Гнёздышко

Он один в тёмной комнате в окружении чужих вещей. Серёжа прижимает колени к груди, кусает губы, прижимает к себе подушку, что пропитана чужим запахом. Игорь как всегда на работе. Он занят, гоняется, наверное, по городу за очередным маньяком. Олег тоже занят, у него какая-то встреча с бывшими сослуживцами, и, конечно, он заслужил немного отдыха. Они не виноваты, что именно сейчас Серёже стало так плохо. Кажется, что чьи-то чёрные руки вот-вот сомкнутся на горле, но Разумовский отодвигается, утыкается носом в вещи. Он не ребёнок, отнюдь. У него есть высшее образование, у него собственная компания, но иногда его кошмары переходят в реальность, словно норовя уничтожить остатки его психики. Дверь приоткрывается. Серёжа не слышит этого, но он чувствует. Запах. Свежий-свежий. Пахнет травой и дождём, порохом и специями. Серёжа приподнимается, игнорируя слабость в теле, смотрит на порог. Там Игорь и Олег. Смотрят на него с волнением, но не подходят ближе, словно боятся навредить. Они стоят там, нерешительные, пропуская в комнату свет сквозь открытую дверь. — Серёг, ты в порядке? — Игорь подходит чуть ближе, кидает взгляд на Разумовского, бледного, дрожащего. Обычно он такой сильный, обычно он уверенный в себе, но прямо сейчас Серёжа кажется слабым и нуждающимся. Он мотает головой в ответ на вопрос и дёргается, когда Игорь делает шаг вперёд, словно собираясь проникнуть в безопасное пространство. Олег подходит к кровати следом за Игорем, окидывает взглядом гнездо, сделанное явно впопыхах: вещи разложены хаотично, нет никакого порядка, который так любит Серёженька. — Мы можем лечь к тебе? — Волков поднимает взгляд, говорит вкрадчиво, медленно, чётко. Он знает, что, когда Серёжа в таком состоянии, всё нужно уточнять, и желательно так, чтобы тот понял. Разумовский кивает, уступает им место, отодвигаясь, и Олег первый лезет в гнездо, стараясь не задеть ничего, не испортить. Волков ложится рядом с Серёжей, но пока его не трогает. Игорь пробирается к ним, следуя примеру Олега, так же осторожно и плавно. Гром кидает взгляд на Олега и ложится спереди, тоже не спешит обнимать Серёжу. — Серёг, мы можем тебя обнять? — короткий кивок, и вот две пары рук крепко обнимают Разумовского с обеих сторон. Он устраивается удобнее, утыкается Игорю в грудь, словно в попытке спрятаться от всего мира. — Тебе комфортно? Олег не видит, что Серёжа кивнул, но чувствует это, потому остаётся доволен. Они лежат в тишине какое-то время, Игорь прикрывает глаза. Он устал после работы, ему бы сейчас завалиться спать, но он не может бросить Разумовского и Олега так. Волков улыбается, гладит Грома по голове. Тот один глаз приоткрывает и на его губах появляется ухмылка. — Я... видел Птицу, — Серёжа начинает говорить тихо. Олег подмечает, что он почти перестал дрожать, и это несомненно радует. Игорь смотрит вопрошающе. Он знает о проблемах Серёжи, но ещё не знает о Птице. Олег вздыхает и мотает головой, словно говоря, что сейчас не время объяснять кто это. — Он приходил за мной. Он был таким пугающим, что я растерялся. А потом… я нашёл похоронку. Опять. Мне казалось, что я выдумал вас, что Олег умер давно, а ты, Игорь, и вовсе не существовал. Я почти и не помню ничего. Нашёл ваши вещи, вроде, выстроил гнездо, стало лучше, но всё равно было страшно, а таблетки не помогали. По мере рассказа Серёжа начинает говорить все громче, увереннее, под конец, правда, слышится всхлип. Олег наклоняет голову, целует рыжий затылок. Кажется, придётся опять менять лекарство, это далеко не первый раз для них. Игорь не знает что делать. Он гладит Серёжу по спине, пытаясь успокоить. — Мы тут, Серёж. Мы живы и мы существуем. Давай ты отдохнёшь, поспишь, а мы будем рядом, да? — Олег поднимает взгляд на Игоря, словно это «да» ему адресовано, и Гром кивает, почти одновременно с Серёжей. В комнате вновь воцаряется тишина. Через время она нарушится храпом Грома, всё же уснувшего после трудной смены, и сопением Серёжи, у которого опять насморк. Наверное, продуло из-за кондиционера. Олег тяжело вздохнет и, не переодеваясь, уснёт вместе с ними.