Шёпот твоей души

Октябрь

«На пути к дому Афэро»

      POV Geno       Узнав точный адрес проживания своего одноклассника, я взял себя в руки и всё же решил его навестить. Дождался выходных и, уверенный в себе и полный решимости, пошёл к нему. Глупо, конечно, что столько времени убил на размышления о таком обыденном для всех вопросе, но это же я. Что для других в порядке вещей — для меня дикость, посетить болеющего человека, например. Понимаю, насколько же это нелепо выглядит со стороны, однако сделать с этим ничего не могу. Такой уж уродился.       Набросав кучу тетрадей в пакет, я выскочил из дома и направился в нужную мне сторону. По пути зашёл в магазин, чтобы купить Риперу немного фруктов. У спортсменов они часто встречаются в рационе питания, да и болеющим, обычно, приносят их в больницу, чем я хуже? Взял немного лимонов, пару груш и апельсинов, пускай и сомневался насчет того, что он любит. А вдруг принесу что-то не то? Или у него аллергия есть на какой-то фрукт? Мне ведь даже спросить об этом не у кого… Не хочу случайно его отравить или вызвать аллергию, отвращение к ненавистной еде.       Но делать было нечего и пришлось купить то, что уже выбрал. Всё прошло на удивление спокойно: кассир меня мигом рассчитал и я ушёл также быстро как и пришёл. Благо в момент оплаты не было нужды в устной речи, я просто кивал или же качал головой. Сотрудник оказался весьма вежливым и немногословным парнем, с которым не пришлось долго возиться. Подобные места были для меня намного хуже улиц, и потому в них чувствовал себя беззащитным и уязвимым. Приступы в таких помещениях случались часто, но, полагаю, сегодня мне просто повезло. Малое количество людей, моя скорость и качественная работа кассира не спровоцировали приступ. И это очень хорошая новость.       После покупок, я вышел на улицу и глубоко вдохнул тёплый воздух, полностью придя в себя и немного расслабившись. Вернулся на дорогу к дому Рипера. Я был удивлён, когда узнал, что мы живём на практически одинаковом расстоянии от школы, просто в разных сторонах. Мне повезло, что учебное заведение находилось не так далеко от меня, так что я быстро до него добрался и пошёл дальше. И тут началось всё самое интересное.       Дальнейшую дорогу я никогда не посещал, так что не особо понимал, куда мне идти. Петлял по каким-то закоулкам, дворам, где пару раз меня чуть не задавила машина. Вышел на какой-то пустырь и понял, что явно свернул не туда. Не хватало ещё и заблудиться, а сделать я мог это на раз два. Кто меня станет искать, если никто не знает моего местонахождения? Только я сам и могу себе помочь, и потому стоило быть более внимательным. На улице ночевать желания не было, к тому же не знаю, какие тут люди живут и что ни могут со мной сделать. Страшно как-то.       Но нужная дорога всё же нашлась, и я смог спокойно добраться до странноватого домика. Дома, а не квартиры. Похоже, у семьи Рипера свой собственный дом, а не простая комнатушка на каком-то этаже. Вот же ж говнюк обеспеченный, ещё и молчал о таком. Белый фасад здания имел на себе еле заметные дымчатые вертикальные полосы. Небольшие окна, расположенные на каждой из сторон, приветливо блестели на солнце. Серая черепичная крыша с тёмной трубой гармонировала с основным цветом дома. И вправду очень красивое здание. Необычное.       Я прошёл немного вперёд и остановился прямо напротив тёмно-серой двери. Тут-то моя уверенность резко подкосилась, словно ей переломали ноги. Стоит ли мне с ним видеться? Если родители окажутся дома, то я просто швырну этот пакет в него и убегу, будто бы меня не было, а это просто у него галлюцинации начались из-за простуды. Если же их не будет, то просто отдам пакет, извинюсь и дам такого дёра, что он и догнать не сможет. Хотя… он же спортсмен, точно ведь догонит. Ладно, он вряд ли за мной будет бежать, как мне кажется.       Но что делать-то? Стучать или возвращаться домой? А если его здесь не окажется? Мне что, ждать целые сутки? Ну уж нет. А если он пригласит меня войти в дом? Я никогда ни к кому не хожу в гости, ни под каким предлогом. Мне и на улицу порой сложно выйти, а тут сидеть наедине с человеком в его же доме. Откуда мне знать, на что способен Рипер? Пускай он и выглядит милым и добрым, но мне хорошо известно, что такие люди за этим скрывают. Мало ли, изобьёт, убьёт или, не дай бог, ещё и изнасилует. Может, это лишь мой страх меня терзает и заставляет придумывать всякое, но кто знает, что я не прав? Не хочу рисковать своей жизнью…       Наверное, стоит уйти. Да, это явно была плохая идея. Я просто вернусь домой и поговорю с ним уже в школе, без всякого напряга и лишнего страха. Точно, так и поступлю. Но сдвинуться с места мне так и не удалось. Чёрт, видимо, придётся сделать всё прямо сейчас. Я глубоко вдохнул и неуверенно, даже как-то тихо, постучал о металлическую дверь. Что ж, надеюсь, что всё пройдёт нормально. Что вообще может пойти не так?       Вскоре дверца открылась, и на пороге возник Рипер, чьё лицо выражало сильное изумление. Брови поднялись в небеса, глаза округлились и даже рот странно приоткрылся. Он немного так постоял, разглядывая меня, вероятно хотел убедиться, что это не глюки, лишь затем прикрыл рот и сделал лицо более спокойным. Тактичным, я бы сказал. — Гено? Ты откуда такой взялся? И… как ты нашёл меня? — вскинув бровь, он был заинтересован в получении ответа.       Я достал из пакета блокнот, гораздо больше, чем тот, который обычно ношу в кармане, ручку и быстренько начеркал: «Когда я узнал о том, что ты приболел, то забеспокоился и решил тебя навестить. Адрес мне дала учительница». — Ах вот оно что. Понятно, — произнёс он чуть тише, будто бы говорил сам с собой. Тут его взгляд пал на мои руки. — Что за пакет? «Там все лекции, которые ты пропустил. Если постараешься, то за выходные сможешь всё переписать. И… я купил тебе немного фруктов, но не знаю, ешь ли ты их и есть ли у тебя аллергия», — написав это, я протянул ему пакет. — Спасибо тебе, но не беспокойся об этом: фрукты я все одинаково люблю, просто какие-то чуть больше. Аллергии на них нет, — успокоил он меня, заглянув в пакет. Зачем-то опустил голову и принюхался, спросив: — Ты и яблоки мне купил?       Я чуть нахмурился, вспоминая, брал ли яблоки. Нет, вроде бы не брал. По крайней мере точно не оплачивал. Может, просто пакет ими пропах? «Нет, насколько я помню. А почему ты спрашиваешь?» — поинтересовался я. — А, не бери в голову. Просто почувствовал их запах и, по всей видимости, ошибся, — отмахнулся он, глупо и неловко усмехнувшись. Странный какой-то. — Ну, может, зайдёшь? Чего на пороге то стоять?       На его неожиданное предложение меня прошибло током, и я впал в ступор. Как будто бы компьютер словил вирус и перезагружался, такие были ощущения. Нет, нет, я не пойду к нему! Ни за что на свете! Что он со мной там сделает? За этой металлической дверью может произойти всё, что угодно. Я не стану так рисковать. Пошёл он нахуй с такими предложениями. Не пойду никуда. Тут останусь. Ещё лучше — вернусь домой. Побегу так, как мне и не снилось. Возможно, мой неожиданный побег собьёт его с толку, и он даже с места не сдвинется, так как не сразу поймёт, а я уже буду далеко.       Мои размышления растянулись на целую минуту, хотя в реальности всё произошло за какие-то секунды. Совершенно не осознавая своих действий, я прошёл в дом, позволяя закрыть за собой дверь. Вот чёрт — я в ловушке. Кто знает, смогу ли потом выбраться, когда придётся бежать? Но Рипер дверь на ключ не закрыл, оставил висеть в замочной скважине. Не хочет меня напугать или даёт шанс на побег? Он что-то планирует? К чему-то готовится? — Я сделаю нам чай с лимоном, как раз собирался в магазин, чтобы их купить. Ты пришёл весьма кстати. Можешь пока подождать меня в гостиной. Первая дверь справа, — его спокойный голос вырвал меня из потока негативных мыслей, после чего он ушёл во вторую дверь справа, по видимому, на кухню. Я вытер ноги о лежащий коврик, снял обувь и поставил её неподалёку от двери, чтобы, в случае чего, долго не искать её, когда нужно будет бежать.       Прихожая, в которой я находился, выглядела маленькой и была очень тёмной. Деревянное покрытие на стенах и полу освещалось потолочной лампой, чей свет подходил под размеры помещения и не был слишком ярким. По левую сторону, на небольшой площади расположился светлый деревянный шкаф, в котором, скорее всего, находилась одежда и обувь. С правой стороны, в углу, стоял небольшой серый, с чёрной сидушкой, пуфик. Рядом с ним находилось несколько пар обуви, а на соседней стене висели металлические крючки с куртками. Вроде и тесное местечко, но какое-то спокойствие в нём явно было.       Я прошёл по узкому коридорчику и встал у деревянной, со стеклом, двери. Она отличалась по цвету от входной, так как была намного светлее. В ней можно было рассмотреть внутреннее убранство комнаты, но, к сожалению, стекло мутное, так что виднелись лишь силуэты. Распахнув дверцу и зайдя внутрь, я открыл рот, поражаясь местному интерьеру и сочетанию цветов.       На стенах, цвета небесной синевы, висели разные картины с кораблями и самолётами, а также несколько фотографий из различных уголков земли. Светлый деревянный пол прикрывали два широких и мягких серых ковра, лежавшие ближе ко входу. В комнате стояли различные деревянные шкафы, тумбочки, комоды, в центре располагался журнальный столик с двумя серыми диванами. Один из них смотрел прямо на открытое окно, чьи пепельные шторы развивались от ветра. Второй был направлен на телевизор, стоявший на низкой тумбе.       Вся комната выглядела просто, но со вкусом. Цвета были спокойные и приятные для глаз. Тут так красиво… Очень уютно и комфортно, безопасно, я бы даже сказал. Но это доверие вызвано во мне намеренно или это простое совпадение? Может, он заметил, что я нервничаю и потому предложил посидеть здесь? Знал, что так меня сможет заверить о безопасности? Или он действительно собирается что-то сделать, но хочет, чтобы я ослабил бдительность? Если это так, то я не собираюсь доверять ни ему, ни этой светлой комнате.       Пройдя к одному из диванов, я присел поближе к стороне с телевизором, продолжая рассматривать комнату и дожидаться Рипера. Тот не заставил себя долго ждать и очень скоро принёс нам наши напитки. Я взял в руки горячую посуду, подул несколько раз и сделал осторожный глоток, дабы не обжечься. Вкусно. Чёрный чай с лимоном — самая вкусная вещь в мире, особенно при болезнях. Хозяин дома сел поодаль от меня и поставил свой чай на стол. Видимо, я подзабыл, что он не пьёт ничего горячего. Но толку от чая не будет, если пить его холодным. Минимум тёплым. — Ну, и как там в школе? Ничего интересного не случилось? — полюбопытствовал он, решив вытянуть меня на разговор.       Я отставил кружку и взялся за ручку, написав свой ответ. «Ничего скандального или необычного, если ты об этом. Никаких драк или объявлений не было. Только две практические написали, которые тебе ещё предстоит писать дополнительно». — По каким предметам? «Информатика, но, думаю, тут ты справишься без проблем, а вот физика…» — Чёрт, ну только не физика. Я же в ней ни ку-ку! — с восклицанием возмутился он, нахмурив брови. «Мои конспекты должны тебе помочь в понимании темы. Пускай я и сам половины написанного не понял». — Утешил, — устало вздохнул Рипер. — Ладно, а у тебя самого хоть всё в порядке? «Да. Приступов больше не случалось, причин для них тоже не было», — успокоил я. В этом есть доля скрытой лжи: мне всё ещё паршиво после того, как произошёл последний приступ. — Рад это слышать, — с лёгкой улыбкой произнёс он, начав дуть на свой чай. Я сделал несколько глотков своего и поинтересовался: «А ты как? Я был очень поражён, когда узнал, что ты заболел. Что случилось?» — Самому хотелось бы знать. Просто проснулся с головной болью и температурой 39,2. Лечился, принимал таблетки, сбивал жар и употреблял очень много воды. Очень много, — повторил он, будто бы я не расслышал. — Если бы температура поднялась выше, то пришлось бы ехать в больницу, но этого не произошло. Она продержалась у меня около трёх дней, а потом резко упала, словно бы её и не было. Вечером четверга мне стало значительно лучше, мог уже идти на учёбу. Но в пятницу проснулся где-то в обед, так что и смысла идти куда-то не было. «Понятно… А как сейчас себя чувствуешь? Всё хорошо?» — Да, вполне. Насморк был сильный, я так забавно в нос говорил, ты бы слышал, — с усмешкой ответил он. — Мог озвучивать каких-нибудь уток из мультиков. Сейчас всё в полном порядке. Правда, я так и не понял, как умудрился подхватить простуду. Но в понедельник однозначно выйду на учёбу, мне же столько всего нужно будет исправлять…       Я сдержанно усмехнулся, понимая, сколько же ему придётся нагонять. Надеюсь, что мои конспекты хоть какую-то пользу сослужат. Он замолчал и принялся остужать чай, пока я пил свой и размышлял. Сейчас самое удачное время, чтобы извиниться перед ним. Только как это сделать? И простит ли он меня? Боязно, на самом то деле, но… почему-то не так сильно, как мне казалось ранее. Влияние уютной комнаты? Или это действие чего-то другого? Не припомню, чтобы мне было комфортно в чьём-либо доме…       Опустошив кружку почти наполовину, я поставил её на стол и взялся за ручку, пытаясь найти подходящие слова. Рипер молча наблюдал за тем, как я пишу и зачёркиваю предложения. Казалось, что прошло очень много времени, но мне всё же удалось подобрать более правильное начало. «Я бы хотел… извиниться перед тобой». — Извиниться? И за что на этот раз? — с удивлением и интересом поднял он бровь, осматривая меня в ожидании. «За тот приступ. Я… не хотел тебя напугать или как-то обидеть. Просто… так случилось. Прости». — Стоп, я тебя правильно понял? Ты пытаешься извиниться за свой приступ? — с недоумением вопросил он. «Ну… да?» — Ты хоть понимаешь, насколько это глупо звучит? То же самое, если бы я перед тобой извинялся за то, что заболел. Ну согласись же, что это тупо? Кто станет извиняться за подобное? Для тебя эти приступы естественная вещь, пускай так быть и не должно. Ты же не будешь извиняться за плохое настроение или, не знаю, своё негативное отношение к чему-то?       Я виновато покачал головой. С его слов это и вправду звучит очень глупо. Я… тупица. — Ты меня тогда тоже прости, — вдруг извинился он, чем меня удивил. — Во-первых, я, как всегда, полез не в своё дело и начал заваливать тебя разными вопросами. Моё любопытство, порой, не знает границ и мне сложно себя отдёрнуть. Мне не следовало спрашивать тебя о… Сам знаешь. Это не моё дело и… совершенно меня не касалось. Я не думал о том, что ты будешь чувствовать в этот момент, не думал, что могу ненароком тебя обидеть или напугать. Прости уж.       Я не стал его перебивать и просто слушал дальше. Не моё время сейчас что-либо говорить. — А во-вторых, прости за моё бездействие. У тебя случился приступ, а я впал в ступор и не помог тебе, хоть и хотел. Не первый раз застаю твои приступы, но, почему-то, именно в этот раз не мог сдвинуться с места. Просто сидел и смотрел, как тебе становилось всё хуже и хуже. Я чувствовал себя за это виноватым и до сих пор чувствую. Ты бы мог меня попросить замолчать, мог не отвечать на вопросы или уйти от темы, но не сделал этого. Видимо, по этой причине я и продолжал давить.       Опустив голову на исписанный лист блокнота, я почувствовал себя максимально гадко. Рипер, он… так унижается передо мной и просит прощения за то, в чём нет его вины. Мне так стыдно за это. Я заставляю его чувствовать себя виноватым, заставляю ненавидеть самого себя. Как же это омерзительно. Почему я такой? Почему такой бесполезный и жалкий? Жизнь, данная мне, того не стоила. Зря родители меня зачали… «Не вини себя в этом. Это только моя вина. Мне нужно было что-то сказать или просто поставить границы для тем. Но я хотел побыть вежливым, и потому не стал». — Это не твоя вина. Я был придурком и продолжаю им оставаться. Моя любовь влезать в чужие проблемы когда-нибудь даст мне в печень, но меня это совершенно не волнует. Давай забудем этот небольшой инцидент и просто продолжим общаться? — предложил он с тёплой улыбкой. — Наши взаимные извинения всё равно никому и ничем не помогут. От них только хуже станет.       Улыбнувшись про себя, я кивнул ему и вернулся к чаю. Тот уже немного остыл, но пока что был тёплым, так что можно пить. Самобичевание не облегчит тебе жизнь. Самобичевание не покажет окружающим, что тебе действительно жаль. Самобичевание… сделает хуже лишь тебе одному…       Я это понимал без чьей-либо помощи, но продолжал свято верить, что именно так смогу стать нормальным человеком. Если постоянно брать на себя ответственность за других, то люди поймут, что ты хороший. Если брать на себя вину, даже если ты не имел ничего общего с произошедшим, то люди поймут, как тебе жаль. Если постоянно извиняться, то всем станет ясно, как сильно ты раскаиваешься.       Я просто не могу прекратить извиняться за всё подряд и винить себя во всём. Порой ловлю себя на мысли, что ощущаю себя причастным к тому, что произошли какие-то войны или, что люди где-то голодают. Тогда и понимаю, что это начинает усугубляться и становиться всё более нелепо. Однако поделать с этим ничего не могу. Совсем. Чувство вины, практически с рождения, глубоко укоренилось во мне и тянет на дно топкого болота. И уже никто меня оттуда не вытащит… Людям… нельзя доверять. «Слушай, а где твои родители? Неужели работают, пока ты болеешь?» — спросил я, выводя себя из погружения в тёмные мысли. — Я уже здоров, так что в няньках не нуждаюсь. Отца просто позвали на работу, вот он и вышел. Так-то у него сейчас выходной, — отозвался он, поставив кружку на стол. — А твои? «Папа в командировке, вернётся через пару недель. Мама очень устала после смены, так что сейчас дома, отсыпается и восстанавливает силы». — Ясненько. Ну, думаю, что она вполне себе сможет как следует выспаться. Сон — лучшее лекарство от усталости, — чуть улыбнулся Рипер. — Кстати, а на кого ты похож? Всегда было интересно это узнать.       Это из-за моих странных глаз и белых волос? Если честно, то я и сам неоднократно задавался этим вопросом, но ответа так и не нашёл. «В плане внешности, наверное, в отца. У него тоже серые глаза, пусть и одного оттенка, блондинистые и густые волосы. В маму я больше пошёл телосложением и характером. Она тихая, спокойная и очень милая. Не любит конфликты и старается найти компромисс, чтобы ни с кем не ссориться. Но… от кого у меня такие волосы? Даже не знаю». — Может, от деда? У него наверняка была такая же пушистая шевелюра. «Нет», — нахмурился я, показав ему записанный ранее ответ. Удобно, когда некоторые слова или фразы уже были когда-то написаны. — Ну ладно, тогда… от бабушки? — всё не унимался он, сдерживая смешки. «Нет. Лучше сам скажи, на кого похож. Я тоже посмеюсь».       И тут он резко замолчал. Я что, сказал что-то не то? Рипер притронулся к кружке и сделал пару глотков, тихих и беззвучных. Блин, неужели я его чем-то обидел? Для него тема семьи под запретом? Или она ассоциируется с чем-то плохим? Вот я идиот. Не нужно было спрашивать, кто за язык тянул? — Если честно, то понятия не имею, — вдруг заговорил он, весьма… печальным голосом. — От отца мне достались проблемные волосы, неумение приходить вовремя и нормально спать. От мамы перешли глаза, хоть отец и говорит, что мои ещё бледнее, чем у неё. Ещё от неё досталось упрямство, нетерпение и любовь лезть туда, куда не просят. Если так подумать, то я, скорее всего, пошёл в неё.       Думаю, что с этим можно согласиться. Интересно, как она выглядит, если глаза Рипера такие… бледные и холодные? Практически белые. Они пугают, но в то же время привлекают. Мне всегда нравились холодные оттенки глаз гораздо больше, нежели карие. Мало распространённый цвет глаз всегда выглядит красиво на фоне других. И пускай мои ещё более необычные, чем у других, я не считаю их красивыми. Во мне не может быть ничего красивого.       Я взглянул на стоящие в рамках фотографии около телевизора. Рипер, вероятно, заметил мой взгляд и произнёс: — Можешь посмотреть, если так интересно.       Получив разрешение, я неуверенно и осторожно встал, взяв с собой блокнот и ручку. На низкой тумбе стояло несколько фотографий людей. Где-то был Рипер, но таких было мало. Это даже как-то печально. Взяв одну из фотографий в руки, внимательно рассмотрел находящихся на ней людей.       Русоволосая девушка, чьи глаза походили на водную гладь. Она была невысокого роста, стройной и обнимала за шею высокого и мускулистого мужчину. У того были чёрные короткие волосы и сандалового оттенка глаза. Он обнимал её за талию и они оба так широко улыбались, что у девушки виднелась ямочка на щеке. Видимо, в этот день они были очень счастливы. — Это мои родители, как ты уже мог догадаться.       Он и вправду похож на свою маму. Она у него очень красивая. «А кем они работают?» — спросив, я отложил блокнот и взял в руки фото. — Отец — следователь, ловит преступнкиов, допрашивает подозреваемых и всё в таком роде. Одним словом — крутой мужик, — ответил он. Ну, теперь я догадываюсь, почему те парни так быстро от нас сбежали. — Мама очень сильно любила животных и поэтому выбрала профессию ветеринара. Ей очень нравилось помогать животным и спасать их жизни. «Нравилось? Она теперь с ними не работает?» — удивлённо взглянул я на него. — Нет, она… умерла.       Услышав столь тихое слово, я потерял дар речи, продолжая глазеть на фото. Это… шутка, да? Он решил немного меня попугать? А если нет? У него… нет матери? Сглотнув застрявший ком в горле, почувствовал себя весьма неуютно. Сердце забилось быстрее и дыхание сбилось, я непроизвольно сжался.       Болван, кто же спрашивает о таком? Очевидно же было, раз он так странно реагирует на вопросы о семье, значит это его болезненная тема. Кто меня просил расспрашивать его? Какое я имел на это право? Незнание не освобождает от чувства вины. Как же мне стыдно. И неловко. Хочется провалиться под землю и больше никогда никого не видеть. Молодец, что напомнил Риперу о его мёртвой матери. Молодец. Ещё спроси, как она умерла и почему. Сделай ему ещё больнее, чем сейчас. Давай, добей его.       Я отвёл взгляд от фото и взглянул на него. Он так подавлен… В глазах видно столько боли и печали, они сейчас выглядят такими сожалеющими. Он же не винит себя в этом? Не винит в смерти матери? Лишь бы не винил. — У неё было не самое хорошее здоровье, так что роды прошли весьма болезненно и тяжело, но она смогла меня родить и это ей стоило жизни. Я б-был последним, кого она увидела в этом мире. Она же стала первой, кого увидел я. И эти глаза, полные б-боли и счастья, мне никогда не забыть… — его голос дрожал и звучал приглушённо, как если бы он говорил со дна океана. Очевидно, что он сдерживается, лишь бы не расплакаться. Я не вижу в этом ничего плохого: если долго сдерживать и копить в себе эмоции — будет намного хуже. Наверное, он просто не может показать свои настоящие эмоции. Из-за меня. — Отец очень тяжело перенёс её смерть и просто… потух. Через несколько лет он нашёл новую женщину, встречался с ней и прямо на глазах стал расцветать. Они хотели начать жить вместе, но все планы порушил я. Когда она узнала, что у отца уже есть ребёнок, то сказала, что не будет с ним. И, либо отец меня отдаёт в детдом, либо у них с ним больше не будет ничего общего. Ну, он её и вышвырнул. Я был слишком ему дорог, чтобы он поступил подобным образом. Хотя теперь я чувствую себя за это виноватым, — с горькой усмешкой дополнил он. — После того, как они разошлись, отец взялся за бутылку. Он много пил, кричал, бил посуду и ломал мебель, но никогда не делал мне больно. Разве что прикрикнул пару раз, чтобы я не лез и оставил его в покое. Даже в подобном состоянии не хотел мне вредить. Чуть позже, не знаю, по какой именно причине, но он решил взять себя в руки и бросить. И бросил. Ходил на собрания анонимных алкоголиков, принимал какие-то препараты и стал заниматься в зале. Вышел на работу и с тех пор у нас всё хорошо.       Его рассказ был наполнен огромной болью, которую я просто не мог вынести. Поставил фото на место и просто… застыл. Не мог пошевелиться, не мог ничего сказать или сделать. Меня грызло изнутри. Всё тело болело, будто бы меня переехал поезд. Чувство вины так сильно давило на голову, сжимало её, казалось, что она сейчас просто лопнет. Что мне делать? Что нужно делать в подобной ситуации? Рипер, ранее казавшийся мне глупым и странным, но милым придурком, сейчас открыл передо мной свою душу и выглядел беззащитным. Он доверился мне, и я сомневаюсь, что хоть кто-то ещё знает о его боли.       Что мама бы сделала в такой ситуации? Сказала бы какие-то тёплые слова и обняла, но… я не смогу к нему прикоснуться, даже если очень сильно этого захочу. Он же не станет ко мне прикасаться, даже если попросить. Потому что знает, что последует за этим. Не станет же он мне вредить? Не станет, явно не станет. Но что я могу? Бесконечно извиняться и просить прощения за всё. В этом мне нет равных. «Прости… Мне… не следовало… говорить…» — я даже не мог и двух слов связать, чтобы нормально извинится. — Ты опять за своё? Так сильно хочется побыть в роли жертвы? — он немного прикрикнул, в голосе звучала неприкрытая злость, однако за ней последовала лишь лёгкая усмешка, пускай для меня это показалось жутким. — Это не твоя вина, поверь мне. И как бы ты не пытался это отрицать, но ты свою вину в случившемся не найдёшь. Так что прекрати уже себя терзать этим и успокойся. «Но… Я тебя сильно расстроил и… заставил вспомнить, рассказать о случившемся. Мне так жаль», — опустив блокнот, я опустил глаза в пол. — Всё нормально, ладно? Откуда тебе было знать о таком? Ты просто поинтересовался, вот и всё. Считай, что мы теперь квиты, — усмехнулся он, поднимаясь с дивана. — Я отнесу наши кружки на кухню, а ты можешь пока осмотреться. Только не трогай ничего.       Он забрал наш остывший чай, который я так и не успел допить. Вроде бы он и не злится на меня, но мне всё так же паршиво. Осмотрюсь, пожалуй, раз уж мне разрешили. Отойдя как можно дальше от телевизора, я заприметил выделявшийся на фоне светлой мебели белую тумбочку. Мне стало любопытно и, пройдя к ней, стал рассматривать находившиеся на ней фигурки. Это были ангелы. С крыльями и нимбами, в различных одеяниях, разного пола и роста. Даже маленькие купидончики тоже были.       Интересно, это просто часть интерьера или же чьё-то хобби? Верующие ведь держат у себя кучу икон, почему бы и ангелами не украсить помещение? Хотя, скорее всего, это больше для защиты, наверное. У кого такое увлечение? На глаза попала одна из статуэток, которую я осторожно взял, чтобы рассмотреть поближе. Если буду аккуратен, то он и не заметит, что я что-то трогал. Тем более, зачем мне вредить его вещам? Статуэтка была одета в зелёное длинное платье с мелкими цветочками. На голове находился венок из каких-то зелёных цветков, а позади виднелись белые, усыпанные блёстками, крылья. Её русые волосы, заплетённые в косу, и крылья были так детализированы, что можно было увидеть каждый контур.       Такая скрупулёзная работа… Человек, который их сделал, явно потратил много времени на каждую. В носу что-то зачесалось и я, почесав его, вернулся к просмотру статуэтки. Хотел было уже поставить её обратно, как вдруг чихнул и выронил её из рук. Ангел упал на пол, однако её падение заглушило моё чихание. Нет-нет-нет… Этого не должно было произойти! Упав на колени, я взглянул на повреждённую фигуру, у которой отломилась часть крыла и лежала рядом.       Блин, почему тут не было ковра? Неужели никто никогда тут не убирается, чтобы обезопасить возможное падение такого хрупкого объекта? Чёрт, Рипер меня убьёт. Наверняка убьёт. Пришёл к нему домой без приглашения, заставил вспомнить и рассказать о смерти матери, а теперь порчу имущество? Да что со мной не так?! Я отчётливо слышал, как сильно стучало сердце и сковали тело цепи страха, но также слышал чужие шаги в направлении к гостиной. В дверях показался хозяин дома, который с удивлением взглянул на меня. — Ты чего на полу сидишь? Что-то потер-…       Он замолк, когда увидел, что лежало на полу. Руки его сжались в кулаки, брови нахмурились, а в глазах возникла такая молния, что мне стало ещё страшнее. Что сейчас будет?.. Я весь сжался и следил за тем, как он прошёл ко мне и сел на пол, взяв в руки отпавшее крыло и статуэтку. В его глазах было столько эмоций… И злость, и боль, и ненависть и многое другое. Чувствую, что живым отсюда не уйду. — Ты совсем не понимаешь слов? Я тебе прямо сказал, чтобы ты ничего не трогал. Оглох что-ли?! — рявкнул он, на что я лишь больше сжался и опустил голову. — Ты хоть понимаеешь, что наделал? Знаешь, как дороги мне эти фигурки? Нет? Тогда я тебе скажу. Это коллекция моей матери. Это всё, что у меня от неё осталось. Ты и представить себе не можешь, насколько они мне дороги.       Могу, могу представить. Но я же не специально это сделал! Это вышло случайно, правда случайно. Да, я не послушал его и притронулся к фигурке. Но я не думал, что она так легко разобьется! Это не оправдание, знаю, но… я не хотел этого. Правда не хотел. — Давай я прямо сейчас сломаю тебе нахуй руку, чтобы ты на себе это ощутил, — он до боли сжал моё запястье. — Боишься прикосновений? Так мне плевать! Поступаю так, как и ты со мной. Глядишь, может слух у тебя улучшится.       Не знаю, была ли это реальная угроза или же предупреждение о последующих действиях, но я не позволил ему ничего с собой сделать. Грубо толкнул и, кое-как встав, побежал в сторону двери. Очень быстро обулся, даже не завязав шнурки, открыл дверь и выбежал, благо он её действительно не закрыл. Бежал я долго и чуть не заблудился, так как боялся, что он погонится следом, но он не побежал. Даже имея возможность меня остановить в собственном доме, он дал мне спокойно уйти, не задержал и не остановил.       Сердце болезненно сжалось и стучало, дыхание постепенно возвращалось, но страх никуда не уходил. По щекам стекали мокрые дорожки, я вытер их рукавом и неспешно побрёл в сторону дома, стараясь избегать людей. Что же это сейчас было? Он понимал, что говорил, или в нём говорили эмоции? Неужели и вправду бы сломал мне руку и… п-потрогал бы… Нет, нет. Я в безопасности и он больше мне ничего не сделает.       Это… было плохой идеей. С самого начала я прекрасно понимал, что нам не стоило разговаривать. Я только всё порчу… и продолжу, если мы и дальше будем с ним говорить. Больше не буду повторять эту ошибку. Больше никакого общения, никакого доверия. Что бы не произошло, но я не стану с ним говорить. Никогда. От этого только больше проблем…       End POV Geno