он молится, чтобы тот скорее ушел. Но вместе с тем, он вдруг осознаёт, что как же ему хочется, чтобы он остался, и ситуация развернулась в другую сторону. Чтобы это Саске пристёгивал к его ошейнику поводок, с этой слащавой улыбочкой. Он резко вздрогнул, представив, как это он его целует, вновь делая с ним что-то ужасное. Видимо, всё это отразилось на его лице, иначе он не понял, почему когда Саске позвал его по имени, этот голос звучал так…       — Боруто…       Его чуть не повело. Но он сдержался, заставив себя смотреть в пол. И дышать ровно.       — Са-аске, проваливай, — это было сродни стону, жаркому и запыхавшемуся, во время которого не хватает кислорода.       — Вот как? Так я действительно что-то не знаю, Боруто-кун? Но это, более, не имеет никакого значения, — голос Обито полон уверенности. Боруто дёрнулся, опуская взгляд. А когда входная дверь хлопнула, он ужаснулся. Вот сейчас всё и начнется. Он сам отдал себя в руки неизвестности и разрешил делать с собой всё, что Обито заблагорассудится. И что тот с ним сделает? Только ему и известно.       Обито, прошедшей мимо него, берёт в руку поводок, направляясь к часам и дёргает его за собой. Боруто поднимается на ноги и медленно плетётся следом. Идя за ним, он спускается по лестнице и заходит в комнату. Но оглядывать её Боруто не стал, уже всё равно. Все мысли были отданы чёрным глазам ушедшего Учиха. Он видел, насколько Саске хотел его. В глазах было что-то схожее с тем безумием, которое он видел в них накануне.       — Мне стоит тебя связывать или ты сам будешь подчиняться?       Перспектива в случае чего не иметь возможности защитить себя совсем не радует. Он не доверяет более этому Учихе. А вот Саске он готов довериться прямо сейчас. Несмотря на то, что Обито никогда его не подставлял, а его любимый-то как раз предавал и позволял себе много жестокого.       — Подчинюсь.       — Вот и славненько. Но на всякий случай, я всё же привяжу их к твоим запястьям. Позже, возможно, они нам пригодятся, — в его руках блеснули атласные голубые ленты, которые непонятно когда Обито успел взять в руки. Боруто отводит взгляд, сглатывая собравшуюся слюну. Вся эта ситуация… всё собравшееся напряжение и переглядывания с Саске сильно распалили его.       — Напоминает кое-что, не правда ли? — ехидная улыбка Обито растянулась на пол-лица. Он обошел Узумаки со спины. И, беря его руку по одной, повязал на каждое запястье по ленте, несильно стягивая. И Боруто понялзачем. Возбуждающий импульс сразу же прошёл по животу от этого томного ощущения контроля над собой. Он прикрывает глаза, облизывает пересохшие губы.       Учиха отходит, и Боруто таки решается оглядеться: большая массивная кровать с металлической резной спинкой. Напротив кровати висит огромное зеркало в полстены. У окна стоит большой, хорошо сбитый из плотной древесины, стол, заваленный непонятными бумажками. В углу стоит большое кресло. И два комода, в одном из них как раз и копается Обито. Найдя что-то, он выпрямляется и подходит к Узумаки, всучая это ему в руки: — Одевай.       Боруто недоуменно разглядывает выданный ему прямоугольник из картона, на котором изображена девушка в красивых ажурных чулках. Он медлит.       — Ты сказал, что я могу сделать с тобой всё, а позже ты добавил, что будешь подчиняться. И? Я жду, — торопит его Обито.       Обреченно вздохнув, Узумаки вскрывает упаковку и достаёт из неё пару чёрных чулок с красивой ажурной лентой. Подойдя к кровати, он кладёт на край упаковку и второй чулок.       Боруто чувствует себя очень странно. Сказать, что ему противно от того, что Обито хочет заставить его одеть такую одежду, значит солгать. Парень не испытывает никаких чувств по этому поводу. Разве что стало щекотать нервы от неизвестности и понимания, что он полностью беззащитен и находится в чужих руках. Боруто к этому не привык. Он, наоборот, всю жизнь старался всем доказать, что именно он управляет своей жизнью. И всегда злился, когда был вынужден подчиняться кому-то. Наверное, единственный человек, которому он готов подчиняться и испытывать от этого, как недавно оказалось, удовольствие — Саске.       Но эта ситуация заставляет ощутить новые грани. Он сам себя загнал в эти обстоятельства. Ведь никто не просил его подставлять свою задницу и спасать человека, который измывался над ним, унижая и уничтожая. Но он просто не мог по-другому. Это же Саске! Это же его Саске.       Боруто расстёгивает джинсы и они с грохотом падают на пол, а он, делая шаг, переступает их.       — Ух, никогда бы не подумал, что ты носишь такое, — тяжёлый выдох Обито подсказывает, что шорты он оценил. Узумаки было некогда думать что одевать, он просто натянул джинсы поверх белья в котором был. Спасибо хоть успел смыть с тела засохшую сперму.       Он, усевшись на кровать, вертит один чулок в руках, пытаясь сообразить, с какой стороны к этой эстетически красивой части гардероба подойти. Обито закатывает глаза и присаживается перед ним, берёт из его рук чулок, и, подскатав его до ленты, отгибает её.       — Дай ногу, — Учиха прикладывает носочек ткани к пальчикам Узумаки и аккуратно поднимает изделие, раскатывая по ноге. Дойдя до колена, отпускает и подворачивает ажурную ленту с силиконом и дотягивает чулок до середины бедра, расправляя ленту. А после медленно, подушечками пальцев проводит линию по шву, который оказался на задней поверхности икры и бедра. У Боруто от таких неожиданно нежных касаний пробегает дрожь. И он озадаченно косится на парня.        — Я знал, что тебе понравится, — довольно хмыкая, произносит Обито.       Учиха надевает чулок и на вторую ногу, а после подаёт Узумаки руку, предлагая встать. Боруто подчиняется, ощущая как бережно Обито прижимает его к себе, и разворачивает к зеркалу.       — Посмотри на себя, — шепчет на ухо Учиха.       — В таком только на панель или к шесту, — нерешительно подаёт голос Боруто, разглядывая свой новый образ. И на самом-то деле он ему нравится, вызывает некоторые пошлые ожидания, пробуждая что-то внутри. Чёрный ошейник, от которого свисает тонкая металлическая, с мелкими звеньями, декоративная цепочка, заканчивающаяся в районе живота. По рукам струятся вниз недлинные голубые ленты. Как ни странно, в сочетании с ярко-пурпурными шортами, которые обтягивают крепкую задницу, выглядит красиво. А когда его взгляд падает на чулки, Боруто сам не верит, что это его ноги — так сексуально они смотрятся. И, поймав взгляд, понимает, что не только он так думает. Обито, стоящий за его спиной, просто съедает взглядом его задницу и ноги.       — А что, ты стриптиз танцевать умеешь? — скептически интересуется Учиха. — Так, кое-чего не хватает. Какой у тебя размер ноги?       — Эм, а что, я похож на того, кто все ночи у шеста проводит? — совсем не элегантно чешет затылок Боруто.       Обито лишь хмыкает. — Размер?       — Тридцать девятый.       Учиха выходит из комнаты, но довольно быстро возвращается с какой-то коробкой в руках. Протянув её, он расплывается в широкой, ехидной улыбке. Боруто уже ничему не удивляется и, открыв коробку, достаёт из неё высоченные лакированные чёрные туфли, с изящными маленькими шипами по всей длине каблука.       — Ты сейчас пошутил? Я же даже встать на них не смогу! — с ужасом роняет Узумаки.       Обито лишь удивлённо вскидывает брови. — Решил вдруг капризничать? — подходит вплотную, приобнимая за талию, и зарывается пальцами в волосы, прикрывает глаза и вдыхает чудный аромат зефира, которым пропахла, кажется, вся кожа Узумаки.       — Ты не изменяешь себе, сладкоежка, — улыбка Обито столь искренняя, что Узумаки залюбовался. Учиха берёт туфли из его рук и отходит к кровати, поставив их около. Боруто же нерешительно движется к нему. Парень, присевший на край, вставляет ноги в туфли и нерешительно глядит на ухмыляющегося Учиха, который тянет к нему руку. Крепко схватившись за протянутое запястье, Боруто аккуратно встаёт на ноги, чуть не теряя равновесие и не падая носом на ковёр, но парень рядом не позволяет ему упасть, подхватывая под руки.       — Идиот! Переведи вес на переднюю часть стопы и распредели его. Расставь ноги пошире, — командует Учиха.       Боруто покорно слушает и у него вроде получилось: он стоит, вцепившись в чужую руку. Парень пытается сделать шаг, два. Вновь останавливается, бросая взгляд в зеркало, облизываясь на собственные щиколотки в чулках и на каблуках. Подросток разворачивается, разглядывая себя со спины и, отпустив чужую руку, довольно улыбаясь, смотрит на Обито.       Боруто все равно был ниже, даже несмотря на внушительную высоту каблука. Учиха же, схватив свисающий с шеи Узумаки поводок, не резко тянет на себя. Парень, подчиняясь, делает шаг навстречу и ощущает, как наконец-то потеплевшие пальцы Обито проходятся по его щеке и скользят по ошейнику. Он нервно сглатывает, словно предчувствуя скорую смену ритма происходящего.       — Встань на колени.       Голос Обито — тихий шепот, который обжигает ухо своим горячим дыханием, заставляющий вздрогнуть от нахлынувшей волны и подчиниться. Боруто попытался скинуть туфли, но Учиха отрицательно качает головой и Узумаки не очень ловко опускается на многострадальные коленки.       Ждать долго не приходится, Боруто слышит, как Обито что-то кладёт рядом с ним, а затем чувствует, как рука давит на поясницу, заставляя опуститься на локти и выгнуть спину. Он нервно закусывает губу, когда ощущает, что Учиха стягивает с его ягодиц шорты и ведёт ладонью по открывшейся коже, легонько шлёпая, а затем сжимая место шлепка. Он выгибается, сдерживая рвущийся изо рта стон и сжимает губы, когда Учиха повторяет это действие, а после скользит рукой по бёдрам, поглаживая, и так уже почти налившийся член. И всё же Боруто стонет, когда вместе со стимуляцией его полового органа, Обито рукой с холодной смазкой, ведёт по сжавшемуся сфинктеру, массируя и оглаживая пальцами. Боруто поудобнее расставляет колени, сильнее выпячивая таз, подставляясь под пальцы.       — Ох, а я смотрю ты уже хочешь мне отдаться. Завёлся, да? Перестал играть в недотрогу?       К щекам Узумаки приливает кровь, но думать ему не хочется. Не сейчас, когда он стонет от чужой руки на своём члене. Но незадолго до того, как к нему подступает оргазм, Обито убирает руку.       Боруто разочарованно выдыхает, ощущая как и пальцы из него пропали. Он оборачивается, с любопытством наблюдая, как Учиха достаёт причудливо изогнутую штуку с большим, под цвет его шорт кристаллом. Обито выдавливает лубрикант на пробку и, заметив любопытные глаза, улыбается. Он медленно и аккуратно подставляет её к сфинктеру, давая Боруто ощутить и понять, что именно он собрался делать.       Узумаки выгибается, ощущая как кончик проскальзывает в него. Он мычит от контраста с холодной игрушкой и его жаром внутри, но прелесть материала не даёт этому ощущению длиться долго — она быстро нагревается. Он чувствует, как Обито круговыми движениями проталкивает плаг, заставляя её погрузиться внутрь. Когда Боруто ощущает её полностью в себе, то прикрывает глаза и тяжело дышит. Но стоит Обито вернуть шорты на место и прижаться к заднице, вжимая игрушку внутри сильнее, Узумаки выгибается, чувствуя как та, проскальзывает по простате и смещается, заставляя его забыть обо всём на несколько секунд и лишь ощущать, как требовательный член трётся по нему сквозь одежду, от чего живот скручивает от желания податься назад, сильнее прижаться, чтобы ощутить орган ближе, плотнее... но почувствовав его податливость, Обито сразу же отходит.       Боруто поднимает голову и смотрит на лёгшего на кровать Обито, который манит его пальцем. Он нерешительно поднимается, сначала поставив ноги, а потом, поднявшись на каблуках, подходит к кровати.       С каждым шагом сердце ухает от ощущений распирания — пробка оказалась достаточно большой, чтобы ощущаться, при этом не принося никакого дискомфорта, только приятную наполненность. Опустившись на колени, он прополз по кровати до Обито, который облокотился спиной на железные прутья изголовья. Приблизившись к его бёдрам, Боруто замер, словно догадываясь, что от него хотят.       — Ты же знаешь что делать. Действуй, — ох уж эта ехидная улыбка.       Опустив взгляд на ширинку на штанах парня, Боруто опускается задницей на каблуки на пятках и охает. Совладав с собой, он всё же тянет руки и расстёгивает ширинку, стягивает чужие штаны сразу с бельем. И, разведя ноги Обито, садится меж них, низко наклоняясь над требующим внимания, с выступающей капелькой предэякулята, членом. Видимо Обито очень возбуждает вид Узумаки — тот поедал его задранную выше головы задницу.       Боруто на пробу ведёт языком по красной, налитой головке, слизывая выступившие капли. Обхватив её плотным кольцом из губ, несколько раз впускает член в рот, вырвав из его обладателя первый стон. Он, ухмыляясь, продолжает ласку, стараясь взять член глубже. Стоя на коленях и выгибаясь в такт своего заглатывания, Боруто мычит и сам. Увидев, что Обито тянется к нему рукой, перехватывает руку, и, опустив себе на голову, надавливает на неё и тянется за второй. Ведь никто не запрещал от этой сделки получить удовольствие и ему.       Учиха перехватывает блондинистые пряди и откидывается на изголовье, увлекая Боруто за собой. Он, не выпуская изо рта член, подчиняясь рукам, которые путаются в его волосах, прогнулся, заглатывая и пропихивая через сжимающееся горло член глубже в себя. Упёршись в чужие бёдра, он ощущает как из глаз текут слезы, а напряжение в щеках и горле стало слишком сильным.       Он не дышит, услышав, как Обито рычит, сильнее вжимая его голову в свой пах, полностью перекрывая доступ к кислороду. В момент, когда заныли лёгкие, Боруто чувствует, как его за волосы с силой сдергивают с себя. Упав на руки, он, заходясь кашлем, с силой вдыхает в себя воздух. Он замирает, ощущая, как по его щеке прошлась мокрая головка. А после Обито прижимает член к его лицу, несколько раз вхолостую проведя по приоткрытым налившимся губам.       Боруто подставляет щёку, сам трётся ею об длину члена, испытывая унижение, от которого только сильнее сводит в паху. Он ощущает как Обито накручивает его волосы на руку и совершает ею несколько фрикций, закусывает губы, видя, как Учиха наблюдает в ответ за ним, как подросток не дёргаясь покорно позволяет путать член в своих волосах.       Обито вновь ведёт им по лицу парня, водя влажной головкой по лицу, хватает грубо за щёку, прижимая к ней орган, а по второй бьёт с размаху. Боруто дёргается, но покорно принимает проскочивший в приоткрытые губы член.       — Так вот оно что, малыш. Тебе жутко нравится, когда тебя имеют. Вот почему ты так защищаешь его, — задумчиво произносит Обито. А Узумаки не может ответить: член полностью перекрывает глотку. Он может лишь бросить гневный взгляд, но тут же прикрыть глаза — Обито дёргает его за волосы, вталкиваясь глубже.       Боруто чувствует, как по уголкам губ стекает собравшаяся слюна, а слезы вновь щиплют глаза. Он ощущает себя куклой в чужих руках, но ему нравится, что за него решают. Он сам не властен над собой. И от этого его член ноет, подёргиваясь. И когда Обито вновь отстраняет его, позволив дышать, он чуть не кончает, протяжно простонав.       — Оби… — нервно сглатывает, — ито, я …       — М-м?       Узумаки поднимает лицо, пытаясь сфокусировать свой взгляд.       — Хочешь, чтобы я вошел в тебя?       Вместо ответа, Боруто ещё ниже наклоняется и, резко заглатывая, сам вжимается в лобок. Обито хватает его за волосы, а второй рукой пережимает ему основание члена, мешая кончить. Узумаки всем телом напрягается, чувствуя безумную потребность в этом и испытывая болезненное разочарование от невозможности. Боруто, отстранившись от члена, шумно втягивает воздух и трясёт головой, пытаясь прийти в себя.       — Подвинь-ка ко мне свою задницу, — слышит он и исполняет. Обито стягивает с него шорты и отвязывает с одной руки ленту, чтобы перевязывать ею основание члена. Боруто поднимает на него обиженный взгляд, надув абсолютно по-детски губы, а парень ему в ответ лишь ухмыляется.       — Не смей кончить раньше меня, — приказным тоном информирует Обито.       Боруто кивает и кусает губы, принимая эту игру, поэтому позволяет Обито отвязать вторую ленту и завязать её себе на глаза. А после он за руку тянет Узумаки куда-то вниз, помогая аккуратно сползти с кровати и сесть на пол, облокотившись спиной об неё. После этого ведущая рука пропала.       Обито недолго чем-то шуршит, а затем спрашивает: — Ты доверяешь мне?       — А должен? — со скепсисом спрашивает Боруто.       — Должен, если хочешь получить удовольствие.       — Ты управляешь, я подчиняюсь. Такие вроде были условия. Говоришь, доверять? Я подчиняюсь тебе, Обито.       — Хороший мальчик, дрессированный, и я даже теперь понимаю кем. Заведи руки за спину и повернись ко мне, я их свяжу.       Боруто недовольно хмурится, но беспрекословно подчиняется, ощущая, как тугая веревка опоясывает запястья, стягивая их. Вновь волна удовольствия пробежала по телу.       — Сползи чуть ниже. Да, вот так. И голову откинь на кровать. Молодец. А теперь, просто верь мне, но если будет вдруг совсем больно — скажи. Я не садист, и хочу сделать тебе приятно, но не знаю твоих границ, — эта речь Обито заставила напрячься в сладком ожидании непонятного. Боруто даже представить не может, что Учиха задумал. Но звучит очень и очень возбуждающе, хоть и немного страшновато не видеть, что с тобой собираются делать.        Неведение Узумаки длится до того момента, как он ощущает, что что-то горячее капает ему на удерживаемое Обито бедро. Подросток мычит, а дальше ещё капля и ещё… Учиха ведёт дорожку по бедру, медленно приближаясь к члену. Боруто шипит и ёрзает, отчего пробка смещается, заставляя его облизывать губы. А сейчас кажется, что капля упадет в опасной близости от члена, но нет, ожидания не реализуются. От следующей капли всё тело сводит. Она упала на пресс. Новые капли образуют дорожку и приближаются к соскам. Когда капелька сорвалась на ореолу, Боруто застонал.       Хорошо, что руки связаны, иначе он рефлекторно размахивал бы ими, неосознанно стараясь защититься. Он получает удовольствие, когда воск жжёт кожу, а он с силой дёргает руками, добавляя себе массу ощущений. И когда стало нестерпимо, пытается прикрыться, сгорбившись и поведя плечом. Он сразу же чувствует горячую каплю, стекающую по тазовой впадинке. И ещё несколько, катящихся следом. Боруто стонет, вновь откинувшись на кровать. А концентрация ощущений становится настолько сильной, что ему кажется, что он кончит даже через перевязанный член.       А когда ощутил каплю стекающую по своему члену, закричал:       — Оби-ито! Пожалуйста, дай мне кончить! Я не могу! — Узумаки ёрзает, вновь ощущая колебание пробки, а новые и новые капли всё касаются нежнейшей покрасневшей кожи в опасной близости полового органа, отчего кожа горит, а тело выгибается.       А потом вновь, силясь прикрыться, Боруто дёргает ногу и капля течёт по бедру, быстро застывая. Ещё несколько капель попали на разгорячённую кожу. А после слышится, как Обито куда-то отходит.       Томясь, Боруто ждёт пока вновь не слышатся шаги, а следом он кричит от резкой смены температур. Обито быстрым движением провёл по члену и взял его в рот, прижав во рту к чему-то холодному, водя внутри горячего рта кусочком чего-то тающего и, видимо, сладкого.       А ощутив, что его член свободен, Узумаки очень сильно напрягся. В очередной раз от неудержимого желания кончить. В нём всё болезненно сжимается, дёргается, выворачивается и требует разрядки, но всё что парень может — тяжело дышать через нос, а после он с силой втягивает живот, перенапрягая пресс, когда повторно ощущает свой член в плену чужого рта.       — Оби-ито-о! А-ах!       Учиха хмыкает в ответ, посасывая головку.       — Прекрати! — Боруто дёргает руками, пытаясь их освободить, чтобы прекратить наконец-то эту пытку, — Сейчас же! Дай мне кончить! — молит он.       Обито заглатывает член в глотку, заставляя Боруто закричать и попытаться толкнуться бёдрами в горячий рот. Не имея возможности воспользоваться руками, он сгибается, прижимаясь животом к голове Учихи. Сильнее разводя ноги, Боруто чувствует, как Обито хватает его за щиколотку. А когда Узумаки взвизгивает, Учиха выпускает член изо рта, и Боруто чувствует укус на своей щиколотке, пытаясь дёрнуть ногой, высвободить её из крепких пальцев, но безрезультатно.       Учиха ведёт своим горячим языком по нежной струящейся ткани чулка, доводя Узумаки до потери рассудка. Мальчишка уже ничего не соображает, он потерял связь с реальностью, растворяясь в желании, похоти и разврате. Боруто никогда ранее не ощущал ничего подобного, поэтому даже не знает с чем сравнить. Он перестаёт дышать, чувства разрывают его, когда Обито вновь поставил его ногу в туфле на пол и прошёлся горячей дорожкой поцелуев по другой, покусывая в неожиданных местах.       — Оби-ито-о, умоляю тебя, — заскулил Боруто на грани понимания, что с ним вообще происходит. О, как же он мечтает кончить и избавиться от этого безумного чувства неудовлетворенности внутри себя.       — Встань.       Ноги Узумаки почти не слушаются, но он честно пытается исполнить приказ, пошатываясь на каблуках, будучи дезориентированным. Вновь чужая рука куда-то ведёт его.       — Узумаки, на колени! — Боруто был готов кончить лишь от этого приказа и повелительного тона, который правда совсем не подходит Обито, с его достаточно мягким голосом. Зато он точно знает, кому пойдёт такой тон, — задницей ко мне.       Он подчиняется, ощущая, как Обито нежными круговыми движениями тянет за пробку. Узумаки закусывает губу, чувствуя, как медленно она поддается. Когда пробка выскальзывает, Боруто выдыхает, но за тем его тянут за волосы, заставляя встать и опуститься на чужие бёдра.       Боруто громко стонет, когда Обито, развернув его к себе лицом, кладёт его согнутые ноги на что-то мягкое с двух сторон от своих бёдер. Из Узумаки вырвался благодарный крик. Он ощущает, как в него входит желанный член и сам с безумным наслаждением опускается. Боруто, наощупь найдя чужую шею, впивается в неё острыми зубами, вырывая из Обито протяжный стон, побуждая его двигаться.       Узумаки ощущает, как его упругие ягодицы сжимают сильные пальцы. С силой сминают, а попадая по и так болящим синякам, дарят новые ощущения. Боруто опёрся на согнутые ноги и, отталкиваясь, сам насаживается и поднимается, чтобы с новой силой удариться о чужие бёдра и плевать, что всё тело ещё не отошло от вчерашнего. Плевать, что боль сводит с ума на грани с эйфорией. Сейчас так плевать, кто дарит ему эти крышесносные ощущения, по этому поводу он будет загоняться потом, хоть и было бы очень странно испытывать стыд перед Саске за то, что происходит сейчас, за то, что ему сейчас так кайфово.       Запрокинув голову, Боруто громко стонет в унисон с Обито. Тот перехватывает Узумаки за талию, заставляя остановиться.       — Слезь, — приказывает Учиха.       — Но?       — Я хочу трахать тебя сам и быстрее.       Боруто лишь закусывает губы, когда ощущает, как его живот укладывают на что-то твердое. Из-за высоты каблука, аппетитные ягодицы торчали над головой, что добавляло кайфа. Когда Обито вновь входит, он чувствует, что член вошел глубже. Горячие стоны перешли во вскрики от каждой фрикции, но стоять на каблуках тяжело, ноги сводит и они ноют, но свести их, или хоть на минуту остановить Обито или замедлить кажется невозможным.       Боруто благодарно охает, ощущая, что Обито, не останавливая быстрых и порывистых толчков, стянул ленту с его члена и сжимает его в руке.       — Не надо, я и так сейчас кончу, — воет Узумаки, сильнее прогибаясь.       Но Учиха руку не убирает, позволив Боруто самому дергать бёдрами. Он почти кончает, но в последнюю минуту в его голове пролетают слова «не смей кончить раньше меня», сказанные ему ранее Обито. И с криком, он еле сдерживается, протянув несколько тяжелых минут. Благо, этого хватает.       — Боруто! А-ах! — вскрикивает Обито, дёргая парня за шею на себя, впиваясь зубами под лопатку поверх старого укуса, вновь вспарывая ещё не зажившую плоть. К моменту, когда Боруто ощутил зубы, не сдерживая больше себя, он позволяет себе излиться умопомрачительным оргазмом, обильно пачкая подставленную руку. Из-за навалившейся истомы ноги перестали держать совсем. А из-за чёртовых каблуков, он чуть не ломает себе их. Если бы Обито не успел бы поймать и прижать к себе, развернув и касаясь пухлых губ, то всё закончилось бы плачевно. Обито стал нежнее, будто извиняясь за то, каким именно путём начался их секс.       И вновь Учиха тащит его куда-то. Твёрдо ставит на ноги и наконец-то снимает с его глаз голубую ленту. Боруто жмурится и когда глаза привыкают к блёклому освещению, бросает взгляд в зеркало. Он весь в белом воске. Лицо раскрасневшееся, а по бёдрам в кружевных чулках стекают капельки спермы. А рядом, приобнимая его, стоит довольный Учиха.       — Я… — горло Боруто пересохло, а голос хрипит. Обито закрыл его рот ладонью. Вновь склоняясь к нему, нежно и медленно оставляет целомудренный поцелуй на уголке его губ, а Узумаки смотрит в эти чёрные глаза, на эти волосы и… как же ему становится стыдно.       — Развяжи меня наконец, — требует Боруто, поворачиваясь к нему спиной. Поглядывает в зеркало через плечо и задумчиво ищет сходства и различия, сравнивая.       Обито тяжело вздыхает, видимо он рассчитывал на другой вариант развития событий после их секса. Когда верёвка с рук исчезла, Боруто наконец-то может растереть свои запястья. Он скидывает туфли, находит свои шорты и джинсы, отстёгивает поводок, вкладывая его в руку молчащему Учиха и натягивает на себя одежду. Развернувшись, смотрит на туфли. С минуту, наверное, его не покидает непонятное чувство, что они принадлежат ему, что он сросся с ними... И как бы ему хотелось показаться в них перед Саске... Наверное, ему было бы удобнее так его трахать. Прикрывает глаза и, отогнав от себя в самый дальний уголок своего сознания эти мысли, Боруто находит в себе силы повернуться к Учихе.       — Мы закончили? — холодно спрашивает Узумаки.       — Боруто, я… я бы хотел, чтобы ты знал. Ты важен для меня, — Учиха отводит взгляд.       Узумаки не в силах воспринимать хоть что-то. Просто разворачивается и идёт по лестнице наверх. Подхватив так и валяющуюся посреди гостиной куртку, он накидывает её на голое тело. Выходит из дома и неуверенной походкой идёт, пока не уходит с территории владений чёртовых Учиха, и только там позволяет себе слабость — осесть на тротуаре. Но легче не становится, всё тело как свинцовое, хочется лечь прямо под забором и уснуть.       — Боруто! — голос над самым ухом.       — Твою мать, почему ты здесь? — устало рычит Узумаки.       Перед ним на колени плюхается Саске, обхватывая его и крепко прижимая к себе. Боруто в шоке может лишь моргать. Учиха на его плече тихо всхлипывает. И только спустя несколько минут Узумаки аккуратно, неуверенно обнимает его в ответ.       — Он ничего плохого тебе не сделал? — хрипло спрашивает Саске.       — Только не давал кончить, а после выебал, но как ты и сказал — я доступен. Так что всё в пределах, — Боруто сам удивляется, насколько холодно и устало ему удаётся сказать это.       Тело в его руках замирает, а после вновь заходится сильнее — дрожит.       — Прости, наверное, не стоило тебе говорить… — смягчаясь произносит Боруто. Желание язвить и укорять Саске отсутствует совсем.       — Ты ещё извиняешься передо мной? Боруто… — Саске отлипает от его плеча, заглядывая в глаза. Узумаки ощущает знакомое ему падение в чёрную бездну. И сам не осознавая что он делает: притягивает Саске к себе, перехватывая за затылок, очень требовательно касаясь губами, а следом с силой, наматывает чёрные волосы на пальцы, заставляя Учиха наклонить голову. И Саске покорно стонет, когда Узумаки впивается зубами в нежную и гладкую кожу шеи. Боруто вкладывает в этот укус всю боль перенесённую им, всю тяжесть на сердце от их "отношений", все разрывающее его сознание желания.       Выпускать Саске из своих рук, когда вот же он, чувствует вину и такой... заботливый, готовый поддаться ему, совсем не хочется. Лишь от одного прикосновения, да, наверное, и от простого присутствия его здесь, Боруто вновь будоражится, даже несмотря на то, насколько сильно его извёл Обито и насколько сильным был оргазм.       — Помоги мне встать, пожалуйста. После каблуков кошмарная боль и слабость в ногах, а у меня и так тело бол... — Учиха многозначительно заглядывает ему в глаза. — Не спрашивай, — что-то похожее на дружелюбную улыбку таки коснулась губ Узумаки.       Саске поднимается и подаёт ему руку. Боруто вновь задыхается, пропуская вздохи. Сидя у ног Учиха, он чувствует, как этот мужчина влияет на него. Как вызывает безумное желание и без каких либо дополнительных стимулов, достаточно лишь его взгляда. Как поворот его головы величав. Как в чёрных глазах вновь появляется насмешка. И он понимает — нисколько Обито на него не похож! Нет в Обито, такой стати, которая заставляет испытывать страх и иррациональное желание подчиниться. Без слов.       Саске приподнимает бровь. А Боруто тяжело выдыхает, видя, как тот вновь склоняется над ним, останавливая свое лицо в непозволительной близости. Он нервно сглатывает, ожидая, что Саске, скорее всего, накажет, ударит его или... поцелует? Но нет, Учиха лишь берет его за руки и ставит на ноги, а после подцепляет пальцем ошейник и спрашивает: — Может ты его уже снимешь?       — А что, свой хочешь одеть? — кусая губы, острит Боруто.       Саске тушуется, и отстраняется.       — Куртку застегни, не май месяц. Ты разгорячён. Заболеешь, — Боруто кивает, но пальцы под этим пристальным взглядом его не слушаются. Взгляд Саске замирает на его теле, но он ничего не спрашивает, сам берёт молнию, и застёгивает замок до самого горла, перекрывая ненавистный ему ошейник, и после всего даже белые капли на теле не смущают его.       — Чёрт, тебе нужно в ванну и спать, — отведя взгляд, тихо произносит Учиха.       — Проводишь меня? — тихо спрашивает Боруто, сам не ожидая от себя этой просьбы.       Саске кивает и достаёт телефон, чтобы вызвав такси, но хмурит брови:       — Домой? — уточняет мужчина с сомнением.       — Хочешь, чтобы отец узнал? — со смешком уточняет Узумаки.       Учиха вздыхает, и, задумавшись, насколько идея притащить мелкого к себе хороша, всё же передаёт подростку телефон. Ему самому всё равно куда ехать, главное, чтобы было безопасно для Боруто.       И спустя несколько минут они уже сидят внутри. Забравшись в машину парень ощущает, как тёплая рука нежно сплетает с ним свои пальцы. Он и рад был дёрнуться, высвободить запястье, но в тоже время, не хочет этого делать, рука словно прилипла. Саске аккуратно, пальцем, еле касаясь, оглаживает её.       Добрались до нужного адреса. Выйдя первым, Учиха подаёт ему руку, помогая вылезти. Подойдя к подъезду, Боруто вдруг осознал, что так спешил к Обито, что ключи просто забыл, но из двери выходила девушка и Саске мило улыбнувшись ей, перехватывает дверь, удерживая, пока Боруто не зайдёт.       Выйдя из лифта, Узумаки звонит в квартиру. Дверь открылась сразу, словно хозяин сидел под дверью и ждал звонка. Знакомая двухцветная голова во все глаза смотрит на пришедших.       Саске нехотя отпускает Боруто, он приобнимал свою ценность за талию, чтобы тот не съехал по стенке в лифте. А тот, глупо улыбнувшись, двигается в квартиру. Учиха попытался было проследовать за ним, но Каваки преграждает ему дорогу, выставив руку на косяк.       — Саске, спасибо, но тебе лучше уйти. Мой телохранитель позаботится обо мне, — Боруто, зайдя в квартиру, сползает на пол, но понимая, что мог подумать Каваки продолжает.       — Каваки, пожалуйста. Ты мне нужен. Отпусти его.       — Так это ты! Тот, про которого говорил Наруто-сан! — вскрикивает Саске.       Боруто поворачивает голову.       — Пожалуйста, Каваки, закрой уже эту чёртову дверь. И помоги мне принять душ!       Каваки сверлит Учиху взглядом. И будто не слышит о чём его просит Боруто, а Саске сверлит взглядом Отсутсуки в ответ, но он явно в первую очередь думает об Узумаки.       — Боруто! Ты в порядке? Ты уверен, что я могу оставить тебя с ним?       — Да, Саске, можешь. Не знаю, что там наговорил тебе мой отец, но Каваки никогда меня и пальцем не коснулся без моего разрешения.       Саске прикусил губу, обдумывая сказанные парнем слова, и, приняв сложное для себя решение, поднимает взгляд на Каваки.       — Пожалуйста, позаботься о Боруто. Этот чёртов Обито, сексуально извращался над ним и взял его. Ты понял меня?       Каваки словно очнулся.       — Боруто?!       — Ура… — невесело отреагировал он. — Помоги говорю.       Дверь наконец-то была закрыта.