Процион

Посмеиваясь, Сириус переписывал эссе по зельям для Слизнорта. Конечно же он мог бы и сам сделать всю работу, но, во-первых, у него было и без того полно дел, притом поинтереснее, а во-вторых, перед ним лежало готовое эссе Римуса. Писать это дурацкое эссе самостоятельно — лишний труд. И, конечно, даже списывание он откладывал так долго, что пришлось сесть за него сейчас, когда уже почти ночь. В гостиной остались только они с Римусом: все остальные давно спали в своих кроватках. Ну и что — зато весь вечер он провёл, заигрывая с Беаретой. И, видит Мерлин, у него есть все шансы! А эссе было нудным. От практических занятий была хоть какая-то польза, но от этой глупой писанины... Бессмыслица... Сириус скрипел пером, ловя на себе недовольные взгляды Римуса. Наверняка тот считает, что к седьмому курсу пора самому писать свои эссе. И его вечная поговорка — «Джеймс же пишет!» Ха! Джеймс выделывается перед своей подружкой, не более того. Ушла бы Лили спать пораньше — и сидел бы Джеймс сейчас рядом, дёргая пергамент на себя и жалуясь, что Сириус — конченый эгоист, а ему ничего не видно. — Слушай, Римми, а у меня есть все шансы с Беаретой, ты согласен? — спросил Сириус, откладывая перо. Небольшой перерыв его сочинению пойдёт только на пользу. — Она хихикала весь вечер на твои шутки, — Римус сказал «твои шутки» таким тоном, будто это были «твои плоские шутки». — Тебе не нравятся мои шутки? — Сириус усмехнулся. — А ей вот нравятся. Она хорошенькая, Римми, а с хорошенькими такие шутки проходят лучше всего. — Угу, — буркнул Римус, возвращаясь к чтению. Он постоянно читал — всё свободное время, будто в книгах можно было найти то, чего не найдёшь в вечерней переполненной гриффиндорцами гостиной. — Вот взять тебя, — продолжил Сириус, убирая пергамент и вставая с кресла. — Ты постоянно читаешь и ни с кем не встречаешься. Спорю, ты даже не найдёшь, о чём поговорить на свидании. Вот о чём бы ты говорил? Пересказал бы свойства болиголова? Сириус подошёл к камину и заклинанием усилил потухающий огонь. — Нашёл бы, о чём поговорить, — Римус поднял голову от книги и посмотрел на манипуляции Сириуса, одобрительно кивнув. — Да ну! — хохотнул Сириус. — Вот кто тебе нравится? — Никто. — Да брось! Давай подумаем. Алиса симпатичная, но слишком худая, Беарета красотка, но даже не думай, слышишь! Кэтрин не в моём вкусе, да и вообще... Ох, не будем о ней! Лили с Джеймсом — вот красивая пара! Джеймс красавец и Лили — рыжая, конечно, но очень даже ничего! Кто ещё? Ну, давай, Луни... — Эрик, — сказал Римус и вдруг случайным движением захлопнул книгу. Звучный хлопок прозвучал ещё громче в тишине гостиной. — Эрик, с шестого курса? — Сириус улыбнулся и, посмотрев на вдруг покрасневшего Римуса, расхохотался. Его смех был резким и напоминал собачий лай, но ему это даже нравилось. — О, как эффектно ты заявил об этом. Не знал, Луни, не знал. Не предполагал даже! Сириус вытащил из его рук книгу, в которую тот судорожно вцепился, и отбросил её в сторону. — Да ладно тебе, я даже рад, что мне не придётся беспокоиться за Беарету! — Сириус продолжал посмеиваться. — Благо она мало чего общего имеет с Эриком. Особенно сам-знаешь-где! — Сириус, отстань, — сказал Римус, пытаясь дотянуться до своей книги на другом конце низкого стола между диваном и креслом. — Тут такие новости, а ты «отстань», — Сириус с размаху сел на диван рядом с ним. — Прости, Луни, но, боюсь, ничего у тебя не выйдет с Эриком. Я видел его на днях в коридорной нише с девчонкой. Не разглядел, с кем, если б знал, поинтересовался бы, конечно... — Я просто сказал, что он симпатичный, — Римус серьёзно посмотрел на него. — Разве нет? — Не знаю, — протянул Сириус. — Тогда назови мне симпатичных девчонок. — Беарета, Лили, Алиса, — сказал Римус и отвернулся. — А других? Давай-ка с Рэйвенкло! Там есть парочка горячих штучек. Римус молчал, нахмурив лоб. Сириус знал это выражение: тот пытался вспомнить что-то. Видимо, имена, но, вероятно, ему это не очень-то удавалось. — А парней? — Сириус тоже принял очень серьёзный вид. — Ну-ка, кто там красавчик? — Генри, ловец, — упавшим голосом сказал Римус. — И не говори, что ты знаешь его имя только потому, что он играет в квиддич, — Сириус похлопал его по плечу. — Всё с тобой ясно, приятель. — И что же тебе ясно? — Мужские тела привлекают тебя! — он вскочил с дивана и встал напротив Римуса. — Вот то, что тебя заводит больше хорошенькой Беареты с её соблазнительными формами! Сириус указал руками на себя, делая презентационный жест. Римус вспыхнул, схватил книгу, пергамент с эссе, и сбежал. Действительно сбежал — только успела хлопнуть дверь на лестницу в спальни мальчиков. Сириус посмеялся ещё и с неудовольствием вернулся к эссе. Благо перед тем, как начать списывать, он прочитал его целиком и прекрасно помнил, о чём речь. А свободное изложение добавит его работе привлекательности в глазах Слизнорта. В их комнате было тихо — только Хвост изредка ворочался, причмокивая. Забавный паренёк всё-таки. Римус лежал, отвернувшись к стене, и Сириус мог понять по его напряжённым плечам, что он не спит. Можно было бы извиниться, но в принципе-то не за что. Сириус не сказал ничего сверхобидного! Решив для себя так, он с чистой совестью уснул. За завтраком Римус выглядел угрюмо и сонно, но это он всегда так по утрам выглядит. А вот за обедом прямо рядом с ним уселся Эрик. Сириус не сумел сдержать усмешку, и уши Римуса заалели. Ах, он ещё отрицал вчера что-то! Наблюдение длилось неделю — и за всё это время Сириус не заметил, чтобы Римус смотрел на Эрика или ещё на кого-то. Он специально не поднимал больше эту тему, видя, как друг замыкается в себе и полностью погружается в учёбу. Даже Лили заметила. А она та ещё заучка. Выводы, которые сделал для себя Сириус, были неутешительными. Римус действительно ни с кем не встречался. Раньше они все списывали на отсутствие у него девушки на его скрытность, но, похоже, дело было в другом. Римми просто боялся себя и своих желаний — ведь он не предпринял ни одной попытки хотя бы заговорить с Эриком. На его месте Сириус давно бы узнал имя той девчонки, с которой его видели, нашёл бы способ отвадить её и вовсю прокладывал себе путь к объекту желаний. По крайней мере, он делал так, когда хотел добиться своего. Седьмой курс, а Римус, вероятно, даже ни разу не целовался! Разве что со своими книгами, когда засыпал прямо в гостиной, уткнувшись лицом в пожелтевшие страницы. Сириус всё решил ещё прошлым вечером. Он всю неделю приглядывался к Эрику и Генри, пытаясь найти между ними сходство. На первый взгляд — два совершенно обычных парня, он бы не выделил в них каких-то притягательных черт. Оба худощавы, так, уже что-то. Тёмные волосы: у одного коротко стриженные (маггл!), у второго — спускающиеся до плеч, как у Снейпа (фу!), только более чистые (любые будут более чистыми!). Довольно-таки симпатичные, оба, хотя девчонки всё равно всегда красивее. Сириус оглядел себя в зеркало душевой — он был лучше обоих. Любая бы так сказала. Если Люпину нравились эти двое, то ничто не мешало и Сириусу побороться за его симпатию. Перспективы не смущали Сириуса. Что там, и не такое видели! Хотя нет, такое как раз и не видели, но не в том суть. Это была авантюра и благое дело одновременно — он не сомневался ни минуты, разрабатывая свой план. Люпин ему ещё скажет спасибо, избавившись от своих комплексов и встав на широкую дорогу любви! Из душевой все уже вышли — но Сириус задержался нарочно, выжидая в дальней кабинке. Римус всегда приходил позже всех — они объясняли это тем, что он всегда занят учёбой и не идёт мыться до тех пор, пока его пинками не выгонишь из-за книг. Как ему всё время удавалось сохранять опрятный вид, было загадкой. Теперь Сириус понимал, что, возможно, причиной, по которой Луни мылся один, была не столько страсть к знаниям, сколько совершенно другая страсть. Наконец дверь скрипнула и послышались шаги, затем, через какое-то время — шум воды в соседней кабинке. В соседней. Как удачно. Сириус выждал минут десять, чувствуя смутное волнение. Надо же, это будет его первый раз, если всё зайдёт далеко. Полноценный первый раз, кое-что он уже пробовал, конечно... Итак, пора. Сириус осторожно постучал в соседнюю кабинку. Шум воды резко утих, и из-за дверцы не доносилось ни звука. — Луни, открой, — требовательно сказал Сириус. — Давай же, нечего стесняться. Я знаю, ты не стеснительный! Я только спросить. — Спрашивай так, — послышалось из-за двери. Сириус забарабанил кулаками в дверь, так как всегда считал, что действия лучше продолжительной беседы. Дверь неожиданно открылась, и он почти ввалился в кабинку. Римус успел отскочить в сторону, он был полностью голый и мокрый, волосы прилипли к голове и казались темнее, чем обычно. — Чего тебе? Закономерный вопрос. Но Сириус не собирался на него отвечать — вместо этого он шагнул ближе, медленно обнял Римуса за худые бледные плечи со следами старых царапин и притянул к себе. Нужно действовать решительно, но не грубо и не настойчиво — он знал это по своему опыту. С девчонками, ну и ладно. Положив ладонь на затылок оцепеневшего и сразу как-то сжавшегося Римуса, чтобы исключить возможность внезапного побега, он дюйм за дюймом приближался к его губам. Пара долгих мгновений — и он уже целует Римуса, закрыв глаза и действуя по выучке. Сначала осторожно и нежно, несколько поверхностных поцелуев. Затем немного глубже, слегка коснуться языком губ. А после уже можно проявить инициативу и вторгаться внутрь, захватывая губы, проникая языком, притягивая ближе. Римус издал какой-то непонятный сдавленный всхлип и вжался в него всем телом, слишком бурно отвечая на поцелуй. Он быстро перехватил инициативу и вскоре уже сам неловко надавливал языком на язык Сириуса, чуть-чуть задевая губы зубами. Его мокрый живот прижимался к животу Сириуса, и это было странно и возбуждающе, но ещё более странно было чувствовать чужой член. Да, это была самая из ряда вон выходящая деталь, но Сириус пообещал себе, что не будет смущаться, так как смущаться тут нечего. Сириус, прикусывая губы Римуса, втягивая их по одной, опустил руку с затылка на шею и округлым плавным движением провёл вниз, к спине. Резкий рывок — и он отлетел к стене, ощутимо приложившись позвоночником о мрамор. — Что ты делаешь? — раздельно и низко прорычал Римус, смотря на него с такой злобой, какую редко от него можно было увидеть. — Луни, — Сириус сделал шаг вперёд. — Я подумал, что нам будет хорошо вместе... Он провёл ладонью по щеке Римуса, задевая пальцами мокрые пряди. — Я хочу тебя, — выдохнул Сириус ему в ухо. — Я так давно хочу тебя, Луни. Это не было до конца правдой — но должно было подействовать так же, как на девчонок действуют признания в любви. Сириус посмотрел в глаза Римусу и заметил, как расширились его зрачки. — Ты же тоже хочешь меня, правда? — Сириус опустил руку и сжал член Римуса, отметив, как быстро тот твердеет в его руке. — Я ведь вижу это. Откровенная провокация удалась. Римус дышал тяжело и, крепко зажмурившись, легонько дёргал бёдрами, с трудом сдерживая себя от движений. Сириус сжал ладонь вокруг его члена и провёл от основания до головки. Римус что-то задушенно промычал и попытался вырваться, но Сириус прижал его спиной к стене. Сириус провёл ладонью по члену снова, сжимая крепче, и заскользил губами по шее Римуса, плечам, укусил за мочку уха. Тот реагировал слишком остро, вздрагивая всякий раз, и оставалось только подивиться такой отзывчивости. Как он мог оставаться один всё это время? Сириус нагнулся, слегка лизнув сосок, и тут Римус снова оттолкнул его от себя — не так сильно и грубо, как в прошлый раз, но всё же довольно настойчиво. Что ж, у Сириуса был ещё один довод, с которым невозможно было поспорить. — Сириус, — тихо сказал Римус. — Скоро полнолуние, ты знаешь. — Через три ночи, — кивнул он. — И ты в курсе, что я сейчас сильнее тебя. Если ты ещё раз сделаешь так, я отшвырну тебя так, что ты проведёшь ночь в больничных палатах, — так же тихо проговорил Римус. — Что?! — Не шути так со мной, — Римус нахмурился и потянулся за одеждой. — С чего ты взял, что это шутка? — Сириус снова сделал шаг к нему, прижавшись всем телом. — А это, по-твоему, тоже шутка? Он осторожно взял руку Римуса и положил её на свой пах. Он был достаточно возбуждён, чтобы демонстрировать свою полную заинтересованность. — Этого не может быть, — едва слышно прошептал Римус, смотря в пол. — Ты постоянно гоняешься за девушками. — Но хочу-то я тебя! — Сириус обнял его обеими руками и притянул ближе. — Я хочу быть с тобой. Сейчас. Он снова поцеловал Римуса — жёстко, сильно и безапелляционно, не давая себе шанса сомневаться в принятом решении. Он никогда не целовал так девушку, любая бы вырвалась и надавала ему пощёчин, и оттого ощущение вседозволенности наполнило его до предела. А потом Римус, так и не убравший руку с его члена, сжал его и начал движения, быстрые и резкие, от которых перед глазами потемнело и захватило дух. — Стой… Римми… — выдыхал он. — Не так... интенсивно. Римус замедлил движения рукой, неловко целуя его в шею. Это было захватывающе, но пора было взять инициативу в свои руки. И не только в руки. Сириус слегка отстранился и, посмотрев в глаза Римуса, усмехнулся своим мыслям. — Как насчёт этого? — он опустился на корточки так, что член Римуса оказался прямо перед его лицом. Не давая себе ни секунды на размышления, Сириус взял его рукой и обвёл языком головку. Он не смотрел вверх и даже закрыл глаза, пытаясь вспомнить, как это делали ему. Пусть прошёл год, и это было всего раз — но это было, и это было восхитительно. Сириус раскрыл рот шире и мягко погрузил в него головку, стараясь не задеть зубами. Вкус был странный, но он старался не задумываться над этим. По крайней мере сейчас. Римус, казалось, весь замер и даже не дышал. Сириус провёл губами по члену, сжимая их как можно плотнее, и, замерев, не удержался и посмотрел вверх. Глаза Римуса были широко открыты, а зрачки закрывали радужку почти полностью, губы и уши были ярко-алыми, а на лбу выступили капельки пота. Это была странная картина, и Сириус снова закрыл глаза, продолжая своё занятие. Римус шумно выдохнул и задышал часто, мелкими толчками вбивая член прямо Сириусу в горло, и это было неудобно и как-то... трудно. Неудивительно, что Сириус встречал так мало желающих... Он держался изо всех сил, помогая рукой там, где не достаёт ртом. Говоря по правде, хотелось поскорее прекратить всё это, и он ускорил темп, слушая всхлипы Римуса и чувствуя его дрожащую руку на своём затылке, подталкивающую его... Вдруг Римус сделал одно большое движение назад, и член выскользнул изо рта Сириуса. — В чём дело? — Вставай, — хрипло скомандовал Римус, и Сириус послушался. Может, целую минуту они смотрели друг на друга, прежде чем Сириус почувствовал это. Руки Римуса, скользящие по пояснице и ниже, сжавшие его ягодицы. Э-э, такого поворота он не ожидал. Руки замерли, не решаясь продолжать начатое, и Сириус понял, что от него требуется подтверждение. Он закрыл глаза и поцеловал Римуса — глубоко, но коротко. — Тебе нужно специальное приглашение? — шёпотом спросил он. — Давай же, Луни. Через минуту Римус уже врывался в него пальцами, щедро политыми чем-то жидким из флакона на полке. Ох, он знал, на что шёл. Сириус старался сохранять спокойствие и не поддаваться панике — в конце концов, это его единственный шанс испытать такое. Почему бы не попробовать? В жизни нужно испытать всё, по максимуму. Ох, какого чёрта... Римус кусал его за шею и спину, оттолкнув к стене, и это... Да, это возбуждало — ощущение опасности и дикий блеск в глазах Луни, когда он поворачивал его голову, чтобы больно и грубо поцеловать. Пальцы врывались в него, двигаясь хаотично, без какой-либо цели, и Сириуса на плаву держало только то, как быстро и резко двигал Римус ладонью по его члену. Без этого не вышло бы... продолжать демонстрировать заинтересованность, да... Римус убрал пальцы, и Сириус, поняв, что это значит, попытался максимально расслабиться. Проникновение было болезненным, вход и вовсе горел огнём. По спине волнами расходились мурашки от тяжёлого дыхания Римуса, кожа покрылась каплями пота, которые щекотно сползали вниз. — Полегче, — прохрипел Сириус, и Римус замер, возвращая руку на его член. С такой поддержкой было легче, и Сириус вроде бы свыкся с болью. Вроде бы... Резкие короткие толчки, и он закусил губу, чтобы молчать. Вряд ли Римус продержится долго в первый раз, поэтому нужно потерпеть... — Нагнись, — тем же командным тоном сказал Римус. — Ниже. Ну, Сириус! Куда уж ниже! Сириус, сжав губы, подчинился, чувствуя, что если ответит что-то, то выйдет грубо и всё закончится быстрее, чем они оба хотят. Римус, которому, видимо, стало гораздо удобнее, начал делать размашистые быстрые движения. — А-а-а, — почти закричал Сириус. Никто не предупреждал его о каких-либо бонусах в этом процессе... То, что он чувствовал внутри при каждом новом толчке... Это было похоже на самое сильное тягучее возбуждение, на почти предоргазменное ощущение, которое повторялось в том ритме, в котором двигался Римус. Пожалуй, это было хорошо... Пожалуй, Сириус кончил бы, если бы не жжение у входа, сбивающее его с концентрации на этих ярких моментах... Сириус стонал в голос, чувствуя, что Римус идёт на ускорение, толкаясь быстро и беспорядочно. Ещё десяток толчков — и он задрожал крупной дрожью и резко замедлил темп, с такой силой вдавливая член в Сириуса, что тот зашипел от жжения. И потом всё прекратилось. В заднице стало свободно и как-то мокро, а внутри будто затонул корабль — такое было ощущение. Кораблекрушения. Масштабно и с жертвами. Сириус выпрямился и развернулся, глядя на Римуса. Тот, привалившись к стене, дышал глубоко и часто. А через пару минут Сириус кончал прямо в кулак Римуса — первая струйка спермы уже упала на мокрый прохладный пол. Римус вдруг опустился на колени и взял его член в рот. Кажется, Сириус прокусил себе губу, чтобы не заорать на всю душевую: тело била дрожь, а язык Римуса на ставшей слишком чувствительной головке... Наутро Сириус проспал. Да, точно проспал, судя по тому, как солнце светило в окно, освещая комнату. Сколько сейчас? — Завтрак закончится через пятнадцать минут, — на его кровать сел Римус, чуть улыбаясь. — Что? — Сириус сел, разводя руки в стороны. — Ты же знаешь, я не могу без завтрака! А где все? Почему меня никто не разбудил?! — Я сказал, что сам разбужу, — сказал Римус. — Ладно, вставай уже. Он снова улыбнулся, придвинулся ближе и мягко поцеловал его. — Я не стал говорить им, — продолжил он немного неуверенно. — О чём? — Сириус протёр глаза и потянулся за футболкой. — Ну, о том, что мы вместе. Рука Сириуса застыла в воздухе, так и не добравшись до своей цели. Чёрт. — Э-э-э, Римми, — Сириус в панике посмотрел на ясное небо за окном. — Ты же знаешь, мы друзья. И всегда будем друзьями... Он пытался сказать это уверенно и бодро, но вышло не очень. На лице Римуса застыло странное выражение, и у Сириуса заныло сердце. — Ты мне очень дорог. Но то, что произошло вчера... Он запнулся, и Римус поднялся с кровати. Не глядя на него, он вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Пожалуй, Сириус не мог больше припомнить ни одного случая, когда ему удалось бы побыть с Римусом вдвоём и хотя бы просто поговорить. Сначала он ждал подходящего момента. Потом началась подготовка к экзаменам. А после они стали видеться на только совместных встречах дома у Джеймса. И Римус никогда больше не говорил с ним напрямую. Было очевидно, что ни Питер, ни Джеймс не замечают этого, но даже в общей беседе Римус не отвечал на реплики Сириуса. Кажется, он и правда был виноват. Только раз Сириусу удалось сказать, что ему жаль. Но вряд ли Римус поверил. Вряд ли он вообще когда-нибудь поверит ему.