Ведьмы и духи Синвуда

Кошку назвали Ада. Точнее Тэхён настоял на том, что имя у неё уже было в момент появления и давать другое неправильно. Чонгук не мог нарадоваться присутствию фамильяра в жизни. Зелья стали мощнее, на варку тратилось меньше времени, а в дождливую погоду магия оставалась прежней — лишь слегка нестабильной. Чонгук все равно почти не пользовался по привычке, да и вообще зачем самому колдовать, когда твой парень — дух, которому подвластно всё? Например, уборка дома. Тэхён всего лишь щёлкал два раза пальцами, и все сияло. Чонгуку же для такого эффекта понадобился бы минимум час, несший за собой изнеможение, так что всегда было проще взять в одну руку тряпку, в другую пылесос. Да и вообще готовить он любил больше. С лёгкой улыбкой Чонгук вспоминал, как отвёл Тэхёна в кафе и как тот чуть не выплюнул тыквенный латте. Допивал его довольный Чонгук, любуясь хэллоуинскими наклейками на чашке, а Тэхён жевал наггетсы, чередуя с острыми крылышками в панировке. Когда принесли бургер с сочной говяжьей котлетой, Чонгук было подумал, что не влезет. Он ошибался. Влезло. Домой они шли еле-еле, держась за руки и петляя между разодетых жителей. Если Тэхёну и было очень любопытно, он не пялился, а тихим шёпотом выспрашивал у Чонгука о костюмах. Список фильмов для совместного просмотра пополнился. После они часто гуляли вот так, забегая в разные кафешки, пока Тэхён узнавал меру, пробуя всё новые блюда. — Насыщение мне не нужно, я хочу чувствовать вкус, — говорил он, выбирая маленькие порции или делясь оставшимися с Чонгуком. А тот и не брезговал. Зачем? Когда вот эти вот губы целовали и ласкали везде. Чем больше Тэхён погружался в мир дорам, тем сильнее стремился воплотить в реальность все самые глупые клише. Сбивал Чонгука с ног дуновением ветра, ловил, замирая, долго глядел в глаза и не давал разогнуться. Носил на спине, потому как вдруг на улице у Чонгука терялись ботинки. Находились они, правда, чуть позже в спальне или ванной. Подстраивал падение Чонгука прямо на свои, Тэхёна, губы. Это, пожалуй, самое приятное. А однажды повернулся и вдруг выдал: — Чонгук, ты не помнишь, но в детстве ты забрёл в лес. Ты был ещё маленький, и мы познакомились именно тогда. — Тэхён, я в Синвуд пару лет назад переехал. Чонгук посмеялся. Тэхён расстроился. Зато свидание в парке аттракционов прошло чудесно. Где они только не побывали: и на ведьминых горках, и на кровавой карусели, и в доме висельника, и в хижине вампира, и в шатре гадалки-мошенницы, которая предсказала обоим по возлюбленной. Тэхён сначала очень испугался, но Чонгук смог убедить его, что всё это выдумки, как сценарий в кино. Следующей навязчивой идеей Тэхёна стало знакомство с родственниками, что вообще-то миссия невыполнима (и ради этой шутки пришлось посмотреть серию фильм с Томом Крузом), потому как у Чонгука никого не осталось, а у Тэхёна вроде и не было. И как же получить одобрение? — Такое нужно для брака, а мы ведь не берём друг друга замуж. — Чонгук лениво потянулся, не желая вставать. Поваляться бы ещё чуть-чуть… Он пошевелил ногами, намереваясь сменить положение, но, услышав недовольное урчание Ады, не тронулся с места. — Почему нет? — Тэхён сидел в шёлковой лавандовой пижаме, скрестив ноги по-турецки. Солнце пробивалось сквозь щель в шторах. — Нужно, э, больше времени и уверенности друг в друге. — Я уверен в себе и в тебе. Нам нужно благословение, — с тяжелым вздохом покачал головой Тэхён. Ада зафырчала, пытаясь скрыть смех. Да, это был именно самый настоящий кошачий хохот! — Можно позвать близких друзей. Таких у Чонгука тоже не было, но чем бы дитя не тешилось. Лицо Тэхёна просияло, он пододвинулся ближе и уложил голову на грудь, оплетая конечностями тело Чонгука. Ада спрыгнула, недовольно фыркнув. Так Чонгук и оказался здесь, у порога собственного дома, пожимая руку незнакомцу. Ада с интересом обнюхала его штанину, после чего, цепляясь коготками, попыталась забраться по ней вверх. Чонгук вовремя отодрал её и усадил на плечо. — Извините, она никогда так раньше не делала. Делала. Постоянно залезала на самого Чонгука. Миссис Дженкинс подсказала хорошее заклинание, чтобы избавляться от зацепок на вещах. — Да не парься ты так, — широкая улыбка озарила лицо гостя, вокруг превратившихся в щёлки глаз нарисовались морщины, — и давай на ты? — говорил он на чистом корейском. Да и выглядел как кореец и был не человеком, конечно, а духом леса. Чонгук не мог объяснить себе, но точно чувствовал, кто перед ним. Или дело было в запахе? От незнакомца веяло всем, что встретишь в лесу: цветами, травами... — А, да, ладно. Я Чонгук. — Юнги. Без приглашения не могу войти кстати. — Добро пожаловать, Юнги, эм, проходи. Ну точно дух. И как же он обрёл человеческую форму? Неужели с Тэхёном целовался?! Ну сходится все! И внешность как раз и язык! — О, и, Чонгук, мы ведь знакомы. Почти. — Широким шагом Юнги вошёл. Из кухни показался Тэхён. Он приоделся: блуза с воротничком, брюки, ремень. — Как это? — В лесу встретились. Брови непроизвольно дёрнулись вверх. В лесу Чонгук мало кого встречал, а тех, кого встречал, не всегда видел: вот как фейри. — Кролик, — пояснил Тэхён. Чонгук с интересом оглядел Юнги: тёмные волосы и глаза, чёрные рубашка и джинсы. Разве кролик не был белым и плюшевым? Да и лицо у этого Юнги лисье, с хитринкой. И смотрел он в ответ с внимательным прищуром, будто оценивая. — Да-да, ты мне тоже понравился, ведьма, но Тэхён запретил тебя обхаживать. — Эм, у нас в городе много ведьм, так что, — промямлив, пожал плечами Чонгук. Юнги облизнулся. Ну точно хищник. И он был совсем не похож на Тэхёна, чьи эмоции раскрывались понемногу, сначала ползком, потом крохотными неуверенными шажками, потому что всё происходило впервые, потому что он учился. Юнги же улыбался, смеялся, корчил рожи и уплетал индейку, облизывая пальцы. Ада всё время лезла к нему на колени и пыталась то ли стащить еду со стола, то ли закусить самой крольчатиной. Но Юнги ловко пресекал и то и другое. Вывод на самом деле напрашивался один: Юнги не первый день человеком ходил. Он всё умел и был неотличим. — А как давно ты, ну, в этой сущности? — любопытство (и немного ревность) кралось из самого нутра. Духов так и хотелось покрутить, повертеть, изучить и запечатлеть на страницах специальной литературы. — Лет сто не перевоплощался, а что? — Ты ведь тоже из леса? — Появился на острове Чеджу. И даже звонок не вывел Чонгука из состояние шока. Юнги-то — земляк! И с Тэхёном, выходит, не целовался! Чарли и Эбби, вроде как те, кто более или менее подходил для звания подруг, принесли пирог. Ада наконец отвлеклась от Юнги, обнюхивая новых гостей. К тому же от них она получила гораздо больше внимания и явно выглядела довольной. — Боже мой, Чонгук! Фамильяр! — Чарли подхватила Аду на руки. — С ума сойти, какая она милая! — Эбби принялся гладить по шёрстке, сюсюкаясь, как с младенцем. Оторваться просто так от кошки — невозможная задача. Следует хотя бы немного почесать за ушком. Дальше неплохо было бы добиться лёгкого покусывания руки, пристать сильнее, раздраконить так, чтобы клыки впились сильнее, и дождаться момента, когда кошка потеряет голову или интерес. Но время — не деньги, а зря остывшая еда! Да и у Юнги был зверский аппетит. В сборе теперь были все. Кроме Ады, которая была слишком умна для обычных глупых кошек и, разгадав намерения Чарли и Эбби пристать к ней по полной, спряталась на втором этаже. — Дамы, — Юнги с ярчайшей ухмылкой поклонился. — Ах! Ещё один! — воодушевилась Чарли. Даже её волосы вспыхнули рыжиной. — И опять кореец. Он кореец? — Я кореец. — Гей? — Асексуал. Разочарованный гул пронёсся по кухне, прежде чем все перезнакомились и завели отвлеченную беседу. Об истинном смысле ужина не знал никто. Юнги проказничал, выстреливая из пальцев фейерверки прямо в сантиметре от лиц, но вместо проклятий получал восторжения. А когда искры начали принимать форму волшебных существ и разыгрывать сценки, даже Чонгук восхищенно приоткрыл рот. Тэхён же безучастно жевал пирог. — Ты очень сильный маг! — захлопала в ладоши Чарли. Конечно, она решила, что Юнги — маг. Сила и искусность — не показатели для парня-ведьмы, скорее то, что у него априори отсутствует. — Как отличить? — подал голос Тэхён. — Маг?.. — Ведьмы — мистика, маги — фэнтези, — выдала Эбби. Кивнув, Тэхён нахмурил брови. Ничегошеньки он не понял. Чонгук выдохнул: никто не сакцентировал внимания на том, почему Тэхён вообще задал такой вопрос. Юнги, кажется, понимал больше и не отрицал того, кем на самом деле не является. Разошлись все к девяти вечера. Чарли и Эбби пригласили на ответный ужин. Юнги пообещал приходить иногда. Ада не хотела его отпускать. Кажется, она была расстроена, что не смогла откусить хотя бы кусочек. Совершенно вымотавшись, Чонгук рухнул на кровать, не снимая рубахи и носков. По своим соображениям Тэхён поступил так же. — Они нас приняли, — вкрадчивым тоном заявил он. — Нас благословили. Я почувствовал. Спокойно и хорошо. Закрывая глаз, Чонгук поддался вперёд, переплетаясь с Тэхёном. Тишина зазвенела в ушах, и сон был на подходе. — Юнги твой друг? — зевнул Чонгук. — А ещё есть? — Только он. — Но в лесу много таких, как вы? — Конечно. — Ты был одиночкой? — Я патрулировал лес, мне нравилось болтать с деревьями. А потом с Юнги. — Голос Тэхёна снова был не окрашен эмоциями, но отчего-то было понятно, что горечи в его душе нет. Промычав, Чонгук ощутил одновременно и скопившуюся под веками тяжесть и невесомые поцелуи. Он устало улыбнулся, Тэхён прижал его ближе и зашептал что-то, чего Чонгук по пробуждении никак не мог вспомнить, оказавшись в кровати один. За окном поднимался рассвет, листва гуляла с сильным ветром, Ада пыталась её поймать. За ней, мотая кончиком хвоста, наблюдал переливающийся медью кот. Было тепло. В одних тапочках, укрытый одеялом, Чонгук вышел наружу. Дух обернулся. В его пустых глазах Чонгук нашёл ответ.