Наперекор кошмарам

Когда-то я знал на память все краски спектра.

теперь различаю лишь белый, врача смутив.

Но даже если песенка вправду спета,

от нее остается еще мотив.

Гермиона вошла в дом и закрыла за собой дверь, облокотилась на нее спиной и выдохнула. Руки у нее все еще дрожали. У девушки вырвался истеричный смешок. “Боже! Как же глупо я наверное выгляжу” — подумалось Гермионе. Девушка прикрыла глаза, попыталась успокоить дыхание и отправилась в уборную. Вечер не закончился и ей нужно было привести себя в нормальный вид. Оставшееся время девушка провела на балконе. Слизеринские друзья проверяли ее каждые десять минут. Видимо боялись, что опять случится “припадок”. В перерывах между общением с Блейзом, Тео и Пэнси, гриффиндорка наслаждалась тишиной. В очередной раз услышав шаги за своей спиной, она улыбнулась и повернулась, чтобы узнать кто же пришел к ней на этот раз. Увиденное заставило улыбку моментально сползти с лица. — Ты, зачем притащился сюда? — А что, Забини передал этот балкон тебе в вечное пользование, Грейнджер? Отвечать девушка нужным не сочла. Время как-будто застыло ей назло. Нахождение Малфоя рядом нервировало и ее пальцы с силой сжимали бокал. Еще чуть-чуть и он бы разбился. Чертов хорек стоял рядом и закуривал сигарету, никуда не торопясь. “Ну разумеется, заставлять других чувствовать себя неловко — его конек.” Девушка сделала пару глотков огневиски, тряхнула головой и ловко вытащила пачку сигарет из ремешка на бедре. Девушка при этом почему-то ощущала себя очень неловко рядом с Малфоем. "Еще бы я не ощущала себя неловко рядом со сраным аристократом, у которого аккуратность и плавность движений в крови.” Гермионе казалось, что минуты растягивались и превращались часы. Оказалось, что находиться наедине с Драко в полнейшей тишине было подобно пытке. “Уж лучше бы он бросался оскорблениями. Уж лучше бы мы ругались и орали друг на друга. Это по крайней мере было бы привычным. А еще лучше, если бы этот придурок свалил туда, откуда пришел.” Однако парень никуда не собирался уходить. Докурил одну сигарету, достал вторую. Все это он делал нарочито медленно. Терпение Гермионы таяло на глазах. Когда у Драко не получилось поджечь сигарету при помощи маггловской зажигалки в третий раз, девушка психанула. — Блять, воспользуйся палочкой, Малфой. — Ты чего такая нервная, Грейнджер? — Не твоего ума дела, докуривай и вали обратно в зал. — Ооо, нет, даже и не подумаю. Не могу отказать себе в удовольствии бесить тебя дальше. — Да пошел ты! — Ты, главное, не забывай дышать, — усмехнулся парень. Гермиона надеялась, что через несколько минут придет еще кто-то и уведет с балкона этого индюка. К ее сожалению ни через десять, ни через пятнадцать минут никто не пришел. Гермиона предпочитала игнорировать Малфоя. Судя по тому, что вокруг была гробовая тишина, он предпочитал делать тоже самое. Неизвестно сколько времени спустя часы пробили полночь и Гермиона допив одним глотком огневиски из бокала пошла прочь с балкона. Девушке надо было попрощаться с Блейзом и Пэнси и наконец-то убраться домой. Грейнджер решила немного прогуляться до своего дома. Правда все то время, пока она шла по улице, затылком чувствовала чей-то взгляд. Все тело было напряжено и готово в любой момент уклоняться от заклинаний. Рука крепко сжимала древко палочки. Тело реагировало привычно — всегда было готово к атаке. После войны все они столкнулись с паранойей. Гермиона пыталась бороться и у нее даже получалось, но сегодня видимо был слишком тяжелый для ее нервов день. Девушка жила в магловском районе, для того, чтобы ее никто не выследил. Правда сейчас это скорее мешало. Наколдовать Гоменум Ревелио девушка не могла, иначе нарушила бы Статут о секретности. Поэтому она шла, удерживая себя от того, чтобы сорваться на бег. Выдохнуть Гермиона смогла только тогда, когда закрыла дверь и наложила запирающие заклинания. Ближе к утру девушка проснулась от кошмара и угодила прямиком в другой. Она лежала с открытыми глазами на кровати и не могла пошевелиться, зато слышала как вокруг ходит Беллатриса. Гермиона слышала ее безумный смех, слышала, как ведьма говорит о том, что будет развлекаться с грязнокровкой. Через мгновение ее оглушил собственный крик. Девушке почудилось, будто она чувствует как мерзкая приспешница Волдеморта клеймит ее. Было ужасно страшно, больно, и эта боль помогла ей очнуться, и вновь обрести возможность шевелиться. Грейнджер больше не смогла уснуть. Поэтому она заварила большую кружку чая и начала пересматривать все, что удалось найти по делу о впавших в летаргический сон. Внезапно в голову девушки пришла мысль о том, что сегодня был первый раз как девушка видела сон, пусть и кошмарный, с тех пор как началась эта летаргическая эпидемия. “Что ж, надо будет расспросить других об этом. Возможно, это станет очередной зацепкой.” В последнее время Гермиона не очень часто виделась с друзьями. Обычно она отмахивалась от приглашений в гости, под предлогом завала на работе. “Ага, думаю Гарри и остальные не идиоты, и прекрасно понимают, что завал на работе не может быть вечным.” На самом деле Грейнджер попросту не хотела никого из них видеть. Было сложно смотреть на то, как они изо всех сил живут и радуются жизни. Даже Джордж и тот успешно, насколько это возможно, влился в мирную жизнь. Гермиона же чувствовала, что не подходит к этому пазлу. Она словно деталька, которая случайно попала в другой набор. Ее упорно пытались впихнуть, вертя и так и эдак, но все было напрасно. Деталька была из другого набора. Иногда девушке казалось, что все вокруг такое яркое, наполненное жизнью, а она будто выкрашена в серый цвет. Ей было не место на празднике жизни, потому что она в себе этой самой жизни не чувствовала. Встреча у Поттеров больше походила на встречу бывших орденцев. Правда была абсолютно бесполезной. То, что им удалось разузнать они обсудили за 5 минут. Остальное время прошло в тишине. Гарри сообщил что Луна Лавгу, Оливер Вуд, Дафна Гринграсс и Эдриан Пьюси заболели “сонной болезнью” и лежат в Мунго. — Кстати, ребята, я тут подумала о том, что мне перестали сниться сны. — Вдруг вспомнила о своем предположении Гермиона, — кому-то вообще снились сны за последнее время? — Кажется нет, — ответил Поттер, непонимающим тоном, — и это странно, учитывая, что кошмары обычно снятся мне почти каждый день. — А остальные, у вас как? Ответы были похожими как две капли воды — снов или не было вовсе или приснился максимум один за последние несколько недель. — И что это значит? — Спросил Гарри, скрывая нетерпение в голосе. — Пока только то, что у нас появилось еще одно направление в котором мы можем копать, — ответила Грейнджер. — Это все? Блять, мы должны делать что-то еще, надо как-то действовать. Нельзя сидеть и ждать, пока все люди окажутся запертыми в состоянии сна. — Гарри мы не можем ничего предпринять пока не поймем что именно происходит, — спокойным тоном заявила Гермиона, она знала, что в такие моменты Поттер превращается в инфантильного ребенка, не способного воспринимать доводы разума. — Гарри, мне нужен подробный отчет из Мунго, сможешь организовать? — Спросила девушка и получила в ответ утвердительный кивок. “Как же все заебало.” — Подумала Гермиона. Последнее время эта мысль частенько посещала ее голову. Девушке было необходимо отвлечься. Именно поэтому она отправилась в свой любимый бар. Любимым он стал несколько месяцев назад. Грейнджер приходила туда пару раз в неделю, когда становилось совсем невыносимо находиться одной. За то время, что она посещала это заведение, она успела подружиться с барменом. Бойкий парень по имени Райли часто развлекал девушку рассказами о забавных случаях, которые случались с ним на работе. — Ты какая-то совсем замученная сегодня, Гермс, что-то стряслось? — Просто устала, — девушка хоть и считала парня хорошим знакомым, доверять ему не спешила, — знаешь, если не отдыхать несколько лет, такое случается, — на лице Гермионы появилась вымученная усмешка. — Гермиона, ты же вроде не дура, зачем же себя тогда доводишь до такого? — Есть свои причины, Райли, — задумчиво ответила девушка. — Хорошо, раз ты не способна позаботиться о своем отдыхе, это сделаю я! Пойдем в кино на следующих выходных, — сказал парень голосом, не терпящим возражений. — Но… — начала было Гермиона, но бармен не дал ей закончить. — Никаких но и отказ я тоже не приму. Ты же не заставишь меня тебя украсть и принудительно заставить отдыхать? — Спросил парень. Гермиона застыла, на словах про кражу, голос у Райли сделался очень зловещим. Девушка мотнула головой. “Гермиона, твоя паранойя выходит за рамки здравого смысла. Тебе просто показалось. Райли не собирается вредить тебе.” — Лааадно, я согласна, — ответила девушка. Ей и правда нужно было хотя бы немного отвлечься от происходящего. Возможно это позволит взглянуть на ситуацию незамыленным взглядом и заметить то, что ускользало от нее прежде. Проговорив с молодым человеком еще добрых два часа, Грейнджер решила, что пора отправляться домой. Однако так просто этот день закончится для нее не мог. Девушка аппарировала на улицу, ведущую к ее дому. Гриффиндорка витала в своих мыслях всю дорогу и не замечала ничего, что происходило вокруг. Пока не почувствовала на себе чей-то взгляд. Оглянулась по сторонам. “Опять паранойя разыгралась. Это уже смешно.” — Подумала девушка. Однако уже через пару минут поняла, что это была вовсе не паранойя, а вездесущий Блейз Забини под руку с чертовым Драко Малфоем. Эти двое так много времени проводили в обществе друг друга, что девушка смело предположила бы, что между ними есть что-то большее, чем дружба. Если бы, конечно, не наличие Пэнси в жизни итальянца. Девушка смотрела на них и единственным ее желанием было немедленно аппарировать куда-угодно. — Двое из ларца, зачем пожаловали? Если вопрос связан с работой, то прошу подождать до завтра. Искренне надеюсь, что вы не успели натворить чего-то, что требует моей немедленной помощи. Малфой фыркнул, на что девушка посмотрела на него так, будто увидела что-то особенно мерзкое. — Можешь не паниковать, — сверкнув улыбкой, ответил Забини. — Мы тут совсем по другому поводу. — Блейз, а этот повод не может подождать до завтра? Вечер субботы, мне тоже нужен отдых. — Во-первых, сюда меня отправила Пэнси, ты же знаешь, если она чего-то захотела, отказать ей равносильно смерти, — пожал плечами парень. — А этого ты зачем с собой притащил? — Не скрывая раздражения, спросила девушка, указывая на Малфоя. Вместо Блейза ей ответил именно тот, на кого она указала. — Грейнджер, если ты думаешь, что я в восторге от того, чтобы стоять и ждать гулящую девицу, то ты сильно ошибаешься. Сам понятия не имею зачем этот засранец притащил меня сюда. — Хорькам слово не давали. Я задала вопрос Блейзу! Твой папаша был бы в ужасе от твоих манер, Малфой. — Закрой. Свой. Поганый. Рот. — Очень тихо и очень агрессивно проговорил парень. — Ой, замолчите оба, — фыркнул Забини, — с вами невозможно нормально разговаривать, два сапога пара. Грейнджер, с тобой, как я погляжу, все в порядке, — заключил мулат, — буду рад передать это Пэнси. Кстати, вот, держи. — Парень протянул девушке очередной конверт. — Благодарю, если это очередное приглашение на “вечеринку”, то мне вполне хватило прошлой, оставь себе, — ответила Гермиона и зашагала к двери дома. — Блять, Грейнджер, возьми чертов конверт и мы пойдем отсюда. Не строй из себя принцессу, которую надо на коленях уговаривать. — Резко наехал на нее Малфой. — Так идите, никто вас тут силой не держит, — в тон ему ответила Грейнджер, чье терпение начинало трещать по швам. — Быстро успокоились! Оба! — Ледяным тоном сказал мулат. — Герми, это приглашение на день рождения Пэнси. Надеюсь, что ты его все же примешь, ведь завтра вместо меня придет она и так просто ты уже не отделаешься, — усмехнулся парень, намекая на взрывной характер своей девушки. — Вот черт, точно, он ведь на следующей неделе, — простонала девушка и выхватила конверт из рук слизеринца. — Спасибо, что принес сам, — сказала Гермиона, — надеюсь, на этом все? — Все, — рявкнул Малфой и схватив друга за руку, аппарировал вместе с ним в неизвестном направлении. — Хамло чистокровное, — произнесла в пустоту Гермиона и зашла в дом. В конверте лежало приглашение в театр на постановку, которую девушка давно хотела посетить. Пэнси любила подобные мероприятия. Паркинсон была аристократкой до мозга костей и действительно любила все их эти приемы, балы, походы в театр и дорогие рестораны. Из всего списка так любимых ее подругой вещей, Грейнджер разделяла только любовь к театру. Магический театр она еще ни разу не посещала. Все не находилось времени. Тем временем Блейз и Драко оказались в поместье последнего, где у них проходил своего рода мальчишник. Малфой орал на своего друга: — Какого драккла, Блейз, ты потащил меня к дому этой дуры? С какой такой радости я должен был выслушивать все это дерьмо в свой адрес? — Малфой, прекрати закатывать мне истерику, Пэнси хватает с головой, поверь, — вздохнул парень, — мне надо было занести ей приглашение и узнать, что с этой дурой, как ты выразился, все в порядке. — Я тут при чем? — Мне одному было скучно, — просто ответил Забини. — Ах, вы на него посмотрите! Ему было скучно! Надеюсь, блять, выступление этой выдры сумело тебя развлечь, — зло выплюнул Драко. — Прекрати себя вести как ребенок. Я не твой папаша, на меня такие сцены не подействуют. Тем более я же видел, что ты тоже за нее беспокоишься. — Слушай, я понять не могу, ты захотел Аваду схлопотать? Так ты скажи прямо, не обязательно выводить меня из себя, дружище! — Воскликнул Малфой, окончательно выходя из себя. — Ладно, ты обеспечивал мне то, что Грейнджер не придется уговаривать. Учитывая, что у вас какая-то нездоровая реакция друг на друга, она даже не стала возникать, сразу взяла конверт в руки, после того, как ты рявкнул на нее. Драко посмотрел на друга заинтересованным взглядом, но уже через секунду вернул своему лицу бесстрастное выражение. Однако Блейз все же успел уловить интерес в его взгляде. — Вы двое такие идиоты, — задумчиво протянул мулат и, развернувшись, пошел в дом. Гермиона сидела в своем офисе, с ужасной головной болью и думала о том, что ей был жизненно необходим отпуск. Последним ее отпуском были рождественские каникулы на шестом курсе Хогвартса. Потом была война, потом работа в Министерстве, потом работа на себя, теперь вот и работа на себя, и очередной конец света. Гермионе все это осточертело. Девушка специально нагружала себя работой, чтобы не было времени думать о том, сколько потерь несла за собой война. В том числе и личных потерь Гермионы Грейнджер. Теперь эта ее одержимость делами показалась девушке идиотизмом чистой воды. Очевидно, она была изнурена. Гермиона уже давно держалась только на кофе, бодрящем зелье, зелье сна без сновидений, антидепрессантах и честном слове. Теперь уже даже они постепенно переставали действовать. Кроме того в последнее время у девушки обострилась ее паранойя. После войны та просто помешалась на безопасности. Ее собственный дом был под несколькими заклинаниями и маггловской сигнализацией. В последнее время ей стало казаться, что за ней кто-то постоянно следит. Правда, как она ни старалась, обнаружить доказательства слежки не получалось. Именно этот факт заставлял ее думать о том, что это всего лишь разыгравшаяся фантазия. Этот же факт заставлял ее умалчивать о своих подозрениях. Гарри уже однажды высмеял ее, когда Грейнджер попросила поместить свой дом под защиту Фиделиуса. Помотав головой, девушка вернулась к бумагам, которые лежали на ее столе. Это был идиотский план Забини и, как она догадалась, идиотского Драко Малфоя, который портил ей жизнь и после школы. “Как только этим двоим пришло в голову ввести в оборот в магической Великобритании маггловское оружие. Блять, да у нас даже законодательной базы под это нет!” Девушке пришлось хорошо потрудиться, прежде чем осознать, что эта идея безнадежна. Тут нужно идти на прием к самому министру, составлять законопроект и отдавать его на рассмотрение в Министерство. Это займет как минимум год, а то и больше. “Если, конечно, к этому времени еще хоть кто-то не будет находиться в состоянии сна” — пронеслась мысль в голове у Гермиона. Девушка тяжело вздохнула и отправила Забини патронус, с просьбой явиться к ней для обсуждения их гениального в своем идиотизме плана. Через час в ее кабинет забежала секретарши Диззи. Девушка была чем-то очень воодушевлена. Гермиона очень удивилась, потому что по Диззи было видно, что в приемной кто-то есть. Однако этим кем-то был точно не Забини, у слизеринца был доступ к камину прямо в ее кабинете. — Мисс Грейнджер, к вам пришли от мистера Забини. Гермиона приняла удивленное выражение лица. — И кто же пожаловал от мистера занозы в заднице? Удивительно, обычно он появляется лично. — О, мисс Грейнджер, — у девушки по какой-то необъяснимой пока причине горели глаза от нетерпения сообщить кто же за дверью, — там мистер Малфой. Гермиона отреагировала тихим отчаянным стоном. — Только не этоооо, Диззи, прошу, скажи, что ты шутишь! Девушка была очевидно удивлена такой реакцией своей начальницы. Она имела на это право. Ведь все ведьмы просто мечтали о том, чтобы провести хоть пару минут в обществе Драко Малфоя. Все, кроме Гермионы, которой приятнее было бы находиться в компании горных троллей. Однако долго ее досада продолжаться не могла, поэтому Грейнджер вязала себя в руки и сказала: — Впусти его и принеси мне, пожалуйста, чашку кофе, а этому кретину то, что он пожелает. “И не забудь плюнуть в его напиток” — мысленно добавила девушка. Диззи кивнула и молча удалилась в приемную, где что-то весело защебетала Малфою. “Ну разумеется, сейчас он будет заниматься своим любимым занятием — соблазнением чужих секретарш.” Как же ей хотелось, чтобы этот скользкий гаденыш немедленно убрался отсюда. Грейнджер подождала еще пять минут, терпение очень быстро заканчивалось. Девушка резко подскочила с кресла и за пару шагов дошла до двери. Дошла, открыла дверь, и уставилась на сцену, которая открылась перед ее глазами. Реакция последовала сразу же — глаза самопроизвольно закатились. Малфой стоял у стола Диззи и что-то говорил ей, поигрывая локонами девушки. — Эй, хорек, прекрати клеить мою секретаршу и зайди уже в кабинет. Я не собираюсь ждать тебя весь день, придурок. — Два оскорбления за раз, делаешь успехи на пути становления стревой, Паркинсон будет тобой гордиться. — Быстро. Зашел. В мой кабинет! — Рявкнула девушка. Малфой усмехнулся и все же прошествовал в кабинет максимально медленной походкой. Грейнджер уселась в кресло, скрестила руки на груди и уставилась на Малфоя, явно пытаясь прожечь в нем дыру. Парень смотрел на нее в ответ. — Почему здесь ты, а не Блейз? — У него дела, Грейнджер, думаю ты в курсе о том, что другие тоже могут быть чем-то заняты. Девушка пропустила его фразу мимо ушей. В сущности ей было плевать на ответ Малфоя. Единственное, чего она хотела, так это поскорее закончить их разговор. Просто Гермионе подумалось, что Блейз бы предупредил ее о том, что вместо него появится это двуногое недоразумение. — Хорошо, Малфой, тогда сразу к делу. Чтобы выполнить то, что вы, слизеринские недоумки задумали, придется потратить минимум год и очень постараться, чтобы внести поправки в Статут о секретности. — Мы рассчитывали на это. Именно поэтому Блейз обратился к тебе. Героиня войны, подружка Поттера, есть контакты с Министром, сама понимаешь, — бросил девушке Драко. — Чудно, — ответила она раздраженно, — я конечно понимала, что ради денег расчетливый слизерин готов придумывать долгоиграющие планы, но чтобы настолько. Вы двое хоть понимаете во сколько вам это обойдется? — Брось, Грейнджер, в наших с Забини и Ноттом хранилищах столько галлеонов, что мы можем купить все Министерство, — девушка в очередной раз закатила глаза. — Тем более такое дело под силу только тебе. — Малфой неожиданно перешел на более дружелюбный тон и улыбнулся, почти искренне, по крайней мере гриффиндорке так показалось. “Точно показалось. Ну или я брежу: что тоже не исключено, учитывая, что сегодня я спала сколько? Два? Три часа?” — Думала девушка не отрывая глаз от собеседника. — Засунуть бы это дело вам поглубже в зад! — Ядовито ответила Гермиона. Малфой в ответ хохотнул, после чего поднялся, очевидно завершая разговор. — До встречи, Грейнджер, сегодня ты меня даже повеселила. — Очень жаль, этого больше не повторится, — еще более зло ответила она ему, когда он выходил из ее кабинета. Гермиона была удивлена. Обычно их разговоры с Малфоем заканчивались тем, что они грозились пустить друг другу непростительные прямо в лоб. Повелось у них так, негласный протокол встреч: поздороваться, сказать какую-нибудь неприятность и попытаться отправить другого к праотцам. Сегодняшний разговор прошел как-то слишком…хорошо? Девушка и сама не понимала какое этому есть объяснение. Малфой даже не пытался реагировать на оскорбления гриффиндорки. Это заставляло девушку мягко говоря удивляться происходящему. Может Забини пообещал ему звезду с неба за прилежное поведение? В то, что Малфой может разговаривать как нормальный человек она верить упорно отказывалась. Девушка битый час смотрела на конверт, в котором лежала приглашение на пресловутую театральную постановку, на день рождения Пэнси Паркинсон. Смотрела на конверт, а видела совсем другое. Перед глазами с бешеной скоростью проносились картины пятилетней давности. — Гарри, ты идешь? Заседание уже началось, мы опаздываем! Девушка шла быстрым шагом в сторону зала суда. Последние три месяца шли суды над бывшими ПСами, их детьми и вообще всеми, кто с ними сотрудничали. Гермиона присутствовала вообще на каждом. В отличие от Гарри и Рона, которые посетили только два суда: над Нарциссой и Драко Малфоями. Сегодня было два процесса подряд — над Пэнси Паркинсон и Блейзом Забини. Она хотела помочь. Все, что она могла сделать для этих детей, которых как и ее саму, лишили детства и родителей. Правда у них все еще был шанс, тогда как свой шанс она благополучно уничтожила своими же руками. Через пару месяцев девушка получила сову с адресом и просьбу о встречие от Пэнси. Гермиона все еще отчаянно не желала никого видеть. Все эти суды, похороны друзей, восстановление Хогвартса и, как насмешка над тем, что у них отняли, предстоящий школьный год, просто убивали ее. Но она решилась пойти. Грейнджер была слишком любопытной. — Привет, Грейнджер, — спокойно сказала Пэнси, сканируя гриффиндорку своим цепким взглядом. — Привет. Зачем ты хотела встретиться? — Сказать спасибо, Грейнджер. Даже не знаю, что бы нас всех ждало, если бы ты не вмешалась. — Не утруждайся, Паркинсон, — ухмыльнулась Гермиона, — я делала это не ради ваших благодарностей. — А ради чего? Ради чего тогда? Разве ты не хотела, чтобы мы валялись у тебя в ногах за то, что ты сделала для нас. Гермиона остро отреагировала на такой вопрос. Она никому не рассказывала о родителях, это было слишком болезненной темой. Девушка думала, что ее осудят за то, что она сделала, но для нее в тот момент это было единственным способом их обезопасить. И это сработало. С остальным она сможет справиться. Когда-нибудь. Вопрос слизеринки отозвался болью где-то под ребрами. Гермионе показалось отличной идеей рассказать обо всем именно Паркинсон. Она точно никому не сболтнет лишнего, потому что слишком много сейчас у слизеринцев было своих проблем. — У меня больше нет родителей, считай, что я так закрывала свой гештальт. — Что…кхм, что с ними случилось? — Я стерла им память. Обширный обливиэйт. Отмена невозможна, слишком велик риск сделать их чем-то вроде овощей. Вот так просто взяла и выложила на стол все карты. Не дрогнул голос. С глаз не покатились слезы как это обычно бывало, когда она просто думала, даже не говорила об этом. То ли сил на это не осталось, то ли ее жалкое сердце просто превратилось в кусок камня от количества потерь. — Мне жаль, — тихо, скрипуче, звук напоминал то, как скрипят половицы в старом бабушкином доме, ответила Паркинсон. Грейнджер просто кивнула в ответ на это. Кивок. Она встает на ноги, разворачивается и уходит прочь. После этого Пэнси каждые выходные приглашала ее на чашку кофе и ни к чему не обязывающий разговор. Со временем они подружились. Узнали друг друга лучше и прониклись настоящей симпатией. Потом появился Блэйз, с которым было проще, уж слишком дружелюбной задницей он оказался. Потом Тео, Дафна и Астория. Так она оказалась втянута в дружеские отношения с целой стаей слизеринцев. И ей это даже нравилось. Грейнджер отчаянно хотелось остаться дома, не идти на это жизнеутверждающее мероприятие. Возможно потому, что в самой Грейнджер уже давно не было жизни. Она просто занималась какой-то работой, которая ее раздражала меньше любой другой, она просто приходила домой, иногда напивалась, просто ходила к целителю разума, просто общалась с друзьями. Делала все это на автомате, как заведенная кукла. Смеялась, когда было нужно, шутила, когда было нужно, показывала волнение когда было нужно. Из нее вышла бы отличная актриса. Со слизеринцами она не притворялась, потому что они были такими же, как она. В большей степени. Правда, одно отличие все же было, они отчаянно хотели жить, Грейнджер — нет. Она просто существовала. Изо дня в день. Изо дня в день. Изо дня в день. Идти в театр придется. В подарок она приготовила украшение, сделанная на заказ чайка, которая символизировала свободу. Свободу, воплощением которой была ее подруга Пэнси Паркинсон. Во время антракта Грейнджер отлучилась от друзей на пять минут чтобы перекурить. Дурная привычка. В качестве военных трофеев Гермионе достались одни дурные привычки. Девушка устало хохотнула, когда эта мысль закралась к ней в голову. Смех резко прекратился, Гермиона увидела, что на балконе кто-то был. — Блять, — сказала она, когда увидела платиновую шевелюру. — Взаимно, Грейнджер, — ответил ей парень, который не удосужился повернуться к ней. “Надо бросать курить. Я ведь постоянно сталкиваюсь с ним, когда иду курить. Очень бесит.” Девушка развернулась и поспешила убраться оттуда, чтобы не испортить этот вечер. “Держаться подальше от Малфоя. Нельзя испортить праздник Пэнси очередной ссорой.”

------

Малфой был взрослым и вменяемым человеком. Насколько вообще возможно было остаться вменяемым после жизни с ебанутым чудовищем и его лизоблюдами под одной крышей. Он рано начал подозревать, что отец просто наглухо отбитый. Поэтому делал вид, что поддерживает всю эту чушь о чистоте крови. В конце концов, единственный, кому действительно удалось измарать фамилию “Малфой” в грязи, это Люциус. Всем его друзьям казалось, что Малфой срывается на Грейнджер именно потому, что она не из чистокровной семьи. Дело было далеко не в этом, но ему было лень объяснять. Гребаная Гермиона бесила его до чертиков, до зубовного скрежета, до желания размозжить себе голову, чтобы не видеть и не слышать ее. Гриффиндорская выскочка, которая непонятно зачем ходила на все их слушания в суде и пыталась помочь буквально каждому из них. Зачем? Лично Малфой не нуждалась в этих жалких подачках от героини войны. Драко просто хотел чтобы ее дурацкая шевелюра не мелькала рядом. Потому что она была напоминанием о том, чего он не сделал. — Эй, Драко, все в порядке? — Тео смотрел на него и усмехался, — Грейнджер выбежала с балкона, как-будто за ней гнался злобный Пожиратель, — парень хохотнул, явно довольный своей шуткой. — Очень смешно, придурок, — ответил Малфой. — Последнее время ты сам не свой, дружище. — Работы много навалилось, — отмахнулся Драко. Дело было не совсем в работе. Под словосочетанием “последнее время” Тео имел в виду последние пять лет или даже все десять. — Ну да - ну да. Ладно, ты пойдешь в ресторан после театра? — Да, наверное да. — Отлично и, Драко, пожалуйста, не испорть вечер Пэнси, не цепляйся к Гермионе. — Как быстро “грязнокровка Грейнджер”, “гриффиндорская подстилка” и далее по списку, превратилось в “Гермиона”, — фыркнул Малфой в ответ. — Драко, — предостерегающе сказал Тео. — Ладно-ладно, буду паинькой, — закатил глаза блондин. Последнее время Нотт прямо таки стелился перед сукой Грейнджер, Малфой даже задумывался не нравилась ли она его другу. Тео всегда был скрытным, никогда не говорил о своих личных переживаниях и всел себя правильно. Прямо-таки ангелок. Как такой попал на их факультет не совсем понятно. Драко это раздражало. Эта мерзкая, гадкая гриффиндорка методично отнимала у него единственное, что осталось — друзей. Октябрь проносился мимо Драко. Две работы выматывали, но такой режим жизни был единственным, при котором он вообще мог жить. Пока он не завалил себя работой приходилось туго. Не сосчитать сколько раз он был готов пустить себе в лоб Аваду. Прямо промеж глаз. Его держала здесь мать. Нарцисса нуждалась в нем и переживала за него. Искренне, от всего сердца любила своего сына. Поэтому он держался. Только ради нее. Ну и ради друзей, хотя теперь у них было новое, чистенькое и аккуратное гриффиндорское плечо. В работе невыразимца было много плюсов: у тебя был самый высокий уровень доступа в Министерстве, почти никто не знал о том, чем именно ты занимаешься. Правда сейчас забота у всех была одна: сонная эпидемия, которая набросилась на Англию словно зверь. Малфой был рад тому, что мать послушала его и уехала из этой, видимо, проклятой страны. Малфой делал все, что мог: по кусочкам собирая информацию отовсюду, где мог ее достать. Прошел месяц, а ничего дельного не получалось узнать. Складывалось ощущение, что происходящее просто случилось и все. Внезапно в последний день октября все изменилось. Драко пришлось очень дорого заплатить за эту информацию. Помимо крупной суммы галлеонов, он едва унес ноги из злачного местечка. Как оказалось, у головорезов, которые тусовались в том месте, был заказ на его белокурую голову. И очевидно, цена была очень крупной. Пара проклятий все же попала по нему, задев левую руку. Хорошо, что левую, иначе уйти от них живым бы не получилось. — Мне удалось кое-что узнать, Пэмбертон, — сказал парень патронусу и отправил его к своему начальнику. Фигура дракона внимательно посмотрела на хозяина, а затем изящно хлопнула крыльями и взлетела. Малфой до сих пор удивлялся тому, что он мог вызывать патронус. Потому как ему казалось, что жизнь с Волдемортом и Пожирателями отняла саму возможность на то, что ему удастся наколдовать что-то светлое. — И что же такое интересное тебе удалось узнать, Драко? — Протянул знакомый голос. Нотт сидел в кресле и потягивал из стакана какое-то пойло. — Блять! Нотт! Мог и предупредить, что будешь в Малфой-мэноре. — Ты не ответил на вопрос. — Не могу рассказать. — Ладно, — пожал плечами Теодор, — тогда поговорим о менее приятном. — Будто сейчас существуют приятные темы для разговора. — За Грейнджер следят. — Сука, Тео, мне похуй, веришь? Пусть хоть что с ней сделают, мне глубоко насрать. — Драко, это моя просьба, разузнай в чем дело. — Какая у тебя мотивация? Чего ты с ней носишься как с писаной торбой, а, Нотт? Только не говори что влюбился в эту гадкую девчонку! Я все равно не поверю. — Она помогала нам, когда все отвернулись, Малфой, я всего лишь благодарен. — Благородство достойное гриффиндора! — Воскликнул Малфой, — Тео, мы не должны быть благодарны ей за то, что она сделала. В конце-концов все это показное благородство ничего не значит. И общается она с вами не из желания дружить, ей это выгодно. — Малфой, не нужно мне свое мнение внушать. Ты не прав, впрочем, мне плевать, что ты о ней думаешь. Просто сделай как прошу, я заплачу. — Засунь себе в жопу свои деньги, понял?! Сделаю, раз уж ты так переживаешь за нее, влюбленный кусок придурка. — Заткнись. — Ты же понимаешь, что у тебя ни малейшего шанса, Нотт? — Спокойно спросил Драко. — Заткнись — повторил парень, в два глотка опустошил бокал и исчез в вихре аппарации. Малфой так и стоял застыв, смотря в одну точку и что-то обдумывал. При желании можно было услышать как в его мозгу крутятся шестеренки, переваривая информацию.