Твой мальчик из Питера

***

— Всех приветствую! Надеюсь все хорошо провели каникулы, но за эти две недели ничего не забыли. — Перед всем классом стоит женщина в строгом синем брючном костюме — завуч. — Так, я зашла к вам сообщить, что классное руководство над вашим классом временно возьму я, но это только до тех пор, пока мы не найдём нового учителя. Арсений Сергеевич по личным причинам ушёл из нашей школы и переехал в другой город. Директор ещё не решил кто будет вести русский и литературу. Завтра или послезавтра я вам уже точно скажу, — женщина ещё пару секунд оглядывает класс и выходит из кабинета. В ту же секунду Антон срывается к двери. — Павел Алексеевич, я быстро. Мне кое-что спросить надо. — Подождите! Вы сказали, что Арсений… Сергеевич переехал? — Ну да, Антон. Он сказал, что по личным причинам вынужден уехать из Петербурга. Не беспокойся, к нам пришла новая учительница, она ничуть не хуже Арсения Сергеевича. Всё, мне нужно бежать. — А Вы не знаете куда именно он переехал? — Точно не знаю, но кажется в Воронеж. — Спасибо. Женщина скрывается за поворотом, а Антон остаётся стоять посередине коридора. Возвращаться в кабинет он не собирается, и сразу идёт в туалет. Излюбленный подоконник ничуть не изменился, только вот воспоминания… Теперь каждый уголок школы, да и всего Петербурга, включая квартиру Шастуна, пропитан воспоминаниями о чудесном брюнете. Очередная совсем не спасающая сигарета в миг испепеляется почти до самого фильтра. Дым так бесполезен и необходим сейчас, как никогда. Антон достаёт телефон и набирает номер Арсения. Сомнительная идея — он вряд ли ответит, но надежда внутри парня огромная. Её хватит на весь Питер — каждому по кусочку. Женский голос любезно сообщает о недоступности абонента — не удивительно. Это так похоже на Арсения. Он всегда пропадает в самый трудный и неподходящий момент, нанося почти физические травмы. Антон собирался поговорить с ним сегодня в школе. Спустя долгую неделю раздумий и осознания это так необходимо. Каждую секунду рука вздрагивала над кнопкой «отправить» рядом с длинным сообщением. Парень набирал и удалял его вновь и вновь. В нём он говорил, как ему трудно и одиноко, тоскливо, беспокойно, как сильно он любит мужчину, и готов пройти через всё, лишь бы быть рядом. Он так и не решился отправить его. Неужели он действительно смог так просто уехать? Если всё то, что он сказал правда — уехать сейчас буквально невозможно. Всё только-только начало налаживаться.

***

Без него всё стало серым и одинаковым. Даже хуже, чем было до его появления. Апатия стала привычным состоянием. Больше не было сил ни на что. Мать стала ещё реже появляться дома, лишь изредка заходя к Антону, чтобы дать денег на месяц вперёд. Мир вокруг стал пустым и унылым. Казалось, парень уже никогда не найдёт в себе сил жить дальше, смеяться, влюбляться, любить. Осталось совсем немного. Всего лишь закончить школу. Антон долго обдумывал будущую профессию, профиль, университет и факультет. Выбор был сложным, но в феврале окончательно решил — на кого бы он не поступал, он будет делать это в Воронеже. Поближе к Арсению. Сомнительная идея ехать туда и искать его. Каждый день идти по городу и оглядываться, видя в толпе похожий силуэт, слыша знакомый голос, или почувствовав такой же приятный запах парфюма. Вставать утром с мыслью, что сегодня ты можешь увидеть его, встретить в автобусе или за окном кафе. Ночами, играя на гитаре, Антон часто заходил в профиль Арсения, который с того самого декабрьского дня закрыт. Он специально скрыл его, чтобы парень не пытался писать ему и терзать себя, рассматривая его старые фотографии. Он просто исчез, без какой либо пощады и предупреждения. Ему показалось это верным решением. Антону надо учиться и поступать в университет, а рядом с взаимной, но запретной любовью это будет невозможно. Арсений лишь надеялся, что парень возненавидит его и вскоре забудет, отпустит, начнёт жизнь как и раньше, только без него. Фотография профиля каждый раз ранила. Антон вспоминал, как нежно и по-дурацки Арсений называл его «лисёнок» или «Тоша». В последний день парень сорвался на мужчину, запрещая себя так называть, но сейчас он хочет слышать лишь эти ласковые слова в свой адрес. Он хочет слышать что угодно, только бы от Попова. Сидя на занятиях, он вспоминает те славные времена, когда все сорок пять минут урока находился в прострации и эйфории от синих глаз Арсения. Только он мог обращаться к нему без официальности и отчества, нежно сокращая «Арс». Антон привык к этим падениям. Он знал, что рано или поздно все воспоминания обратятся в пыль. Через год, два, или пять, но образ всего, что он любил станет размытым силуэтом, приходящим в, теперь уже редких, кошмарах. Сейчас же ситуация похожа на капкан, из которого никак не получается выбраться.

***

Антон сидит на полу своей небольшой комнаты и играет на гитаре песню Макса Коржа. Он на том самом месте, где они были с Арсением. Воспоминания накрывают новой волной, от чего парень громко поёт сквозь слёзы, всхлипы и сбитое дыхание. Слышал, что больно, но не думал насколько. Голос дрожит. Каждый вдох даётся с трудом, отнимает последние оставшиеся силы. Ой, как ломает, передавило грудь. Ненавидишь, но безумно пытаешься всё вернуть. Растоптали, вывернули, поставили на колени! Так почему же в своих песнях вы мне об этом не пели? Если это чувство Просто выброс эндорфина Скажи, почему так больно сильно? Почему так больно сильно? Стирая пальцы почти что в кровь, Антон с огромной силой и ненавистью играет бой куплетов. Он резво перебирает аккорды, точно зажимая их длинными изящными пальцами. Кольца на них изредка задевают металлические басовые струны и создают посторонний неприятный стук. Тогда Арсений заметил это. Ему понравился этот звук. Мужчина сравнил его с ударом каплей дождя или оттепели по отливу окон. Шастуну нравилось, как он умело оперировал словами, эпитетами и сравнениями. Пожалуй, он лучший в этом деле. Симфонию гитарного боя и голоса парня нарушает звук уведомления. Последние три месяца Антон стал срываться на каждое сообщение. Уход из его жизни Арсения научил быть тревожным, иметь силу воли и надежду. Именно последнее качество до сих пор заставляет судорожно проверять сообщения при уведомлениях, и без них. Включив экран, Антон видит одно новое оповещение ВКонтакте. Ваш контакт теперь в сети. Новый аккаунт Арсения Попова. Хотите добавить в друзья? Тремор и робость проходят по всему телу. Что-то похожее на страх сейчас горит внутри, выходя наружу. Он снимает блокировку и заходит в соцсеть. Действительно новый аккаунт мужчины. В нём всего две старые фотографии. Из заполненных полей раздела «информация» лишь дата рождения и город — Воронеж. Теперь парень уверен — он точно там. Антон заходит в личные сообщения и дрожащими руками набирает «Привет». В следующую секунду его заполняет сомнение. Стоит ли это делать? Если он уехал, может быть так действительно лучше для него? Он выключает телефон и откладывает его на пол, рядом с собой, ставит гитару, опирая её о стену, и встаёт. Подходя к окну парень берёт пачку сигарет. Отодвинув штору, он поворачивает ручку. Дым стремительно поднимается вверх. И всё же вопрос горит — нужно ли это делать? Докурив Антон берёт с пола телефон. Разблокировав его он вновь заходит в профиль. Рядом с именем по прежнему горит метка «online», но аккаунт закрыт. Парень выходит из соцсети и пробует ещё раз — ничего не меняется. — Что же ты творишь, Арс? — тихим шёпотом нарушается тишина вокруг. Антон снова в отчаянии, он не понимает действий и манипуляций мужчины. — Я так скучаю по твоим рукам… — парень садиться на пол, закрывая ладонью лицо, а в другой держит телефон с открытым профилем Попова.