Wedding Ring

Быть замужем за Ким Сынмином было мечтой. Их отношения начались еще в школе, когда они обменивались нежными поцелуями за трибунами. В то время они ни с кем не общались, оставаясь лишь секретами друг друга, что наполняло их волнением и смелостью быть теми, кем они были на самом деле. Они держались за руки, когда разговаривали с родителями, крепко прижимаясь друг к другу в радости от полученного признания, которое заставило их даже подумать о том, что они были глупцами, боясь быть кем-то еще, кроме себя, для своих семей. Сынмин был рядом с Минхо, когда тот боролся на танцевальных конкурсах в университете, и он был рядом с младшим, когда тот переживал из-за курса одонтологии. Они были рядом друг с другом, когда каждый из них окончил университет и, наконец, стали жить вместе, оба медленно шли к своей мечте, всегда вместе. По одному шагу за раз они достигали их с терпением и преданностью. Огромная поддержка со стороны партнеров - вот что помогло им продвинуться так далеко, и когда Сынмин опустился на колено, открывая темно-синюю бархатистую коробочку со скромным золотым кольцом, Минхо без колебаний сказал "да". Их свадьба была прекрасной, фотографии, сделанные в тот особенный день, висят на стенах дома, который они купили. Дом, в котором они до сих пор живут вместе. Девять лет. Они были женаты уже девять лет. И Минхо любил Сынмина. Однако страсть и сила, которые они находили друг в друге, постепенно перешли в рутину и препирательства. Их отношения стали довольно утомительными по той же причине, по которой они так хорошо работали на протяжении многих лет совместной жизни. Они были похожи во многих отношениях, острословы и откровенны до грубости. Они жаловались на ошибки друг друга, когда дело доходило до поддержания чистоты в доме, подкалывали друг друга, когда что-то было не так. Это было только давление, но никак не тяга для них, и оба устали от необходимости иметь дело с закатыванием глаз и холодно-пренебрежительным покачиванием головы друг друга. Чем совершеннее были все аспекты их жизни, тем сложнее было общаться друг с другом, и неизбежно... Сынмин предпочитал держаться на расстоянии, чтобы не ссориться. Минхо любил Сынмина. Это по-прежнему было правдой, но их брак распадался на части. Они действовали больше как деловые партнеры, чем как кто-либо другой, и, несмотря на то, что каждую ночь лежали в одной постели, прошло слишком много времени с тех пор, как они делились какими-либо прикосновениями, кроме редких поцелуев или объятий во время киносеанса, когда обоим удавалось проглотить свое раздражение по поводу другого. Минхо любил Сынмина, но ему стало одиноко, когда муж решил часто ездить на конгрессы. Будучи привязанным к дому, поскольку у него были обязанности по управлению небольшой танцевальной студией, которой он стал владеть, Минхо никогда не мог сопровождать мужа на эти мероприятия, оставляя его одного по ночам спать рядом с холодным местом на кровати. Он никогда не собирался изменять Сынмину. Он был верен ему так долго, и Сынмин явно не из тех, кто предал бы его так, чтобы Минхо захотел отплатить. Измена произошла даже не потому, что он хотел причинить боль своему мужу в любой форме. Их брак мог разрушиться, но у Минхо никогда не было намерения причинить боль Сынмину. Он этого не заслуживал. Но было трудно игнорировать их нового соседа, который всегда был рядом. Хан Джисон был лириком, работал на дому и сам определял свой график. Когда Сынмина не было, Джи был рядом. Джисон стоял перед танцевальной студией Минхо и ждал его со стаканчиком американо в руке, чтобы они могли вместе провести обеденный перерыв. Минхо ничего не мог с этим поделать. Ему было одиноко, а Сынмин не давал ему ничего, кроме поверхностных ласк и незаинтересованных взглядов. Он мог только предполагать, что они были незаинтересованными, но не верил, что далеко зашел. Было слишком трудно устоять перед Джисоном, круглые глаза которого сияли, когда они смотрели на Минхо. Улыбка в форме сердца была слишком красивой, чтобы не соблазниться мыслями о поцелуях. Поэтому, когда они вместе пили во время киномарафона на том самом диване, который Минхо купил вместе с Сынмином пару месяцев назад, старший мужчина не отстранился, когда Джисон наклонился и воплотил фантазии Хо в реальность. Джисон так отличался от его мужа, во всех смыслах, и Минхо был слаб. Он любил Сынмина, но то, как Джисон сводил его с ума и согревал его постель, было неотразимо. И вот роман все длился и длился, перерос в несколько месяцев тайн и хождений вокруг да около Сынмина. Огонь Джисона в это время только заставлял Минхо гореть еще больше, желать его еще больше, все время. Младший также не облегчал жизнь Минхо, ведь умопомрачительным был не только секс, но и его постоянное присутствие в виде дружбы, о которой старший даже не подозревал. Джисон был кусочком головоломки, который, наконец, нашел свое место в жизни Минхо, вписавшись в нее почти идеально. Почти, потому что даже когда Джисон шептал ему на ухо, что любит его, а Минхо даже осмелился сказать ему это в ответ... Минхо все еще очень сильно любил Сынмина. Сосредоточившись на утомительной работе по нарезке моркови на кухонном столе, Минхо медленно покачивал бедрами под музыку, игравшую на его телефоне. Он готовил ужин для себя и своего мужа, пытаясь мысленно подготовиться к очередному скучному вечеру, утопив большую часть своих переживаний в бокале вина, который он постоянно потягивал. Алкоголь помог бы лучше переносить то, что лицо Сынмина не менялось, когда он откусывал от стейка, даже если это был новый рецепт. Отложив нож в сторону, он вздохнул и потянулся за вином, как вдруг почувствовал руки на своих бедрах. Он вздрогнул, застыв на месте от охватившего его смятения. Руки, крепко державшие его на месте, были слишком большими, чтобы быть руками Джисона, и слишком знакомыми. У Минхо перехватило дыхание, когда теплое дыхание другого мужчины пробежало по его шее, вызывая покалывание, которого он давно не испытывал. Нервничая, он не понимал, почему Сынмин вдруг оказался так близко. Еще меньше он понял это, когда почувствовал, как тело мужа прижалось к его телу, а нос уткнулся в его волосы. — Сынмин, что за... — Тсс, тихо. Короткий приказ заставил бы Минхо взорваться в любой другой ситуации. Однако Сынмин уже слишком давно не подходил к нему таким образом, и любой ответ, который он мог бы дать, застрял у него в горле. Когда губы Кима коснулись его пульса, Минхо вздрогнул, а его пальцы крепко сжали край столешницы. Так крепко, что костяшки пальцев побелели. Руки мужа переместились, нащупали его талию и сжали ее крепко, но нежно. — Ты должен пригласить его на ужин. Нахмурившись, Минхо наконец-то повернул голову и посмотрел на Сынмина, но на его лице не было никакого выражения. — Хм? Кого пригласить? Наклонив голову, Сынмин невинно улыбнулся. Его руки оторвались от тела Минхо, и он потянулся, чтобы убрать волосы медового цвета с глаз старшего. — Джисона. Минхо охватил ледяной ужас. Он изо всех сил старался скрыть это чувство. Сынмин мало общался с Джисоном, и наоборот, ни один из них не был так уж сильно заинтересован в другом. Единственное, что их объединяло - это Минхо, но его муж не должен был знать об этом. — Что? Почему я должен приглашать его к нам? — Старший насмехался, качая головой и изображая напряжение в теле от неожиданной просьбы Сынмина. Он отвернулся от мужа, чтобы снова сосредоточиться на готовке. Он вздрогнул, когда пальцы провели по его позвоночнику, а затем снова впились в бедро. На этот раз хватка была намного сильнее. — Пригласи Джисона, Минхо. Голос Сынмина не оставлял места для дискуссий, и Минхо сглотнул. Его муж ушел, не оставаясь в стороне от возможного спора, который мог бы возникнуть из-за его властного тона. Он снова оставил Мина в одиночестве, но на этот раз старший был вспотевшим и нервным. Знал ли Сынмин? Что это значит? Минхо был в ужасе. Тем не менее, он написал Джисону, чтобы он пришел. Они втроем сидели за обеденным столом, и Минхо чувствовал, что задыхается от напряжения. Когда появился Джисон, его глаза посмотрели на старшего в попытке понять, почему его пригласили на ужин, когда там был Сынмин. Минхо слегка затошнило, его голос сорвался, и он свел разговоры к минимуму. Тем не менее, он внимательно наблюдал за двумя другими мужчинами, пока они разговаривали, и мог заметить маски, которые они носили, вежливо поддерживая светскую беседу. Мин старший крепко сжимал столовое серебро, поэтому никто из них не мог видеть его дрожащих рук. Под шелковистой рубашкой на пуговицах его кожа была липкой, и проглотить крошечные кусочки, которые он отрезал от мяса на своей тарелке, было почти невозможно. Пока он жевал, еда росла у него во рту, и он наблюдал, как сжимается челюсть Джисона, прежде чем тот заставил себя рассмеяться над глупой историей, рассказанной Сынмином о ранних годах их отношений. Он наблюдал, как его муж потянулся за бутылкой вина и наполнил свой бокал гораздо больше, чем обычно, а красная жидкость медленно закручивалась элегантным движением запястья Сынмина. Разговор приостановился, когда они подошли к концу, тарелки Джисона и Сынмина были чисты, а Минхо на середине пути пришлось остановиться, фальшиво улыбнувшись, чтобы сказать, что он не очень голоден. Наступило молчание, и старший из них посмотрел на Джисона: его колено подпрыгивало вверх-вниз, что свидетельствовало о его беспокойстве по поводу сложившейся ситуации. Казалось, что Джи вот-вот встанет и поблагодарит за еду, чтобы нарушить тягостное молчание, когда Сынмин спокойно заговорил, не отрывая взгляда от красного алкоголя, плавно перемещающегося в его бокале. — Итак, Джисон. Ты хорошо ладишь с Минхо, верно? Двое других мужчин замерли. Минхо знал, что его напряженные плечи зеркально отразятся на Джисоне. Вопрос был безобидным, но, Боже, у Хо голова шла кругом, и, возможно, ему стоило выпить больше, столько, чтобы уже отключиться, лишь бы не иметь дело с тем, как все неловко. — Ох, да, да, правда. Мы стали хорошими друзьями. — Джисон ответил с радостью, его голос не дрогнул. Сынмин хмыкнул и сделал глоток своего напитка, после чего поставил его на стол, задержав пальцы на подставке. — И как оно? — Муж Минхо улыбнулся, его глаза превратились в дружелюбные полумесяцы. И снова между ними воцарилась тишина, двое из троих пытались понять, что же на самом деле означает этот вопрос. — А? Каково это - дружить с Минхо? — Джисон попытался задать еще один вопрос, его глаза быстро переместились на старшего, а затем снова сфокусировались на Сынмине. Тот глубоко вздохнув, оперся локтями на стол, подбородок оперся на ладонь одной из рук. — Нет, нет. Я имею в виду, каково это - трахаться с моим мужем, Джисон. Если бы булавка упала на землю, Минхо был уверен, что звук был бы оглушительным. У него перехватило дыхание, когда он увидел, как глаза Джисона расширились, а лицо мужчины потеряло всякий цвет. Хо и сам почувствовал, что теряет сознание. — Х-ха, прости? Пожалуйста, Сынмин, я бы никогда... — О? Ты не перегнешь его через кухонный стол и не заставишь его кричать? — Сынмин продолжал говорить таким непринужденным тоном, но его глаза свирепо смотрели на гостя. — Сынмин, что за хрень ты несешь... — Минхо, тихо. — Сынмин огрызнулся на старшего, повернув голову в его сторону, выражение лица было холодным и безжалостным. Хо не смог удержаться и захлопнул рот, его щеки вспыхнули от гнева и смущения. Его муж встал и подошел к Джисону, который, казалось, приклеился к креслу. Сынмин положил одну руку на плечо другого, крепко сжав его. — Не волнуйся, Джисон, я на тебя не сержусь. Я даже на Минхо не злюсь. Понимаешь... Я спросил тебя, как это было, потому что хочу знать, хорошо ли ты хотя бы трахаешь его. Я забочусь о своем муже, даже если он тупая маленькая блядь, которая верила, что я не узнаю об этой вашей любовной интрижке. Глаза Минхо чуть не выскочили из глазниц от того, как говорил Сынмин. Он никогда не слышал таких грубых слов из уст своего мужа. Шок был настолько сильным, что он не мог даже отреагировать, но Джисон встал, стараясь держаться перед Сынмином во весь рост. Высокий мужчина, однако, не выглядел ошеломленным ничем, даже тем взглядом, которым Джи смотрел на него. — Я делаю работу лучше, чем ты. И не называй его так. — Блядь? А, может, это неподходящее слово... — Сынмин наклонил голову и улыбнулся Хо. — Может, шлюха - более подходящее слово? Что скажешь, Минхо? Джисон выглядел так, будто готов был вступить в драку из-за грубых слов, которые бросал Сынмин, и Минхо тоже встал, подошел к ним и встал между ними. Он повернулся к Джисону, положил руки на грудь младшего, призывая его отойти немного назад. — Джисон, думаю, тебе пора уходить, нам с Сынмином нужно поговорить... — О, нет, нет. Ничего подобного. Что ты делаешь, дорогой? Ты не можешь вот так просто прогнать гостя. Сынмин прервал его, а Минхо подавил сухой смешок и недоверчиво посмотрел на него. — Сынмин, пожалуйста. — Нет, — строго сказал его муж, его глаза вернулись к Джисону. — Значит, ты считаешь, что трахаешь его лучше. Хорошо. Я хочу это видеть. Докажи это. Минхо и Джисон почувствовали, что замирают уже в девятый раз за этот вечер. Оба с трудом успевали следить за происходящим, а руки Хо дрожали еще сильнее. — Ч-что? — пролепетал Джисон, совершенно ошеломленный. — Что? Ты теперь стесняешься мысли о том, чтобы нагнуть Минхо? Разве ты не делал этого все это время? Или ты боишься показать, что на самом деле у тебя не очень хорошо получается? Сынмин тыкал тигра очень короткой палкой, и Минхо видел это по тому, как щеки Джисона начали краснеть. Зрачки младшего дрожали от кипучего гнева, провокация оказалась более эффективной, чем ему хотелось бы. Дело в том, что Джисон любил соперничать, и Минхо это прекрасно понимал. И почему-то казалось, что Сынмин это тоже понимает, потому что он говорил именно то, что нужно, чтобы вывести Джи из себя. — Сынмин! Ты можешь это прекратить? — шипел Минхо, но его муж даже не удостоил его взглядом, он смотрел на Джисона, и двое мужчин вели бой только глазами. Старший снова попытался оттолкнуть Сона, тот сделал шаг, но Сынмин только фыркнул и продолжил насмехаться. — Жалко. Все вокруг пошло кругом, когда губы Минхо внезапно оказались накрытыми ртом Джисона, тот дико целовал старшего, его пальцы сильно впивались в его волосы, вырывая у старшего небольшой звук. Минхо почувствовал, как все его тело нагревается от стыда, он слабо сопротивлялся, когда язык проник в его рот, а сильные руки младшего обхватили его за талию, чтобы удержать на месте. Он услышал хихиканье Сынмина, и глаза Минхо плотно зажмурились, его сердце бешено колотилось от того, что его муж забавлялся, видя, как его почти пожирает другой мужчина. Джисон потрясающе целовался, и мозг Хо затуманился, слишком запутавшись в ситуации, так что в итоге он просто растаял, целуя младшего в ответ, пытаясь удовлетворить пылкую настойчивость, от которой слабели колени. Было проще не думать, чем пытаться разобраться во всем этом. Задыхаясь, когда Джисон отстранился от него, Минхо опустил голову на плечо другого, вцепившись пальцами в его рубашку, и все его тело задрожало. В его голове не было никаких мыслей, все кружилось, кружилось, кружилось... — Отведи его в спальню. Полагаю, ты уже знаешь, где это. Я присоединюсь к вам через минуту. Сынмин отдавал приказы, и Минхо не понимал, какого черта Джисон решил последовать за ними. Младший поднял его с земли за бедра - Мин обожал, когда Джи так демонстрировал свою силу - и понес его в сторону лестницы. Старший чувствовал, что его тело гудит, что оно наэлектризовано и близко к короткому замыканию. Он не знал, что делать в этой ситуации, и тем более не знал, что делать, пока Джисон нес их в спальню. Когда его бросили на матрас, он уставился на Джисона, снимающего с себя рубашку. Глаза Минхо расширились, все тело задрожало от осознания того, что младший собирается сделать это. — Джисон... — прошептал Минхо, его глаза расширились, и он почувствовал себя загнанным в ловушку животным, когда младший переполз на него и оказался сверху. На мгновение лицо Джи смягчилось, и старший почувствовал, как его щеки нежно обхватили, большие пальцы провели по острым скулам. — Черт, Мин... Я... — Джисон несколько раз моргнул и покачал головой, вскинув брови. — Я увлекся, черт... Он просто продолжал говорить эту чушь... Прости, я пойду... Минхо прервал его бредни, заметив, что Джисон отступает. Он обхватил его за шею и крепко поцеловал, притянув к себе, чтобы лечь на него сверху. Его разум затуманился, он перекатывал свой язык вместе с языком своего любовника, думая о Сынмине, который сказал, что присоединится к ним. Это было отвратительно. Это было безумием, но он был так чертовски тверд. Он застонал, когда руки Джисона схватили его за бедра и привели их в такое положение, что он почувствовал, что младший не так уж сильно отличается от него. Тяжело дыша, Минхо откинул голову назад и застонал, когда другой провел зубами по его шее. — Что мы делаем, Джи... — прошептал Минхо, трепеща ресницами, выгибаясь дугой, и проводя ногтями по спине младшего. — Черт... Я не знаю, но я хочу, блядь, показать ему, как тебе хорошо со мной. Что я лучше, — Джисон зарычал на ухо Минхо, и тот почувствовал, как по позвоночнику пробежала дрожь. — Ха-ха, да... да, ты лучше, малыш... Ты покажешь ему. О чем, черт возьми, говорил Минхо. Зачем он еще больше раззадоривал Джисона, чтобы тот трахнул его, чтобы показать, что он делает это лучше, чем Сынмин? Сынмин, который в любую минуту может прийти в спальню, чтобы посмотреть на них? Мысли выскочили у него из головы, и он застонал, когда Джисон сильно укусил его за шею, впервые засасывая кожу с намерением оставить следы. Минхо задыхался и стонал, прижимая ноги к бокам младшего, стараясь прижаться к нему как можно ближе. В словах Джисона появилась новая грубость: мужчина приподнялся и схватился за шелковую рубашку старшего, распахивая ее, пуговицы разлетелись. Минхо почувствовал, что его грудь атакуют поцелуями с открытым ртом, а влажный язык Джи перекатывается по соску. Ему пришлось поднять руку и прижать ее тыльной стороной к губам, чтобы не выдать себя, особенно когда зубы дразнили розовый узелок, натягивая его, прежде чем младший нежно чмокнул его. Сердце Минхо заколотилось в груди от столь знакомой ему сладости, и это смягчило удар эмоций, который он пережил за вечер. Джисон привстал, услышав что-то, чего не услышал старший, и схватил Минхо за бедра, притянув его к середине кровати, посмотрел на него сверху вниз, после чего прошептал. — Если ты захочешь отступить в любой момент, ты знаешь, что ты должен сказать, верно, милый? — Минхо моргнул, не сразу ответив, и Джисон взял его за подбородок, заставив их глаза встретиться, причем младший искал, чтобы убедиться, что старший был рядом с ним. — Мин? — Д-да. Ты тоже, да? Я... я, честно говоря, понятия не имею, что сейчас произойдет. — В кои-то веки Минхо выказал свое беспокойство по поводу сложившейся ситуации. Несмотря на то, что его тело очень хотело этого, и он знал, что Сынмин на самом деле неплохой парень, который может быть опасен в любом смысле, Минхо считал справедливым быть неуверенным. Однако он был не одинок в этом, и Джи соединил их в сладкий замок, пробормотав в розовые губы. — Ты у меня красивый. И не позволю тебе пострадать. — Ну вот, вы двое драматизируете... Оба повернули головы в сторону двери и увидели Сынмина, прислонившегося к дверному косяку. Он был одет в ту же одежду, что и во время ужина, но без галстука, а верхние пуговицы бледно-голубой рубашки были расстегнуты, обнажая ключицы и часть груди. Он выглядел расслабленным, одной рукой держась за бокал, обильно наполненный вином. Мужчина элегантно передвинулся, потянул на себя одно из кресел, которые стояли в спальне, скорее для украшения, чем для чего-то другого, и поставил его рядом с кроватью. Сынмин опустился, скрестив ноги и подняв бокал в воздух. — Ну, вперед. Вы двое можете заниматься своими грязными делами. Минхо резко вдохнул через нос, его глаза не могли встретиться с глазами мужа, как это делал Джисон. Хо даже почувствовал, как выгибается под своим любовником в жалкой попытке спрятаться. Однако его вывели из этого укрытия, когда Джисон похлопал его по бедру и провел ладонями по нему, поднимаясь к поясу. Старший был раздет без колебаний, его ноги сжались вместе, когда Джисон бросил штаны и нижнее белье в другой конец комнаты. Минхо закрыл глаза и стиснул зубы, когда младший провел рукой по его истекающему члену, а затем заставил старшего снова раздвинуть ноги и обнажить себя перед двумя мужчинами в комнате. Головокружение было единственным, что Мин мог назвать в данный момент, он прикусил нижнюю губу, чтобы заглушить любой неловкий звук, когда Джисон опустился между его бедер. Минхо точно знал, что сейчас произойдет, он всегда обожал внимание, которое младший уделял самым интимным частям его тела. Закинув ноги на плечи любовника, он впился пальцами в простыни под ним, когда Джисон вылизывал длинную влажную полоску на его жаждущей дырочке. Не в силах сдержать голос от того, как младший вылизывает его, голодный и полностью преданный, Минхо стонал и выгибался, его бедра мягко двигались навстречу широкому языку Джисона, который так хорошо его обрабатывал. Его голова была откинута назад, ресницы трепетали, а грудь быстро поднималась и опускалась от нахлынувшего на него возбуждения. Джисон входил в него, кончиком языка проникая в его отверстие, когда его муж заговорил. — Я назвал это грязным делом, но я не думал, что это первое, что вы двое сделаете. Дорогой, я не знал, что тебе нравится, когда твои партнеры ведут себя как животные. У Минхо перехватило дыхание, и он почувствовал, как Джисон отстранился и посмотрел на Сынмина. Старший не осмелился посмотреть на своего мужа, его взгляд остановился на профиле Джи. И, черт возьми, Сынмин был прав. Джисон уже выглядел дико, половина его лица блестела от слюны, а щеки были красными от желания. Его глаза были темными и похотливыми, а то, как его любовник даже слегка оскалил зубы в агрессии по отношению к спокойно сидящему рядом мужчине, только усилило звериный оскал. — Тц, как ты вообще можешь думать, что делаешь что-то лучше, если ты даже вылизать своего мужа не можешь... Минхо просто обожает это. — Джисон хмыкнул и провел губами по внутренней стороне бедра старшего, а затем опустился назад, чтобы пососать и просунуть язык внутрь. — Х-хах, черт, Джисон! Минхо не удержался и застонал, согнув колени, чтобы младший мог проникнуть в него еще глубже. Тогда Сынмин решил негромко хихикнуть, и старший сжал язык своего любовника, а Джисон застонал от того, как Минхо реагировал на своего мужа. — Боже, Минхо, ты говоришь как сучка в течке. Его глаза расширились, и впервые с тех пор, как Сынмин вошел в комнату, Минхо осмелился посмотреть на него. На его лице было написано больше шока, чем чего бы то ни было, и он почувствовал, как румянец ползет по его груди. Губы Сынмина скривились в издевательской ухмылке, но одна его бровь приподнялась в любопытстве. — Ха. Тебе это нравится. Хныканье. Минхо хныкал и закрывал лицо, а Джисон только удваивал усилия, и влажные звуки между его ног становились еще противнее. И Минхо это нравилось. Нравилось. Он мог бы спрятаться, но знал, что даже Джисон не хочет, чтобы он это делал. Он почувствовал, как его любовник зашевелился, навис над его дрожащим телом. Его руки отдернулись, и он уставился на мужчину сверху, только хмыкнул, когда Джи снова наклонился, чтобы медленно и чувственно лизнуть его рот. Минхо испытывал какое-то нездоровое удовлетворение, осознавая, что целует другого так глубоко после того, как младший прижал свое лицо к его заднице, давая понять мужу, насколько грязными они были на самом деле, и что губы, которые Сынмин сейчас едва ли чмокал, принимают такое. Когда Джисон отстранился от него, их все еще связывала ниточка слюны, которая оборвалась только тогда, когда младший нахально облизал пухлые губы Минхо. Затем мужчина встал и потянулся к тумбочке у кровати, чтобы достать оттуда флакончик со смазкой. Пока Джисон смазывал пальцы, старший снова повернул голову к мужу, который продолжал потягивать алкоголь. Сынмин не изменил своего положения, выглядя совершенно невозмутимым от всего этого приватного шоу. Невозможно было понять, что он вообще получает от всего этого, но взгляд Сынмина оставлял на Минхо жгучие следы стыда и унижения. И каждая частичка этого заставляла член старшего подрагивать и выделять все больше предэякулята. — Эй, красавица. Посмотри на меня. Минхо тихо хмыкнул и повернулся к Джисону, который снова устроился между его ног. На его лице читался немой вопрос, все ли еще в порядке, и старший в ответ лишь шире раздвинул ноги. — Милый... Как некреативно, — Сынмин хихикнул, заставив плечи любовника Минхо напрячься. — Что. Есть получше? — пробормотал Хан, вводя первый палец в старшего. Скольжение было легким, напомнив Минхо, что они с Джисоном уже занимались сексом сегодня, когда Сынмин ушел на работу. — Прямо сейчас? Маленькая тупая шлюшка, похоже, подходит. И Минхо застонал. Рука Джисона остановила подготовку, его глаза округлились, когда он удивленно уставился на старшего. Сам Сынмин зашевелился, расставляя ноги и опираясь локтями на колени. Минхо почувствовал, что все их внимание приковано к нему, и его тело задрожало от напряжения. И Сынмин, и Джисон, когда занимались сексом с Минхо, всегда были заботливыми и милыми. Была и грубость, но ничего особенного. Старший никогда не чувствовал потребности в чем-то большем, но сейчас все было так сильно, так ново, открывая в нем разврат, который заставлял его чувствовать себя совершенно неуместно, но в то же время он жаждал большего просто от того, как безумно это заставляло его чувствовать себя. Еще один палец вошел в него, и Минхо потянулся к Джи, притягивая его ближе, чтобы прикусить нижнюю губу, зарываясь пальцами в светлые волосы. Ему пришлось застонать, когда другой не погрузился в поцелуи, темные глаза Джисона смотрели глубоко в его, когда он прошептал. — Ты никогда не говорил мне, что любишь такие пошлости... — Младший раздвинул свои пальцы так далеко, как только мог, обжигая и растягивая Минхо, который только покраснел и покачал головой. — Я... я не... — Нет? Тогда почему ты такой мокрый, а? Только шлюха будет дрожать, как ты сейчас, от того, что тебе сказали, какой ты глупый. Слова Сынмина прозвучали резко, и глаза Минхо закатились к затылку, а затем закрылись, его спина откинулась на кровать, и он услышал, как Джисон хихикает над ним. Младший пробормотал что-то непонятное, его разум был слишком туманен. Он мог только мычать от нужды, когда его простата дразняще поглаживалась, заставляя его тело содрогаться от удовольствия. Было немного неожиданно, когда Джисон ввел третий палец, гораздо раньше, чем обычно, когда он был с Минхо. Старший хныкнул от легкого жжения, но не дал другому возможности даже забеспокоиться, потому что беспомощно прижался бедрами к руке, извиваясь в желании почувствовать больше. В нем так явно чувствовалась потребность, нетерпение от жара, бурлящего в нижней части живота, заставляло его почти отчаянно желать перейти к основному блюду. Но то, как он вел себя, заставило Сынмина переключить внимание на своего любовника. — У тебя очень короткие пальцы, да, Сон? Своими я бы уже заставил шлюху кончить. Провокация оказалась действенной, и Минхо вскрикнул от того, как пальцы Джисона сильно и глубоко вонзились в него, пытаясь достичь глубины, на которую они просто не были способны. Мин застонал, глядя, как Джи облизывает губы и стискивает зубы. Все мышцы его руки были напряжены, кожа на них натянулась, и он использовал всю свою силу, пытаясь доказать, что Сынмин не прав. Под всем этим старший видел, как насмешки мужа действуют на Джи. Младший пытался скрыть это, но Хо знал его достаточно хорошо и видел это по тому, как встали дыбом волосы на его теле и участилось дыхание. — Ха, Джисон... — выдохнул Минхо, и его любовник низко хмыкнул, загибая пальцы глубоко внутрь, надавливая на его чувствительное место почти непреодолимым образом. — Ты нужен мне, пожалуйста... — Еще чуть-чуть, милый... — Младший по привычке пробормотал это ласковое имя, заставив Сынмина фыркнуть. — Ему ведь нужны не твои пальцы, верно, Минхо? Тебя нужно заполнить членом, чтобы ты почувствовал, что не совсем бесполезен. — Блядь, Сынм- — Не произноси мое имя. Я не хочу слышать его из уст ебаря. — Черт. — Это сказал Джисон, которому нужно было потрясти головой, чтобы все прояснилось. Его пальцы были убраны, и он сел на колени, работая над своими брюками, чтобы стянуть их вместе с нижним бельем. Его большой член выскочил наружу, покрасневший и пульсирующий от возбуждения. Как и у Минхо, из него тек предэякулят, выдавая, что все происходящее возбуждает его так, как никогда раньше. — Ха... Видимо, поэтому он тебе так нравится... — весело прокомментировал Сынмин, наклонив голову, когда увидел, что маленькая интрижка Минхо была далеко не маленькой. — Должен был догадаться, что ты жадная королева размеров. Это заставило Джисона ухмыльнуться, и он откинул голову назад, ухмыляясь Сынмину, который лениво качал свой член, чтобы немного снять напряжение после долгого пребывания в заточении. — Ревнуешь? — с ухмылкой передразнил он другого, а Сынмин просто откинулся на спинку сиденья, потягивая вино, о котором, казалось, уже давно забыл. — Вовсе нет. Я тебе не уступаю, и в отличии от "Вас" точно знаю, как использовать свой размер. — Мужчина говорил, совершенно не обращая внимания на слова собеседника, и теперь казался еще более незаинтересованным, чем раньше. Он просто пренебрежительно махнул рукой, как бы отмахиваясь от Джисона, чтобы тот просто шел вперед и делал то, ради чего он здесь. Как будто он был такой же вещью, как и Минхо. Минхо наблюдал за своим любовником, пока глаза Джисона были устремлены на Сынмина. Он видел, как пальцы младшего плотнее обхватили его эрекцию, и как его "адамово яблоко" покачивалось, когда он сглатывал, но молчал. Старший чувствовал, что его возбуждает то, что он видит от Джисона, как младший, казалось, хотел огрызнуться, но что-то удерживало его в почти покорном состоянии. С легким смешком Джисон потянулся к своим выброшенным штанам, чтобы достать презерватив, и поднес упаковку к зубам, чтобы разорвать ее, когда Сынмин со смехом прервал его. — Ну, разве ты не предусмотрителен! Хех, я, конечно, понимаю желание завернуть его... — Сынмин жестоко ухмыльнулся, глядя на Минхо, который напрягся под презрительным взглядом мужа. — Нуждающаяся шлюха, наверное, обходит всех мужчин в округе. Минхо сел, его лицо покраснело от обвинения, и он с трудом взглянул на мужа. — Неправда! Что ты вообще говоришь!? — Его голос дрожал, когда он говорил, не веря, что Сынмин мог подумать о нем так низко. Даже Джисон, казалось, бросил взгляд на насмешника, готовый вскочить и защитить то немногое человеческое достоинство, которое осталось у Минхо. — А ты нет? Хм, удивительно, учитывая, как охотно ты подставляешь дырку для кого-то другого... Но если ты так уверен, почему бы тебе не забыть о резине и не позволить использовать себя как следует? Сейчас у тебя будет хоть унция достоинства, только если ты будешь выполнять свою работу грязного ловца спермы, не так ли? Сынмин улыбнулся тошнотворно-сладкой улыбкой и скрестил ноги, глядя на двух других почти с вызовом. Минхо чувствовал себя так, будто вот-вот взорвется от унижения, настолько унизительной была его роль, когда его просто трахали. Он зажмурил глаза, и, видимо, это было сигналом для Джисона открыть презерватив, но старший заерзал, его рука начала действовать раньше, чем его мозг успел уловить, и он выбил защиту из рук младшего. Он широко раскрытыми глазами уставился на застывшего на мгновение Джисона. — Отвратительно... Давай, Сон. Наполни шлюху, он просит об этом, и это единственное, для чего он создан. — Сынмин подталкивал другого мужчину, и Джисон сразу же подхватил инициативу. Минхо перевернулся на живот, руки Джисона крепко обхватили его бедра и приподняли их. Угол, под которым они оказались, заставил старшего из них повернуться лицом к мужу, и его сердце заколотилось от этого. Его губы разошлись в хныканье, он чувствовал себя абсолютно никчемным под взглядом Сынмина, который снова стал холодным. Минхо даже увидел, как муж слегка сморщил нос, словно ему было противно от необходимости видеть старшего в его плачевном, постыдном состоянии. И Минхо почувствовал, как он еще больше потек от этого. Боже, он был до смешного развратен, когда чувствовал, что может кончить от одного только взгляда Сынмина. Он чувствовал себя еще более униженным от того, что его сердце радовалось, что его муж был здесь, что он был частью причины, по которой он чувствовал эти вещи, и прилагал усилия, чтобы вытащить все эти извращения из него. Рука Джисона скользнула по его спине, надавливая, побуждая старшего опустить верхнюю часть тела на матрас, и Мин слишком легко подчинился, издав тихое мычание, когда мужчина прижал его голову к простыням. От нетерпения Минхо раздвинул ноги еще шире, и никогда еще он не испытывал такого наслаждения, чувствуя, как его заполняют. Его глаза чуть не заслезились, когда он почувствовал, как член Джисона вошел в него до упора, контакт кожи с кожей позволил ему почувствовать все, каждую вену, каждый пульс и пульсацию. Это было неизбежно, и он начал пускать слюни, открыто стонать и наслаждаться восхитительным ощущением. Он слышал собственные стоны Джисона и то, как он захрипел, его бедра подергивались, чтобы не упасть на дно. Пальцы Минхо подгибались, и он терся лицом о кровать, напевая, вдыхая запах Сынмина, прижавшись лицом к той стороне, на которой всегда спал его муж. Он чувствовал себя пьяным от того, что его трахает любовник, а человек, за которого он вышел замуж, убеждается в том, что он - низший из низших. В какой-то момент Сынмин сказал что-то, чего Минхо не уловил, особенно когда бедра Джисона прижались к его заднице, теперь полностью погрузившись в его сжимающийся вход. Но старшего быстро вернула к действительности резкая боль в ягодице. Он вскрикнул, и этот звук перешел в стон, его кожу покалывало от удара руки Джи. — Ударь его посильнее, ладно? — Спросил Сынмин, но это прозвучало скорее как приказ. Минхо думал, что Джисон хотя бы замешкается из-за своей гордости, но шлепок по заднице дал ему понять, что Сынмин обвел их обоих вокруг пальца. Вскрикнув, его тело затряслось от шлепков, и Джисон не сдержался, услышав, как старший застонал от боли. Минхо кричал громче и отчаяннее, чем в любой другой раз, когда они трахались. Когда потекли первые слезы, а из уст старшего вырвались мокрые и жалобные звуки, Джисон решил, что этого достаточно, помассировал покрасневшую кожу, немного успокоив ее, прежде чем начать трахать Минхо до беспамятства. Темп был грубым, но привычным, младший хорошо знал все нужные точки, в которые ему нужно было попасть, чтобы свести старшего с ума. Он выгибался и протяжно стонал, его тело уже покрылось потом, а пальцы впивались в шелковистые простыни. Джисон трахал его жестко, заставляя кричать, вбиваясь в его тело, используя его так, как никто и никогда раньше не делал, только он. Младший прилагал все усилия, чтобы оттрахать его до одури, и Минхо мог только жалобно мычать, пуская слюни, когда его глаза закатывались обратно в череп. В то же время хихиканье Сынмина сводило его с ума. Его ошарашенные глаза осмелились взглянуть на мужа, что расслабленно сидел, допивая красный алкоголь в причудливом бокале, который он все это время держал в руках. Минхо не мог не чувствовать себя потрясающе, когда Сынмин, безупречный, как всегда, наблюдал за тем, как он превращается в грязное месиво. Его муж словно наслаждался тем, что с Минхо обращаются как с дешевой куклой, которую заставляют брать любой член. Может, он и не обошел бы всех мужчин в квартале, но в своем нынешнем состоянии Мин был уверен, что если Сынмин приведет еще кого-нибудь, он позволит заполнить себя и использовать снова и снова, пока его муж не сочтет это достаточным. — Ты должен трахать эту шлюху сильнее, Сон. Он выдержит. Боже, и Джисон был так увлечен этим. Так понравилось слушать, как Сынмин на самом деле говорит ему, как трахать Минхо, что он уже перестал сопротивляться приказам, даже если до этого и не было сил. — Х-хах, черт, да, он может. Правда, Мин? Минхо застонал, когда Джисон ворвался в него, вгоняя свой член так глубоко. Руки его любовника теперь были прижаты к кровати, скручиваясь в ткань для рычага, его тело нависало над телом старшего, только чтобы он мог поддерживать безжалостные толчки на максимальной мощности. — Тебе не нужно просить его, просто заставь эту тупую шлюху принять это. У него в голове сейчас ничего нет, чтобы принять решение самостоятельно. Сынмин так жестоко рассмеялся, что еще больше унизил Минхо, указав на то, что он действительно не способен думать, даже если бы захотел. Минхо не сможет ходить несколько дней от того, как его муж заставлял Джисона трахать его. Он чувствовал, что Джисон ничуть не лучше, судя по тому, как его бедра иногда замирали, когда он глубоко погружался в Минхо. Старший закрыл глаза, и с его губ срывались лишь тихие возгласы наслаждения, когда он почувствовал резкий рывок за волосы, заставивший его откинуть голову назад. Он задыхался, глядя на своего мужа, который держал его в своей хватке. Все его тело дрожало и сжималось вокруг члена Джисона, заставляя младшего хныкать и на мгновение замедляться, чтобы не просто внезапно достичь кульминации. Сынмин тепло улыбнулся Минхо, и тот чуть было не принял это за любовь, если бы не его следующие слова. — Посмотри на себя, ничего, кроме жалкой свободной дырки. Хоть какая-то польза от тебя есть для какой-нибудь зазнавшейся шавки, а? Джисон так близок к тому, чтобы наполнить тебя спермой. Ты хочешь этого? В ответ он только хныкал и пускал слюни, его язык свисал, когда он задыхался. Он очень хотел, чтобы Джисон оказался шавкой, потому что Минхо сейчас действительно мог быть просто сукой в течке. Муж снова резко потянул его за волосы, но больше всего его заставил вскрикнуть шлепок по щеке, от которого из глаз потекли слезы. Сынмин только что ударил его, а Минхо лишь попытался наклонить голову, словно прося усилить боль. — Отвечай, тупая дрянь. — П-пожалуйста! — заскулил Минхо, когда Джисон снова ударил по простате. — Что "пожалуйста"? Ты грязная шлюха, умоляй Джисона дать тебе то, что тебе нужно больше, чем воздух. — Ах, х-хах, Джисон, п-пожалуйста, наполни меня, хочу твою сперму, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста... Минхо бесстыдно умолял, и он не знал как, но Джисон умудрялся трахать его так сильно, что он думал, что его бедра могут сломаться. Сынмин отпустил его волосы, и Минхо позволил насильно использовать себя, отчаянно крича, чтобы его любовник выкачал из него все, что можно. И он знал, что как только Джисон сделает это, он кончит без остатка - ощущение было совсем рядом, так близко, что он почти мог дотянуться до него. Но потом он остался пустым. Минхо плакал и всхлипывал, упав на кровать и едва находя в себе силы оглянуться. Вибрируя каждой клеточкой своего тела, он повернулся, скуля от смущения и возбуждения, когда увидел, что это Сынмин прервал его удовольствие. Кроме того, его муж держал Джисона за горло, а их губы сцепились в грязном поцелуе. Старший не мог поверить в то, что видит, особенно когда Джисон запустил одну из своих рук в рубашку Сынмина, притягивая его ближе, чтобы углубить поцелуй еще больше. Его любовник позволил мужу поглотить себя, он выглядел настолько ошеломленным тем, как их языки танцевали вместе, что Минхо, казалось, забылся. Игрушка для траханья, которая недостаточно хороша для своей работы. Вещь, которую можно выбросить, потому что она ничего не стоит. Сынмин отстранился от другого мужчины, облизнул губы и ухмыльнулся, когда Джисон заскулил, глядя на него с таким остервенением, словно это он все это время был на месте Минхо. — Кончи ему в рот. Эта шлюха не заслуживает другого способа. Муж отпустил его, но он стоял у кровати и наблюдал за тем, как Джисон карабкается и переворачивает Минхо на спину, чтобы сделать то, что ему сказали. Мин плакал, умоляя своего любовника вернуться к его заднице, но все, что он получил, это полный рот члена. Джисон был достаточно добр, чтобы не использовать его рот с той же грубостью, что и раньше, но Минхо все равно обхватил его ствол, глаза все еще умоляли младшего передумать. Тем не менее, он изо всех сил старался использовать свой язык и сосать член своего любовника, слыша, как тот ругается и в конце концов выливает свою теплую соленую липкую жидкость. — Не глотай. Минхо едва обратил внимание на слова Сынмина, тяжело дыша через нос, пытаясь удержать во рту всю сперму Джисона, но это было невозможно. Часть спермы стекала по его подбородку, отчего он выглядел еще более развратным, щеки надулись и налились, лицо было грязным от слез и спермы. Джисона трясло, когда он вырвался, он сидел на коленях, его темные глаза внимательно смотрели на Минхо. Точно так же, как это делал сейчас Сынмин. Его муж насмешливо вытер одну из своих многочисленных слез, погладив волосы Минхо, как будто тот был домашним животным. — Хочу убедиться, что мой маленький любитель спермы получил хороший вкус. Просмакуй ее. И Минхо так и сделал. Раздраженный до последнего волоска в своем теле, он проглотил сперму во рту, позволяя ей покрыть каждый кусочек. Пока он это делал, он не мог не повторять одно маленькое слово в своей голове. Мой. Сынмин назвал его своим. — Открой рот и прополощи. Может, попробуй сделать несколько пузырьков, а? И когда он думал, что уже ничего не осталось, чтобы заставить его почувствовать себя еще более вожделенной куклой, Сынмин придумал кое-что. Ему понравилось. Наклонив голову назад, Минхо открыл рот и булькнул. Он почувствовал, как часть жидкости сползла по уголкам его рта, а из пузырьков, которые он выдувал, доносились небольшие булькающие звуки. — Теперь глотай. Приказ есть приказ, и он выполнил его. Он проглотил каждую каплю, поднял руку, чтобы вытереть то, что вытекло, а затем засунул пальцы в рот, чтобы облизать их. Закончив, он сел, посмотрел на двух других мужчин и только жалобно заскулил. — П-пожалуйста... Минхо все еще был чертовски тверд, и ему нужно было кончить, иначе он не знал, что, черт возьми, с ним случится. Его член болел, его глаза были устремлены на Джисона, который, как он надеялся, будет немного более милосерден к нему. И действительно, младший выглядел так, словно был готов дать Минхо то, что он хотел, но Сынмин добрался до своего любовника первым. — Не-а. Я еще не закончил с тобой... — Сынмин запустил пальцы в волосы Джисона и с ухмылкой потянул за них. На лице Джи было написано замешательство, но его дыхание сбилось, а глаза уставились на мужа Минхо. Двое влюбленных определенно не ожидали ничего подобного, даже меньше, Сынмин стащил другого с кровати и поставил на колени у пола. Минхо ерзал, наблюдая, как муж направляет лицо Джисона, чтобы прижаться к явной выпуклости в его брюках. Сынмин не остался равнодушным ко всему происходящему, и, похоже, у него всегда был план. Судя по тому, как Джисон застонал и прижался носом к прикрытому члену, план сработал просто идеально. Минхо пришлось наблюдать, как муж расстегивает ремень и молнию на брюках, достает член и слегка шлепает им по щеке любовника. Старшему пришлось наблюдать, как дрогнула нижняя губа Джисона, прежде чем он разжал челюсти и открыл рот, непристойно высунув язык. Сынмин даже не стал скользить в ждущий рот, решив просто использовать язык Джисона как подушку для головки своего члена, поглаживая себя длинными пальцами. Минхо снова заскулил, требуя внимания, но его муж не отводил взгляда от стоящего на коленях мужчины, который подчинялся тому, чтобы его использовали так же грязно, как это делал с Хо до сих пор. Было трудно сохранять спокойствие и быть единственным зрителем удовольствия Сынмина. Мужчина закрыл глаза и почти не издавал звуков, лишь изредка постанывая, когда накачивал свой член сжатым кулаком. Ему не потребовалось много времени, чтобы достичь кульминации, выдавая, насколько ему понравилось все это шоу, которое он устроил. Минхо ожидал, что Сынмин заполнит рот Джисона - его муж никогда не был любителем беспорядка в спальне, - но сегодня, похоже, все было впервые. Лицо Джи было полосатым от липкой белизны, выделения Кима окрасили его загорелую кожу и прилипли к ресницам. Все в нем кричало о превосходстве. Сынмин помечал Джисона, заставляя его носить свою сперму и чувствовать себя такой же шлюхой, как и Минхо. Они оба стали вещами для удовольствия Сынмина. — Хороший мальчик. — Эти слова стали глазурью на торте, и Минхо увидел, как лицо Джисона покраснело от стыда, и он повесил голову, осознавая, что только что произошло. Он дрожал, и Минхо захотелось подползти к нему, чтобы обнять любимого, но в его нынешнем сознании было только одно, о чем он мог думать. — С-сынмин, пожалуйста... Возвращаясь к мольбам, Минхо пополз по кровати, чтобы приблизиться к краю перед своим мужем. Разочарование было слишком сильным, и ему нужно было хоть что-нибудь. Сынмин наконец посмотрел на него и схватил за подбородок. Старший не мог удержаться от хныканья, его бедра нетерпеливо извивались на кровати. — Бедняжка... Тебе нужна моя помощь, чтобы кончить, да? — Да, пожалуйста, боже, ты мне так нужен... — промурлыкал Минхо и подвинул голову так, что смог прижаться к руке мужа. — Я тебе так нужен, что ты пошел и купил себе игрушку, чтобы трахаться с ней, хмм. — Тон Сынмина снова стал насмешливым, и старший снова всхлипнул. Муж вздохнул, и его плечи опустились. Минхо увидел, как его лицо смягчилось, а рот сжался в линию. — Глупый поступок... Но, наверное, это моя вина, что я оставил тебя одного... — Сынмин хмыкнул и сел на кровать, бросив взгляд на Джисона, который все еще стоял на коленях у кровати и выглядел довольно неловко при виде супружеской пары. — По крайней мере, ты был в хорошей компании, пока я был отвлечен. Сердце Минхо забилось, когда Мин улыбнулся и забрался к нему на колени, едва заметив, как рука мужа потянулась провести по волосам Джисона, чтобы не отрывать его полностью. Старший прижался губами к губам Сынмина, целуя его с жадностью и невероятной потребностью, не только из-за необходимости наконец-то кончить, но и с огромной нежностью. Минхо все-таки любил Сынмина. Наконец муж смилостивился, и его длинные пальцы обхватили обделенный член Минхо. Старший зарычал и уткнулся лицом в шею другого, его бедра подрагивали от движения, он просто хотел поскорее достичь своего кайфа. Он был разгорячен слишком долго, его голова кружилась от всего происходящего, и он совершенно не чувствовал смущения, когда наконец кончил, его выделения хлынули и запачкали рубашку мужа. Его тело содрогалось, а Сынмин старался выдоить из него каждую каплю, перебирая большим пальцем чувствительный кончик, пока Минхо не захныкал от перевозбуждения. Прижавшись к телу мужа, Минхо чувствовал себя полностью измотанным и обессиленным. Интенсивность происходящего поразила его сразу, и он быстро понял, что слишком устал, чтобы держать глаза открытыми. Но он заметил, как Сынмин укладывает его в постель и что в комнате происходит какая-то возня. Он не мог ничего разобрать в шепоте и суматохе в комнате, у него не было сил даже проверить, как там Джисон, и он надеялся, что его муж не ополчится на своего любовника, когда Минхо будет не в состоянии защитить его. Он уже собирался погрузиться в сон, но тут его глаза приоткрылись, когда его поцеловали в лоб и окружили теплом. О его теле, вероятно, заботились и вытирали его от всякой грязи, прежде чем он оказался в постели. Сынмин лег перед ним, но первым, что он почувствовал, была рука, обхватившая его сзади за талию. Минхо позволил сну овладеть собой и с облегчением почувствовал, что двое других мужчин держат его.

---

Когда Джисон проснулся, ему потребовалось мгновение, чтобы осознать, что он проснулся не в своей постели. Более того, ему пришлось убедиться, что это не сон: он проснулся от того, что голова Минхо лежала у него под подбородком, а старший тихо дышал, прижавшись к младшему. Глубоко вздохнув, Джисон вытер лицо: перед глазами быстро пронеслись воспоминания о прошлой ночи, и он почувствовал, как румянец ползет по шее к щекам и ушам. Подняв голову с подушки, он заметил, что на кровати лежат только они двое, и ему стало интересно, где же Сынмин. Боже, он не может поверить, что позволил себе... подчиниться этому безумию. Джисон застонал и прижал тыльную сторону запястья к глазам, нахмурив брови от смущения при воспоминании обо всем. Ему было очень стыдно за то, что он наслаждался каждым мгновением, а теперь не знал, что будет дальше. Теперь, когда Сынмин знал, он даже не мог предположить, сможет ли он и дальше встречаться с Минхо. И это было самое страшное. Вздохнув, он закрыл глаза, губы сжались в плотную линию, сердце забилось с тупой болью в страхе, что все, что он строил со старшим, просто должно прекратиться. Он с самого начала знал, что Минхо замужем, знал, что старший по-прежнему очень любит своего мужа, иначе он не был бы всегда таким грустным, когда говорил о том, что его отношения с Сынмином не очень хорошие. Несмотря на все это, Джисон не мог не испытывать чувств к Минхо. Он посмотрел вниз, на то, как тот уютно устроился рядом с ним, и, осторожно отодвинувшись, прикоснулся губами к его макушке. Для него это было слишком сложно, и он предположил, что Сынмин, возможно, ушел на работу, учитывая время, которое он увидел на цифровых часах на тумбочке. У него возникли трудности с тем, чтобы отстранить Минхо от себя, не потревожив его сон, и когда ему удалось это сделать, он позаботился о том, чтобы положить несколько подушек для своего любовника, чтобы тот мог обниматься с ним, пока он останется один на кровати. Джисон подобрал свою одежду и оделся, слегка покачивая плечами и набираясь смелости, чтобы выйти из спальни и встретиться с миром. Ему действительно придется совершить небольшую позорную прогулку до своего дома на другой стороне дороги. Бросив последний взгляд на спящего Минхо, он вышел, тихо закрыв за собой дверь. Он решил прокрасться вниз по лестнице, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что мужа старшего нет дома. Не заметив Сынмина, он на мгновение расслабился и потянулся за ботинками. — Ты не останешься на завтрак? Сердце Джисона подскочило к горлу, он застыл на месте, услышав этот голос. Тяжело сглотнув, он повернулся к Сынмину, который стоял у входа в кухню с кружкой, наполненной, по его мнению, свежесваренным кофе. Они просто молча смотрели друг на друга, прежде чем Джисон встал, прочистил горло и потер затылок. — Я подумал, что будет лучше, если... Я оставлю вас двоих разбираться с... в общем, — он помахал рукой в воздухе, не желая произносить это вслух и надеясь, что другой человек поймет, на что он намекает. Сынмин слегка наклонил голову и фыркнул с легкой улыбкой на губах, после чего кивнул в сторону кухни. — Минхо будет не в восторге, если проснется, а тебя не будет. Пойдем... Я накрыл для нас стол. Удивленно раздвинув губы, Джисон наблюдал, как тот, повернувшись, удаляется на кухню. Переминаясь с ноги на ногу, он сомневался, не стоит ли ему просто принять предложение. Но слова Сынмина о Минхо заставили его зачесать волосы назад и, стиснув зубы, последовать за другим. Сынмин не соврал, что приготовил для них завтрак, и глаза Джисона расширились, когда он посмотрел на аккуратно сервированный стол. Три тарелки и две кружки стояли на столе, третья была в руке у другого. Хан облизал губы, увидев нарезанные фрукты, яичницу и свежий хлеб, который, скорее всего, был куплен в пекарне на соседней улице. Он постучал пальцами по деревянной поверхности стола, опустился на стул и, признаться, вздрогнул, когда Сынмин подошел и наполнил его кружку кофе. Пробормотав небольшое спасибо, Джисон поднес ее к губам и сделал глоток. Между ними повисло неловкое молчание, Джисон старательно избегал смотреть на собеседника, особенно когда почувствовал, что глаза Сынмина почти прожигают в нем дыры. Его колени нервно двигались вверх-вниз, ногти постукивали о керамику кружки, которую он держал в руках. Однако он поднял голову, услышав вздох. — Он тебе действительно нравится, да? Джисон снова напрягся и посмотрел на кофе в своей руке. Он не нашел своего голоса, но нахмурился и усмехнулся. — Знаешь, что я имел в виду, когда говорил, что не злюсь. Я думал, ты понял, когда я попросил тебя остаться и спать в одной кровати с нами. — Тебя трудновато читать, поэтому прости, я не совсем уверен в... Я даже не знаю. — Джисон устало вздохнул, опустив плечи в знак поражения. — Я знаю, что это не так, но я все еще люблю Минхо и не собираюсь с ним расставаться. Сынмин начал, а Джисон почувствовал горечь во рту. Как будто тот пытался дать ему понять, что не отпустит Минхо. — И я знаю, что мой муж все еще любит меня. — Черт, любит. Да, не надо мне это втирать. — Джи посмотрел на Сынмина, который лишь невозмутимо моргнул. Но младший все же постучал пальцем по своей кружке. — Я не хочу ничего втирать, Джисон. Как я уже говорил, я знаю, что Минхо любит меня, но я также знаю, что ты ему нравишься. Очень сильно. Он бы не стал спать с тобой, если бы не любил. Он не так прост. — Это не совсем то, на что ты намекал прошлой ночью... — пробормотал Хан себе под нос, за что получил закатывание глаз. — Я ничего такого не имел в виду. Это было сказано сгоряча. Чтобы раззадорить вас обоих, и ты не можешь отрицать, что это тебя заводило. Это заставило Джисона прикусить внутреннюю сторону щеки и опустить взгляд. Однако долго держать голову опущенной ему не удалось: пальцы обхватили подбородок и приподняли его, и он просто уставился на Сынмина тусклыми глазами. — Джисон, я не так хорошо тебя знаю, но если тебе нравится Минхо, я не стану тебе мешать, ведь ты делаешь его счастливым. Единственное, чего я потребую, это чтобы мы стали... немного ближе. Мы с Мином очень похожи, и из-за этого у нас были трудности. Может быть, если будет кто-то другой, мы не будем так напряжены друг с другом. Сказанное Сынмином было очень важно, и Джисон не знал, что ответить. Его сердце учащенно билось, пока они смотрели друг на друга, а пальцы крепче сжались вокруг кружки, когда большой палец провел по нижней губе, слегка оттягивая ее вниз. — Раз уж мы с мужем так похожи, полагаю, что мы тоже хорошо поладим, Сон, — Сынмин слегка самодовольно ухмыльнулся. — Ну, единственное, в чем я немного отличаюсь от Минхо, мы уже проверили и вчера вечером неплохо сработались, верно? — Черт, ты сумасшедший... — Джисон подавил смех, но не удержался и провел кончиком языка по подушечке большого пальца Сынмина, пока тот дразнил его губы. — Может быть. Но тебе это нравится. Они захихикали, когда Сынмин отстранился и тоже сел. В голове Джисона проносились мысли, и он был все больше заинтригован другим. Он все еще таил в сердце злобу за те времена, когда ему приходилось видеть, как Минхо страдает от одиночества из-за своего мужа, но сейчас его больше всего интересовало другое. Насколько это будет серьезно? Он сам встанет между парой? Прежде чем он нашел ответ, краем глаза он заметил какое-то движение. Повернув голову, он увидел Минхо, стоящего у входа, одетого в длинный пушистый свитер, доходивший до середины бедер и скрывавший нижнее белье, которое, как он догадался, было на старшем. Джисон мог бы захлебнуться слюной при виде этого зрелища, но он сдержался, увидев, как неуверенно держится мужчина, его маленькие пальцы нервно касаются нижней губы. Джисон заметил, что в присутствии старшего и Сынмин, и он заметно расслабились, их лица стали спокойными и располагающими. Минхо сделал один шаг на кухню, но его взгляд переходил с одного мужчины на другого, как будто он должен был принять решение о жизни или смерти. Джисон взглянул на Сынмина и увидел, что тот тоже смотрит на него. — Иди сюда, Минхо. Старший подошел к мужу, когда тот позвал его, и взял Минхо за руку, усадивши его на худые бедра Сынмина. Джисон наблюдал за нежным поцелуем супружеской пары и по тому, как Минхо вскинул брови, понял, что тот испытывает огромное облегчение от того, что все еще может прикасаться к своему мужу. Когда они отдалились друг от друга, Сынмин ободряюще погладил старшего по спине. — Тебе не нужно нервничать. Минхо фыркнул, его уши покраснели. — Я не нервничаю. Просто интересно, что вы двое задумали... И где мой кофе? — Он прямо здесь, лентяй. Возьми сам. Теперь, видя их вместе в более непринужденной обстановке, Джисон начал понимать, что имел в виду Сынмин, говоря о сходстве этих пар. Он спокойно наблюдал, как они препираются друг с другом по пустякам, и видел, как оба корчат рожицы от нарастающего раздражения. В конце концов он усмехнулся, покачал головой и прервал обоих, которые повернули к нему головы и переглянулись. Джисон демонстративно поднял руки. — Эй, не подумайте, я не хочу прервать ваши беседы. Сынмин и Минхо моргнули и посмотрели друг на друга, понимая, что слишком быстро сбиваются с привычного пути. Джисон сумел так же быстро отвлечь их от этого. Старший первым хмыкнул и недоверчиво посмотрел на мужа, после чего полностью прислонился к Сынмину и запустил пальцы в его темные волосы. — Но ладно, я серьезно... О чем вы двое говорили? — Мы спорили, сможешь ли ты ходить или нет после того, что мы с тобой сделали. — Джисон ухмыльнулся, а затем увернулся от брошенного в него куска банана. За этим последовал вопль, когда Сынмин крепко шлепнул Минхо по бедру. — Не трать еду впустую. — Хан хмыкнул, наблюдая, как Минхо гримасничает и раздраженно повторяет за мужем. Но прежде чем все это переросло в очередную перепалку, Джисон вздохнул и заговорил. — Сынмин спросил, можем ли мы с ним узнать друг друга получше. Он считает, что мы могли бы хорошо поладить. Минхо выпрямился, нахмурил брови и посмотрел на своего мужа, который спокойно отпивал глоток кофе. Он словно избегал смотреть старшему прямо в глаза и соглашаться с тем, что только что сказал Джисон. — Что это значит... — спросил старший, и Джисон улыбнулся в ответ на его недоуменный взгляд. — Это значит, что Сынмин не против, чтобы мы встречались, если я разрешу ему играть со мной. — Это не то, что я сказал. — Сынмин запротестовал, на что Джисон ухмыльнулся, глядя на собеседника. — Не говорил, но это подразумевалось. И, кстати, я не против. Мне интересно. — Несмотря на скрытый мотив нежелания отпускать Минхо, Джисон не лгал, когда говорил о желании получше узнать Сынмина. Особенно, если это принесет ему пользу в виде возможности еще раз попробовать то, что они пробовали прошлой ночью. — Ха... — Минхо ответил довольно невнятно, и двое мужчин наблюдали за ним в задумчивости. Но потом старший присел на колени к Сынмину и пробормотал, обращаясь к мужу. — Ты... уверен в этом? Сынмин только кивнул. Джисон наблюдал за Минхо, пытаясь проанализировать младшего между ними тремя, убеждаясь, что его не пытаются заманить в ловушку. Поскольку его сомнения не сразу рассеялись, Хан встал и подошел к паре. Он сжал шею Минхо, чтобы привлечь его внимание, но Джисон наклонился к Сынмину. Таким образом, Минхо мог видеть, как его любовник и его муж, даже не колеблясь, поцеловались. На этот раз Хану удалось взять себя в руки, и Сынмин издал слабый звук, когда его губу прикусили, и он открыл рот, позволяя Джисону лизнуть его. Они расступились, услышав вздох, и оба улыбнулись Минхо, который просто смотрел на них широко раскрытыми глазами. — Да, это горячо... — пробормотал старший, но потом заскулил, прижался губами к Джисону и коснулся их пальцем. Джисон засмеялся и запустил пальцы в светлые волосы Минхо, потянув за них, чтобы тот откинул голову назад и поцеловал его. Хан приоткрыл один глаз во время поцелуя и увидел, как Сынмин наклонился, чтобы провести языком по шее старшего. Находясь так близко к этим двоим и чувствуя, как Минхо прижимается к его рту, а рука Сынмина обхватывает его маленькую талию, чтобы удержать их троих в пространстве друг друга, Джисон поверил, что все может получиться. И когда он обнаружил, что его язык горячо скользит по двум другим одновременно... ...он был уверен в этом. Это было бы нелегко, но он возлагал на них большие надежды. Может быть, когда-нибудь он даже сможет надеяться, что у него на пальце будет обручальное кольцо, как у двух других мужчин с их золотистыми перстнями.