Путешествие Серой Совы

Кожаная лодка плыла по реке в глубоком тёмном лесу. Смеющийся Паук был внезапно задумчивым и не болтал с Серой Совой, даже не корчил ей смешные рожи, как обычно. Неожиданно для себя он выглядел тем, кем и был на самом деле: сильным и мудрым шаманом, везущим ученицу в те места, которых простые люди боялись даже коснуться стопой, слишком священные для того, чтоб в них ходили просто так. Сейчас Паук и Сова давно заплыли за пределы охотничьих территорий племени, и густые ветви, склоняющиеся над рекой, то и дело норовили задеть их то по плечу, то по уху. Сова внимательно оглядывалась, вспоминая наставления своего учителя, сидящего перед ней: "Охотник ходит дальше других, самый лучший охотник ходит дальше других охотников, но шаман всегда заходит дальше самого лучшего из охотников. Наш мир – это мир неведомого, мы находимся между людьми и духами, стоим на границе между мирами и погружается в оба мира, проводим одних к другим". Сейчас Серой Сове придется погрузиться в неведомое по-настоящему глубоко, чего она не делала раньше, но учитель сказал, что пора, и они поплыли в запретные места, которые теперь будут ей открыты. То есть выглядело это так: он пришел и разбудил ее рано утром, еще Утренний Охотник не сошёл с неба вслед за едва ушедшим за горизонт братом Сидящим Медведем. Смеющийся Паук шепнул на ухо Сове: – Птичка, полетели со мной, ты даже не представляешь, что я тебе покажу! Сова встрепенулась, вскочила, тут же плюхнулась назад, думая о том, что со сна наверняка выглядит совсем некрасиво, и принялась натягивать одеяло на лицо. – Учитель, разве так можно? – жалобно спросила она. – Можно даже и не так! – он захихикал, вскакивая, развернулся на пятках и убежал за ширмы, отделявшие ту часть его жилища, в которой жила Сова. Это было неправильно, чтоб не женатые между собой мужчина и женщина жили вместе. Неправильно, даже когда он ей учитель. Но Смеющийся Паук был трикстером. Никто не ждал, чтоб он вел себя правильно. Не удивлялся тому, что Смеющийся Паук не ведет себя степенно и серьезно, как другие шаманы. Трикстеры ломают правила потому, что духи им велят ломать правила, а духи знают много больше людей. Им известно даже когда наступает пора прекращаться правилу, хранившему племя долгие поколения. Проблема и была в том, что если Паук – трикстер, и если он взял в ученицы Сову, то она тоже должна была стать трикстером, нарушающим правила. Иначе б ее учил другой шаман. Но она совсем не чувствовала себя способной к этому. Сова совсем не была весёлой, ее не тянуло подшучивать и постоянно что-то из себя изображать, как это делал Учитель, и она совсем не разбиралась в мире настолько, чтоб что-то смело менять, не боясь обрушить лишнее. С обрушить у нее все было сложно. Стоило ей пройти мимо, даже не задев ничего – то поленница рассыплется, то жилище упадет и все запутаются в шкурах, то раскатятся орехи в неудачно стоящей корзинке. Беда сплошная! Серой Сове от этого иногда казалось, что ей лучше вовсе ни к чему не прикасаться, чтоб не испортить все, а тут ей сказали, что она будет отвечать за такие сложные вещи! Когда ее даже к простым подпускать нельзя! Но и не спорить же с шаманом, ему ж лучше знать. Но какой из нее шаман – непонятно! И духи ей не являлись, объявляя свой выбор. Это же духи выбирают шаманов, а не сами люди решают, кому шаманом стать. Но Сове никто не являлся. Хотя может и не должны, если она слабый шаман. Но слабой ее учитель вроде не считал. Или шутил? – Отличный шаман, еще ничего не сделала, а уже как сильно подействовало, – смеялся Учитель, когда очередная корзинка падала, лишь приближалась Сова. Так она и маялась: вдруг духи ее не примут, и что тогда? Возвращаться к родителям? Ей после такого небось и мужа уже не найдётся. Хотя Сова и не хотела никогда замуж, но как-то вроде положено. А может потому и не выйдет из нее шамана? Ведь это высокая судьба для помощи людям и духам, а не чтобы сбежать от предназначения, которое ей не нравится. Она всегда боялась, что ее выгонят из учеников, что учитель будет сердиться, раз она такая бестолковая ученица. Веселиться от этого хотелось лишь меньше, и на трикстера она совсем не была похожа. Сова глубоко вздохнула и зажмурила глаза, а потом их открыла, пристально всматриваясь в окружающее. У неё опять не вышло делать, как велел учитель: и смотреть вокруг внимательно, и думать о том, что ее беспокоит. Точнее, разговор был таким: – А как именно мне призвать духов? – очень нервно спросила Серая Сова, которую только что ошарашили тем, что она сейчас идет на первую встречу с духами, и велели по этому поводу плотно позавтракать. "Возможно, в последний раз". – Искренне, – серьёзно ответил Смеющийся Паук, а потом захохотал: – Думай о том, как из тебя не выйдет шамана, это у тебя все равно лучше всего выходит. Авось кто-то придёт посмеяться или пожалеть тебя: такая сильная, а боишься. – Я не вижу, что я сильная, – промямлила Сова, борясь с желанием укусить учителя за щеку. Иногда его шуточки здорово обижали, например сейчас. – А ты увидь, и тебе тоже станет смешно, – Паук захохотал. – И гляди в оба глаза, чтоб не пропустить, как к тебе придут. – А как я пойму, что это ко мне? – сердце забилось часто-часто. Вдруг правда придут! – Если увидишь – значит к тебе. Что не имеет к тебе отношения – того не увидишь, – пояснил Паук и вроде как немного яснее стало. Но не совсем, однако больше Паук ничего не сказал. В общем, так или иначе, это был единственный совет учителя о том, как призвать духов. И Сова честно думала о своих проблемах. А вот глядеть в оба глаза забыла и сейчас спохватилась, думая о том, что духи могли и разбежаться, пока она так в себя углубилась. Ветки деревьев тем временем чуть отодвинулись, стало легче смотреть вокруг, хотя видела Сова немного. Деревья, травы, время от времени птицы. Один разок они спугнули енота, и тот перестал полоскать в реке яблоко, схватил его в зубы и убежал в кусты. В одном месте впереди сквозь густую листву пробивался свет, и от этого поляна выглядела так очаровательно, что Сова не сдержала восхищения: – Как красиво светит! – Плыви туда, – немедля ответил Паук. – Вплавь? – Сова удивилась, но мало ли как положено к духам прибывать. Паук кинул ей весло: – Если хочешь – можешь и вплавь, но я советую на лодке. Правь, я же не вижу твой свет! Сова заработала веслом, внутренне обмирая. Это ей знак, только для нее! И даже учителю не видно! У неё получается! А Паук тем временем улегся на дно и закинул руки за голову, насвистывая невнятную мелодию. Сова легонько вздохнула и опустила весло в воду, оттолкнулась, разворачивая лодку, и та легко заскользила к берегу. Там будто нарочно было удобное место, чтобы причалить и взобраться наверх. А может и нарочно? Тогда следовало бы поблагодарить духов. – Иди-иди, не заставляй духов ждать, – проворчал учитель, когда Сова замешкалась, и она послушно поспешила на свет, привычно уклоняясь от веток. Когда она вышла на поляну, навстречу ей метнулся хищный силуэт, и Серая Сова невольно прикрыла лицо рукой, зажмурилась, но никто ее не коснулся. Она опустила руку и увидела, что свет погас, а перед ней сидит сова. "Днем сова? Почему?" – промелькнуло в голове, а сова слетела вниз и обернулась лисой. Коротко тявкнув, она пробежала пару шагов вперёд и оглянулась на Серую Сову, будто зазывая ее следовать за собой. Хотя почему будто? – Благодарю тебя, дух, что указуешь мне путь! – немедля поблагодарила Сова и поклонилась. Паук учил ее, что невозможно быть слишком вежливым с духом поначалу, до того как узнаешь его манеру общения и привычки. Не умеешь общаться с духом – будь хотя бы вежливым. Поблагодарив, Сова пошла за лисой. На удивление, было не страшно. Она так волновалась перед встречей с духами, а теперь просто собралась, и в голове стало ясно и прозрачно. Две ели впереди наклонились друг к другу и сложились, будто открытый вход в дом, лиса побежала в этот проход, и Сова поспешила за ней. Под елями лица и тела будто коснулась некая невидимая завесь, через которую она прошла, та немного посопротивлялась, но пропустила ее... снова в лес. Тут было ещё темнее, но отчего-то Сова стала видеть тут хорошо, будто каждое дерево, каждая травинка светились своим собственным светом. И притом вокруг было темно. Больше всего в этом лесу росло елей, Сова погладила лапу стоящей слева и пошла за лисой. По ветвям проскакали белки, то ли украшенные красными и зелеными бусинами по ушам и хвосту, то ли в странных насекомых, которые им не мешали. На поляне справа сидело какое-то существо, похожее на огромный оживший ящик, потом с вершины дерева раздалась дробь дятла и, вскинув глаза, Сова увидела, что на голове у птицы хохолок из ложек. Грибы вокруг были еще причудливей, чем в жизни, синие и фиолетовые, похожие на цветы или птиц и бабочек. Или это и были бабочки, отрастившие грибные ножки, кто знает? Серая Сова догадывалась, что мир духов будет странным, и все же он был еще страннее, чем она думала. Особенно ей стало не по себе, когда один дуб выкопался из земли и ушёл вдаль, раскуривая трубку в виде собачьей головы. Она прошла еще немного, и тут лиса исчезла, а Сова осталась на поляне, по которой журчал ручей, и на которой качали головками колокольчики. Сове показалось, будто она осталась одна, но нет, у деревьев на пеньке кто-то сидел. Она присмотрелась и увидела странную белолицую женщину с одним огромным крылом вместо правой руки и с веретеном в левой руке. Женщина поднялась с пенька и сказала: – Дитя, подсоби мне. Сова поклонилась: – Да, матушка. – Мой дневной урок не закончен, я должна спрясти пряжу, а дома сидят мои сыновья некормленные. Отнеси им этот каравай, а может и помоги сготовить обед. Я тебе отплачу. – Что вы матушка, разве добрые дела требуют оплаты? – возразила Сова. – Вы только расскажите, куда идти. – Следуй за лучиком, – велела женщина с крылом. Она спустила с крыла сияющий белым луч, который прошелся по стволу ближайшего дуба, выхватил-осветил на нем мох и прибежал к ногам Совы, где и успокоился. Женщина стукнула по колену веретеном, взмахнула крылом, и огромный каравай влетел прямо Сове в руки. Пах он очень вкусно, она аж зажмурилась: несмотря на плотный завтрак, очень захотелось откусить. Увы, есть и пить тут не стоило, если она хотела вернуться вовремя, а не через три поколения. Не говоря уж о том, что еда была не для нее, а для голодных сыновей женщины. – Тебе так неудобно нести будет, – спохватилась женщина и дала Сове белый отрез, также соскользнувший с крыла. – Вот, заверни в узелок и неси. Едва Сова это сделала, как лучик побежал вперёд. Он вёл ее вдоль ручья вверх и вверх, вскоре вокруг нее появились стены из камня, которые становились все выше, и Сова поняла, что идет по горе. В мире людей в этой стороне горы не было, но в мире духов – была. Поросшая лесом, с мокрой листвой под ногами, то там то там упавшими деревьями, на которых росли бесчисленные грибы самого странного вида, очень древняя по ощущениям гора. Не то чтобы Серая Сова знала много молодых гор, но было некое чувство, очень смутное, кажется, особое шаманское чутье, которое подсказывало ей, что это место видало столько событий, людей и духов и восходов солнца, что уже устало удивляться. Зато Сова вовсю удивлялась горе, мокрым листьям, некоторые из которых были по цвету, как перо голубя или цветок сирени, ящерицам и жабам с сияющими глазами, которые то и дело попадали в весело скачущий лучик – возможно он с ними играл или нарочно показывал их, чтобы Сова могла полюбоваться. Тут было красиво и так настоящее, будто не мир духов, а человеческий мир. Но странно-престранно. Потом стены ущелья сдвинулись, и лес стал нависать над ней так, что казалось, будто она бредет под землей, а вместо ручья как-то незаметно сделалась хрустальная лестница, подниматься по которой было совсем легко и удобно. Лестница сворачивала, ущелье становилось все менее глубоким, и наконец Сова вышла на поляну с тропинкой, ведущей прямо к дому. Дом был огромный, трудно было даже представить, сколько шкур на него пошло. Шестами служили стволы огромных сосен и дубов. И весь дом был узорчатый, такой сложный, будто два десятка мастериц собирали, очень красивый! Войдя в дом, Сова первым делом низко поклонилась и сказала: – Доброго дня вам, светлейшие духи! А сама подумала, что сыновья женщины – совсем не дети, как ей представлялось, что ж они сами себя не накормят. – А вдруг так себе, темноваты? – засмеялся один, белолицый, как его мать. Он встал и приблизился к Сове. Высокий, красивый, шел, будто тек, аж сердце забилось. – А ты кто и зачем пришла? – спросил второй, чуть потемнее цветом кожи и полноватый. – От матушки вашей хлебушек принесла. Звать меня Серая Сова, я ученица шамана. Она снова поклонилась и передала стоящему перед ней брату хлеб. – А мяса, мяса вареного не передала? – спросил второй. – Зачем тебе еще мясо, или я зверья не набил? Свари да ешь, – сказал высокий. – Я не могу! Ты ж меня знаешь, братец Утренний Стрелок. Я все уроню, рассыплю, буду разделывать – испорчу шкуру, сломаю нож, уроню половину тушек в огонь. Мне нельзя ничего доверять! – Глупости, – сердито ответил Утренний Стрелок. – Это, наверно, чтоб меня разжалобить, и чтоб я после того, как охотился, еще и к этой работе встал, а ты только подождал да ел! Сове стало страшно. Духи все же, не люди. Как подерутся – на земле шквал будет или землетрясение, а ей и вовсе несдобровать, и косточки не останется! – Уважаемый, – она поклонилась полному духу. – Позвольте мне помочь вам с готовкой. – Я не смогу сегодня есть тяжелой, человеком приготовленной еды, – сказал Утренний Стрелок. – Мне на исходе луны люди жертвуют ровно потому, что в остальное время мне вредно. – Мне тем более, девочка, – полный дух вздохнул подошёл к Серой Сове и похлопал ее по плечу. – Спасибо, что ты так готова помочь, жаль, что мы сейчас не можем твою помощь принять. Брат кинул на него гневный взгляд, и Сова решилась сказать: – Знаете, когда у меня все ломается и рассыпается, мой учитель говорит, что это оттого, что я… – она запнулась, хвастаться словами Смеющегося Паука было неловко, – что у меня сил много, вот все и летит в разные стороны. Так что мне нужно больше делать, а не меньше делать, – она продолжила мысль, этого ей не говорили, но мысль будто напрашивалась. Сова сама удивилась, как она не додумалась до этого раньше. Если у нее шаманских сил много, так ей надо больше тренироваться. Вон к духам же пришла, прямо с первого раза! Утренний Стрелок подхватил: – Ну и что за беда, если мясо рассыпется? Это не крупа, подберешь да сполоснешь. – А правда же, – в глазах полного духа засветились огоньки. Настоящие, прохладные, похожие на звезды. – Сейчас сделаю все, будем есть-пировать. И матушке останется! Он побежал к котлу и принялся с ним возиться. Утренний Стрелок подошёл к Серой Сове. – Пойдем, Совушка, не будем ему мешать. Они вышли из дома в лес. На небе мерцали звезды, а под ногами, в траве, бегали радуги. – Ты правда сильный шаман, а твой учитель мудрый шаман и верно тебя учит, – сказал дух. – Ты – шаман меняющий, шаман, ломающий старое и изжившее себя. Как легко ты сломила ненужный страх Сидящего Медведя! Тут Сова ахнула – наконец-то она сообразила, с какими духами она говорит. С духами звезд! А их матушка, верно, сама Луна. Утренний Стрелок усмехнулся. Понял он или нет ее удивление, он так и не сказал, продолжил говорить о том, о чем начал. – Конечно, я вижу твои сомнения в себе, и ты скажешь, что страха было немного, но в том и дело, что вы, трикстеры, умеете найти слабое место и надавить на него, а не ищете, где бы вам было менять посложнее. Так и делай всегда. Найти слабое место – тоже дар. Уронить жилище легко, если оно плохо закреплено, и твоя сила лишь показывает, что там и без тебя уже почти не держалось. Пользуйся этим, сильный шаман Серая Сова! Иди! Он подтолкнул ее рукой, и Сова обнаружила себя идущей вниз по склону, с намотанными на штанины радугами, которые будто помогали идти и не давали запинаться об корни, когда она была так растеряна. Она думала о том, какие духи красивые, просто невыразимо, только плакать хочется при попытке это воссоздать в памяти. И лес духов прекраснее человеческого, хотя человеческий – тоже настоящее чудо. И что быть шаманом – это удивительное счастье видеть оба мира, ради которого можно преодолеть свои страхи. Она ощущала, как ее страх, с которым она плыла сюда, о том, что из нее не выйдет шаман, разломился тут, легко, как пустая скорлупа ореха под камнем, и, возможно, остался гнить где-то тут же, чтоб стать частью земли духов, из которой растет этот прекрасный лес. Возможно, из него вырастет травинка или цветочек, а в сердце Серой Совы точно исчезнет эта сосущая пустота. Она теперь настоящий шаман! Духам виднее, с кем они готовы говорить и делиться, духи действительно выбрали ее, это не было шуткой Смеющегося Паука! Тут по ее носу скользнул желтый лист и, пролетев чуть ниже, застрял в рукаве. Хотя вокруг было зелено. "Это не еда, это можно взять", – серьезно подумала Сова и, взяв лист в руки, побежала к лодке. Она очень быстро добралась, наверняка благодаря волшебным радугам. – Это что? – с любопытством спросил Смеющийся Паук, глянув на лист. – Это – вам, учитель. От духов, – Сова с уверенным видом протянула лист Смеющемуся Пауку – Ты уверена? И что они хотели мне этим сказать? – он вздернул бровь, глядя на нее с подозрением. – Раз вы его видите, значит он точно для вас, учитель. Берите, не заставляйте духов ждать. Они ведь сказали, что вы мудры, уж верно разберетесь в их послании! Она улыбнулась, ощущая что сломленный страх и правда остался в лесу духов, раз уж теперь она могла даже подшутить над учителем. Серая Сова – шаман меняющий, и теперь что-то изменится в их отношениях. И начнётся новое.