Воспоминания Капитана

Пустой забытый ангар уже годами собирает пыль и местных насекомых. В углу у входа лежат завешанные полиэтиленом старые компьютеры. Рядом у стены в ряд стоят деревянные панели с изображенными на них вражескими солдатами. Во многих остались следы от пуль и порезы ножей. В центре ангара находилась исполинская конструкция, издалека напоминающая корабль. Многочисленные строительные леса говорят о том, что ее когда-то хотели разобрать, но до конца этого так и не произошло. Единственным источником света здесь являются ржавые прожектора, едва работающие и изредка моргающие. Массивная дверь ангара закрыта уже не один год, а посещал это место за последние десять лет лишь один человек, который сейчас в алкогольном ауте дремал за столом. Перед ним слабо светился один единственный рабочий монитор, выводящий время: 8.700 секунд. Человека, чей храп эхом проносился на всему ангару, когда-то называли Капитаном, но то время давно минувшее. Сейчас же он просто старик в отставке, пьющий не просыхая в этом богом забытом месте. – Иик... – тело Капитана слегка подпрыгнуло и тот не открывая глаз потянулся за бутылкой виски, стоявшей в углу стола. Проводя ладонью в месте, где должна была стоять бутылка, он ее не обнаружил. Он лениво поднял голову над столом и увидел мужчину в военной форме с коротким черным ирокезом. Тот смотрел на него сочувствующим взглядом и держал бутылку за горлышко. – Ха-ха. Теперь у меня еще и галлюцинации. – Капитан откинулся на кресле и закрыл глаза. – Мда-уж, старина, видок у тебя, конечно, хреновый. – сказал мужчина, ставя бутылку поближе к Капитану. И он был прав: поношенная серая рубаха, провонявшая спиртным, протертые штаны, на которых по колени застыла грязь, бледное лицо с поседевшей бородой и поблекшие голубые глаза. – Хех, кто бы говорил. – ответил в шутливой форме Капитан, протягивая руку к бутылке. Он влил в стакан четверть виски и протянул его в сторону старого друга. Джон "Соуп" МакТавиш, бравый солдат и старый друг Джона Прайса, который погиб во время одной из миссий. Сейчас, пришедший в виде видения, он стоял в своем обмундировании и протягивал руку к стакану. – А ведь здесь все и началось... – начал Прайс. – прямо в этом самом ангаре проверяли твои навыки и вот результат. – он ткнул пальцем в монитор. – Побил все рекорды. Настоящий солдат. – Мне просто повезло. - Соуп сделал паузу. - А я ведь чуть не погиб на том корабле. Если бы не вы, я бы еще тогда кормил рыб. – А в итоге кормишь червей... - вздохнул Прайс. – Вы не могли мне помочь. – Знаю, от этого еще противнее. Они молчали несколько минут, по очереди смакуя виски. Соуп решил начать первым. – Как дела у Николая? – Хм, вернулся на Родину. Теперь там воюет, а может так же на заслуженной пенсии. Как-никак мир наступил. – Помните, как мы его встретили? – Ага, Комаров думал, что мы ему поддержку в зачистке деревни окажем. Много захотел. Гас его знатно тогда припугнул. – А потом мы рубанули им свет и устроили судную ночь. – Хах, отлично сказал. – Прайс сделал очередной глоток. – Вот только эти гады потом нашу вертушку сбили. Пришлось окольными путями пробираться сквозь толпы русских. – Если б не поддержка с воздуха, мы бы точно там полегли. Затем мы погнали за аль-Асадом, только вот... – Только вот главным зачинщиком оказался Захаев... И ведь везучий чертяка. В Припяти ему всего лишь оторвало руку. Тогда я не на шутку разозлился. Не только на свою промашку. Этот сукин сын немало людей отправил на тот свет. И все они на моей совести. – Но мы нашли его сына, правда тот себе мозги выпустил. – Его отца это, видимо, раззадорило, ведь за это он решил сжечь мир в ядерном пламени. – Но мы его остановили, честно, никогда бы не думал, что поиграю в русского хакера. Прайс достал из кармана длинную сигару и ржавую зажигалку. Он закурил, и табачный дым рекой заполнил ему легкие, но те уже давно привыкли к горящему покалыванию. Выдохнув облако серого дыма он посмотрел наверх, отдаваясь воспоминаниям. – Тогда я потерял свою команду. Я боялся, что и сам помру от руки этого старого гада. Но я доверился тебе. Не знаю, ты был необычайно способным. Я хотел, чтобы ты исправил мою ошибку. – Тот пистолет. Захаев даже понять ничего не успел, как ему меж глаз прилетела пуля. Да и, если бы не Комаров со своими парнями, то померли бы на том мосту. – Единственный раз, когда он сделал что-то правильно. – Я думал, ты там коней двинешь, когда тебе реанимацию делали. А потом в госпитале как увидел тебя, сразу отлегло. – Ага, отлегло у тебя, когда ты ту медсестричку увидел. – Да брось ты, она же и правда была замечательной. – Соуп пододвинул один из стульев поближе и сел, наклонясь вперед, внимательно смотря на Капитана. – Потом мы встретили Гоуста и Роуча. Славные парни. За то небольшое время, как мы сражались вместе, они стали для меня настоящими братьями. - Прайс достал из штанов старую выцветшую фотографию. На ней были изображены члены ОТГ-141. – Нас собрали для всего одной цели: найти человека по кодовому имени "Кингфиш", который был ответственен за гибель 30.000 человек. В результате мы нашли одно из его убежишь... – он бросил фотографию на стол. – ...но это была ловушка. Меня схватили, долго, но безуспешно пытали, а потом отправили в ГУЛаг. Скажу честно, место это чертовски убогое даже по меркам тюрем. Никакого отопления в мороз -30, еда паршивее, чем нам давали в академии, да и еще каждый заключенный, узнав, что ты не русский, лезет в драку как к себе домой. В общем и целом, место самое то для такого как я. Но я смог выжить, даже с одним русским подружился, видимо, хех, это у меня в крови. А потом пришли вы, я сразу понял, что дело пахнет керосином, когда над моей головой пролетели ракеты земля-воздух. Меня вытащили из камеры и вели по бесконечным мокрым тоннелям пока мы не пришли в душевую. – Там мы снова встретились. – Ага, только не надо было сразу стволом тыкать. – Уж извини, ты знатно вдарил по Роучу, а я был ответственен за тех ребят. – Соуп облегченно вздохнул и откинулся на стуле. – Мы вытащили тебя из ада, чтобы затем вернуть в самые его глубины. Шепард... Этот ублюдок отправлял нас по ложному следу и все для того, чтобы мы не пришли по его душу. Столько бравых солдат и невинных жителей погибло ради его корыстных целей. – Этот предатель. – прошипел Прайс. – И мы снова остались вдвоем. Благо, Макаров оказался сговорчивым и отдал координаты его расположения. Словно адские гончие мы пришли за ним. Ублюдок поплатился за свои грехи. – Вот только перед этим проделал в тебе еще одну дырку. Пришлось лететь на ближайшую базу, чтобы не дать тебе умереть. Тогда по рекомендации Николая мы взяли Юрия, бывшего спецназовца. Единственный, кто ненавидел Макарова наравне со мной. Он хорошо показал себя, защищая раненого тебя. Удивительно, он упал с обрыва и потом еще и в бурной реке поплавал, но все равно остался цел. Прайс докурил сигару и метнул ее в сторону. Налив себе и товарищу немного виски, он отпил и положил руки на стол. Жидкость обжигала горло и дарило пьянящее чувство раскрепощения. Если бы Прайс до этого не выпил бутылку этого замечательного напитка, то вряд ли так легко говорил о своей жизни. Залпом осушив стакан, он продолжил: – Мы гонялись сначала за грузом, потом за человеком, что, якобы, имел информацию о Макарове, а затем отправились в Прагу... – голос Прайса дрожал. Он знал, что будет дальше, и эти мысли встряли комом в его горле. Он не мог сказать и слова, как бы не пытался. – Мы вышли на след Макарова. Пробравшись под покровом ночи мы заняли позиции и ждали. Никто не мог предполагать дальнейших событий. – Я должен был! - сорвался на крик Прайс. – Я что-то заподозрил, когда Комаров не вышел на связь, но подумал, что ее глушат. Если бы я был внимательнее, если бы насторожился, если бы не доверился ему... Прайс поднял взгляд на Соупа. Он был одет в ту самую форму, и из его бока текла кровь. В его голове обрывками проносились события того дня: он спустился на тросе вниз, перебил вражеских солдат, тут же поднялся лифт и он увидел знакомое лицо. Разбитое и кровоточащее. "Раскололся" – первая мысль, что пронеслась у него в голове. Послышался знакомый, вызывающий отвращение голос. Прямо перед ним загорелся яркий алый свет, предупреждающий о скорой детонации. Он бросился в деревянную дверь и прямо за его спиной произошел взрыв, который отбросил его вглубь комнаты. В ушах гудело, а взор туманился. Второй взрыв, прогремевший со стороны церкви, вывел его из дезориентации, и он бросился вперед. Выбежав из здания он встретил множество противников, но повстанцы помогли ему прорваться к Соупу и Юрию. Соуп был в тяжелом состоянии. Они с боем прорвались к убежищу, где свои последние слова и вздох испустил самый близкий друг Прайса. Но перед концом Соуп поведал о связи Макарова и Юрия, что разозлило Прайса. После полученного удара в лицо и падения с лестницы русский сознается, откуда он знает Макарова и почему желает его смерти. – И что случилось потом? - спросил Соуп. – Потом мы отправились за Ним. Вместе с Юрием. Взорвали целую неприступную крепость. Потом направились на алмазные рудники в Сибирь. Мы смогли вытащить президента и его дочь из самого центра шахт. Но, Сэндман и его люди остались прикрывать нас. - Прайс тяжело вздохнул и потер седую бороду. - Их тела так и не нашли. Они остались похороненными заживо на чужой земле. Прайс сделал еще один глоток. – Через пару месяцев мы нашли его. Мы с Юрием нацепили джаггернауты и покромсали людей Макарова, пока не добрались до него самого. Там, на крыше, я схватил его. Повалил целый вертолет, но достал его! Юра погиб, дав мне шанс. Я обвязал вокруг шеи этого сукина сына трос и сломал под ним стекло. Ты бы видел его лицо в этот момент. После победного перекура я оставил его висеть там. Если бы Николай не вытащил меня оттуда, то снова гнил бы в тюрьме, а может и того хуже. Вот только при падении я сильно повредил ногу, из-за чего в армию мне путь заказан. Поэтому я ушел на заслуженный отдых. Попросил Мака отдать мне этот ангар. Было тяжело его уговорить, но он был мне должен. С тех пор часто прихожу сюда. Прайс оглядел округу. Ржавые прожектора тускло светили, на полу и лесах лежал слой пыли, у стола стоял старый контейнер для боеприпасов, в котором теперь лежали пустые бутылки. – Я всех потерял. – тихо начал Прайс. – Весь отряд SAS уничтожен, ОТГ-141 расформирован. Все дорогие мне люди ушли, их имена выгравированы на монументах. Я столько раз был на грани смерти, но каждый раз чудом оставался в живых. Удача ли это или проклятье? Я так устал. Эта бесконечная война забрала у меня все. – Никто не виноват в случившимся. И уж тем более не ты. Мы знали, на что идем. Знали, и все равно пошли. Старина, ты слишком долго носил на себе груз вины. Пора жить дальше. Прайс протер лицо рукой. Перед ним был пустой стул. Стакан, наполненный виски, стоял на краю стола. К нему так ни разу и не притронулись. Прайс потянул руку к ящику внутри стола. Там лежал дневник Джона МакТавиша с черной кожаной обложкой. Он открыл последнюю страницу и зачитал:

Мы – пилигримы, нет конца пути. Засовом снежным заперт перевал, Но сможем мы сквозь цепи гор пройти, Преодолеть морской сердитый вал.

Прайс положил дневник обратно в ящик. Все его тело, до этого бывшее тяжелым, вдруг стало намного легче. Он сложил руки на столе и уложил на них голову. Веки медленно закрывались, унося Капитана в далекий край. Перед самым концом он сказал: – И все же, какое имя у тебя дурацкое, Соуп.