О том, почему проблемных детей нужно исключить из UA

Птички пели за окном, небо голубое-голубое. Что ни скажи, а утро просто прекрасное! ...должно было быть... но... — Проснись и пой, Мономочка! Инквизиция уже на пороге! — Веселый и, на удивление, очень бодрый для больного человека, голос старосты раздался из-за двери одновременно с громким стуком. Нейто завозился на кровати, недовольно щурясь под солнечными лучами, и, сверля дверь взглядом человека, которого разбудили на 40 минут раньше будильника. — Какая к черту инквизиция? — Монома поднялся с кровати и, кое-как нашарив тапочки, потопал к двери, открыв ее далеко не с первого раза. Два взгляда встретились: один был хмурый как небо перед ливнем, другой насмешливый и живой. — Инквизиция — общее название ряда учреждений Католической церкви, предназначенных для борьбы с ересью. В средневековье инквизиция обвиняла красивых девушек в колдовстве и сжигала на костре как ведьм. Так же... Парень выставил руку с поднятым указательным пальцем, как бы взывая к тишине. Ицука послушно закрыла рот. Нейто оперся о косяк двери, устало прикрыл глаза и вздохнул. Было слишком рано для всего этого... — Я в курсе, что такое инквизиция. Просто не пойму, какое отношение это имеет ко мне, Кендо. Она ухмыльнулась так, будто всё это время с нетерпением ждала, когда же Монома задаст этот вопрос. И, черт, это не могло значить ничего хорошего. — Твоя личная инквизиция уже у общаги. Сначала Монома не понял, а потом как по-о-онял. Он сорвался с места и чуть с разбега не влетел в окно. Навалившись на подоконник, Нейто наблюдал, как Король Влад, Сущий Мик и Полночь неспешно шагали к входу в общежитие. Вся краска сошла с лица подростка, он бы и без подсказки одноклассницы понял, что это по его душу. Стоило обернуться, как Ицуки и след простыл. Это был 3 учебный день, и... да, Нейто снова влип.

. . .

Монома перекрыл проход учителям, не совсем понимая, что им нужно, но чувствуя, что ничем хорошим для него это не закончится. — С дороги, Монома. — Стрелки только-только пробили 6 утра, и лишняя головная боль Кану была ни к чему. — По какому поводу проверочка? — Нейто сильнее вжался в косяк двери, не отходя и на полшага. — Это обыск, дорогой, — Полночь упёрла руки в бока, — С последующей конфискацией, — И обворожительно улыбнулась. — Не понимаю в чем повод для радости, — Монома мысленно прошелся по вещам в своей комнате, пытаясь понять, насколько хорошо он спрятал вещи для темных ритуалов. — О, поверь, в том чтобы встать ни свет ни заря и пойти заниматься лишней работой ничего радостного нет, — Ответил Мик, но вопреки своим словам герой выглядел так, будто сегодня лучший день в его жизни. Что объяснялось очень просто: утром он проснулся в объятьях Шоты! Может ли день начаться еще лучше? — думалось ему. Секиджиро тяжело вздохнул, как всегда чувствуя себя слишком старым для этой работы: — Вы маленькие паршивцы, всегда делаете всё, что вам вздумается. Мы просто заберем всё ненужное для обычного среднестатистического ученика-героя и уйдем. — Как вы так можете! Отбираете вещи у ребенка! — Нейто топнул ногой и положил руку на грудь, — Дети — цветы жизни. — Ага, конечно, — Кан хмыкнул, — Не мешайся, сорняк. Монома скривился, постоял на месте и все же отошел, пропуская учителей в свою комнату. Пройдя до кровати, он с нечленораздельным бульканьем упал в матрас лицом. Пусть делают, что хотят, а он доспит свое заслуженное время до будильника.

. . .

Обыск шел полным ходом. Учителя в три пары рук методично рылись в его вещах. Первым был найден тайник с коробкой белых свечей, похороненный в шкафу под грудой одежды. — Будет отдан активу академии, может в мероприятии каком-нибудь пригодится, — Изрек Ямада, перетаскивая коробку к выходу. Нейто открыл один глаз, недовольно проследив траекторию движения преподавателя. Может подножку поставить? Нет, это как-то слишком мелочно. Почти по-детски. Чуть позже был найден мел, который тут же приватизировали (академия — учереждение государственное, денег выделяют только на самое необходимое, поэтому мел нам нужнее). Пергамент, подозрительно вымазанный чем-то красным, и пару тетрадных листочков с расписанными по пунктам ритуалами на проклятья было дружно решено всем составом преподавателей сжечь на обратном пути. А вот что делать с уже знакомой Королю Владу куклой вуду, обнаруженной в маленькой выемке с обратной стороны письменного стола, никто не знал. Вопрос встал на несколько минут гробовой тишины. Никто не хотел рисковать. Полночь предложила отнести ее директору Незу. (Никто никогда не узнает, что собака-мышь-медведь запер куклу вуду в сейф для лучшей... для чего бы это не было лучше). Еще раз пройдя по комнате взглядом, и, убедившись, что ничего не пропустил, Кан повернулся к своему ученику. Монома был странно тих, сверлил их троих недовольными глазами с кровати из-под одеяла, но никаких поползновений с целью вернуть вещи не делал и страшную кару не обещал. Это было по-своему пугающе, Секиджеро уже знал, что этот день принесет ему еще больше головной боли чем вчера. Забрав всё честно награбленное, герои скрылись. Монома тихо поднялся с кровати и, сев на пол, подлез вниз, открепляя коробочку. Фух, хоть что-то осталось. Нейто, крепко вцепившись в чудом сохраненную вещь, с прыжком забрался на кровать и сел по-турецки, осматривая свои сокровища. В непримечательной прямоугольной коробочке лежали заботливо перевязанные разноцветными ленточками сухие травы и цветы, необходимые для некоторых ритуалов и отваров, которые Монома не решался пробовать на вкус. Гурманом он всё же не был. После подобного «доброго утра» захотелось отравиться. Или отравить кого-нибудь другого... «Было ведь чем» — Нейто несильно потряс коробку. Отложив ее в сторону, снова встал с постели. На полке, между мангой и научно-исследовательскими книгами о развитии причуд, была спрятана книга-обманка, то есть не привлекающий особого внимания тайник. Внутри обнаружились тонкие вытянутые черные свечи. Так же Нейто заглянул в ящик письменного столика, доставая оттуда красивый резной ритуальный нож, припрятанный под стопкой тетрадок. Всю свою добычу подросток сгрузил на кровати. Под подушкой был укрыт последний белый мелок, а в пододеяльнике ютился запасной черной балахон, полный близнец которого вчера сожгли без суда и следствия. Монома облегченно выдохнул, часть вещей удалось спасти. Слава богу, после вчерашнего он перестраховался и разложил барахло по всей комнате, в надежде, что что-то не заметят. Да... учителя его всё же недооценили, но это уже их проблемы.

. . .

Решив отложить отравление (чьё не уточняется) на потом, Нейто спустился вниз, на завтрак. Проходя мимо Авасе, сидящего за столом, он одним плавным движение стянул с его тарелки бутерброд. — Много жрать вредно! — Монома уверенно подобрался к кухонному гарнитуру, пробуя свою добычу, и, собираясь приготовить кофе. — А мало — скучно! — Авасе, не колеблясь ни секунды, забрал яблоко из рук Каибары. Тот посмотрел на него как на предателя и с силой пнул его стул. Авасе покачнулся и с грохотом упал на пол. Монома весело хмыкнул и улыбнулся, оборачиваясь обратно к парням, и, опираясь на столешницу кухонного гарнитура, сказал: — С добрым утром, придурки. Янаги зевнула и недовольно пробубнила в ответ: — Утро не может быть добрым в полседьмого. Авасе хихикнул с пола.

. . .

Ближе к началу уроков Монома в сопровождении одноклассников вышел из общежития в сторону учебного корпуса UA. Небо было чистое-чистое, без единого облачка. Солнце светило прямо в глаза — Нейто прищурился. — Прекрасная погода для того, чтобы испортить кому-то жизнь, — Губы растянулись в ухмылку. Рюкзак тяжелила маленькая баночка с искусственной кровью. Ухмылка стала совсем хищной. Он не будет Мономой Нейто, если не совершит пару маленьких пакостей за день.

. . .

Когда компания вошла в здание, Нейто тихо отделился от ребят и завернул за угол. Пара манипуляций и он уже успешно забрался в вентиляцию. Места здесь, конечно, было мало, но Монома был достаточно худым, чтобы особых проблем с передвижением не возникло. Стоило проползти несколько метров, как Нейто увидел Шинсо, посапывающего в обнимку с подушкой на перепутье двух труб воздуховода. Это не было странным или необычным. Этим путем на регулярной основе пользовались как минимум три человека: он сам, Шинсо и Мидория. А также Авасе и Каибара, когда хотели незаметно стащить для личного пользования что-нибудь из кабинета класса поддержки. Вообще, вентиляция вряд ли была самым удобным местом для сна, но, как знал сам Нейто, Хитоши любил дремать здесь между уроками. Хотя бы никто не мешал. Он даже притащил сюда подушку. Монома чертыхнулся, пытаясь обойти парня. Тот сонно заворочался, свернулся в клубок и снова затих. Кое-как протиснувшись, Нейто пополз дальше, в сторону туалета на первом этаже. О, преподавателей и учеников сегодня ожидает сюрприз.

. . .

Кан Секиджиро просто хотел отмыть руки от мела после первого урока, когда увидел это прямо на стене в туалете: Трепещите, враги наследника, тайная комната снова открыта. Надпись, очевидно, написана кровью. Голова Кана начала болеть, а правый глаз нервно подергиваться. Боже, как его задолбали эти дети, если (когда) он найдет этого шутника, открутит голову.

. . .

К концу перемены о предзнаменование знала вся школа. Фанаты Гарри Поттера собирались на поиски тайной комнаты для охоты на василиска. Нейто считал это занятным зрелищем и выходкой своей, в общем-то, гордился. Незу был абсолютно точно против каких-либо поисков на территории UA, так как в академии и правда имелась пара тайных комнат, о которых, конечно же, никто кроме него не знал и узнать не должен был. Вот только учеников было уже не остановить, а найти виновного во всей этой шумихи, оказалось невозможно. Камеры наблюдения, расположенные в коридоре перед туалетом, ничего не показали. Ну не телепортировался же туда этот шутник?

. . .

Вторым уроком у 2-В был английский, и, если Ямада-сенсей думал, что Монома не собирался мстить за утро, то очень сильно ошибался. Можно было просто притащить насекомых. Учитывая фобию Сущего Мика, он бы был в полнейшем ужасе, но это слишком мелко. Нейто же придумал кое-что поинтереснее. Всё началось с безобидной шалости: непищущие ручки и карандаши. С начала урока прошло уже минут пять, а Ямада безуспешно пытался заполнить журнал, но, как назло, ни одна пишущая принадлежность не исполняла свою прямую функцию. Это было странно. Хизаши поднял глаза на учеников и прошелся сканирующим взглядом по классу, не найдя ничего подозрительного. Вздохнув, он решил отложить это на потом. Монома подавил ухмылку, старательно изображая незаинтересованность происходящим (притворяться прилежным учеником было бесполезно, все прекрасно знали, что это не так). 1:0 в его пользу, а всего-то нужно было замазать кончики ручек прозрачным лаком и вуаля. Мик поднялся к доске и написал тему урока. — Мы проходили это в конце прошлого года, — Он отряхнул руки от мела и задарно улыбнулся, — Кто хочет выйти к доске и блеснуть знаниями? Оу, кажется, пришло время второго раунда. Ну что, попробуете отыграться Ямада-сенсей? Нет? Так нас ваше мнение и не волнует. Поехали! Нейто уверенно поднял руку и хищно оскалился как удав перед мышью. Улыбка Ямады медленно сошла на нет, лицо чутка побледнело. Было у Хизаши такое чувство, будто добром это не кончится. «А вот и подозрительная личность» — Подумалось ему, стоило вспомнить о незаполненном журнале. Но делать было нечего. Класс молчал, желающих спасти положение не наблюдалось. Все затаились, ожидая, чем всё закончится. И Ямада позволил неминуемому случиться. — Да, конечно, Монома, выходи к доске. Тот живенько встал и подошел к учителю, беря мел. Скучное объяснение прошло без происшествий, и Ямада позволил себе расслабился. Ну, что, собственно, может такого случиться? Нейто втихаря наблюдал за поведением учителя, и, заметив, что тот больше не так насторожен, быстро свернул тему, мысленно готовя себя к завершению второго акта. Ямада-сенсей кивнул ему, отправляя обратно за парту, и Монома хмыкнул — Пора. Выждав пару секунд, пока все взгляды непонимающе остановятся на нем, и, посмотрев прямо на учителя, Монома быстро поднес мелок к губам и уверенно откусил, энергично пережёвывая. Стоило признать, на вкус лучше, чем он рассчитывал. Мик подавился воздухом. Глаза его расширились до размеров блюдцев. О да, эта реакция определенна того стоило. Кто-то из одноклассников удивленно взвизгнул. С другого угла послышался подбадривающий свист, к нему присоединился еще один. Никаких сомнений в личности группы поддержки не было — Авасе и Каибара. — Я так давно хотел это сделать, — Пораженно произнес Тецутецу и клацнул своими острыми зубами, его голос был отчётливо различим в кабинете. Монома хмыкнул и откусил еще один кусок мелка. Наверное, жрать канцелярский мел — очень плохая идея, и можно такими темпами попасть в медпункт на кушетку к Исцеляющей Деве. Захотелось есть. А еще больше пить. Ямада-сенсей подскочил со стула, собираясь отобрать то, что осталось от мелка. Нейто увернулся, запихивая остаток в рот. Хизаши рвано выдохнул, хмурясь. Монома лишь прошипел, дожёвывая мел: — Это за те мелки, которые вы у меня утром забрали. А после тихо сел за парту. Ямада просверлил его взглядом (в равной степени раздраженным и обеспокоенным) и заставил себя продолжить урок. Желудок переваривал мел, а Монома готовился к третьему раунду, решив для приличия подождать минут десять. Тецутецу бросал на него полные восхищения взгляды с первой парты, и Нейто, в общем-то, не отрицал, что это ему льстило и только подбадривало на дальнейшие действия. В противовес, Шиозаки хмурилась и одними глазами обещала страшные муки, что нисколько не пугало парня. Он был не из тех, кто бросает цель на полпути. Стрелка часов отбила половину урока, Монома вышел на финишную прямую. Третий и последний акт начинается, просьба зрителей занять свои места. Рейко Янаги, сидевшая прямо за Нейто, сразу поняла, что влипла, стоило только Мономе обернуться к ней с обманчиво-очаровательной улыбкой. Парень полностью развернулся корпусом в ее сторону и протянул руку, доставая из-за ее уха цветок словно фокусник. Рейко нервно повела плечами и неуверенно взяла подарок, только в этот момент понимая, что теперь она часть спектакля своего придурка-одноклассника. Но отступать было некуда, оставалось лишь следовать неизвестному ей сценарию. Следующие минуты три-четыре Монома не сводил с нее странный взгляд, оставлял прикосновения на руках и почти приставал, да. У Ямады больше не было никаких сил наблюдать за этим цирком. Он подошел к их ряду и подал голос, привлекая внимание Нейто: — Хватит. Что вы себе позволяете на моем уроке? — Голос его был строг, никакого особого эффекта это не возымело. Монома продолжил «нагло лапать» одноклассницу. На зверский взгляд учителя показал ему свой язычок и, томно закатив глаза, произнёс: — Не ревнуйте... Хизаши поражённо замер и еле удержал себя от того, чтобы схватиться за сердце. Господи, эти дети доведут его до палаты в кардиологии. Несколько минут прошли в тишине. Мик успокоился. — Монома, собирай вещи и к Секиджиро. Сейчас же. Нейто невесело хмыкнул, но спорить не стал. Примерно этого он и ожидал. И, в принципе, ни о чём не жалел.

. . .

Кан встретил его неодобрительным взглядом и сразу начал с главного: — Ну и зачем? Монома сел напротив своего классного руководителя и положил ногу на ногу. В маленькой комнатке было тихо и пустовато: два небольших диванчика и журнальный столик между ними. — Не понимаю, о чем вы. Герой не был удивлен подобным ответом. — Ты пытался сорвать урок, — Спокойно констатировал он. Монома выгнул бровь и вложил весь свой неиспользованный актерский потенциал, играя неподдельное удивление подобным обвинением. — Ямада сказал, что ты съел мелок. — Я растущий организм, мне нужен кальций. — Ты приставал к Янаги. — Скорее оказывал знаки внимания. — Скажешь, что не имеешь понятия, почему все ручки в кабинете перестали писать? — Верно, — подтвердил Монома. Кан вздохнул. Ну, а чего он, собственно, ожидал? Нейто усмехнулся. После того, что сделали учителя утром, он обязан хоть как-то отыграться, даже если его за это накажут. Секиджиро взял со стола толстую книгу и прочитал название, с видом человека смирившегося со своей судьбой: — Устав Академии UA. Моному перекосило. — Нет. Кан открыл первую страницу и проговорил: — Да. ...И начал читать вслух.

. . .

Из злосчастной комнаты Монома выбежал на максимальной скорости, стоило только последней странице перевернуться. Звонок на следующий урок должен был вот-вот прозвенеть, и он не собирался опаздывать. Садистская улыбка проступила у него на лице. Держись, Каяма Немури, ты следующая! Нейто влетел в класс со звонком. Полночь посмотрела на него всезнающим взглядом, будто заглядывая в душу... — А я уже думала опоздаешь, — Она привычно ухмыльнулась, — Свод правил то не маленький. ...Но главного не разглядела. Нейто улыбнулся, слегка жмуря глаза, и провел ладонью по волосам, пытаясь привести их в относительный порядок после бега. — Я, конечно, мразь, но пунктуальная. Каяма-сенсей неопределенно хмыкнула и пригубила кофе, который традиционно пила на каждом уроке в первой половине учебного дня (вероятно, любовь к кофе передавалась среди преподавателей воздушно-капельным путем, и Нейто был уверен, что нулевой пациент — это Айзава-сенсей). Монома сел за парту. Мысли роились у него в голове. Утренняя идея с отравлением казалось ему перспективной. Конечно, варить отвар из собственных трав Монома не решился, зато аптечка порадовала. Таблетка слабительного была припрятала в пенале. Нужно было только дождаться подходящего времени. Полночь дала задание для самостоятельной работы, а сама ходила между рядами. Нейто, убедившись, что она где-то сзади и не видит его, аккуратно перекинул ластик на парту одноклассника. Тецутецу непонимающе нахмурился стоило только ластику приземлиться у него на парте. Он взял его, собираясь вернуть хозяину, но заметил послание, нацарапанное ручкой на одном из белых боков. «Подзави ее и отвлеки». Кого «ее» не уточнялось, но Тецутецу, вопреки распространенному мнению, идиотом не был и прекрасно понимал, что сегодня Монома по какой-то причине объявил войну учителям. Взяв пару секунд на раздумья, парень взвесил все за и против и решил, что особых причин для отказа не видит. Что бы не собирался устроить Монома, это его не касалось и можно сделать вид, что он тут не причём и ничего не знал. Тецутецу поднял руку. — Каяма-сенсей, можете помочь с третьим заданием? Немури развернулась и, напоследок пройдя проверяющим взглядом по классу, подошла к нему, нагибаясь над партой, и, ставя свой кофе на край соседнего стола. Монома возликовал, учительница стояла к нему спиной. Стаканчик с кофе стоял на парте Сецуны, с которой Нейто разделял лишь проход. Сецуна Токаге лишь чудом сдержала испуганный вопль в себе, когда неожиданно в поле ее зрения появилась рука. Подняв голову, девушка столкнулась взглядом с Мономой. Тот поднес палец к губам с просьбой о молчании и кинул маленькую неизвестную белую таблетку прямо в кружку Каямы, а после вернулся на свое место и принял вид человека, поглощенного своей работой. Сецуна в немом ужасе перевела взгляд на кофе, потом снова на Моному и так несколько раз, и совсем упустила момент, когда Полночь разогнулась и, не глядя, забрала свой кофе, сразу допивая остатки залпом. Губы Мономы тронула улыбка, но он быстро спрятал ее. Минус второй учитель. Цель на день почти достигнута. Казалось, следующие десять минут ничего не происходило, пока Каяма-сенсей не начала ерзать. — Я ненадолго выйду, а вы пока дописывайте. Шиозаки, когда все закончат собери листочки с заданиями и тетради. И вышла. Вот только ни через пять минут, ни через десять, она так и не вернулась. Три минуты до звонка. Задания и тетради двумя аккуратными стопочкоми лежат на учительском столе. Сецуна не выдерживает, наблюдая на лениво развалившимся на парте Нейто. — Что. Ты. Сделал. — Отдельно по словам произносит она и смотрит прямо на одноклассника, даже не моргая. Монома медленно поднимает голову от парты и сонно смотрит в ответ. Его волосы совсем разметались, будто он только встал с кровати. — О чём ты? — Интересуется абсолютно ровным голосом. — Я, что ли, по-твоему дура? — Риторически спрашивает она. Монома пожимает плечами. Это злит девушку только больше. — Я же всё видела! — Сецуна повышает голос, и все одноклассники оборачиваются на них. — Что ты видела? — Спрашивает Шиозаки и подходит к ним. Монома мысленно закатывает глаза на Шиозаки. Заместитель старосты, чтоб ее! — Он подсыпал что-то в кофе Каямы-сенсея! Шиозаки переводит на него полный ужаса взгляд. — Ты что? — Она смотрит так, будто хочет прожечь в нем дыру и достает телефон, — Я звоню Секиджиро-сенсею.

. . .

И вот так он снова оказался в минималистичной комнате с двумя маленькими диванчиками и столиком. — И снова ты, Монома. Нейто скривился и с ядом в голове ответил: — И снова вы, Секиджиро-сенсей. Мужчина криво усмехнулся. — Учитывая, что Немури всё еще в туалете, я так понимаю, что ты подсыпал ей слабительное? Взгляд Нейто полыхнул, и он с энтузиазмом кивнул. — Так и было. — От занятий тебя, что ли, отстранить. Монома лишь фыркнул на это. Пусть попробует. Нейто не вернётся в общагу, пока не реализует все планы на сегодня. С тяжелым вздохом Кан махнул рукой на дверь. Монома с видом победителя вышел из комнаты. Настала очередь третьей жертвы. И неужели Кровавый герой не понимал, что будет ей? По коридору разнёсся звонок на четвертый урок, но Нейто свернул в другую от кабинета сторону и привычно влез в воздуховод. Добраться до учительской было делом пары минут. Он затаился, вглядываясь вниз через решётку воздуховода, но не спускаясь. Кан появился спустя минуты три-четыре и скрылся за дверьми учительской. Монома тихо, стараясь не создавать шума, вылез и начал приготовления. Благо, всё необходимое было у него в рюкзаке. И как только его никто не догадался досмотреть, после всех сегодняшних выходок? Нейто взял белый мелок, который незаметно стащил еще во время первого урока, и начертил пентаграмму на всю стену прямо напротив двери учительской. Дальше он достал кучу тонких длинных черных свечей и расставил их на полу от двери до стены. Дело оставалась за малым, Монома поджёг свечи и, ненадолго позаимствовав лестницу из кладовки, выкрутил из потолочных ламп лампочки. Коридор погрузился в полумрак, лишь свечи зловеще освещали пространство. Огромная пентаграмма выделялась на фоне стены. А неплохо получилось, да? Монома тихо влез в воздуховод и притаился, ожидая.

. . .

Четвертый урок подошел к концу, время обеда. Кан вышел из учительской, проклиная Айзаву. Серьезно, Секиджиро искал его еще со второго урока по всей академии, но Сотриголова будто растворился в воздухе. А ведь Кану нужна была лишь его подпись в ведомости, которую он должен был сдать в администрацию школы еще утром. Коридор встретил его мраком и множеством свечей на полу. На противоположной стене была нарисована пентаграмма. Кан покачнулся и схватился за сердце, чувствуя, что жизнь медленно, но верно покидает его тело. — Я этого... да я его... — Невнятно пробормотал герой и уже громче крикнул, — Монома Нейто! К директору! Сейчас же! Ругань разносилась по пустому коридору. Культурные слова закончились, Кан перешел на мат. За его спиной, подыхая от смеха, согнулся пополам Ямада, тоже находившийся до этого в учительской.

. . .

Нейто беззвучно хохотал в своем укрытие, наблюдая за развернувшейся картиной. Всё прошло даже лучше, чем он думал, и непредвиденный зритель, кажется, был с ним солидарен. Налюбовавшись представлением, Монома решил быстрее сматываться с места преступления. По воздуховоду он держал путь в столовую. Приближаясь к развилки двух труб воздуховода, Монома услышал приближающиеся звуки — кто-то тоже полз, причём в его сторону. Из поворота показалась темная макушка со спутанными волосами. Неизвестный обитатель «тайных» путей поднял голову. Монома нос к носу столкнулся с Сотриголовой. Айзава нахмурился. Нейто ойкнул, его сердце упало куда-то вниз. Он влип. Боже, как же сильно он влип! Будто не заметив внутренних переживаний ученика, Шота на секунду подвис с нечитаемым выражение лица, а потом сказал, уверенно и безапелляционно: — Я тебя не видел — ты меня не видел, понятно? — Он указал пальцем сначала на себя, потом на него. Мономе потребовалось несколько секунд, чтобы осознать услышенное и заторможенно кивнуть. Похоже, Айзаве хватило и такого ответа, и он пополз дальше в каком-то своем неизвестном направлении. Монома не знал сколько ему потребовалось времени, чтобы придти в себя, но когда мозг снова включился, Айзавы и след простыл. Тряхнув головой, и, сбрасывая лишние мысли, Нейто продолжил путь.

. . .

Обед прошел без происшествий, но стоило Мономе выйти из столовой, как его тут же словил Кан, который, честно говоря, выглядел уставшим, злым и задолбанным, и потащил к директору. — Ты не участвуешь в сегодняшней тренировке, — Сказал он, когда они уже почти дошли до пункта назначения. — Что? Почему? Да как вы так можете?! — Возмущению Нейто не было предела, обычно его не отстраняли от геройских тренировок, чтобы он не творил. — А за что и почему, тебе объяснит директор Незу. После этих слов Кан постучался (потому что надо, даже если тебя не волнуют нормы вежливости) и, не дожидаясь ответа, просто толкнул Нейто в кабинет. Дверь закрылась. Монома остался один. Нет, серьезно, он остался один. В кабинете никого не было, вероятно, Незу еще сам не вернулся с обеда. Нейто устало выдохнул. Осмотрелся. С его прошлого визита ничего не изменилось. Делать было нечего, Монома подошел к книжному шкафу и заинтересованно порылся. Особенно внимание привлекла увлекательная книженция с названием «Как собрать гранатомёт». Нейто решил ее позаимствовать на неопределенный срок. Никто же не против? Замечательно. Книжка отправилась в рюкзак. Монома присел на стул. Вошел директор Незу и оглядел его с ног до головы. Светлые волосы, чистые-чистые голубые глаза, слегка робкая улыбка, самый безобидный вид — ну просто ангел. Незу хмыкнул: — Оказывается, ты такой душка, пока не откроешь рот. Улыбка спала с лица Нейто, он раздражённо закатил глаза. Маска ангельской невинности вдребезги разбилась об реальность. — Вы тоже ничего, пока молчите, — Выплюнул он в ответ, — Даже можно принять за обычную крысу. Директор Незу в ответ промолчал. Сев в свое кресло, он начал: — Полагаю Секиджиро уже предупредил тебя, что в сегодняшней тренировке ты не участвуешь. Монома скривился, но не ответил. — Ты можешь злиться и не понимать, но мы хотим сделать как лучше. Сегодня ты активнее, чем обычно и уже успел совершить столько всего за утро. Мы просто переживаем за других учеников. Монома цыкнул. Разговор не клеился. Незу просверлил его оценивающим взглядом и, похоже что-то для себя решив, произнес: — Можешь идти.

. . .

Нейто вошел в раздевалку. Авасе только закончил переодеваться и обернулся к нему. — Ты не идешь на тренировку? Нейто отрывисто кивнул, содясь на скамейку, и сложил руки на груди, недовольно кривя губы. Обида читалась на его лице. Каибара бросил на него взгляд, захлопывая ящик, и спросил: — У нас тренировка следующие два часа. Будешь всё это время сидеть тут? Монома фыркнул, закатывая глаза. — Ага, щас, — С сарказмом ответил он. Авасе и Каибара непонимающе посмотрели на него: — Так?.. — С вами пойду, — Нагло произнес Нейто, — Секиджиро-сенсей сказал мне не участвовать в тренировке, но смотреть никто не запрещал. Парни весело переглянулись. — Господи, Монома, ты сведешь Секиджиро-сенсея в могилу, — Добрыми смешинками сквозил голос Авасе. — Вы преувеличиваете, — Отмахнулся он, — Клятвенно обещаю, что до конца дня буду вести себя как паинька, — И скрестил пальцы за спиной. Ну серьезно, кто, вообще, в здравом уме обещает подобное?

. . .

Занятие проходило на улице. Нейто сидел в траве, наблюдая, как Король Влад и Сотриголова совместно гоняют по спортивной площадке его сверстников. Большинство ребят, несмотря на нагрузку, выглядели очень даже бодро. Особенно расслабленным и непринуждённым выглядел Мидория-как-же-без-него-Изуку. Монома привычно фыркнул, смотря, как этот парень обгоняет других ребят и имеет совесть даже не запыхаться к сорок третьему кругу. Ближе к шестьдесят седьмому кругу Секиджиро свистнул в свисток и крикнул: — Стоп. Перерыв пять минут. Авасе со стоном упал на колени рядом с Нейто, выглядя так, будто собрался откинуться прямо сейчас. Где-то в другой части площадки Мидория возбужденно скакал вокруг Айзавы и что-то без перерыва говорил, вовсе забывая дышать. Монома попытался прикрыть смешок за кашлем. Не вышло. Авасе указал на него пальцем, тяжело дыша: — Ты! — Вскрикнул он, рука его тряслась, — Не смей ржать! Нейто поднял руки, сдаваясь без боя. Рядом, с другой стороны от Мономы, плюхнулся Каибара. — Я ненавижу их, — И кивнул в сторону учителей. Авасе что-то согласно промычал, пытаясь восстановить дыхание. Монома расстроенно вздохнул. Даже зная, что ждет его на этой тренировке, он всё равно хотел присоединиться. Где-то справа раздался несильный взрыв, Нейто взбодрился. Там, в кучке людей из 2-A, стоял Бакуго, привычно пышущий гневом. «О, развлечение подъехало!» — Мысленно возликовал Нейто и встал. — Стоять! — Каибара схватил его за лодыжку, — Ты куда собрался? — Кхм, — Монома замялся, — Прогуляться? — Прозвучало больше похоже на вопрос. — Нет! — Авасе схватил его за вторую лодыжку, — Ты никуда не пойдёшь. — Ой, да ладно вам, — Нейто отмахнулся, — Ничего плохого не случится, — И уверенно шагнул вперед, освобождаясь от держащих его рук. Уже подходя к небольшой компании людей, Монома понял, что из них четверых в спортивной форме был только Бакуго. Точно, Нейто совсем забыл, что Тодороки, Каминари и Шинсо еще вчера отстранили от тренировок на неделю. Вот лохи. Нейто остановился напротив Кацуки. Тот напрягся и, будто в защитном жесте, сделал шаг вперед, вставая стеной между незванным гостем и своими одноклассниками. Монома был впечатлен этим жестом. Надо признать, получилась колоритная компания: Пикачу с очевидным СДВГ, мелкий клон Айзавы с хронической бессонницей, отмороженный парень с множеством детских психологических травм и они с Бакуго — две эмоционально нестабильные псины с проблемами с самооценкой. Вот прям хоть сейчас всей «дружной» компанией в психушку. А главное, как учителя то обрадуются! Айзава-сенсей на радостях в праздничное переоденется, может, наконец, причешится и сопроводит их в добрый путь, с пожеланием не возвращаться, а Секиджиро-сенсей от счастья, что избавился от своего самого проблемного ребёнка, пустится в пляс. Представленная картина повеселила. Монома снова оглядел парней. — Ну что, лузеры, как тренировка? — Мило поинтересовался он, — Ах да, вас же отстранили, — Нейто усмехнулся. Шинсо смерил его хмурым взглядом и ответил: — Ты так-то тоже отстранен. — Ну, я то всего на день, — Нейто пожал плечами, — А вы на скамейке запасных еще неделю. Впрочем, класс А всегда любил выделиться. Каминари сжал кулаки: — Чувак, хватит. Иди куда шёл. — Да, я, собственно, уже на нужном месте, — Монома посмотрел прямо на Бакуго, — Просто хотел узнать — кто сейчас первый в рейтинге А класса? — Нейто сложил руки на груди и изобразил неловкость на своем лице, — Ох, глупый вопрос, да? Понятно же, что первый как обычно — Мидория. Бакуго резко дернулся, с его ладони раздался взрыв. Глаза налились кровью. — Ой-ой, вы только поглядите, какие глазёнки злобные сделал, — Монома немного отпрянул назад, всё лицо его сияло, очевидно, подобной реакции он и добивался. Кацуки придвинулся грозовой тучей, Монома возликовал. Две пары рук схватили Бакуго за локти и потяну назад. Слева — Шинсо, справа — Каминари. Бакуго попробовал вырваться. Не вышло. Тодороки обошел их и встал напротив Мономы. — Тебе заняться нечем? — Его голос был привычно отстранен и холоден. Монома бесстыдно кивнул. Тодороки помолчал. — Развлекайся за чей-нибудь другой счёт. Монома уже собирался выплюнуть что-то едкое, как словил грозный взгляд Секиджиро с другого конца площадки. Что ж, похоже, пора валить отсюда. — Так уж и быть, — Монома снова посмотрел на парней, — Сегодня с вас хватит. Может ещё увидимся. И махнув рукой на прощание, вернулся к ожидающим его друзьям, падая на траву. — Монома, — Серьезным голосом начал Авасе. Нейто перебил его: — Да знаю я, знаю. Каибара похлопал его по плечу. Кан всё продолжал сверлить его взглядом, Нейто поёжился. — Эм, я, наверно, вернусь в главный корпус, — Монома подхватил рюкзак и оставил одноклассников, сбегая от вездесущего взгляда учителя. (Слава богу, Мидория заметил, что обстановка среди группы учеников накалилась и отвлек Айзаву, во избежание проблем).

. . .

Недалеко от учительской был выход на задний двор школы — небольшой закуток с несколькими скамейками и кофейным автоматом. Нейто достал из рюкзака помятую купюру, две минуты и горячий кофе у него в руках. Монома сел на скамейку, делая глоток. На улице было тепло, ветер взъерошил блондинистые волосы. Дверь открылась, выпуская на улицу еще кого-то. Всемогущий приветливо улыбнулся Нейто и прошел к автомату. Вернулся уже с кофе, садясь рядом. — Юный Монома, давно не виделись! — Добродушно протянул, — Разве у вас не тренировка со 2-А? — Добрый день, Яги-сенсей, — Отозвался Нейто, — Меня отстранили. Тошинори удивленно замер, не донеся кофе до рта. — Драка? — Задумчиво предположил он. — Нет, я просто... — Нейто на секунду замолчал, — Почти сорвал урок Ямады-сенсея, подсыпал слабительное Каяме-сенсей и чуть не довел Секиджиро-сенсея до сердечного приступа, — И, вспомнив, добавил, — А еще я нагрубил директору Незу и специально рассердил Бакуго, но это уже после того, как меня отстранили. Всемогущий пораженно посмотрел на него, совсем забыв про кофе. — О... — Выдавил он из себя, — Это многое объясняет. Ветер усилился, Монома вздрогнул от резкого порыва. Яги положил руку ему на плечо. — Становится прохладно, а ты без пиджака. Давай-ка зайдем. Монома согласился. Они зашли в здание, а после и в учительскую. Нейто разместился на диванчике, залезая на него с ногами. Удобно. Всемогущий сидел за столом и проверял какие-то работы. Монома перегнулся через массивный подлокотник, заглядывая в один из листков. Похоже, входной контроль у первокурсников. Дверь открылась. Кан устало вошел в учительскую с кружкой кофе в руках (все учителя в UA зависимы от кофе, и это факт) и удивленно замер. Монома махнул рукой в знак приветствия и вернулся обратно в горизонтальное положение, разваливаясь на диване. «Наверно, на нем удобно спать. Нужно когда-нибудь это проверить на практике» — Решил Нейто и стал наблюдать за своим классным руководителем из-под полуприкрытых ресниц. Кан присел за компьютер рядом с Тошинори и достал из ящика стола ведомость, так и не подписанную Айзавой. Сотриголова появился аккурат за две минуты до начала тренировки и на протяжении всего пятого урока либо гонял учеников, либо с этими же учениками болтал, а на перемене сразу же исчез. В общем, Секиджиро подпись так и не получил и очень сомневался, что получит ее на следующем уроке (второй половине тренировки). Пока Секиджиро-сенсей гипнотизировал ведомость, Монома тихонько перегнулся через подлокотник и потянулся к маленькому столику, на котором стояла баночка с чаем, коробочка с сахаром и бутылочка какого-то непонятно сладкого сиропа. Последний пункт в этом списке и был его целью. Ловкость рук и никакого мошенничества, и вот небольшая бутылочка уже у него в руках. Монома повернулся обратно к учителям и столкнулся взглядом с Яги. Блин. Тошинори посмотрел на него, потом на угрюмого Кана и решил, что небольшой заряд сахара не повредит. Нейто почувствовал кризис мировоззрения, когда Всемогущий просто кивнул ему, как бы разрешая воплотить свою маленькую шалость в жизнь. И решил сразу пользоваться возможностью. Убедившись, что Секиджиро-сенсей всё еще сверлит взглядом ведомость и вообще не шевелится, поглощённый своими мыслями, Монома слегка нагнулся к его столу и, потянувшись к кружке кофе, налил в нее сироп. Яги попытался скрыть смешок за кашлем, думая, что теперь это скорее сироп с кофе, чем кофе с сиропом, просто убойная доза сахара. Кан не обращал внимания на происходящее вокруг, а Монома понял, что не хочет сегодня снова быть наказанным, поэтому, быстро попрощавшись, ушел.

. . .

Секиджиро мысленно принял поражение в неравной схватке с неуловимым Айзавой. Проще было просто сдаться и отнести ведомость директору Незу, а он бы сам искал Айзаву. Кан вздохнул и сделал глоток кофе, которое уже заметно остыло. Сладость напитка ударила по вкусовым рецепторам, Секиджиро от неожиданности подавился. Какого хрена?! Плечи Яги затряслись от беззвучного смеха. И всё же нужно иногда позволять детям делать то, что они хотят.

. . .

То была середина шестого урока, то есть вторая половина тренировки, и у Нейто не было никакого желания возвращаться к одноклассникам. Монома присел на подоконник и уныло уставился в окно. Несколько минут ничего не происходило и Нейто всерьез задумался о том, чтобы уйти в общагу, когда увидел их. Каминари и Шинсо быстрым шагом куда-то направлялись, причём в обход спортивной площадке, будто боясь быть замеченными. Хитоши шел наперевес с лопатой, а Денки обнимал пустой цветочный горшок. Это выглядело очень подозрительно, а значит интересно. Нейто спрыгнул с подоконника и поспешил на улицу, надеясь догнать ни о чем не подозревающую парочку. Уже выйдя из здания, Монома быстро сориентировался и пошел в предполагаемо правильном направлении. Пришлось немного поплутать на территории академии, прежде чем Нейто нашел парней. Те обнаружились в одном из внутренних закутков кампуса, недалеко от заднего двора главного здания. Шинсо выкапывал куст из клумбы, а Каминари сидел рядом на корточках, всё еще обнимая цветочный горшок, и давал указания. Монома остановился, охреневая от увиденного. Какого хрена, они делают? — Шинсо, осторожнее, не спеши так, а то ты так без корней выкопаешь, — Денки наклонился поближе к кустам азалий, руководя процессом. — Нам надо закончить как можно быстрее, — Ответил ему Хитоши, — Пока нас никто не заметил. Нейто хмыкнул и подал голос: — Поздно. Оба парня обернулись на него. — Пиздец, — Констатировал Шинсо, приостанавливая свое занятие, и, облокачиваясь на лопату. Каминари недовольно простонал. —Вот прям трагедия, — Не согласился Монома, — Я не Король Влад и даже не Сотриголова, мешать не стану. Каминари и Шинсо переглянулись, Монома не лез в их молчаливый диалог. — То есть, — Неуверенно начал Денки, — Ты нас не сдашь? Нейто отрицательно качнул головой и убрал руки в карманы. — Мне, честно говоря, плевать на вас, — Признался он, — Но, если не секрет, какого хрена, вы вообще делаете? — Я комнату решил украсить, — Сказал Каминари, — Подумал, что цветы для этого неплохо подойдут. — Ага, — Монома попытался понять его логику, — И припахал для этого друга? Шинсо закатил глаза и раздраженно поправил его: — Я сам вызвался помочь. — М-да, — Нейто отвел взгляд, ему было нечего на это ответить. Прошло несколько минут. Небольшой кустик желтых азалий оказался выкопан и дружными усилиями Шинсо и Каминари пересажен в тёмно-коричневый цветочный горшок. Денки довольно улыбался с цветком в обнимку, а Хитоши присел на дорожку, отдыхая после проделанной работы. Монома по-прежнему находил ситуацию забавной, ровно до того момента, пока не увидел в далеке директора Незу, направляющегося в их сторону. — Ребята, шухер, там Незу идет! Послышалось единодушное «блять». Каминари вскочил без помощи рук, прижимая к себя горшок с цветами. Шинсо подхватил лопату и встал следом. Не сговариваясь, они побежали в сторону общежитий. Монома не отставал, быть обвиненным в хулиганстве в очередной раз за день не хотелось, даже если в этот раз он не причём. Разделились они уже на подходе к общежитиям. Монома ввалился в свою комнату и с усталым стоном упал на кровать. Хотелось спать, утром его разбудили слишком рано. Нейто прикрыл глаза и вырубился.

. . .

Незу устроил перерыв в работе и понаблюдал за тренировкой второго курса. Надо сказать, с годами ничего не меняется. Айзава первую половину времени гонял учеников, а вторую спал в тенёчке под деревом. Секиджиро же ястребом бдил за двумя классами и не забывал время от времени недовольно повышать голос, чтобы будущие герои не расслаблялись и не ленились. Пришло время возвращаться к работе. Незу решил вернуться через задний вход и заодно немного прогуляться. Дорожка свернула к клумбе, Незу посмотрел на ровные ряды кустов азалий... Директор изумлённо распахнул глаза. ...Во всяком случае, когда-то они такими были. В самой середине клумбы, ближе к дорожке, была брешь — небольшая, но заметная ямка. Похоже, кто-то вырыл кустик азалий. Глаз Незу начал нервно подёргиваться. Какая тварь без чувства прекрасного и, очевидно, чувства самосохранения это сделала?! Директор схватился за голову. Ну ведь только учебный год начался! Неужели хотя бы первую неделю нельзя посидеть спокойно?

. . .

Нейто проснулся от громкого стука и недовольно промычал в подушку. Боже, да что на этот раз? Монома сполз на пол и поплелся к двери, по пути запнувшись о брошенный на входе рюкзак. Глаза слипались. Парень сощурился от яркого света в коридоре, стоило открыть дверь. На пороге стояла Кендо. Монома издал измученный стон и сказал: — Почему снова ты? Староста раздраженно фыркнула. — Можешь и дальше прожигать меня взглядом, но это ничего не изменит. Сегодня, вообще-то, твоя очередь идти за продуктами в магазин. Нейто устало прижался лбом к дверному косяку. — Я забыл, — Честно признался он, — Сколько сейчас время? — Шесть вечера, у тебя еще несколько часов до комендантского часа. Монома кивнул и, больше ничего не говоря, захлопнул дверь. Нужно было собираться, Нейто подошел к зеркалу. Ну здравствуй, чучело. Школьная форма вся помялась, а на голове было гнездо. Монома полез в шкаф за повседневной одеждой — серые джинсы, белая футболка, чёрное худи и повидавшие жизнь конверсы. Не мешало бы еще причесаться. Закончив сборы, Монома спустился вниз на первый этаж и зашел на кухню, снимая с холодильника список продуктов, прикреплённый на магнитик, а потом подошел к столу, забирая стопку купюр. Список был небольшим, Монома быстро прошелся по магазину, собирая всё необходимое. Обратно Нейто возвращался с двумя пакетами прогулочным шагом, наслаждаясь теплой погодой и солнышком. Тихое мяуканье привлекло его внимание. Нейто остановился и свернул за угол, обнаруживая коробку, в которой сидел маленький белый котенок. Сердце Мономы сжалось от переживаний об этом маленьком существе. Оставлять его тут, определённо, было нельзя. Нейто аккуратно подобрал коробочку, стараясь особо не пугать малыша. Тот жалобно пискнул. Парень поспешил обратно в общежитие, на ходу решая, что делать с ним дальше. Было несколько вариантов. Монома выбрал самый не проблемный. Нейто вошел в общежитие 2-А класса и с облегчением увидел, что никого нет. Он поднялся на лифте и вышел в поисках нужной комнаты, постучал. Шинсо распахнул дверь, с недоумением смотря на неожиданного посетителя. Монома открыл рот раньше, чем тот успел задать вопрос: — Я нашел его на улице, — Нейто протянул к собеседнику коробку с котёнком, — Не думаю, что он долго проживет, если оставить его там, поэтому я подумал... Хитоши не стал дослушивать. Он молча забрал предлагаемую коробку, невесомо провёл пальцами по белой пушистой шерсти и, не прощаясь, захлопнул дверь. Нейто пару раз удивлённо хлопнул ресницами. — Ну, я считаю — неплохо поговорили. Развернулся на пятках и ушел. Как говорится, сделал дело — гуляй смело.

. . .

Вечер. Монома развалился на кровати с книгой в руках. И всё же «Как собрать гранатомёт» — интересное чтиво. Не зря Нейто стащил ее у директора Незу. Нейто перевернулся на живот и обнял подушку, утыкаясь в нее лицом. Было бы неплохо самому попробовать собрать гранатомёт, но для этого надо разбираться в теме. Вот бы найти кого-нибудь, кто смог бы помочь. Этот человек должен быть достаточно чокнутым, чтобы согласиться участвовать в этом. Хотя... Знает Монома двух учеников UA, которые обладают достаточными знаниями в этой тематике и будут совсем не прочь поучаствовать. Да, решено. Надо будет обязательно завтра с ними поговорить, а сейчас спать. Мало ли во сколько учителя решат его утром поднять.